Проблема теории личности Х. Учение психоанализа о внутреннем устроении человеческой личности 4

Данная серия текстов возникла как продолжение анализа причин, по которым нет таких вариантов структурно-административной организации общества на альтруистических началах, которые не имели бы уязвимости к переформатированию в свою противоположность («Почему это произошло с нашим обществом и продолжает происходить»). Если излагать упрощенно и укороченно, уязвимости связаны с фактором доминирующих личностных мотиваций. Общество развивается, если имеет прочное ядро альтруистически настроенных людей, для которых приоритетными являются общественные интересы. Если доминирует индивидуализм и потреблядство, удержать общество от деградации и развала невозможно никакими силами – смотрим на Окраину, кем была и кем стала еще до начала СВО.

В серии текстов «Так чему же конкретно учил Иисус?» и предшествующие тексты) было показано непосредственно из текстов Писания, что Иисус учил о трихотомии внутреннего устроения человеческой личности – дух (Адам – мужское начало в человеке), душа (Ева – женское начало в человеке) и «закон мира сего» (эго, проекция Сатаны в человеке) и обрисовал их роли в реализации пути человека в этом мире. 

В данной серии текстов мы рассматриваем генезис трихотомической теории психоанализа о внутреннем устроения человеческой личности и отличия модели учения Иисуса от моделей заимствовавшего ее Фрейда с коллегами.

Юнг о становлении личности

«Я не то, что со мной случилось,

я — то, чем я решил стать».

Карл Густав Юнг

Личностью по мнению Юнга становится тот, кто вступил на путь индивидуации, что неизбежно ведет к столкновению с силами собственного коллективного бессознательного (архетипами). Но сфера психического - огромная сила и основная проблема – как не поддаться своим эмоциональным движениям целиком, сохраняя критичность мышления. Юнг сравнивает уступку внутреннему голосу с уступкой дьяволу, именуя ее инфляцией, которая ведет к самоидентификации с коллективным бессознательным. Критическое же осмысление эмоциональных интенций, идущих из бессознательного, препятствует их автоматическому включению в реализуемые программы поведения. В противном случае личность становится марионеткой бессознательного, попадая под полную власть архетипа. Индивидуация - не психологических необходимость, а духовная позиция следования исходящему из-за пределов человека духовному мистическому зову, религиозному по своему существу.

Индивидуация по мнению Юнга самоценна. В статье «О становлении личности» он совершенно справедливо указывает, что упускающий возможность стать личностью теряет смысл жизни: «Развитие личности — это такое счастье, за которое можно дорого заплатить». Но на данном пути человека неминуемо ждет одиночество. Оно, как и иные опасности процесса индивидуации, преодолеваются верностью собственному пути предназначения и внутреннему голосу своего духа: «Голос глубин — это голос более полной жизни, более полного и объемного сознания». Слышать и слушаться его - путь развития личности. В работе «Об отношениях между «Я» и бессознательным» он говорит о том, что надо встретиться с драконом (коллективным бессознательным), победить его (осознать его содержание) и достичь на более высоком уровне равновесия сознания и бессознательного. Юнг подчеркивает, что дракона надо побеждать многократно, постоянно осмысливая идущие из бессознательного эмоциональные движения. Работу «О становлении личности» Юнг завершает словами о том, что становление личности - риск и именно демон внутреннего голоса означает одновременно и величайшую опасность, и необходимую помощь.

Юнг о коллективном бессознательном и архетипах

«Понятие архетипа привело к величайшему непониманию

и …должно считаться величайшей трудностью».

