Экономическое положение крестьян в русской глубинке в 1885 году

Типо, эбстракт: данная работа - экономический обзор положения крестьян в двух небольших деревнях Рязанской губернии в 1885 году. Обзор сделан на основе вдумчивого анализа Сборника статистических сведений по Рязанской губернии  в двух выпусках: первый содержит Статистические таблицы сведений об экономическом положении селений и общин, а второй подробные текстовые описания деревень и общин, сделанные по определённым шаблонам сельскими учителями, каждым по своей округе.

Задумывалось это всё для моей родословной книги, здесь обезличенная сокращённая версия, с разставленными особым образом акцентами. Рассматриваются две деревни, расположенные поблизости одна от другой, из которых происходили мои прадед и прабабка. Поэтому всё очень детально.

Статья имеет познавательную направленность – мало кто представляет себя сейчас как и чем жили тогда крестьяне. Смысл же моих личных акцентов в том, чтобы показать, что выводы о крайней бедности русской деревне при царях, причём, с цифрами, которые я видел у многих авторов, основаны часто на поверхностном понимании табличных цифр, без каких-либо попыток непредвзято в них разобраться.

Многие авторы (в их числе, например, авторы советского школьного учебника, по которому я учился) на самом деле опираются на одного всем известного автора с его мутным сочинением «Развитие капитализма в России» (1899), основанном на том же самом земском обследовании крестьянских хозяйств, которое рассматриваю и я.

Рассмотрим, к примеру, такую цифирь:

Безлошадные крестьянские хозяйства: 27,3 %, с 1-й лошадью: 28,6 %, с 2-мя лошадьми: 22,1 %, с 3-мя и более лошадьми: 22 % [В.И. Ленин, ПСС, т. 3, гл. X].

Могло ли быть на самом деле такое, чтобы четверть с лишним КРЕСТЬЯНСКИХ хозяйств обходились без лошади? Верны ли выводы Ленина о расслоении крестьян в той пропорции, как это ему видится? Решайте сами.

Деревня 1

Деревня 1 расположена в 11 верстах от города. Приходская церковь за 5 верст.

Деревня расположена на старинном проезжем тракте, который образует в ней широкую улицу, а с одной стороны от неё находятся ещё пара проулков. За прошедшие полтора века планировка деревни практически не изменилась. Постоянных жителей в деревне в последнее время числится около двух десятков, остальные - «дачники».

Моё отношение к деревне. И к революции. Сразу обозначу, чтобы не было недомолвок. У моих родственников в 1885 году было там, вероятно, два двора, оба выходивших на тракт. Двор прапрадеда располагался в центральной части деревни, по правую руку. В его доме, когда брата прадеда раскулачили и выслали в Казахстан вместе с семьёй, устроили клуб. Двор брата прапрадеда располагался тоже в центре, но по левую руку, по диагонали. Его потомков не раскулачивали, последние из них покинули деревню после войны.

Население. Деревня 1 была среднего (по тогдашним местным меркам) размера.

Население в 1858 г. – 326 человек (160м+166ж).

В 1859 году – 323 человека, 35 дворов.

В 1869 году – 339 человек.

В 1885 году – 372 (177м+195ж).

В деревне была одна община государственных крестьян (в некоторых деревнях число общин достигало десяти), но не на собственных землях, а на казённых. Насколько я понимаю, деревню населяли бывшие «черносошные» крестьяне, т.е. никогда не знавшие крепостной зависимости – в истории деревни не известно ни одного помещика.

Грамотных 54 мужчины и 4 женщины, учащихся (в школе) нет. Некоторые дети учились у крестьянина своей деревни с платою по 2 рубля в зиму. В их числе был, по всей видимости, и прадед (ему исполнилось тогда 11 лет). Уровень грамотности, пожалуй, низковат: немногим больше половины взрослых мужчин, хотя выше чем в деревне 2. Школы своей не было до середины 20-х годов, хотя  до ближайшей школы было далеко.

