По свежим следам вчерашней дискуссии о бедности. Некоторые комментаторы, по-видимому, считают возможным безболезненно совмещать в голове марксистскую концепцию коммунизма и дарвиновскую концепцию естественного отбора, распространяющуюся на человека как представителя биологического вида Homo Sapiens (что тяготеет к социал-дарвинизму, но речь пойдёт не о нём). Между тем, это достаточно разные в своих основах концепции, находящиеся, как раньше модно было говорить, "в непримиримом противоречии" друг с другом.

Для цели сравнения и обсуждения примем коммунизм за нечто достижимое и будем считать его научно обоснованным идеальным состоянием общества (в научном мире это, правда, называется "гипотеза" – непроверенное предположение, не получившее достаточного подтверждения или опровержения на опыте). Собственно, уже здесь видна разница с дарвинизмом, который объясняет происхождение реально существующего сегмента мира – многообразие биологических видов. Коммунизм, хотя и выводится теоретически из классовых противоречий, идеален. Дарвинизм же реален, ибо раскрывает естественную природную данность нашего существования. Ведь в некоторых аспектах мы остаёмся животными и руководствуемся больше инстинктами, чем разумом (стадный и материнский инстинкты, инстинкты размножения и выживания).

Существенная разница также обнаруживается при сравнении определений этих концепций.

Коммунизм

Вот развёрнутое определение коммунизма, данное молодым Энгельсом в "Принципах коммунизма" (1847 г.):

Прежде всего, управление промышленностью и всеми отраслями производства вообще будет изъято из рук отдельных, конкурирующих друг с другом индивидуумов. Вместо этого все отрасли производства будут находиться в ведении всего общества, т. е. будут вестись в общественных интересах, по общественному плану и при участии всех членов общества. Таким образом, этот новый общественный строй уничтожит конкуренцию и поставит на её место ассоциацию. Так как ведение промышленности отдельными лицами имеет своим необходимым следствием частную собственность и так как конкуренция есть не что иное, как такой способ ведения промышленности, когда она управляется отдельными частными собственниками, то частная собственность неотделима от индивидуального ведения промышленности и от конкуренции. Следовательно, частная собственность должна быть также ликвидирована, а её место заступит общее пользование всеми орудиями производства и распределение продуктов по общему соглашению, или так называемая общность имущества. Уничтожение частной собственности даже является самым кратким и наиболее обобщающим выражением того преобразования всего общественного строя, которое стало необходимым вследствие развития промышленности. Поэтому коммунисты вполне правильно выдвигают главным своим требованием уничтожение частной собственности.

 А вот развёрнутое определение коммунизма, данное Лениным уже после Октябрьской революции 1917 г.:

Если мы спросим себя, что представляет собою коммунизм в отличие от социализма, то мы должны будем сказать, что социализм есть то общество, которое вырастает из капитализма непосредственно, есть первый вид нового общества. Коммунизм же есть более высокий вид общества и может развиваться лишь тогда, когда вполне упрочится социализм. Социализм предполагает работу без помощи капиталистов, общественный труд при строжайшем учёте, контроле и надзоре со стороны организованного авангарда, передовой части трудящихся; причем должны определяться и мера труда и его вознаграждение. Это определение необходимо потому, что капиталистическое общество оставило нам такие следы и такие привычки, как труд враздробь, недоверие к общественному хозяйству, старые привычки мелкого хозяина, которые господствуют во всех крестьянских странах. Всё это идёт наперекор действительно коммунистическому хозяйству. Коммунизмом же мы называем такой порядок, когда люди привыкают к исполнению общественных обязанностей без особых аппаратов принуждения, когда бесплатная работа на общую пользу становится всеобщим явлением.

 

– В.И.Ленин, "Доклад о субботниках на московской общегородской конференции РКП(б) 20 декабря 1919 г." – ПCC, т. 40, с. 33–34.

Сохранившимся примером коллективной работы по принципу коммунизма являются те самые субботники – общественные мероприятия по уборке городской территории.

Естественный отбор (определение из Википедии)

Естественный отбор часто называют "самоочевидным" механизмом, поскольку он следует из таких простых фактов, как:

1. Организмы производят потомков больше, чем может выжить;
2. В популяции этих организмов существует наследственная изменчивость;
3. Организмы, имеющие разные генетические черты, имеют различную выживаемость и способность размножаться.

Такие условия создают конкуренцию между организмами в выживании и размножении и являются минимально необходимыми условиями для эволюции посредством естественного отбора. Таким образом, организмы с наследственными чертами, которые дают им конкурентное преимущество, имеют большую вероятность передать их своим потомкам, чем организмы с наследственными чертами, не имеющими подобного преимущества.

Центральное понятие концепции естественного отбора – приспособленность организмов. Приспособленность определяется как способность организма к выживанию и размножению в существующей окружающей среде. Это определяет размер его генетического вклада в следующее поколение.

Из сопоставления этих определений следует, что краеугольным камнем противоречия коммунизма и дарвинизма является роль конкуренции в обществе. Дарвин отводит "конкуренции в выживании" фундаментальную роль в нашем биологическом существовании (если считать человека частью живой природы). Маркс, Энгельс и Ленин, напротив, отстаивают необходимость коллективной работы на общую пользу, что автоматически исключает "конкуренцию в выживании" в таком обществе. Значит ли это, что коммунизм избавляет индивидов от необходимости выживания? Попробуем представить себе это состояние.

Поскольку коммунизм идеален, он представляет собой наивысшее состояние общества и, следовательно, вершину эволюции человечества как вида. Логично считать, что в этом состоянии у людей изжиты животные инстинкты (а те, у кого они не изжиты, находятся под общественным контролем). Потому что здесь промежуточный этап эволюции (между животным и разумным человеком) уже пройден – исчезло чувство отчуждённости и все экзистенциальные страхи, появилась твёрдая уверенность в завтрашнем дне и в будущем вообще. У членов общества больше нет необходимости выживать и бороться друг с другом. Все живут в мире и гармонии, обеспеченной справедливым распределением производительных сил и надёжной децентрализованной экономикой.

Но, приняв эту точку зрения, мы вынуждены признать, что Дарвин описывал и объяснял не законы природы, а что-то другое. Признать, что конкуренция в выживании обусловлена не нашей биологической природой, а несовершенством организации общества. Наконец, признать, что установление определённого общественного строя положит конец процессу биологической эволюции Homo Sapiens.

Мне почему-то кажется, что законы природы всё-таки сильнее голых человеческих устремлений.