Карл Густав Юнг

Как уже сказано ранее, Юнг разграничивал коллективное и индивидуальное бессознательное. Индивидуальное бессознательное отражает личностный опыт и включает переживания, которые утратили свою осознанность забвением или подавлением. Коллективное бессознательное включает общечеловеческий опыт всех рас и народов, фиксируемый в мифологии, народном эпосе, религиозных верованиях и проявляющийся в сновидениях. Ему свойственно воспроизводиться в поколениях, играя важнейшую роль в жизни общества и личности. В коллективном бессознательном Юнг различал архетипические образы и собственно архетипы (др. греч. – «ἀρχέτυπον» - первообраз, оригинал, подлинник, образец). Первоначально понятие «архетип» подразумевало идею, в соответствии с которой Бог творил мир. Юнг впервые использовал термин «архетип» в 1919 году в докладе «Инстинкт и бессознательное», сославшись на Аврелия Августина, использовавшего его в трактате «Ограде Божием», в главе V книги XV как греческое наименование первопримера в смысле типового поведения (братоубийца Ромул основывает «мировой град» Рим подобно братоубийце Каину, потомками которого являются все жители «Мирового Града»). Истоков представлений об архетипах мы уже коснулись в текстах «Проблема теории личности V. Психоанализ и философия» и «Проблема теории личности VII. Учение психоанализа о внутреннем устроении человеческой личности 1», где говорили о первообразах-эйдосах и категориях. Архетипы – категория, описывающая некую группу феноменов, не данных нам в ощущениях тела, но подразумеваемых как реально существующие, так как с некоторым постоянством проявляют себя в психических явлениях. Как и эйдосы Платона, категории Канта и архетипа Юнга пребывают вне времени и пространства и проявляются в единичных феноменах, имеющих некоторый диапазон заданных свойств. В начале XIX века слово «архетип» в словарях упоминается исключительно в отношении идеи Божественного творения мира. Представлениям об архетипах Юнга предшествуют также «прототипы» Шопенгауэра – физически не уничтожимые исходные формы вещественных объектов, обладающие фундаментальной реальностью в отличии от преходящих во времени вещественных объектов. Юнг ценил Шопенгауэра и признавал его воздействие на свои идеи о бессознательном. Английский зоолог Ричард Оуэн именовал архетипом прототипы организмов, но ламаркизм уступил дарвинизму и термин не прижился.

У Юнга представления об архетипах сложились на основе терапевтической практики в клинике Бургхольцли, где он пришел к выводу, что часть получаемого психологического материала не сводима к личному эмоциональному опыту, а бессознательное формируется не только на основе вытеснения элементов этого опыта. В нем очевидно присутствуют общие для разных людей идеи и образы, неким образом соотносимые с религиозными и мифологическими сюжетами. Полемизируя с Фрейдом в статье «Структура бессознательного», Юнг вводит понятие «коллективное бессознательное», не формируемое вытесняемым личным сознательным материалом, как это имеет место в отношении персонального (индивидуального) бессознательного. Юнг решил, что никакая теория миграций народов не объясняет единообразия фигурирующих в описаниях пациентов культурных мотивов, исходя из чего сделал заключение о существовании коллективного бессознательного как части общей для всех сферы психического. Как позднее по этому поводу метко выразилась американский психоаналитик Нэнси Мак-Вильямс в книге «Неразделимость личного и коллективного бессознательного», Юнг забрал себе коллективное бессознательное и архетипы, оставив Фрейду индивидуальное. В результате: «Типичный фрейдовский анализант был моложе 35 лет, и работа концентрировалась на сексуальном и социальном развитии. Типичный юнгианский анализант находился во второй половине жизни, и предполагалось, что его больше интересует индивидуация и архетипические образы»[1]. Пациентов фрейдисты и юнгианцы по этим соображениям между собой не перераспределяли. Каждый справлялся собственным набором терапевтических приемов и навыков. В то же время, известный английский психиатр и психоаналитик Майкл Фордхам в работе «Концепция переноса Юнга» подчеркнул, что юнгианский анализ может быть совместимым с фрейдистским. Соотношение индивидуального опыта и архетипической модели хорошо выражено первым епископом Афин, учеником ап. Павла Дионисием Ареопагитом: «Когда печать несовершенна, и таковы же все оттиски... дело не в самой печати ... но различие веществ, которые составляют ее, приводит к тому, что оттиски с одного, совершенного, идентичного архетипа различны».

Особенности личности и установки терапевта влияют на процесс анализа ничуть не меньше, чем особенности пациента, но все как-то справлялись. Нас же интересует не эффективность терапии у представителей различных школ и направлений, а структурирование ими внутриличностных компонентов на основе терапевтической практики. Выявлявшиеся в клинической практике сходные паттерны сознания оценивались Юнгом как отражение неких универсальных форм переживаний и поведения. Юнг обозначил их как «первичные образы» (primordial images), заимствовав это понятие у швейцарского историка искусства и культуры Карла Якоба Кристофа Буркхардта, но используя греческое слово-аналог. Архетипы интерпретировались им с помощью расширения поля пониманий и значений методом амплификации – расширенной аналогии, содержащей сюжет мифа, сказки или ритуальной практики. По поводу этого метода, американский психоаналитик Джозеф Льюис Хендерсон в Обзоре аналитической психологии написал: «То, чего читателям не хватало в этих работах по мере их появления... это некоторого ощущения приключения, к которому они были приучены включением и амплификацией архетипических образов религии, алхимии и примитивных мифов, введенных в юнгианскую литературу Нойманном, фон Франц, Адлером, Хиллманом и другими». Впрочем, он же в работе «Юнг: реминисценция опыта» писал: «…существует основной юнгианский корпус знаний, который не допускает неограниченного экспериментаторства или теоретизирования».