Домохозяйства. В деревне насчитывалось 60 формальных домохозяйств, но дворов 53 (считался двор, огороженный забором), однако, изб было 66. В 52 домохозяйствах имелось по 1 избе, в 7 по 2 избы, 1 д/х «бездомовое».

Сопоставляя эти цифры можно предположить, что 6 изб стояли либо вне каких-либо дворов, либо в тех же дворах, будучи записаны на домохозяев, которые были родственниками хозяину двора. По тогдашней методике, если одно длинное строение состояло из двух тёплых срубов (с печами), соединённых холодными сенями, то это считалось как 2 избы. При 66 избах было 28 клетей, т.е. пристроек, как правило, соединённых с основной избой сенями. Иными словами, если в такой пристройке имелась печь, то она считалась отдельной избой, а если нет – то клетью. Если крестьянская изба была без такой пристройки, то, скорее всего, в нём жила либо очень маленькая, либо очень бедная семья. Можно посчитать и по другому: из 52 дворов в 35 были пристройки, из которых 7 отапливаемых и 28 «клетей» или «горниц», и 17 дворов с одиночными избами. Хотя, это всё умозрительно – теоретически, могли и две горницы к одной избе пристроить.

Зафиксированное количество строений:

• Огороженных забором дворов – 53;
• Холодных клетей (пристроек к избам)  – 28;
• Амбаров и сараев – 65 (амбар - это склад, сарай - помещение для животных);
• Риг и овинов (зерносушильни) – 38.

Работники: Из 177 мужиков было 99 взрослых (от 18 до 60 лет) и 14 «полуработников». К полуработникам относились пожилые, но ещё не старые мужчины и подростки, но чётких возрастных границ для этой категории крестьян я не нашёл. У прапрадеда было тогда три сына: старшему было 13 лет, среднему 10, младшему 4 – вероятно, это считалось как 1 ½ работника.

Общий расклад работников в деревне в 1885 году описывался следующим образом: безземельных работников - нет, число семей без работника: 3 (в них 12 душ). Семей, где только полуработник – одна, где 1 работник – 26, от 1,5 до 2-х – 16, от 2,5 до 3-х – 9 семей, свыше 3-х работников – 5.

Скот: скот: 50 лошадей, 74 коровы, 53 телёнка, 87 овец, свиней нет.

18 безлошадных, 35 с одной лошадью, 6 с двумя, 1 с 3-мя лошадьми.

15 безкоровных, 19 с одной коровой, 26 с двумя и более.

Дворов без лошади и коровы - 12

С 1869 года количество лошадей уменьшилось с 55 до 50, за это время население выросло на 33 человека: деревня беднела, как и многие в уезде. Хотя, на фоне соседних деревень она была относительно зажиточной. Из других данных можно сделать вывод, что непосредственно сельским хозяйством в деревне занималось от 38 до 45 семей (из 60), что, в общем, коррелирует и с распределением скота.

Землевладение общинное, земля поделена по ревизским душам (последний передел в 1870 г.). Надельная земля (всего 471 десятина) состоит из 4 участков. Деревня расположена в средней части самого большого из них (узкий, в длину до 3-х вёрст). Другие участки (в которых ок.40 десятин) лежат за 2, 3 и 25 вёрст. Самый отдалённый участок, я так понимаю, был закреплённой за деревней делянкой леса, который крестьяне рубили для строительства и для отопления. Пашня разделена на 40 участков. На надельную душу приходится по 3 десятины (1 десятина=1,0925 гектара), на надельного работника – 4,8 десятин земли, что на уровне средних показателей по волости, и вообще по уезду для государственных крестьян. Земля по качеству «посредственная, а местами совсем плохая». Был дровяной лес (топили своим лесом) с небольшим количеством строевого. Общество в числе 39 домохозяев арендовало 211 десятин луга.

Собственными участками (дополнительными к надельной земле, переделяемой в общине) владели 16 семей (домохозяйств) из 60. На всех было 163 десятины. У крестьян было 50 лошадей, 74 коровы, 87 овец. Плодовых деревьев 19, колод ульев 102.

