Идеологическая археология. #1: начала русской традиции политической экономии

Аватар пользователя И-23

Первым предварительным замечанием напомню первоначальную попытку определения понятия «идеологии». И категорически рекомендую ознакомиться с позднейшей его ревизией уже на научном уровне (см. научное наследие тов. А. Богданова, можно органичиться главным трудом («Тектологией»), можно расширить поле обзора специальными приложениями).

После чего напомню трассологическую реконструкцию краеугольного камня идеологии коллективного Запада:

«…Запад претендует на приоритет и диктат в науке, образовательных технологиях (…) и социальных технологий (…)» © Электрик

Для верификации данного наброса (тем, кто затрудняется с правильной интерпретацией термина напоминаю, что под набросом следует понимать постулирование желаемого в отрыве от обременения соответствием действительности) можно рекомендовать обзор «Вклад русской науки в мировую науку».

И, в завершение предисловия, процитирую теорему о заимствованиях или иллюстрацию схождения форм (интересующимся теоретической моделью категорически рекомендую знакомство с изслѣдовніемъ П.-Ж. Прудона «Литературные майораты»), ибо саму идеи и тенденцию (в преломлении *моего* опыта — надлежащего учёта видоопределяющего признака) я помню и в изложении господина Шарапова, но цитирую фрагмент современного автора художественной литературы (попутно напоминая, что господин Шарапов тоже баловался написанием худ.ла, которая до Революции-то, расходилась вполне советскими тиражами):

«…дед нашего Петра ухитрился заложить основы настолько странной системы, что ему и в голову не пришло, что дело может пойти не так, как он хотел бы. Ну да, бегать по вантам в голландском или немецком костюме удобнее. Насчет воевать на суше — не уверен. Кстати, мы в воинской форме уже вернулись к традициям, обогатив их европейским галуном. Что отнюдь не лишне. Переодев тело, принялись наряжать мозги. Читать чужие книги. О чужих ситуациях и чужих проблемах. В результате в большом количестве получились не люди, а холуи, причем холуи чужие. Великий тут не виноват, ибо литература техническая, например, учебник по кораблевождению или металлургии изучает природу, общую для всех морей и стран. Книжечка по воинскому делу, правда, уже завязана на характер народа, поскольку армия состоит из людей. Теология и метафизика уже сильно зависят от характера автора и принятой народом логической системы. Но есть еще философия приземленная, как у большинства так называемых энциклопедистов. И есть романы. Вот они и формируют человека, который мыслит категориями другого общества — а живет в этом. И живет нормально. Как подданный сразу двух стран. Подобное двоедушие было бы и неплохо, но две полноценные души в одного человека не влезают. Оба существа — и европеец, и русский — получаются ущербны и нежизнеспособны. Европеец получается этаким чистым разумом, лилейной нежности экстрактом человека. Мыслю, рассуждаю — но ничего толком делаю, ибо голова у меня на одном этаже — а руки на другом. Кое-что могут по привычке, на ощупь. А как не на ощупь, а как новое, например, хозяйство без рабов — тут и обжигаемся. Да еще голова мешает, что-то видит — но не там и не то. Лечить же хотят не себя, а Россию. Не такая она, видите ли. Умом ее не понять. Русские — понимают. Немцы, кто поумнее, да не слишком заносчив, чтобы дать себе такой труд, тоже понимают. А непонимающие норовят согнуть страну под себя. А она не хочет! Тогда — колонизировать. Великий ввел полное рабство, до него тоже западники народ закабаляли. И все, как один — поборники свободы.…» © Расамах

Цитата точная (copy/paste), за исключением сокращённых мной начала и конца абзацев. Так что любой позволяющий себе роскошь владения общеобязательным Знанием при наличии интереса едва ли затруднится с нахождением источника цитирования. О значении художественной литературы для формирования представлений о том или ином государстве также следует рекомендовать сборник публицистики К. Крылова «Нет Времени».

Давеча приносилась статья о значении фактора нравственности в военном деле (Антон Керсновский).

