О существующем – 10. Близкие и рабочие отношения

В предыдущей части было контурно описано базовое строение сознания – что оно, существуя на стыке потенциального и действительного миров, имеет два противоположных друг другу элемента: «эго» и «анти-эго». Первый служит каналом преобразования поступающей новой информации от потенциального мира, второй – от действительного мира. Также «эго» служит систематизатором поступающей через «анти-эго» информации от действительного мира (или оно может отбрасывать не вписывающуюся в его целостность информацию), а «анти-эго» – реализатором поступающей через «эго» информации от потенциального мира. Согласно этому, мы никогда не получаем напрямую информацию от того и другого мира; вместо этого, она неизбежно проходит в нас через естественные субъективные фильтры – установленные, так сказать, «по обеим сторонам». Далее – ещё три соображения по этому поводу, после чего начнётся раскрытие темы соотношения двух сознаний.

Во-первых, такое представление сознания (учитывая также разнотипность последнего), важно тем, что оно обозначает границы сознания. Если сознание представляется существенно неопределённым объектом (что ещё имеет место сегодня), то естественно, что в этом случае его границы тоже представляются неопределёнными. А это порождает иллюзию того, что человеческое сознание всеспособно – согласно чему, человек якобы способен усваивать любую информацию и совершать любые действия, будь у него только желание. На самом деле, потенциал любого человека ограничен типом его сознания, поэтому индивидуум может развиться хоть до уровня гения, но при этом он всё равно будет оставаться самим собой – это значит, определённым типом сознания. То есть, наличие вообще рамок у сознания вовсе не означает, что они ограничивают человека в достижении успеха; это демонстрируется примером любой выдающейся личности. Более того, эти рамки только и есть условие возможности любого такого успеха.

Во-вторых, такое представление сознания проливает свет и на то, что же такое философия. Согласно этому, философия есть в каждом случае деятельность определённого типа сознания – которое посредством своего «эго» активно систематизирует значительно больший объём информации, чем средний человек. Другими словами, философ занимается накоплением и формированием в себе определённого потенциала, который затем получает выраженность в его фундаментальном труде. Потому-то любая философия и подвергаема критике, что людьми с другими типами сознания она воспринимается уже субъективно искажённым образом. Потому-то философов, несмотря на всю основательность их трудов, всегда хочется подправить, уточнить, интерпретировать «правильно», а то и вовсе «поставить с головы на ноги». Философская истина никогда не может быть универсальной или абсолютной, потому что порождающий её тип сознания уже ограничен. Человек, в силу строения своего сознания, не способен достичь уровня божественного знания; это заведомо невыполнимая цель – которую, правда, в естественном порядке ставит перед собой приступающий к поискам мыслитель, не знающий своих собственных границ и обнаруживающий их в своём собственном сформулированном мировоззрении.

В-третьих, согласно всему вышеописанному, должно быть уже понятным, что тип сознания каждого человека устойчив на протяжении всей его жизни и ни при каких обстоятельствах не может быть сменён на другой тип сознания. Данное утверждение обосновывается даже не столько тем, что должна существовать система психотипов-сущностей (в конце концов, это на данный момент только гипотеза), а тем, что в сознании, каков бы ни был его тип, устойчив элемент «эго» как некий определённый единый потенциал. Нет такого человека, который хотя бы подспудно не имеет чувства собственной внутренней опоры – пусть это даже и осознание себя как биологического существа. Целостность сознания как соотношения с собой может быть разве что нарушена – и тогда это называется психическим расстройством. Поскольку соотношение сознания с собой происходит через организм человека, то естественно, что такая дисфункция организма, которая нарушает протекание этого соотношения, служит причиной того или иного психического расстройства. В тяжёлой форме такое расстройство, по-видимому, приводит к замещению элемента «эго» элементом «анти-эго» – то есть, получается, что это соотношение как бы работает в обратную сторону. Действительный мир у такого больного замещается потенциальным, а потенциальный – действительным, из-за чего его психика представляет собой с обеих сторон хаос. Вероятно, этой «развёрнутостью» объясняется и феномен предвидения – когда человек буквально «видит», т.е. воспринимает (например, «слыша голоса») то, чему неизбежно предстоит случиться в будущем. Поэтому представляется, что подлинные прорицатели не ведут нормальный образ жизни и являют собой исключительно редкий феномен.

Теперь переходим ко второму этапу нашего предварительного рассмотрения системы психотипов-сущностей – соотношение между сознаниями.