Обработка наделов. Несколько проясняют картину данные об обработке крестьянами своих земельных наделов. Все 60 из 60-ти формальных домохозяйств имели свой надел земли. Из них 5 сдавали весь свой надел (за подати),  и 53 занимались его обработкой, причём, 44 обрабатывали его «своим инвентарём», 9 «чужим инвентарём», 2 сдавали часть надела. При этом 39 домохозяйств деревни арендовали вненадельную землю.

Разпределение 60 домохозяйств по уровню достатка:

• 1 условно самое богатое хозяйство (3 лошади, >2 коров, 1 большая изба «больше 10 аршин» (квадратный сруб 8x8 м.) + изба поменьше);
• 6 зажиточных хозяйств (2 лошади, 2-3 коровы +телята, в каждом по две избы размером «9-10 аршин» (6x7м.), сверхнадельная земля в собственности).
• 19 крепких середняцких хозяйств (1 лошадь, 2 коровы + телята, одна изба + пристройка, некоторые арендуют дополнительную землю); 
• 16 хозяйств победнее (1 лошадь, 1 корова, 1 изба + пристройки в 9 дворах, вненадельной земли нет); 
• 3 бедных хозяйства (лошади нет, 1 корова, 1 изба без пристройки, но также как вышеперечисленные занимаются сельским хозяйством);
• 7 дворов сельских «пролетариев», т.е. каких-то местных работников или «отходников», которые свои наделы сдавали полностью (5 д/х) или частично (2д/х);
• 8 виртуальных домохозяйств, которые жили в некоторых больших дворах из перечисленных выше. 1 из них, вероятно, в процессе постройки своего дома. 

Расклад достаточно умозрительный, и цифры примерные – на самом деле «виртуальных» домохозяев могло быть и чуть больше, т.к. на некоторых из них могли числиться, коровы взятые в аренду и лошади, которых использовали для извоза в городе (два профессиональных извозчика в деревне было – см. ниже).

Чем занимались крестьяне.

«Из торговых и промышленных заведений есть мучная лавка и спичечное заведение, принадлежащее местному крестьянину Ф.» (в среднем 5 рабочих). В другом источнике кроме спичечного заведения крестьянина Ф. в деревне указана ещё спичечная фабрика крестьянина П. Мне лично так и не удалось выяснить – это то же самое заведение, сменившее хозяина, или новое, возникшее чуть позже? Случаи двух и более конкурирующих производств с одинаковой специализацией в одной деревне были тогда в порядке вещей. Непонятным осталось, и чем «заведение» отличалось от фабрики? Впрочем, мои предки не имели никакого отношения к спичечному производству. Из дела о раскулачивании следует, что брат прадеда до революции занимался производством бёрд, привлекая для этого десятки работников. Скорее всего, дело он унаследовал дело от отца, т.к. на вопрос следователя он назвал год, когда он начал этим заниматься ровно тот, в котом умер прапрадед. В общем, умозрительно я предполагаю, что и в 1885 году они этим уже занимались.

Согласно данным справочника, число взрослых «мастеров» в их деревне было 89 (в 53 семьях, +3 семьи без работника +1 с полуработником, т.е. практически все крестьяне занимались промыслами). 5 семей «с прочими заработками». Местный промысел – преимущественно, выделывание бёрд (деревянных гребней для нужд ткацкой промышленности), чем занимались 78 мужчин из 102 имеющих местные заработки. Вероятно, в последней цифре учтены не только взрослые, но и подростки. Прочие работники распределялись следующим образом: 1 на ткацкой фабрике, 1 хозяин спичечного заведения, 4 лесных сторожа, 2 извозчика, 1 сапожник, 1 сельский работник, 1 на спичечном заведении и проч. Отхожими промыслами занимаются 5 мужчин, из которых 2 торговца бердами, 1 торгует рогожами, 1 поденщик и 1 приказчик. Работающих женщин более 70. Цифры достаточно большие и община слишком большая, чтобы пытаться делать какой-то подворный расклад.

