Ста­лин про­тив ру­со­фо­бов

По ма­те­ри­а­лам книги про­фес­со­ра Пы­жи­ко­ва "Корни ста­лин­ско­го боль­ше­виз­ма"

Про­па­ган­дист­ский офи­ци­оз, на­чи­ная с хру­щев­ско­го прав­ле­ния, ста­рал­ся как можно реже упо­ми­нать о фун­да­мен­таль­ных но­ва­ци­ях, ини­ци­и­ро­ван­ных вла­стью к се­ре­дине 1930-х годов. Со­вет­ская наука, со своей сто­ро­ны, уве­ря­ла, что ни­че­го су­ще­ствен­но­го не про­ис­хо­ди­ло: про­сто имели место неболь­шие от­кло­не­ния от марк­сист­ских ка­но­нов, вы­зван­ные куль­том лич­но­сти Ста­ли­на.

Од­на­ко есть  и дру­гая точка зре­ния, поз­во­ля­ю­щая го­во­рить об еще одной ре­во­лю­ции, про­изо­шед­шей уже в СССР на ру­бе­же 20х и 30х годов, в ре­зуль­та­те ко­то­рых были раз­гром­ле­ны наи­бо­лее оди­оз­ные ру­со­фоб­ские кланы под управ­ле­ни­ем Ко­мин­тер­на, а стра­на на­ча­ла кру­той раз­во­рот, ко­то­рый я бы на­звал им­пер­ской ре­цес­си­ей.

"Со­глас­но марк­сист­ским ка­но­нам, глав­ной целью пар­тии про­воз­гла­ша­лась ми­ро­вая ре­во­лю­ция: имен­но на ее при­бли­же­ние (а точ­нее, разо­грев) на­прав­ля­лись силы мо­ло­до­го со­вет­ско­го го­су­дар­ства. Рос­сия же, как от­дель­ная стра­на, ин­те­ре­со­ва­ла боль­ше­вист­скую элиту пре­иму­ще­ствен­но в ка­че­стве плац­дар­ма или пер­вой сту­пе­ни для более мас­штаб­ных ре­во­лю­ци­он­ных дел. 

Более того, Рос­сия, где боль­ше­ви­ки волею судеб ока­за­лись у вла­сти, вы­зы­ва­ла у пар­тий­но­го ис­теб­лиш­мен­та той поры стой­кое непри­я­тие; преж­де всего это ка­са­лось ее про­шло­го, по их убеж­де­нию, от­ста­ло­го и ди­ко­го. Иными сло­ва­ми, образ Рос­сии ас­со­ци­и­ро­вал­ся с са­мы­ми нега­тив­ны­ми вар­вар­ски­ми чер­та­ми. 

Но боль­ше­вист­ские идео­ло­ги шли даль­ше, ставя под со­мне­ние упо­треб­ле­ние са­мо­го слова «рус­ский». В част­но­сти, это не уста­вал по­вто­рять глав­ный пар­тий­ный ис­то­рик М. Н. По­кров­ский. Столп марк­сист­ской науки пред­ре­кал пол­ное за­бве­ние тер­ми­нов «рус­ский» и «ве­ли­ко­рус­ский», от ко­то­рых веяло контр­ре­во­лю­ци­он­но­стью. Вме­сто этого счи­та­лось пра­виль­ным го­во­рить о про­жи­ва­ю­щих в Рос­сии раз­лич­ных на­ро­дах . Эта уста­нов­ка про­во­ди­лась на всех круп­ных (не толь­ко партийно-​советских) ме­ро­при­я­ти­ях того пе­ри­о­да. На­при­мер, на кра­е­вед­че­ском съез­де 1927 года при­вет­ство­вал­ся сбор све­де­ний о куль­ту­ре и быте раз­лич­ных на­ци­о­наль­но­стей стра­ны. И когда один из участ­ни­ков при­звал не за­бы­вать в этом от­но­ше­нии и о рус­ских, его под­верг­ли фор­мен­ной об­струк­ции .