Проиллюстрирую схождение форм применением закономерности к экономике (и заодно — иллюстрацией ошибочности моего представления о том, что начала оригинальной русской традиции политической экономии восходят к Сергею Фёдоровичу Шарапову (см. «Бумажный рубль», в цитируемом сборнике, или оригинал на трёх буквах, с извлечением основных терминов можно ознакомиться здесь, а енерал Александр Дмитриевич Нечволодов — прототип капитана Соколова 18-го ☺)):

Наконец, Никита Петрович оставил почти законченную русскую политическую экономию — труд, которым он особенно гордился и который в свое время произведет коренной переворот в экономических учениях.

Извлечение из С.Ф. Шарапов «Над свежей могилой Н. П. Гилярова» (Моя речь при его погребении из № 12–13 «Русского дела» 1887 г.).


Из того, что русская литература, давшая такие огромные и разнообразные вклады в общечеловеческую сокровищницу, упорно не выдвигала до сих пор ни одного мирового экономиста, можно, пожалуй, заключить и нечто иное. Не отвращалась ли русская мысль от западного толкования экономических явлений, не относилась ли она отрицательно к самой возможности признать особый мир экономических явлений со своими особыми законами?

Но я не хочу забегать вперед и попрошу вашего внимания к единственному оригинальному русскому экономисту, который, однако, не только в европейской, но и в русской экономической науке совершенно неизвестен, никем никогда не разбирался и не изучался. А он интересен уже по своей попытке дать оригинальную, вполне русскую теорию экономических явлений, интересен, может быть, и для вас как первый, по времени, критик Маркса в русской литературе.

Я говорю о покойном Никите Петровиче Гилярове-Платонове. После него остался небольшой конвертик с бегло написанными заметками по экономическим вопросам, набросками без всякой системы и даже связи. Но из этих клочков обнаружилось вот что: работая над вопросами высшего нравственного порядка и ища разрешения мучивших его всю жизнь великих вопросов, покойный наталкивался постоянно и на экономическую сторону человеческого бытия. Ища и в ней гармонии и законов, он жадно изучал всех крупных западных экономистов, без различия школ и направлений, сличал их, сверял, пропускал чрез свой анализ и плод этой работы записывал на отдельных листках, складывая в отдельный конверт. Очень скоро начала выясняться основная мысль и внутренняя связь всей этой работы. Ни одна школа, ни один термин не удовлетворяли Гилярова. Везде он видел односторонность, узость взгляда, ограниченность мысли. Приходилось все перерабатывать заново, начиная с основных определений науки. И вот стала обрисовываться совсем новая форма политической экономии, начало выясняться ее место и значение в ряду других наук о человеке, и это место оказывалось не самостоятельным, а подчиненным.

Большого труда стоило привести в некоторый порядок листки Гилярова, но когда они были пересмотрены и изданы, то профессор Тарасов, к которому издательница обратилась с просьбою написать введение, писатель, крайне осторожный, счел себя в праве выразиться так:

«…наброски эти местами таят в себе такую глубину мысли, свидетельствуют о такой шири взгляда, являются результатом такого объективного и всестороннего изучения предмета, что они не только стоят иного целого, но и превосходит многое из появившегося до сих пор в области самостоятельной русской экономической литературы. Читая эти наброски, составившиеся, как выражается сам автор, из рассуждений, не связанных рутиной политико-экономических учебников какого бы ни было лагеря, невольно задаешься вопросом: что же было бы, если бы преждевременная смерть не оторвала автора от начатой им работы и он довел ее до конца, хотя бы даже только в тесных рамках той программы, которая приложена к концу книги? По всем вероятиям было бы то, чего до сих пор нет в нашей литературе, а именно: вполне самостоятельный очерк политической экономии, который, конечно, скоро вытеснил бы собою все компилятивные или на контроверзах основанные руководства, очерки и курсы, занимающие пока первенствующее место в русской учебной литературе политической экономии»[130].