Уточнение: выше назвал деревню «относительно зажиточной», я не сказал относительно чего. Сравнив показатели достаточно большого числа деревень, я обнаружил, что уровень благосостояния в бывших «казённых» деревнях был тогда заметно выше, чем в бывших «владельческих», т.е. необходимость платить выкуп за землю бывшему помещику, она как бы довлела и отягощала. Так вот, среди общин государственных крестьян (а там вся волость была из них, причём даже не одна – это был такой локальный кластер государственных земель) эта деревня была так себе середнячком. А деревня 2 среди них - так, даже была определённо бедной. Т.е. многие казённые деревни жили получше. Но в среднем, по уезду, где преобладали бывшие крепостные крестьяне, уровень жизни был чуть похуже.

Деревня 2

Деревня расположена в 10 верстах от города. Церковь и школа в селе за 2 версты

Деревня 2 представляет собой одну почему-то очень узкую улицу. Сейчас на спутниковом снимке с одной её стороны можно насчитать около дюжины участков, а другой ещё десяток, но некоторые почти пустые и заросшие. В стороне от основного массива ещё две отдельные усадьбы.  То есть, примерно те же два десятка дворов, что и 100-150 лет назад. Однако постоянных жителей в деревне числится сейчас около десятка, остальные - «дачники».

Численность населения.

Деревня 2, пожалуй, самая маленькая из деревень, в которых жили мои предки.

В середине XIX в. её население было на удивление стабильно:

В 1850 году – 134 человека (67м+67ж)

В 1858 и 1859 гг. году то же число.

В 1869 году – 145 человек.

В 1885 году – 173 (91м+82ж).

Грамотных было 17 мужчин, 1 мальчик учится. Женщин грамотных нет. Хотя, в другом источнике написано «некоторые дети учатся грамоте у «вековой девушки своей деревни». Учащийся мальчик учился в школе в соседнем селе. Уровень грамотности в деревне 2, сравнительно с другими моими деревнями, которые я изучал, очень низкий: меньше половины взрослых мужчин. В некоторых общинах того же уезда, где жили другие мои предки, в 1885 году отмечалась близкая к 100% грамотность среди мужчин.

Домохозяйства. В деревне тогда насчитывалось 34 формальных домохозяина, но изб было 30. При детальном рассмотрении 4 домохозяина оказались «виртуальными», т.е. это были мужики на отхожем промысле в городах, которые только числились приписанными к местному крестьянскому обществу, но сами в деревне никогда не появлялись. Где при этом жили их жёны и дети, если таковые были, остаётся непонятным. Из остальных 30 домохозяев 24 имели по 1 избе, 3 по две избы, а ещё 3 числились «бездомовыми». Не понимаю, как это было на самом деле – жили ли они в этих трёх избыточных избах (логично предположить именно так), или как-то по-другому. Всего «бездомовых» домохозяев насчитывалось семь, в т.ч. 1 «безземельно-бездомовое» (в составе 2-х чел.). Очевидно, четверо из семи это те, кто жил в далёких городах (в книге она даже перечислены: С-Пб, Н.Новгород, Тамбов), а остальные (вероятно) – семьи взрослых детей, живших при родителях или батраки.

Согласно книге 1906 года «Населённые места Рязанской губернии» в деревне стало 31 хозяйство и 230 жителей. Похоже, «виртуальных» вычеркнули, и 1 хозяйство отпочковалось. Или это просто погрешность разных методик подсчёта. Так, по данным 1913 года было 25 дворов и 228 жителей – население определённо уменьшалось (уходили в город), но с дворами так не бывает. По сведениям переписи 1926 года – 29 хозяйств и 135 жителей – меньше чем в 1850-м году. В начале 1930-х годов хозяйств опять 30. В 1970 году – 29 хозяйств, 74 жителя. Т.е. число дворов в деревне на удивление стабильно. В 1859 году, кстати, в деревне насчитывалось 14 дворов.

Работники: Из 91 мужика 44 взрослых (от 18 до 60 лет) и 12 полуработников.