Тео­рия под­креп­ля­лась обиль­ны­ми "ис­то­ри­че­ски­ми изыс­ка­ни­я­ми", в ко­то­рых на­уч­но обос­но­вы­ва­лась сле­ду­ю­щая мысль: рус­ское про­шлое пред­став­ля­ет собой непре­рыв­ную че­ре­ду гра­бе­жей и за­хва­тов дру­гих на­род­но­стей. Из­на­чаль­ной ро­ди­ной так на­зы­ва­е­мых ве­ли­ко­рос­сов объ­яв­ля­лась неболь­шая тер­ри­то­рия между Окой и Верх­ней Вол­гой, где ныне рас­по­ло­же­на Мос­ков­ская про­мыш­лен­ная об­ласть. 

Из этого рай­о­на рас­про­стра­ня­лась экс­пан­сия про­жи­вав­ших там во­ин­ствен­ных сил. При­чем осу­ществ­лять за­во­е­ва­тель­ную по­ли­ти­ку в за­пад­ном на­прав­ле­нии им было за­труд­ни­тель­но, по­сколь­ку на пути ока­зы­ва­лись на­мно­го более куль­тур­ные и раз­ви­тые ли­тов­цы, по­ля­ки, немцы, шведы и т. д. Войны с ними не при­но­си­ли ни­че­го, кроме неудач .

А вот на Во­сто­ке жили более сла­бые со­се­ди, по­это­му их бес­по­щад­ное «ис­ко­ре­не­ние» и стало целью мос­ков­ских вла­дык. К концу XVII века уда­лось под­чи­нить мно­же­ство зе­мель – рус­ские от­ря­ды до­бра­лись аж до Ти­хо­го оке­а­на. В итоге эту огром­ную тер­ри­то­рию и стали на­зы­вать «Рос­си­ей», а на­се­ляв­шим ее раз­но­об­раз­ным на­ро­дам было при­ка­за­но име­но­вать­ся «рус­ски­ми», хотя по­дав­ля­ю­щее боль­шин­ство не по­ни­ма­ло ни од­но­го слова из того языка, на ко­то­ром го­во­ри­ли в Москве. От­сю­да сле­до­вал вывод: «рус­ский» озна­ча­ет не на­ци­о­наль­ность, а лишь «под­дан­ство» по от­но­ше­нию к рус­ско­му царю! Вот, на­при­мер, все кре­пост­ные кре­стьяне гра­фов Ше­ре­ме­тье­вых на­зы­ва­лись «ше­ре­ме­тьев­ски­ми», так и все под­дан­ные рус­ских царей счи­та­лись «рус­ски­ми» .

Боль­ше­вист­ская про­па­ган­да два­дца­тых годов с явным удо­воль­стви­ем экс­плу­а­ти­ро­ва­ла образ Рос­сии, как «тюрь­мы на­ро­дов». Как ав­то­ри­тет­но за­яв­лял М. Н. По­кров­ский, «Ве­ли­ко­рос­сия по­стро­е­на на ко­стях «ино­род­цев», и едва ли по­след­ние много уте­ше­ны тем, что в жилах ве­ли­ко­рос­сов течет 80 % их крови»

Опре­де­ле­ние «тюрь­ма на­ро­дов» рас­про­стра­ня­лось не толь­ко на Рос­сий­скую им­пе­рию под ски­пет­ром ди­на­стии Ро­ма­но­вых, но и на древ­нее Мос­ков­ское кня­же­ство. Его сто­ли­ца – при­знан­ный центр при­тя­же­ния зе­мель – вос­при­ни­ма­лась не иначе, как «укреп­лен­ной фак­то­ри­ей в фин­ской стране»

Тоже самое го­во­ри­ли и еще об одном ве­ли­ко­рус­ском цен­тре – Ниж­нем Нов­го­ро­де. С опо­рой на но­вей­шие ар­хео­ло­ги­че­ские дан­ные утвер­жда­лось, что этот город не за­ло­жен, как счи­та­лось, в 1221 году, а воз­ник на месте су­ще­ство­вав­ше­го «ино­род­че­ско­го» по­се­ле­ния, раз­граб­лен­но­го и ра­зо­рен­но­го рус­ски­ми лет за пять­де­сят до этого. При­чем это было не про­сто по­се­ле­ние, а сто­ли­ца морд­вы – на­ро­да, став­ше­го в ту ис­то­ри­че­скую эпоху ос­нов­ной жерт­вой рус­ских за­хват­чи­ков.