Это говорит, мм. гг., профессор финансового права, т. е. сам экономист. Что же поразило его больше всего в этих листках, что дает им цену в науке? А вот что говорит тот же комментатор:

«Такое отсутствие цельности и системы, конечно, могло бы послужить достаточным основанием к сомнению в полезности всей книги, если бы в ней не выдвигалось на первый план нечто такое, чего обыкновенно или совсем нет в политико-экономических трактатах, или же проскальзывает в них как бы совершенно случайно, а именно: анализ значения психического, морального элемента в человеческой экономии»[131].

Этого одного достаточно, я полагаю, чтобы наша экономическая наука должна была пристально заняться изучением Гилярова. Но она этого не сделала. Гораздо легче идти проторенными ходами мысли, чем создавать свои новые пути, гораздо легче компилировать и переводить, чем думать и строить самому, не зная вдобавок, что может выйти в конечном выводе. Но это же тем более оправдывает мое желание разорвать эту печальную систему замалчивания и познакомить вас по крайней мере с некоторыми положениями и выводами так несправедливо забытого автора. Не будем забывать, кроме того, что Гиляров, как уже сказано, был первым по времени русским критиком Маркса. Появление «Капитала» в первом его издании уже застало Гилярова за изучением экономических европейских теорий, и, конечно, он с жадностью схватился за основателя новой школы.

Вы мне разрешите познакомить вас с несколькими листками, где занесены главные замечания Гилярова по поводу Маркса. Он прежде всего указывает «на связь, в которой стоит одностороннее экономическое направление с односторонним философским направлением. Материалистическое направление мысли повело к тому, что вопрос общественности объявлен вопросом желудка, а отсюда односторонность в определении понятий о богатстве и ценностях и односторонний идеал общественного устройства, не знающий, что делать с интеллектуальными отправлениями. Маркс посмеивается над услугами, введенными в число экономических элементов. Название действительно неудачно, но явление, им обозначенное, тем не менее существует и принадлежит к числу экономических элементов»[132].

Затем Гилярову тотчас же бросается в глаза упущенный из виду Марксом элемент воздержания, составляющий существенное различие между миром животных и миром человеческим. Вот какие отсюда сами собой строятся выводы:

«Уже по этой одной способности к воздержанию духовная жизнь есть не только цель растительной, но она ею и управляет; она дает бытие самой экономии, служит основанием материального прогресса. Не руки работают над природою, изготовляя из нее способное к растительному усвоению благо, а разум. Поступая по методе Смита, при отыскивании экономических факторов, мы должны бы признать, что субстанцией всякой стоимости есть не труд, а ум, потому что сам труд в том же, даже более точном смысле, есть воплощение ума, как продукт есть воплощение труда. Труд есть не элемент, вошедший в химический состав продукта, а сила, приложенная к материалу, двигатель. Двигатель же рук есть ум. Следовательно, стоимость приходится измерять количеством потраченного ума. Но здесь всякая мера исчезает. Ум рабочего, пожалуй, можно отожествить с его руками и назвать общим именем труда. Ум в этом случае есть только маятник; но функция ума не ограничивается этим. Ум распорядителя, ум предпринимателя, ум, наконец, изобретателя: в каком количественном отношении стоят они к своему исполнителю — рукам? Во всяком случае и с этой точки зрения труд не есть ни источник, ни меритель ценности; то и другое есть ум, истинная субстанция ценности. Ум есть изобретатель, следовательно, родоначальник стоимости; он же есть ценитель, ибо определяет потребности, которые не представляют в себе твердого и неизменного; следовательно, основание ценности и, следовательно, субстанция в обоих направлениях»[133].