У предков в семье было тогда двое взрослых сыновей (19 и 16 лет) – это считалось как 2 ½ работника.

Общий расклад работников описан в источнике следующим образом: один безземельный работник (батрак?), число семей без работника: 5 (очень много для такой маленькой деревеньки), в этих пяти семьях 13 душ. Семей, где только полуработники две. Семей, где 1 работник – 10, от 1,5 до 2-х – 11, от 2,5 до 3-х – 2 семьи, свыше 3-х работников – 4.

Скот: 18 лошадей, 31 коровы, 16 телят, 50 овец, свиней нет, жеребят нет.

Даже за вычетом виртуальных домохозяев, для 30 семей это очень мало, деревню можно считать бедной. Формальный показатель 1,4 голов КРС на домохозяина – один из самых низких, отмеченных мною в уезде. За вычетом отходников и батрака получится 1,6 – всё равно мало. Причём, в 1869 году насчитывалось 20 лошадей. За это время население выросло на 28 человек, а лошадей стало на 2 меньше – деревня явно беднела. Впрочем, и в деревне 1 за это время количество лошадей уменьшилось с 55 до 50 при росте населения. Обратив внимание на этот факт, и имея данные за 1869 и 1885 гг. я сравнил количество лошадей для достаточно серьёзной выборки в десятки деревень, и обнаружил, что примерно в 80% деревень количество лошадей уменьшилось за эти 16 лет – налицо тенденция.

Распределение скота по дворам: 18 безлошадных (реальных - 13 дворов), 14 с одной лошадью, 2 с двумя лошадьми. 15 дворов безкоровных (реальных 10), 10 с одной коровой, 9 с двумя и более. Дворов без лошади и коровы – 14. Если брать статистически из 34 – это ~40% или 2/5 – получается нереально много бедных. Возможно, так были получены часто цитируемые в советских учебниках цифры о крайней бедности русской деревни до революции. Ведь в других местностях «отходников» было в разы больше. На самом деле доля бедных, собственно, крестьянских хозяйств, исключая сельских пролетариев, которые зарабатывали различными промыслами, не превышала 1/6.

Землевладение общинное, земля поделена по ревизским душам. Надельная земля состоит из 3 участков, основной из которых вокруг деревни, а два других (в сумме <15 десятин) расположены на удалении 8 и 15 вёрст. Всего надельной земли было 149 десятин. Земля по качеству посредственная, пастбища недостаточны (так написано). Кроме надельной 3 семьи владели купленными участками собственной земли, общим размером 26 десятин.

В деревне числилась 1 община государственных крестьян, но не на собственных землях, а бывших «экономических», до 1763 года, когда их земля стала государственной, принадлежавших монастырю, а после того ставших свободными.

Обработка наделов.

Несколько проясняют картину данные об обработке крестьянами своих земельных наделов. Из формальных 34 домохозяйств, 33 имели свой надел земли, из них 12 сдавали весь свой надел (за подати),  и 21 занимались его обработкой, причём, 16 обрабатывали его «своим инвентарём», а 5 «чужим инвентарём». На мой взгляд, это можно объяснить тем, что молодым семьям выгодно было объявить себя отдельным хозяйством, чтобы перераспределить в свою пользу больше надельной земли, а фактически, их хозяйства находились при этом ещё в стадии «отпочковывания» от родительских. При этом 14 домохозяйств деревни арендовали вненадельную землю. Без дополнительной земли было бы проблематично вести товарное хозяйство.