В свете «пе­ре­до­вой» боль­ше­вист­ской мысли 1920-х годов ни­ко­гда не были «Русью» и такие цен­тры, как Нов­го­род и Вла­ди­мир . Да и Мос­ков­ское го­су­дар­ство XVI–XVII веков не счи­та­лось на­ци­о­наль­ным об­ра­зо­ва­ни­ем ве­ли­ко­рос­сов. По­ми­мо остат­ков фин­ских пле­мен, по­ра­бо­щен­ных ранее, оно во­бра­ло в себя за­во­е­ван­ных татар, баш­кир, чу­ва­шей; тогда же про­изо­шло по­ко­ре­ние мел­ких се­вер­ных на­род­но­стей, на­ча­лось при­со­еди­не­ние Си­би­ри.

Таким об­ра­зом, рус­ские все­гда при­кры­ва­лись раз­го­во­ра­ми о бла­го­твор­ном вли­я­нии на со­сед­ние земли, хотя на деле «со­би­ра­ли то, что ле­жа­ло в чужих кар­ма­нах» . Как за­явил мэтр со­вет­ской науки По­кров­ский на пер­вой Все­со­юз­ной кон­фе­рен­ции историков-​марксистов: «В про­шлом мы, рус­ские… ве­ли­чай­шие гра­би­те­ли, каких можно себе пред­ста­вить»

По­кров­ский не мог обой­ти свою из­люб­лен­ную тему – уча­стие в вос­ста­нии нерус­ско­го на­се­ле­ния. По его сло­вам, по­волж­ские на­ро­ды гро­ми­ли по­ме­щи­чьи усадь­бы и церк­ви, иными сло­ва­ми, все то, что счи­та­ли «ве­ли­ко­рус­ским». При этом ни­ка­ко­го пре­кло­не­ния вос­став­ших перед Пу­га­че­вым, объ­явив­шим себя рос­сий­ским им­пе­ра­то­ром, По­кров­ский об­на­ру­жить не смог. Зато осо­знал дру­гое: вос­ста­ние по­тер­пе­ло неуда­чу по­то­му, что не сразу дви­ну­лось на «ло­го­во ве­ли­ко­рос­сов» – Моск­ву и Пе­тер­бург.

На Все­со­юз­ной кон­фе­рен­ции историков-​марксистов он преду­смот­ри­тель­но про­сил не ока­зы­вать ему столь вы­со­кую честь и не свя­зы­вать с его име­нем тео­рию «тор­го­во­го ка­пи­та­лиз­ма». Ав­тор­ство он усту­пал непо­сред­ствен­но Ле­ни­ну, ссы­ла­ясь на от­рыв­ки из его из­вест­ной ра­бо­ты «Что такое «дру­зья на­ро­да» и как они воюют про­тив социал-​демократов?» 

Вождь про­ле­та­ри­а­та В.И. Ленин.вос­тор­жен­но ру­ко­плес­кал "ко­ри­фею со­вет­ской ис­то­ри­че­ской школы":

ТОВ. М. Н. ПО­КРОВ­СКО­МУ

Тов. М. Н.! Очень по­здрав­ляю Вас с успе­хом: чрез­вы­чай­но по­нра­ви­лась мне Ваша новая книга: «Рус­ская ис­то­рия в самом сжа­том очер­ке»41. Ори­ги­наль­ное стро­е­ние и из­ло­же­ние. Чи­та­ет­ся с гро­мад­ным ин­те­ре­сом. Надо будет, по-​моему, пе­ре­ве­сти на ев­ро­пей­ские языки.

С ком. при­ве­том Ваш Ленин. На­пи­са­но 5 де­каб­ря 1920 г.

Об­раз­цом для ли­те­ра­то­ров бу­ду­ще­го неиз­мен­но счи­тал­ся из­вест­ный поэт Д. Бед­ный, с за­вид­ной ре­гу­ляр­но­стью со­чи­няв­ший паск­ви­ли на мра­ко­бес­ную Русь:

«Спала Рос­сия, де­ре­вян­ная дура,

Ты­ся­чу лет! Ты­ся­чу лет!

Ста­рая наша «куль­ту­ра»!

Ничего-​то в ней цен­но­го нет»

«Моею ба­сен­ной при­стрел­кой ру­ко­во­дил неред­ко Ленин сам», — писал с гор­до­стью поэт.