Пусть материализм настоящего века отвергнет разделение функций труда на низшие и высшие и умственную деятельность уравняет с физическою. Но остается вот разница: изобретатель незаменим; он есть монополист по природе, а мускулы заменимы. И не только изобретатель, но распорядитель и наблюдатель. Не всякий рабочий способен быть десятником, а всякий десятник есть уже способный рабочий. Способность к мускульной работе есть перейденная ступень. А следовательно, интеллектуальная сила есть не специальность, а высшая функция, Mehrweth, добавочная стоимость, употребляя выражение Маркса, и следовательно, эквивалента, которого заслуживает умственный деятель за свое участие в производстве, заслуживает несоизмеримо большей премии. Несоизмеримо именно по своей незаменимости. Можем представить себе толпу африканских негров, приставленных к работе, которые, оставленные себе, ничего не произведут или произведут бестолочь, а под руководством плантатора производят дорогие ценности. Какая доля выработанной ценности кому принадлежит?

Отсюда естественный переход к анализу заработной платы и рабочих часов. Является необходимость уяснить себе сущность труда. Определив его как покорение природы в смысле направления стихийных ее сил к деятельности не слепой, а целесообразной, в смысле получения не продукта природы, но человеческого изделия, Гиляров останавливается над анализом умственного труда. «Умственный труд есть ли труд? Если да, тогда труд должен быть разделен на непосредственный — мускульный и посредственный — нервный. Не причислить же умственного труда к труду не только в смысле усилия, но и в смысле покорения природы, с целью усвоения материи, невозможно. Даже без кооперации и без разделения труда мускульный труд, ограничивающийся самим собою, не существует: ему предшествует и ему соответствует напряжение нервов, которые двигают мускулами, и еще прежде производят представления и ощущения, вызывающие на мускульный труд. Вернее — именно нервный-то труд и есть главный производитель. Без него труд перестает быть тем, чем он есть, творчеством, оставаясь механическою силою, тожественною с паром или лошадью. Руки и мускулы только орудие мозга. В разделении труда это яснее. Архитектор чертит план, плотник строит. Что плотник или каменщик без архитектора? Но тогда он сам архитектор. А без этого и дома не выйдет: выйдут слепые, случайные движения, однозначащие с явлениями природы.

Когда станем на эту точку зрения, вся политическая экономия перевертывается, и Адам Смит со всеми последователями обличается в односторонности. Прежде чем пускаться в теоретическое разъяснение, обращусь к примеру и возьму для него, например, хоть постройку знаменитого Волжского моста. Разберем составные его экономические элементы и, следуя господствующему воззрению, переберем участвовавших работников: слесарей, плотников, кузнецов, углекопов, паровщиков, машинистов — словом, всех, кто участвовал в отделке материала, в подвозке и установке его на место. Но не забудем и строителя. Его и не забывают конечно, об нем скажут, что он участник кооперативного труда. Но как определить его место? И так как вопрос экономический, то какую ценность справедливо определить его труду? Разом, во-первых, бросается в глаза вся неприложимость пошлого измерения, предлагаемого Марксом, посредством рабочих часов. Умственная работа по существу недоступна измерению временем, неосновательно прибегнуть, при измерении ее, и к понятию интенсивности. Меритель, очевидно, должен быть приложен какой-то другой. Чудовищною несправедливостью будет, если всю ценность труда ограничим черчением планов и временем, для них требовавшимся. Прежде чем начертить, надобно обдумать, надобно произвести исчисления, надобно свериться с книжками. При исчислениях можно миллион раз ошибиться, миллион раз поправлять; можно просидеть за планом многие годы; может план мгновенно предстать фантазии в конченном виде. Во все время работы материал, бумага и перо, и даже мысленное представление имеют совершенно несущественное значение; ничто не тратится, кроме внутренней жизненной силы, и ничего не портится, как при мускульных опытах с материалом. Однако плод фантазии и ума есть член равнозначительный всему остальному в постройке моста, всем этим каменщикам, кочегарам, слесарям, взятым вместе. Весь мост является только исполнением идеи, и каждый из работников по праву может быть представлен раздвоенным на исполнителя и умствователя и в последней половине, умствовании, заемщиком чужой мысли, ему переданной, без чего вся его работа — ничто и даже не может возникнуть к бытию.

То, что видим на постройке Волжского моста, повторяется ежеминутно: в каждом экономическом моменте неизменно взаимно сопутствующими — замысел и исполнение»[134].