В представлении Юнга архетипы являются психическими аналогами инстинкта, тем, как инстинкт понимает сам себя. Архетип и инстинкт по Юнгу занимают сходное положение в психологии и биологии, выполняя сходные функции. Так, инстинкт выживания –двигатель процесса индивидуации. Инстинкты описываются как некое врожденное неспецифическое знание, полученное из общей суммы человеческой истории, которое предвосхищает и направляет сознательное поведение. Впрочем, в последствии Юнг отказался от этого мнения. Архетипы воспринимались им как психосоматические единства, занимающие промежуточное положение между инстинктом и образом. В статье «О природе психического» он выделил их как доминанты коллективного бессознательного, между которыми скользит сознание. Они – проявляющиеся через феномены непознаваемые «вещи в себе». Инстинкты представляют вещественную природу, а архетипы (универсальные идеи) - область духовного. Подобно аноду и катоду они генерируют потоки энергии психических процессов. Они же - универсальные организующие информационные паттерны вне пространства, времени или личности, «unus mundus» (единый мир), именуемый Юнгом: «потенциальный мир вне времени». Всего Юнг различал четыре типа архетипов: 1. «мелкие» архетипы - персона и тень; 2. архетипы души - анимус и анима; 3. архетипы духа - мудрые старик и старуха; 4. самость. Шведский историк религии Олаф Хаммер указал на наличие больших белых пятен в понимании архетипов Юнгом. Перечень архетипов открыт, чётких критериев архетипического нет и понятие «архетип» можно наполнять очень разным содержанием. Он предположил возможность отнести к архетипам систему карт Таро, а Салли Николс развил эту идею в книге «Юнг и Таро. Архетипическое путешествие». Швейцарский психоаналитик и философ, коллега Юнга Мария-Луиза фон Франц предположила, что мифологией является астрология и по этой причине она может быть также отнесена к архетипам. Американский астролог Стефан Арройо обосновал это предположение в книге «Астрология, психология и четыре стихии».

На заключительном этапе своей деятельности в статье «О психической энергии» Юнг попытался объяснить модель движения психической энергии между инстинктом и архетипом. В состоянии покоя психическая энергия тратится на удовлетворение инстинктов в целях жизнеобеспечения, а ее избыток трансформируется в создание культуры посредством синтезируемых из бессознательного символов (мнемонических вложений), под которыми Юнг понимает использовавшееся им ранее понятие «архетипические образы». Надо отметить, что Юнг подчеркивал различие архетипа и архетипического образа. Архетип - неосознаваемое ядро, которое: «…и есть только интерпретируемое». Архетипические образы передаются бессознательным и «накладываются» на сознание изнутри: «являясь убедительными в силу своей непосредственности». Ученица Юнга, швейцарский психоаналитик Иоланда Якоби в книге «Комплекс-архетип-символ в психологии Юнга» сформулировала идею архетипических образов так: «Только когда архетипы вступают в контакт с сознательным, то есть, когда свет сознания падает на них, ... и (они) наполняются индивидуальным содержанием, ... только тогда сознание может оценить, понять, разработать и ассимилировать их». Иными словами, архетипический образ – частный случай проекции в текущую жизнь архетипа как категории.

Архетипические образы непроизвольно возникают в снах, в процессе медитации и не имеют структурированной упорядоченности мифа. Архетипы наоборот подвергнуты в мифах сознательной переработке, придавшей им сюжетную стройность и содержательную глубину. При этом скрытое в бессознательном содержание архетипов можно раскрыть только гипотетически, истолковывая уподобление образа неким элементам реальности. Поскольку для большинства психологов и психоаналитиков единственной фундаментальной реальностью обладают только вещественные объекты, они пытаются связать нахождение архетипов с разными отделами мозга (полушариями - Эрнест Росси и Энтони Сивенс, рептильным мозгом - Джеймс Генри) или даже с хромосомами - Джеймс Генри. В 1928 году Юнг занялся алхимией, что в Европе автоматически означало знакомство с христианским гнозисом и традицией розенкрейцеров. А это – христианская трихотомическая традиция понимания внутреннего устроения человека. В ее рамках алхимическая свадьба иносказательно подразумевает внутриличностный процесс слияния потенциально смертного душевного женского начала человека с его глубинным бессметным божественным духовным мужским началом. В результате происходит «второе рождение» новой, преобразованной личности – превращение «свинца» в «золото». Вся эта тайная символика иносказаний Писания, подробно разбираемая нами в серии текстов «Так чему же конкретно учил Иисус?», к ХХ веку сохранилась уже в формах смутно понимаемых образов. Юнг не применил трихотомическое понимание внутреннего устроения человека к истолкованию притч Писания, но пришел к выводу, что бессознательное само по себе - процесс и отношения между бессознательным и эго и есть процесс психического развития личности – индивидуация, по мере продвижения по этапам которой меняются соответствующие символы. Символы — язык бессознательного и психотерапевт должен его понимать.