Отсюда, я вижу такой расклад сельского общества из 34 формальных домохозяйств:

• 2 зажиточных семьи: по две избы в каждой, по две лошади, по 3-4 коровы, плюс телята. Участки своей собственной земли сверх надельной, у кого-то из них работал наёмный батрак.
• 1 хозяйство средне-зажиточное: 2 избы, дополнительная земля в собственности, 1 лошадь, 2 коровы.
• 13 середняцких дворов: в каждом 1 изба с пристройкой, 1 лошадь, 1-2 коровы, у многих телята. Середняки арендовали дополнительную землю для обработки.
• 3 двора бедняков (безлошадные, но есть, как минимум, корова);
• 8 семей сельских пролетариев, которые имея дом в деревне, работали где-то по найму (возможно, среди них были старики, которые не могли работать), при этом сдавали весь надел, коров и лошадей не держали, дворов как таковых у них не было.
• 2 семьи числившиеся «бездомовыми», но фактически, как мне представляется, живших при ком-то из тех, на кого было записано по 2 избы (вероятно, при родителях).
• 4 виртуальных домохозяйства – отходники, которые просто числились в общине, годами не появляясь в деревне и сдавая свой надел за подати;
• 1 семья батраков без надела («безземельно-бездомовое» д/х), жившая при ком-то из зажиточных крестьян.

То есть, фактически было не 34, а 19 домохозяйств-дворов, из которых два были как бы двойные (две избы, два-три амбара). Эта выкладка подтверждается подсчитанным количеством строений:

• Огороженных забором дворов было 20;
• Изб (отапливаемых помещений с печкой внутри) – 30;
• Холодных клетей (пристроек к избам) – 14;
• Амбаров и сараев – 23 (амбар - это склад, сарай - помещение для животных);
• Риг и овинов (зерносушильни) – 11.

Ещё один огороженный двор, похоже, был у кого-то из тех, кого я назвал «пролетарием», т.е. без коровы и лошади.

По уровню благосостояния 19 хозяйств распределялись как 3 зажиточных, 13 середняков 3 бедняцких. По формальному признаку (1 лошадь) середняков было 14, но одна семья приближалась к зажиточным, поскольку владела вненадельной землёй и второй избой.

В справочнике приведено распределение изб по размерам (5 изб менее 6 аршин, 17 в 7-8 аршин и 8 размером в 9-10 аршин – избы предполагались квадратными, и под размером подразумевалась сторона условно-квадратного сруба).

Чем занимались крестьяне в деревне 2.

Каких-либо промышленных заведений или лавок в деревне не было. Кто-то один держал пчёл (8 колод), и один мужчина занимал административную должность сотского (волостной староста, обычно оплачиваемая должность, 1 на ~150 дворов).

Местный промысел – преимущественно, выделывание бёрд, чем занимаются 42 человека, кроме них 2 работают на ткацкой фабрике, 1 на спичечной, 1 на костяном заводе, 2 чернорабочих и 1 сотский (староста). Таким образом, из 56 взрослых и «полуработников» расписаны занятия 53 человек (включая отходников). Вообще, производство бёрд было одним из главных местных промыслов – по всей волости им занималось более 700 человек. Работали они все надомно. Похоже, что для некоторой части мужиков производство бёрд было их основным занятием (наделы свои они сдавали, коров и лошадей не держали), а для остальных (большинства) это было лишь приработком.

Число взрослых «мастеров» - 46 (в 24 домохозяйствах из 30). Из тех четверых мужчин, которые занимались отхожим промыслом, один работал стрелочником, другой дворником, третий на костяном заводе, а четвёртый где-то тоже выделывал бёрда. Их посчитали отдельно, т.е. они не входят в число 24.

17 женщин работают (мотают бумагу), а также 4 мальчика и 10 девочек. Кроме них ещё есть 2 женщины на ткацких фабриках, 1 на ваточной, 1 ткёт нанку, 1 кухарка и 1 горничная. Большой процент работающих женщин указывает на общую бедность. Но бедность эта проистекает, на мой взгляд, из скудности почвы в этой местности, при взрывном росте населения в XVII-XIX вв. Одного гектара земли на человека (не на семью!) при довольно примитивных методах её обработки маловато будет. Однако, отсюда и бурное развитие разнообразных местных промыслов в XIX веке.

Как я могу только предполагать по ряду косвенных данных, мой прапрадед из деревни 2 был компаньоном (бизнес-партнёром, по-современному) прапрадеда из деревни 1 в производстве бёрд, занимаясь размещением заказов, сбором готовой продукции и другими оргвопросами по своей деревне.