Отсюда естественный переход к капиталу, и снова здесь приходится Гилярову перестанавливать все понятия и давать новые определения.

«Когда вещь природою, при содействии труда, приведена в вид мне нужный (годный для моего потребления, приноровленный), она есть капитал, — дотоле, пока не потреблена, не возвратилась в прежний вид, не отдана обратно природе в разложенном виде. Не только фабрика, дом, скот, но и зерно, и самое поле есть капитал. Поле без поддержки глохнет, как и скот без надзора дичает; то и другое возвращается в состояние природы. Капитал есть покоренная природа, в каком бы виде ни на есть; только степени участия человеческого разные, начинаясь от величины, почти равной нулю, и доходя в другом конце к такому напряжению, где действие природы доходит почти до нуля. Скотовод на одном конце, ремесленник на другом.

То, что достигнуто трудом, есть заработок, и капитал, и заработок, согласно вышесказанному, одно и то же; разница, с которого конца смотрим. Откуда — заработок; куда — капитал. Оставляя заработок капиталом, я хочу, чтоб труд мой кончился, по крайней мере, дошел до возможного minimum’а, чтобы природа работала на меня даром. Говоря обыденным языком, я желаю иметь доход, и он должен последовать, в чем бы ни состоял мой заработок. Я ткач, получил за свою работу деньги, но я на них куплю теленка, который через два года будет коровой, или цыпленка, который через год будет курицей, приносящей плод независимо от моих усилий. Следовательно, капиталу присуща способность давать самостоятельный доход, самостоятельный, разумеется, в относительном смысле. Следовательно, процент есть заработок, продолжающийся с моего заработка с постепенно уменьшающимся моим участием, заработок во второй степени, можно так выразиться: а².

Как же этот заработок во второй степени, а², достигается? Разным образом, смотря по тому, сколько я себе оставляю участия. Я покупаю курицу, но могу отдать деньги другому, который купит курицу или что другое. Я разработал участок, повырыл пни, распахал и посеял, да не пшеницу, а траву, часть пустил под сад. Сад и трава берут меньше труда. Обращаюсь за примером к ореховому дереву; впрочем, и луговина хороший пример.

Отсюда следует, что между рентой и процентом нет существенного различия; то и другое берется за даровые силы природы; с другой стороны — между капиталом и поземельной собственностью исчезает различие; собственность обращается в такой же капитал с разницею единственною, относящеюся к удободвижимости капитала в тесном смысле, чего нет за собственностью. Это выяснится из теории найма и займа[135].

Откуда эта даровая сила, от природы или от труда, это безразлично; то и другое уравнивается; натурально-черноземная земля потребует за себя столько же, сколько доведенная до черноземности удобрением, и в этом-то смысле рента сливается с процентом, и закон ренты, по-видимому, должен получить иное объяснение, нежели дает ему Рикардо»[136].

Капитал, по мнению Гилярова, начинается с того момента, когда является собственность. Этому исследованию посвящены остроумнейшие соображения, на которых я не останавливаюсь.

<…>

Одним словом, вывод Гилярова повсюду одинаковый. Экономические явления сами по себе не могут составлять самодовлеющего замкнутого мира, и не они, не их законы управляют человеческим общежитием, но законы иного рода и иного мира — законы нравственные. Эти законы должны охватывать собою и проникать насквозь мир человеческой экономии, которая, как наука, если таковая возможна, будет не что иное, как учение о подчинении человеку природы в целях его хозяйственного преуспеяния.

Отсюда и самый ход человеческого прогресса представляется Гилярову совершенно иным, чем всякой иной экономической школе, кладущей в основу материалистическое воззрение или пользу как основу человеческих действий. Вот это место крайне существенное для счисления радикально противоположных воззрений Маркса и Гилярова.