Та­лант — это слово в от­но­ше­нии Бед­но­го два­жды по­вто­рил Ленин в из­вест­ном пись­ме в «Прав­ду», когда между по­этом и ре­дак­ци­ей со­зда­лись ненор­маль­ные вза­и­мо­от­но­ше­ния, воз­ник какой-​то кон­фликт. И Ле­ни­ну при­шлось вме­шать­ся.  «На­счет Де­мья­на Бед­но­го про­дол­жаю быть за. Не при­ди­рай­тесь, дру­зья, к че­ло­ве­че­ским сла­бо­стям! Та­лант — ред­кость. Надо его си­сте­ма­ти­че­ски и осто­рож­но под­дер­жи­вать. Грех будет на вашей душе, боль­шой грех (во сто раз боль­ше «гре­хов» лич­ных раз­ных, буде есть та­ко­вые...) перед ра­бо­чей де­мо­кра­ти­ей, если вы та­лант­ли­во­го со­труд­ни­ка не при­тя­не­те, не по­мо­же­те ему. Кон­флик­ты были мел­кие, а дело се­рьез­ное. По­ду­май­те об этом!»2

Слово «не по­мо­же­те» два­жды под­черк­ну­то Ле­ни­ным. По­мочь та­лан­ту — вот о чем за­бо­тил­ся Ленин.

Из вос­по­ми­на­ний Вл. Бонч-​Бруевича о пер­вых днях ре­во­лю­ции мы узна­ем, что, когда по­яви­лись «новые ре­во­лю­ци­он­ные про­из­ве­де­ния поэта, Вла­ди­мир Ильич сразу понял зна­че­ние Де­мья­на Бед­но­го в пред­сто­я­щей борь­бе» и, когда зашла речь о при­вле­че­нии его к ад­ми­ни­стра­тив­ной ра­бо­те, ска­зал: «Оставь­те его... Ему не хо­чет­ся... А пишет он хо­ро­шо... Нам это нужно... Пус­кай пишет... Это будет его ре­во­лю­ци­он­ной ра­бо­той». 

Можно с пол­ным ос­но­ва­ни­ем утвер­ждать, что их лич­ные вза­и­мо­от­но­ше­ния но­си­ли до­ве­ри­тель­ный и сер­деч­ный ха­рак­тер. И Ленин от­но­сил­ся к поэту чутко и лю­бов­но. Из­ве­стен такой, к при­ме­ру, эпи­зод. Под Новый 1920 год Де­мьян Бед­ный после Ле­ни­на вы­сту­пал на празд­нич­ном со­бра­нии в Ба­у­ман­ском рай­оне. Поэт го­во­рил о Ле­нине. Думая, что Ленин уже уехал на дру­гое вы­ступ­ле­ние в Рогожско-​Симоновский район, он, по­чув­ство­вав сер­деч­ное рас­по­ло­же­ние ра­бо­чей ауди­то­рии, по­стро­ил свою ха­рак­те­ри­сти­ку Ле­ни­на ве­се­ло, празд­нич­но, с лег­ким лю­бов­ным юмо­ром. Ауди­то­рия по­ка­ты­ва­лась со смеху. Воз­мож­но, она при­ме­ти­ла то, что не видел увлек­ший­ся ора­тор: сто­я­ще­го в две­рях в на­ки­ну­том на плечи паль­то Ле­ни­на. «Ве­ли­ко было мое сму­ще­ние, — пишет Д. Бед­ный, — когда я, вы­хо­дя из бурно ру­ко­плес­ка­ю­ще­го со­бра­ния, на­по­рол­ся на сме­ю­ще­го­ся Ильи­ча». При этом Ленин, «рас­хва­лив неве­ро­ят­но» речь, тут же пред­ло­жил по­вто­рить ее на дру­гом со­бра­нии — в Рогожско-​Симоновском рай­оне.

Де­мьян Бед­ный ока­зал­ся пер­вым ру­со­фо­бом, по­стра­дав­шим от Ста­ли­на.

