Постмодерн-спик. Трудности перевода. Часть 2

Коммуникация на разных языках, ставшая сегодня основным форматом общения, привела к разным последствиям. О некоторых есть смысл поговорить. Я полагаю, многие феномены являются следствием именно этого.

 

Мы находимся в необычной ситуации. Мы всегда жили на айсберге, учились охотиться на пингвинов и строить дома из ледяных кирпичей. Сегодня этот айсберг раскалывается. Вокруг него уже не одни холодные арктические воды, кое-где видны песчаные барханы с торчащими пальмами, среди пингвинов бродят мартышки и хохочут.

 

Мира стало больше. Если мир – это его описание доступным нам языком, то теперь миров столько, сколько у нас есть способов их описать. И все они в одном. И каждое в нем может быть описано по-разному. Что вызывает два эффекта:

1. Всякую сущность трудно узнать, если ее описание сделано на ином языке. Сущности прячутся под другими именами, маскируются и убегают от познания и от опознания. Тут широчайший простор для манипуляций.
2. Полное описание сущности возможно лишь описанием ее на всех существующих языках, во всех мирах, где она явлена по-своему.

 

Замечали, что юридические кодексы становятся всё объёмнее и объёмнее? Причина не только в усложнении мира. Самого кодекса, даже самого подробного, теперь категорически недостаточно для понимания реальности, которую он описывает. К нему ведь немедленно прилагается перевод на другой язык – комментарии к статьям.

 

А когда-то в кодексах было записано: «Кто украдет лошадь, тому отрубить голову», и этого было достаточно.

 

Но и комментариев мало. К кодексу прилагается судебная система, которая по своей сути есть переводчик из языков реальностей на язык закона. Чем занимается, например, эксперт, составляющий заключение о картинке в соцсети? Является ли изображение возбуждением ненависти? Это толмач. На языке кодекса нет слов для описания картинок, во вселенной кодекса не существует картинок в соцсетях, так как для них нет ни наименований, ни описаний. Вот эксперт и связывает миры своим переводом.

 

Заметьте, если к итоговому судебному решению возникают вопросы, то вопросы обычно обращены не в мир кодекса – там свой внутренний порядок соблюдается, не в мир изображений – там претензии могут предъявлены лишь к художественной ценности. Проблемы лежат в качестве перевода.

 

При этом не все сущности вообще могут быть переведены на другой язык. Любой перевод был бы ошибочным и неполным. Добавим к этому ускоряющийся процесс изменений в языках, появление новых пластов реальности… Судебник 11-ого века был вполне пригоден еще на двести лет. А сегодня парламенты штампуют по 20 новых законов в день. Вас это удивляет? Вот эти новые реальности пытаются догнать, поймать, изучить и описать, перевести их. С переменным успехом, да.

 

Поговорим еще об образовании.

 

Почти все ведь среди нас уверены в том, что качество образования сегодня очень низкое, что надо его реформировать, улучшить, углубить… Правда? Так вы и думаете ведь?

 

Я расскажу, почему вы так считаете. И почему предлагаемые вами меры не приведут к желаемому.

 

Есть наблюдаемая пропасть между мироощущением юношества и мира взрослых. Вам ведь не очень понятно, кто они – эти набивающие миллионы просмотров дурацких рэп-батлов? Будто с другой планеты… А вот эти тексты в их любимых «песенках»: «Крутая тачка, долларов пачка, [censored] мне сучка».

 

Это придумали двенадцатилетние дети? Сами? – Нет, это вы, господа старперы. Вы придумали катать шлюх в лимузинах. Вы это делаете, вы это возвели на пьедестал вашего собственного гедонизма и устремлений. Так что, дети живут в том же мире, они не с другой планеты, они просто повторяют за вами. Но на другом языке. И другие языки тоже изобрели вы. Не нравится молодежь? Но так было всегда. И всегда наши дети - это дело наших рук, нашего мира.

 

И вот теперь вы требуете развивать «критическое мышление». Эта штука сама по себе хорошая, только вот она не поможет детям разобраться с тем, что вы этом мире наворотили.

 

Мы говорим с детьми на языке галактики Гуттенберга. Система образования находится внутри нее целиком. Что бы ни было написано в школьных учебниках, оно написано на языке печатного слова. А на этом языке не описываются иные миры. На этом языке их просто нет. Способ коммуникации определяет язык, язык создает свой мир.

 

И учителя тоже там внутри. Всё, что говорит учитель, может быть записано без перевода в конспект, равнозначный учебнику. Учителя просто повторяют слова учебников. Иначе и не может быть, ибо цель образования – это описание мира. (Не надо только начинать спорить, что есть и другие цели. Есть, но эта – главная.) Ввод другого языка сразу создаст новый мир, требующий своего описания. И между мирами немедленно возникнут противоречия – трудности перевода. Система образования не умеет работать с этим.

 

Но вот физически дети тут, с нами на одной планете. Которая одновременно в нескольких мирах, где говорят на разных языках. И мы говорим с ними на всех этих языках сразу. Как только они выходят на переменку, включают свои смартфоны, так сразу мы начинаем говорить с ними по-другому и о другом.

 

Какое «критическое мышление» в такой ситуации можно развивать?

 

Попробуйте представить себе новую дисциплину. Пусть она называется «Перевод». Мы расскажем детям о языках, о мирах, создаваемых ими, о пересечениях и противоречиях этих миров, о разных значениях одинаковых слов в разных языках, о правилах перевода.

 

Это стало бы самым реальным описанием мира как комплекса миров. Но вот есть несколько проблем.

 

Мы не понимаем этого сами. Мы не умеем верно переводить, лишь некоторые интуитивно научились использовать фокусы и подлоги. Дети сегодня не умеют правильно переводить, ибо этого не умеем и мы. Философы постмодерна описали новые миры, характерно, что среди них ведущую роль заняли лингвисты. Но не нашлось еще такого философа, который бы связал все миры между собой. А чего мы хотим от детей?

 

И что пришлось бы сказать учителю новой дисциплины на самом первом уроке? – «Всё, что вам рассказывают на других уроках – ложь». К учебнику обществоведения надо бы написать три тома комментариев с переводами всех понятий на другие языки. К статьям конституции надо давать обширные пояснения, почему они действуют только в виртуальности, а на практике всё иначе. Речи политиков, образы в рекламе, телесериалы и музыка, мемы, хештеги – всё требует переводов и интерпретаций.

 

Разве это возможно сделать по правилам системы внутри мира письменной речи, не разрушив этот мир? Ха. Возможно, я полагаю. Только совершенно не представляю себе, как.

 

А недовольные образованием требуют заставить детей побольше читать, поглубже погрузиться в галактику Гуттенберга, из которой когда-то выросли мы сами. Которую мы отвергли и не стали в ней жить.

 

В вашей команде нападающие не попадают в ворота, а тренер в качестве решения проблемы начинает усиленно тренировать их в беге. А вдруг? Вдруг рост их скорости как-то скажется на умении бить?

 

Простых решений нет. А пока нужно заняться переводом со всеми его трудностями.