Через осознание значения символических систем Юнг пришел к пониманию религий, узнавая в них образы, с которыми сталкивался, анализируя сновидения и фантазии пациентов. Символические системы религий в его понимании – зафиксированные традицией отражения процесса индивидуации, пройденного основателями религий и их последователями. В получившем широкую известность письме Фрейду от 11 февраля 1910 года Юнг предложил психоанализ как альтернативу христианству: «Религию может сменить только религия. ... Двухтысячелетнее христианство может быть заменено лишь чем-то эквивалентным». В книге «Психологические типы» он обосновывает свое предложение тем, что христианство —экстравертная чувственно-интуитивная традиция, в момент своего возникновения имело компенсаторный характер. Но компенсаторность подразумевает однобокость, одну крайность замещает другая из-за чего в тупик односторонности зашли и христианство, и созданная им цивилизация. Более того, само христианство выродилось. По мнению Юнга, усилиями теологов, интерпретировавших символику буквально и с позиции рациональности бытового опыта, христианство омертвело, превратившись в «атрибут внешнего мира», с чем мы полностью согласны и что будет подробно рассмотрено нами ниже. В результате христианство, направленное исключительно на внешний мир, закостенело в экстравертности, уничтожив себя как религию не интеллекта, а: «чувств, навыком приученных к различению добра и зла» (Евр. 5:14). Рассматривая коллективное бессознательное как сгусток общечеловеческого опыта, Юнг наделил его атрибутами Бога – оно, не подчиняясь законам пространства и времени, выходит за рамки индивидуального существования: «Если можно было бы персонифицировать бессознательное, мы могли бы назвать его коллективным человеческим существом». Эту мысль Юнга мы особо выделим как чрезвычайно важную для понимания сущности христианства и природы личности Иисуса Христа.

Юнг об архетипических комплексах

«Когда вы не осознаете происходящее

внутри вас, снаружи это кажется судьбой».

Карл Густав Юнг

Проекцией архетипа в текущую жизнь является не только архетипический образ - оболочка единичного архетипа, но и архетипический комплекс, в котором Юнг видел личное и коллективное бессознательные, совмещенные в едином событийном потоке и наполненные личным переживанием: «эмоционально окрашенных групп репрезентаций» (архетипических моделей). Соответственно Юнг выделял в комплексах архетипическое ядро и сочетающийся с ним эмоциональный процесс. Комплексы по мнению Юнга ведут себя как независимые существа, что особенно наглядно при ненормальных состояниях души, когда они даже принимают личностный характер эго - у нас много «я», происходящих из сочетания врожденных предрасположенностей и опыта. Американские психоаналитики Джордж Этвуд и Роберт Столоров высказали мнение, что Юнг путает объективное с субъективным. Говоря о субъективных переживаниях образов объектов как живых личностей, он постулирует тем самым существование внутри личности автономных единиц. Ими выдвинут тезис о мифе об «изолированном разуме» - взаимодействия нужно рассматривать в контексте взаимодействия пациента и терапевта. В результате возникло направление «Интерсубъективный психоанализ», которое применительно к нашей задаче нужно отметить в связи с тем, что комплекс, как это представляют себе психоаналитики, может вмешиваться в психическую деятельность, вступая в конфликт с тем, что рассматривается как реальность или как идеал. А и то, и другое имеет непосредственное отношение к межличностному взаимодействию. Так, специалист по юнгианской психологии, швейцарский психоаналитик Иоланда Якоби в книге «Комплекс/архетип/символ в психологии Юнга» пояснила, что конфликт с сознательным эго: «помещает человека между двух правд, двух конфликтующих потоков воли и угрожает разорвать его надвое». В ситуации противостояния двух истин либо эго может подавить комплекс, либо - наоборот. При психотическом срыве комплекс может полностью оторваться от личности, вызывающие беспокойство элементы комплекса могут проецируются на партнеров. Более того, Юнг думал о том, можно ли рассматривать его теорию как «описание примитивной демонологии» - когда люди в древности и в средневековье говорили о власти демона или о потери души, они говорили о попадании под власть комплекса или о его подавлении.

Продолжение следует.

[1] Анализант (от фр. «analysant») — субъект, занимающийся психоанализом со своим психоаналитиком.