Мы знаем, что сознание есть соотношение единого потенциала с дифференцированным. Соответственно, два индивидуальных сознания есть два отдельных таких соотношения. Каким же образом возможно соотношение двух индивидуальных сознаний друг с другом?

Прежде всего, оно возможно по зоне уверенности каждого из сознаний. А как было определено в предыдущей части, таких зон две: «эго» как потенциальный (осознаваемый) элемент сознания и «анти-эго» как действительный (неосознаваемый, т.е. автоматический) элемент сознания. Причём соотношение возможно только по двум одинаковым элементам: т.е. «эго» может соотноситься только с другим «эго», а «анти-эго» – с другим «анти-эго». Первый случай – это близкие отношения, которые имеют место на уровне доверительного личного общения, второй случай – рабочие отношения, происходящие на уровне дистанцированной коммуникации. Поскольку два упомянутых элемента сознания совершенно отличны друг от друга, постольку в той же степени отличны и отношения по ним. То есть, хотя между двумя одними и теми же людьми действительно возможны как близкие, так и рабочие отношения, но устойчивыми могут лишь какие-то одни из них. Ибо служебный роман неизбежно замещает рабочие интересы личными, а семейный бизнес – личные рабочими. Если же пытаться всё время балансировать между близкими и рабочими отношениями, то это всё равно делает те и другие неустойчивыми. Поэтому стабильное соотношение между двумя типами сознания возможно либо только как близкие, либо только как рабочие отношения.

Рассмотрим для начала только эти два соотношения. Для удобства, обозначим оба типа сознания согласно их элементам:

Эго(1) – Анти-эго(1)

+

Эго(2) – Анти-эго(2)

В близких отношениях, «эго» обоих типов сознания первично, поэтому их деятельность по «анти-эго» производна от этих отношений. Это значит, что оба в паре могут совершать по отношению друг к другу особые действия, исходящие от их «эго», т.е. проявлять друг для друга своё творческое отношение (и делают это!). Тем самым оба вообще раскрывают свой потенциал. Однако касательно того аспекта «анти-эго», что оно есть индивидуальные автоматизмы (привычки), то оно – если только выходит в близких отношениях на первый план, – напротив, отдаляет обоих в паре друг от друга, из-за чего каждый из них укрепляется в мнении, что другой думает только о себе. Согласно этому, чем больше человек привержен своему «автоматическому» образу жизни, тем сложнее ему оказывается установить и поддерживать близкие отношения. Тогда получается, что одиночки (т.е. те, кто живёт автономно) сходятся вместе с немалым трудом – особенно если это взрослые и внутренне сложившиеся люди. Им мешает в этом их устойчивая диспозиция (или, что то же самое, устоявшийся образ жизни).

Соответственно, в рабочих отношениях двух коллег первично, наоборот, «анти-эго» каждого; тогда от этих отношений производна их деятельность по «эго». Потому-то у людей и имеется чувство неудовлетворённости от того, что на работе они реализуют себя лишь в малой степени. Да потому что их «эго» должно там работать не иначе как в производном от «анти-эго» модусе! Их творческая активность сужена до выработки наиболее оптимального способа самоорганизации своей рабочей деятельности; как максимум, до внесения рацпредложений. Если же творческость чьего-то «эго» и выходит в рабочих отношениях на первый план, то это тут же классифицируется как «самодеятельность» и подвергается осуждению. В связи с этим, выражение «инициатива наказуема» правильно было бы понимать как раз в этом смысле – т.е. что инициатива при рабочих отношениях должна естественным образом проявляться в общем русле протекания коллективной деятельности, а не нарушать его и не разъединять коллег в их рабочем процессе. Чем более творческий человек, тем труднее ему вливаться в коллектив, тем теснее его «эго» в нём.

К сказанному уместно добавить, что социалистическое общество СССР основывалось именно на этих вторых, производственных отношениях – на фоне которых, соответственно, массово преуменьшалась значимость собственного характера близких отношений (как они описаны выше). Дело в том, что человеческое сознание, по своему строению, нуждается как в стабильных близких, так и в стабильных рабочих отношениях, чтобы чувствовать свою полноценность. Если же основным принципом общества делаются только рабочие отношения, то этим волевым решением уже совершается твёрдый перекос общественного сознания в одну сторону. Именно поэтому после распада СССР многие возрадовались долгожданной личной свободе. Это «эго» бывших советских людей, наконец-то, обрело право на собственное существование – что, впрочем, пока имеет место больше как просто эгоизм общества, нежели как его поистине творческое начало. Ибо нет ещё актуального знания того, как разные «эго» могут соотноситься друг с другом.