«Маркс красиво изобразил логический процесс капитализма. Но он ограничился: а) почти одною мануфактурною промышленностью, уделив сравнительно мало внимания земледелию и ровно ничего интеллектуальному миру; б) берет одну страну, нужды нет, что образцовую, но судьба ее есть звено в цепи других. При определении прибавочной стоимости он предполагает готовыми материал и машины, начиная с пункта, где приставлен к ним рабочий. Но отправимся выше; посмотрим на корабельщика, привезшего хлопок, на плантатора, который его собрал, и негра, который его возделал. Маркс упоминает, правда, о колониальном хищении, составившем богатство Англии, но в своей картине забывает американского негра и китайского кули. Попробуем-ка, однако, приложить и к ним их право на полный заработок, пропорционально рабочим часам, — много ли останется не только для рабочего, но и для капиталиста Великобритании? Не один капиталист, но и рабочий чрез него эксплуатирует и грабит негра и малайца. Если собственность должна быть общая, то не одной Англии, а всего мира. Маркс — международный основатель, спора нет, но международность понимается в смысле частных отношений между хозяевами и рабочими цивилизованных стран. Развернем проповедуемое начало во всю широту и покроем им земной шар, не исключая ни одного в свете хозяина, ни одного в свете рабочего: капиталистический процесс представится в ином виде. „Крупная собственность пожирает мелкую, и под конец экспроприаторы экспроприируются“. Как? Во всем мире? Несмотря на разнообразие промышленностей? По большей мере, можно представить, что будет один прядильщик на весь мир, один ткач, наконец, и один землевладелец. Вот к чему должен идти процесс поглощения, и логически, тем путем, каким идет Маркс, необходимо для перехода в обратную экспроприацию, чтобы один сосредоточил у себя и все виды богатства. Это совершенная ахинея, противоречащая другому основному закону капиталистического производства — дроблению труда, не отрицаемому Марксом, напротив, им самим признаваемому за один из основных законов».

<…>

Итак, вот окончательный вывод Гилярова: материальный прогресс, неслыханные успехи техники направлены к освобождению человечества от труда, к такому полному покорению внешней природы, в конце концов все будет работать как машина, человек явится лишь потребителем, а работником останется интеллект, изобретатель. Но чтобы при этих условиях человеку жилось хорошо и не было бы ни экономических владык, умирающих от пресыщения роскошью, ни обездоленных и голодных экономических рабов, — одних экономических законов недостаточно. Необходимо в ту же меру действие закона нравственного, управляющего человеческими отношениями подобно тому, как творческий ум человека будет управлять природой. Коренная ошибка Маркса и его школы — ждать пришествия этого рая на земле путем искусственной регламентации отношений, путем внешнего порядка, имеющего возникнуть на экономической почве и в экономическом мире. Здесь выхода нет, и самое лучшее человеческое устройство, какое только может вообразить себе мысль человека, окажется схожим с арестантскими ротами. Все дело в нравственном законе.


С.Ф. Шарапов. Извлечение из «Марксизм и русская экономическая мысль» (Речь в Собрании экономистов, произнесенная 5 февраля 1899 г.).

130 «Основные начала экономии» Н. П. Гилярова-Платонова. — М., 1889. — III–IV.

131 Id, V.

132 Там же. — 3.

133 «Основные начала экономии» Н. П. Гилярова-Платонова. — 8, 9.

134 «Основные начала экономии» Н. П. Гилярова-Платонова. — 69, 70, 71.

135 «Основные начала экономии» Н. П. Гилярова-Платонова. — 23, 24.

136 Там же. — 25.

Цит. по сборнику «Россия будущего» (2011 год издания, #620529).


Продолжение темы идеологической археологии: вторая часть.

Авторство: 
Авторская работа / переводика
Комментарий автора: 

Ну и собственно ключ/вывод/предмет статьи:

«Основные начала экономии» Н. П. Гилярова-Платонова. — М., 1889.

В двухтомнике (сканы можно брать на трёх буквах), изданном попечением господина Победоносцева (к подготовке которого совершенно напрасно не привлекали Анну Михайловну) данная работа отсутствует.