 Оче­ред­ную пор­цию на­сме­шек он выдал в сти­хо­твор­ных фе­лье­то­нах осе­нью 1930 года: «Сле­зай с печки», «Пе­ре­рва», «Без по­ща­ды» . Как обыч­но, их по­ме­стил на своих стра­ни­цах глав­ный про­па­ган­дист­ский рупор – «Прав­да». Д. Бед­ный писал о лени – «на­сле­дии всей до­ок­тябрь­ской куль­ту­ры» и ис­кон­ной черте рос­си­ян, у ко­то­рых в чести толь­ко слад­кий храп и «по­хваль­ба пу­сто­звон­ная». Удел Рос­сии – «та­щить­ся в хво­сте у Аме­рик и Европ», и дело со­ци­а­лиз­ма будет про­ва­ле­но, если пол­но­стью не пе­ре­де­лать ее «гни­лой, раб­ской, наследственно-​дряблой при­ро­ды». Осо­бен­но зло он вы­сме­и­вал пат­ри­о­тизм про­шлых вре­мен: у Крем­ля ко­чев­ря­жит­ся По­жар­ский, Минин стоит рас­ко­ря­кой; а ведь эти на­род­ные герои – ба­наль­ные взя­точ­ни­ки, каз­но­кра­ды. Поэт ре­ко­мен­до­вал об­ра­тить­ся к ис­то­ри­ку По­кров­ско­му, чтобы узнать прав­ду об этих ге­ро­ях, чей па­мят­ник сле­ду­ет по­ско­рее убрать.

К удив­ле­нию мно­гих, эта пуб­ли­ка­ция вы­зва­ла гнев Ста­ли­на, что вы­ли­лось в спе­ци­аль­ное по­ста­нов­ле­ние ЦК ВКП(б) . О неожи­дан­но­сти та­ко­го по­во­ро­та сви­де­тель­ству­ет тот факт, что недо­умен­ный Д. Бед­ный об­ра­тил­ся за разъ­яс­не­ни­ем к са­мо­му Ста­ли­ну. И тот хлад­но­кров­но разъ­яс­нил ему свою по­зи­цию: по­зо­рить на весь мир Рос­сию недо­стой­но ис­тин­но­го про­ле­тар­ско­го поэта, по­сколь­ку это бро­са­ет тень на ра­бо­чих, ко­то­рые, со­вер­шив Ок­тябрь­скую ре­во­лю­цию, не пе­ре­ста­ли быть рус­ски­ми. Стихи Д. Бед­но­го – «это не боль­ше­вист­ская кри­ти­ка, а кле­ве­та на наш народ, раз­вен­ча­ние СССР, раз­вен­ча­ние про­ле­та­ри­а­та СССР, раз­вен­ча­ние рус­ско­го про­ле­та­ри­а­та

В сле­ду­ю­щем году Ста­лин сде­лал еще один пуб­лич­ный шаг в новом на­прав­ле­нии. Те­перь на­стал черед ис­то­рии пар­тии. В пись­ме в ре­дак­цию жур­на­ла «Про­ле­тар­ская ре­во­лю­ция» вождь неожи­дан­но про­воз­гла­сил рус­ских боль­ше­ви­ков эта­ло­ном ком­му­ни­стов, т. к. имен­но они смело вы­дви­га­ли на пер­вый план ко­рен­ные во­про­сы ре­во­лю­ции и «яв­ля­лись един­ствен­ной в мире ре­во­лю­ци­он­ной ор­га­ни­за­ци­ей, ко­то­рая раз­гро­ми­ла до конца оп­пор­ту­ни­стов и цен­три­стов и из­гна­ла их вон из пар­тии»

В это же время  была пол­но­стью раз­гром­ле­на школа По­кров­ско­го, его еди­но­мыш­лен­ни­ки  ре­прес­си­ро­ва­ны, а неко­то­рые рас­стре­ля­ны - П. О. Горин, Т. М. Ду­би­ня, Г. С. Фрид­лянд, Н. Н. Ванаг, И. Л. Та­та­ров (Коган), В. З. Зель­цер, А. Г. При­го­жин

На ру­бе­же 1920-1930-х годов под­верг­лись де­мон­стра­тив­но­му уни­что­же­нию на­ци­о­наль­но на­стро­ен­ные ру­со­фоб­ские груп­пы, су­ще­ство­вав­шие в рес­пуб­ли­ках. По­ка­за­тель­ные про­цес­сы ши­ро­ко осве­ща­лись в прес­се. На Укра­ине про­гре­мел про­цесс по делу «Союза осво­бож­де­ния Укра­и­ны», про­хо­див­ший в марте-​апреле 1930 года в по­ме­ще­нии Харь­ков­ско­го опер­но­го те­ат­ра. 

