Кантовская аналитика понятий. Дедукция категорий (§ 27)

Будучи не в силах противостоять доброму женскому слову, ухожу в «подполье» и продолжаю публиковаться там, т.е. в Блогах. Это, с другой стороны, даёт мне право на более строгую модерацию своего блога. Теперь в него не пройдут комментарии вроде «зачем тут Кант?», «и какая же польза от философии?», «в математике всё ясно, а тут муть какая-то» и т.п. То есть, любые комментарии, единственная цель которых — обесценить тематику моего блога и/или меня как автора. Такие пользователи сразу будут (действенно) перенаправлены самоутверждаться куда-нибудь ещё, а их комментарии удаляться. Благоволящей хамам демократии тут нет и отныне не будет, дабы те не лезли в философию своими грязными лапами. Остальным — добро пожаловать на продолжение кантовского марафона. Тут, собственно, подведение Кантом итога его рассмотрения под названием «дедукция категорий», небольшое по объёму.

Результат этой дедукции понятий интеллекта

Мы не можем осмысливать себе какой-либо предмет иначе, чем через категории; мы не можем познавать этот предмет не посредством созерцаемостей, которые эквивалентны тем понятиям. Все наши созерцаемости сенсуальны, а это познание постольку, поскольку предмет его дан, — эмпирическое. Но эмпирическое познание есть опыт. Следовательно, для нас невозможно никакое априорное познание, кроме как исключительно предметов возможного опыта*.

^{* Чтобы не столкнулись преждевременно с тревожными невыгодными следствиями из этого положения, хочу лишь напомнить, что в мышлении категории не сужены условиями нашего сенсуального созерцания, а имеют своё не ограниченное поле, и что лишь познание того, что мы себе осмысливаем, т.е. делание объекта определённым, нуждается в созерцаемости, — где при недостатке последней мысль об объекте, между прочим, может иметь свои истинные и полезные следствия для применения разума субъекта, о каковом применении здесь ещё, однако, не получается вести речь, потому что оно направлено не всегда на определённость объекта (а значит, на познание), но также на определённость субъекта и его хотение.}

Но это познание, просто суженное до познания предметов опыта, поэтому не заимствуется целиком из опыта, а вместо этого, что касается как чистых созерцаемостей, так и чистых понятий интеллекта, то они — элементы познанности, которые попадаются нам априори в нас. А есть только два пути, по которым может мыслиться необходимое совпадение опыта с понятиями предметов его: либо опыт делает возможными эти понятия, либо эти понятия делают возможным опыт. Первое не имеет места в отношении категорий (и также чистого сенсуального созерцания); ибо они — априорные понятия, а значит независимы от опыта (утверждение об эмпирическом происхождении было бы своего рода самозарождением (generatio aequivoca)). Следовательно, остаётся только второй путь (как бы система эпигенеза чистого разума): а именно, что категории, со стороны интеллекта, содержат основание для возможности всякого опыта вообще. То же, каким образом они делают возможным опыт, и какие исходные положения о возможности его они нам вручают при использовании их на явленностях, — нескольким вещам об этом научит следующая книга, о трансцендентальном применении силы «суждение».

Если бы кто-то захотел ещё предложить срединный путь между упомянутыми двумя единственно возможными путями, — а именно, что категории были бы ни самомыслимыми исходными априорными первопринципами нашего познания, ни почерпнутыми из опыта понятиями, а субъективными, заложенными в нас с нашим существованием задатками к осмысливанию, которые настроены нашим Творцом так, что применение их точно соответствовало бы законам природы, и в которых протекает опыт, (своего рода преформационная система чистого разума) то (помимо того, что в такой гипотезе неизвестно, до какого предела хотели бы заниматься предполаганием предопределённых предрасположенностей к будущим суждениям) против упомянутого срединного пути решающим было бы следующее: что в таком случае категориям тогда недоставало бы необходимости, которая существенным образом принадлежит понятию их. Ибо, например, понятие «причина», которое высказывает необходимость следствия при предполагаемом условии, было бы ложным, если бы оно покоилось только на произвольной заложенной в нас субъективной необходимости связывать некие эмпирические представленности по такому правилу отношения. Я не мог бы сказать «эффект связан с причиной в объекте (т.е. необходимо)»; только «я лишь настроен так, что могу мыслить эту представленность не иначе как взаимосвязанной таким образом», а это именно то, что больше всего хочет услышать скептик, ибо в таком случае всякое наше узрение, посредством мнимой общесправедливости наших суждений, — не что иное, как одно только правдоподобие, и не было бы также недостатка в людях, признававших бы за собой эту субъективную необходимость (которую нужно чувствовать); по крайней мере, можно было бы никому не препираться с кем-либо насчёт того, что зиждется просто на том, как организован субъект.

Понятие этой дедукции коротко

Она — преподнесение чистых понятий интеллекта (и с ними — всех теоретических априорных элементов знания) как первопринципов возможности опыта, преподнесение последних как определённости явленностей в пространстве и времени вообще; наконец, преподнесение последней, исходя из принципа изначального единства апперцепции при синтезе как формы интеллекта, в соотношении с пространством и временем как изначальными формами сенсуальности.

* * *

Деление на параграфы я считал необходимым только до этого места, поскольку мы имели дело с элементарными понятиями. Теперь, когда мы хотим дать представление о применении их, изложению можно будет продолжаться в непрерывной внутренней связанности, без того деления.