Комментарии

Аватар пользователя СергиоПетров

 

Этого одного достаточно

Чтобы проигнорировать этого неуместного дурака и со спокойной совестью продолжить ловить благосклонные взгляды западных хозяев духа.

Комментарий администрации:  
*** отключен (систематический инфопонос и срач) ***
Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

Вспомните реконструкцию Бориса Фёдоровича.

Дополните гипотезой о фундаментальном свойстве Разума.

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

И вообще технология козла-провокатора (для транспортировки стада баранов на бойню) давно известна…

Аватар пользователя kurush
kurush(5 лет 8 месяцев)

Гиляров это конечно здорово.

 

Но кто-нибудь пытался философствовать опираясь не на те преданья старины, а на исследования души современного пост-советского горожанина?

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

Кто-нибудь из любителей «философствовать» помнит гипотезу, ставившую вопрос о списании философии в кунст-камеру ещё век назад?

Аватар пользователя доморощенныйфилософ

Критиков  Маркса  полно  и  с   западной  стороны.  Например.  выдающийся  немецкий  интеллектуал  М.Вебер  не  просто  критиковал  Маркса  в  направлении  "дух  творит  себе  формы"  (через  мировоззренческие  и  религиозные  установки),  но  и  создал  целую  школу  последователей,  оказавших  немалое  воздействие  на  современную социологию   и  смежные  дисциплины.     Кто  виноват.  что  русские  интеллигенты  писали  свои  мысли  на  разрозненных  листочках   и  складывали  в  конверты.  

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

Ресурсное обеспечение ненужно?
Много бы насочинял Маркс, если бы финансирование Энгельса не подарило ему возможность специализации на сочинительстве?

Аватар пользователя gerstall
gerstall(12 лет 3 месяца)

У Богданова непременно нужно ознакомиться с его фантастическими романами. Исключительно замечательные вещи и феноменальное предвидение как высокоразвитое "коммунистическое" общество превращается в фашистское при исчерпании ресурсов. По сути это было предвидение войны с гитлеровской Германией - под более развитым обществом в конце 19 века понималась именно Германия с ее уже тогда куда как более продвинутой в сторону мировой революции социалдемократией. 

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

Начинать знакомство можно с рецензий.

И осторожно: традиционно-мраксистская склонность к *заочной* полемике. С воплощением в том числе в… творческом *редактировании* посмертных изданий.

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

В *научном* наследии товарища Богданова правильнее бы сразу послать на три буквы (ВОН, с акцентом на схождении форм).

И наглядной иллюстрацией в виде упражнений старины-збига.

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

И да: ещё одно дополнение. Про Богданова и германскую индустриализацию.

Аватар пользователя Volga69
Volga69(6 лет 1 месяц)

 "...нам все старание должно иметь о душе, тело же подкреплять для того только, чтобы оно способствовало к подкреплению духа. "

(преподобный  Серафим  Саровский)

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

Однако недостаточное прилежание в области технологий противодействия нашим «партнёрам» мало чем отличается от *смертного* греха самоубийства…

Аватар пользователя Volga69
Volga69(6 лет 1 месяц)

Не могу  вынести полное  суждение. Вроде  как Мишустин и Борисов  позиционируются  как технократы.  Фронт работ  очень большой.  ИМХО-  сначала   бросили силы  на оборонку и продовольствие,  сейчас  потянулись  к  фармацевтике  и IT  отрасли. Параллельно шерстили  финансовую сферу.  Когда  же  за  образование возьмутся...  

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

Однако позвольте напомнить Вам реконструкцию антропогенеза и правильную привязку видоопределяющего признака.
Как и то, что наблюдаемые проблемы системы образования, помимо демонстративного игнорирования отмеченного фактора, в значительной степени предопределены тенденцией к индустриализации и закономерным камрадрочерством.

Почему бы не пойти по пути воплощения проекта Сергея Фёдоровича?