В Бе­ло­рус­сии суд над груп­пой Игнатовского-​Жилуковича под­вел черту под бе­ло­рус­ским ру­со­фоб­ским на­ци­о­на­лиз­мом . По тому же сце­на­рию и с теми же об­ви­не­ни­я­ми была раз­гром­ле­на груп­па на­ци­о­на­ли­стов, вклю­чав­шая мест­ную ин­тел­ли­ген­цию, ку­ла­ков и мулл, в Та­тар­ской ав­то­ном­ной рес­пуб­ли­ке

20 марта 1934 года на за­се­да­нии по­лит­бю­ро с уча­сти­ем при­гла­шен­ных уче­ных Ста­лин ска­зал, что ни­ку­да не го­дят­ся пер­вые пред­став­лен­ные тек­сты учеб­ни­ков по ис­то­рии. Он был недо­во­лен на­сле­ди­ем По­кров­ско­го, под­чер­ки­вал роль рус­ской нации, как в про­шлом, так и се­го­дня со­би­ра­ю­щей дру­гие на­ро­ды . Иначе го­во­ря, тре­бо­ва­лась ре­а­би­ли­та­ция рус­ско­го пат­ри­о­тиз­ма, рус­ской ис­то­рии. На­блю­да­те­ли той поры так ха­рак­те­ри­зо­ва­ли этот про­цесс: «Один за дру­гим кня­зья, цари, пол­ко­вод­цы – стро­и­те­ли го­су­дар­ства Рос­сий­ско­го – под­ни­ма­ют­ся из му­сор­ной кучи, в ко­то­рую их сбро­си­ла ре­во­лю­ция, воз­во­дят­ся на ста­рый ка­рам­зин­ский пье­де­стал… Экс­пан­сия го­су­дар­ства и стро­и­тель­ство са­мо­дер­жа­вия ста­но­вят­ся в центр изу­че­ния как факты по­ло­жи­тель­ные» . 

Со­вет­ских уче­ных при­зы­ва­ли рав­нять­ся на луч­шие умы оте­че­ствен­ной науки: Ло­мо­но­со­ва, Ло­ба­чев­ско­го, По­по­ва, Се­че­но­ва, Пав­ло­ва, Миклухо-​Маклая и др.

Внед­ре­ние пат­ри­о­тиз­ма, вос­хва­ле­ние рос­сий­ско­го про­шло­го вело к ло­ги­че­ско­му за­вер­ше­нию новой идео­ло­ги­че­ской ар­хи­тек­ту­ры. Рус­ский народ про­воз­гла­шал­ся самым пе­ре­до­вым. «Прав­да» те­перь неустан­но пи­са­ла о бес­ко­рыст­ной по­мо­щи, ко­то­рую ока­зы­ва­ет Рос­сия брат­ским на­ро­дам стра­ны: «Всей силой сво­е­го мо­гу­ще­ства РСФСР со­дей­ству­ет бур­но­му росту дру­гих со­вет­ских рес­пуб­лик… все нации, осво­бож­ден­ные от ка­пи­та­ли­сти­че­ско­го раб­ства, пи­та­ют чув­ства глу­бо­чай­шей любви и креп­чай­шей друж­бы к рус­ским бра­тьям. 

Рус­ская куль­ту­ра обо­га­ща­ет куль­ту­ру дру­гих на­ро­дов. Рус­ский язык стал язы­ком ре­во­лю­ции. На рус­ском языке писал Ленин, на рус­ском языке пишет Ста­лин. Рус­ская куль­ту­ра стала ин­тер­на­ци­о­наль­ной, ибо она самая пе­ре­до­вая, самая че­ло­веч­ная, самая гу­ман­ная» . Иначе го­во­ря, рус­ский народ объ­яв­лял­ся «стар­шим среди рав­ных» , им гор­дят­ся, как гор­дят­ся своим стар­шим бра­том. Имен­но рус­ские под­ня­ли знамя осво­бож­де­ния, со­вер­ши­ли Ок­тябрь­скую ре­во­лю­цию и ука­за­ли дру­гим на­ро­дам цар­ской Рос­сии путь к свет­лой и ра­дост­ной жизни . Как в новой док­трине ужи­ва­лись ин­тер­на­ци­о­на­ли­сти­че­ские ноты и пат­ри­о­ти­че­ские мо­ти­вы, можно про­де­мон­стри­ро­вать на при­ме­ре А. С. Пуш­ки­на. В СССР его ре­а­би­ли­та­ция и при­зна­ние ве­ли­чай­шим рус­ским ли­те­ра­то­ром про­изо­шла в на­ча­ле 1930-х; до этого он счи­тал­ся ти­пич­ной бур­жуй­ской об­слу­гой