Аватар пользователя Volga69
Volga69(6 лет 1 месяц)

 Вы  полагаете  меня  достойным  на  пост  главы  правительства?  Откажусь  и сбегу  в лес.  Опыт переписки  с  правительством  показал, что  мои предложения  рассматривает  третий помощник  заместителя  начальника  отдела  по борьбе  с обращениями граждан или футболят  по  кругу вопросов   в    наиболее подходящее по  их разумению ведомство. Абсолютные отписки. У меня их целая  папка. Начиная   дела  о катастрофе  K-159  и  особым  мнением  экспертов под официальным актом.  Наказали совсем  не тех, кто виноват.

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

Ключик (указатель на источник цитирования) в статье видели?
Скачайте файл и зачитайте *все* части «Диктатора»!

Аватар пользователя Giugnohou
Giugnohou(3 года 6 месяцев)

Отсюда и самый ход человеческого прогресса представляется Гилярову совершенно иным, чем всякой иной экономической школе, кладущей в основу материалистическое воззрение или пользу как основу человеческих действий.

Еще раз:

иной экономической школе, кладущей в основу (1) материалистическое воззрение или (2)пользу как основу человеческих действий.

Вот объяснение,почему такой глубокий и проницательный подход к созданию нравственной(более всеохватывающей) экономической теории,не получил своего дальнейшего развития(надеюсь пока).

На основе 1 отросла политэкономия коммунистическая,на основе 2-капиталистическая,она и сейчас базируется на этих корнях-польза во главе угла.

Первая как бы обанкротилась,хотя сейчас кому-то сильно хочется её реанимировать в прежнем виде.

 Вторая буксует на наших глазах,и попытки явить миру капитализм с человеческим лицом(инклюзивный) это перелицовка старого отжившего пальто.

не их законы управляют человеческим общежитием, но законы иного рода и иного мира — законы нравственные.

Вот в этой фразе,кмк,кроется объяснение очевидной глубины и проницательности у Гилярова,поскольку его подход к вопросу был именно как человека нравственного и не побоюсь это сказать,православного.Поэтому же во всей полноте знание не открылось ни Марксу ни Смиту.

Сказали Б,говорите уже и А. 

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

К вопросу о Православии я во-1) напомню один пикантный (и практически неизвестный подавляющему большинству профессионалов/идеологов) нюанс и во-2) продолжение драмы в штудиях тов. Пыжикова.

Аватар пользователя Bzz
Bzz(7 лет 7 месяцев)

Но остается вот разница: изобретатель незаменим; он есть монополист по природе, а мускулы заменимы...

Однако, можно заметить, что мускулы здесь также своего рода гипербола, в противовес Марксу. Будь автор совершенно последователен, стоило бы заметить: качество их (мускул) употребления также обусловлено качеством ума их носителя, а передача чужих знаний также не гарантирует стабильности их воспроизведения.

Исключение Марксом из рассмотрения "нервного" труда, конечно, тенденциозно. Но абсолютизация незаменимости изобретателя также играет злую шутку - вспоминаем притчу во языцах, американское патентное право.

А материал замечательный, спасибо.

P.S. И - сорри - но был бы лучше (и прочитан больше), если бы авторское вступление стало бы комментарием автора.

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

Попробуйте преодолеть персонализацию изобретателя и рассматривать его просто как роль в структуре общества.

Аватар пользователя Bzz
Bzz(7 лет 7 месяцев)

Если роль в структуре - то уже заменим. Если преодолеть персонализацию :о)

Однако с тем, что роль искусства управления информацией или синтез являются основанием иной деятельности, спорить не буду.

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

Вспомните тематическое изслѣдовніе («Литературные майораты»).

С продолжением на материалах прошлого века в монографии Б.Ф. Поршнева.

Аватар пользователя Bzz
Bzz(7 лет 7 месяцев)

Вот, кстати, хотел сказать за Поршнева спасибо. А нет ли где-то полного текста 2006 года?

Извиняюсь за оффтоп. Если есть, можно и личкой.

Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 9 месяцев)

Странный вопрос.
Есть. Причём именно *текстом*.
Там где обычно и где ему и полагается быть. #530013.

Лично мне с практической точки зрения интереснее diff с редакцией Вите…