По­нят­но, что ле­нин­ская элита не могла су­ще­ство­вать в идео­ло­ги­че­ской ат­мо­сфе­ре, «когда от­рыв­ки из ком­му­ни­сти­че­ско­го ма­ни­фе­ста по­да­ют­ся в одной окрош­ке со сла­вя­но­филь­ством чер­но­со­тен­ной окрас­ки» . Зато новые пар­тий­цы - гвар­дия Ста­ли­на, ничем не свя­зан­ные с ин­тер­на­ци­о­наль­ным дви­же­ни­ем, с го­тов­но­стью при­ня­ли го­су­дар­ствен­ную пат­ри­о­ти­че­скую док­три­ну. А ее со­зда­тель стал их под­лин­ным ку­ми­ром.

Рус­ский народ в ста­лин­ской ин­тер­пре­та­ции – пу­те­во­ди­тель, пер­вый среди рав­ных, по бу­ха­рин­ской схеме про­сто рас­тво­рял­ся в еди­ной це­лост­ной общ­но­сти. Быв­ший глав­ный пар­тий­ный тео­ре­тик все­гда был скло­нен к ру­со­фо­бии, что про­яви­лось и те­перь. В одной из своих ста­тей в «Из­ве­сти­ях» он на­зы­ва­ет рус­ских «на­след­ни­ка­ми про­кля­той об­ло­мов­щи­ны», «ази­ат­щи­ной», «рас­сей­ской рас­тя­пой» . Будет боль­шим бла­гом, если на месте этой ма­ло­со­зна­тель­ной аморф­ной массы, вы­зы­ва­ю­щей лишь пре­зри­тель­ное недо­уме­ние, воз­ник­нет новая здо­ро­вая общ­ность – еди­ный со­вет­ский народ. Такая общ­ность, уве­рял Бу­ха­рин, уже вы­рас­та­ет: сле­до­ва­тель­но, пра­виль­но го­во­рить не о каком-​то «стар­шем брате», а о самом пе­ре­до­вом и мощ­ном «со­вет­ском на­ро­де». Эти со­об­ра­же­ния вы­зва­ли рез­кую от­по­ведь Ста­ли­на, и оче­ред­ное бу­ха­рин­ское по­ка­я­ние («неволь­но ввел в за­блуж­де­ние… вы­ра­жаю глу­бо­кое со­жа­ле­ние») на сей раз не спас­ло...

(За­бе­гая впе­ред, ска­жем, что идея Бу­ха­ри­на пе­ре­жи­ла ста­лин­ские идео­ло­ги­че­ские но­ва­ции: в 1970-1980-х годах будет вос­тре­бо­ва­но имен­но это по­ня­тие – «еди­ный со­вет­ский народ».)

Как же ста­лин­ский «пат­ри­о­тизм» ужи­вал­ся с марк­сиз­мом, от ко­то­ро­го вождь не со­би­рал­ся от­ка­зы­вать­ся? Нега­тив­ное от­но­ше­ние ос­но­во­по­лож­ни­ков ко всему, что свя­за­но с Рос­си­ей, для зна­ю­щей пуб­ли­ки не было сек­ре­том. Боль­ше­вист­ская элита, пре­кло­няв­ша­я­ся перед Марк­сом и Эн­гель­сом, не об­ра­ща­ла вни­ма­ния на их нели­це­при­ят­ные ан­ти­рус­ские вы­па­ды: это ка­за­лось ме­ло­чью на фоне гран­ди­оз­ных пла­нов по­стро­е­ния ком­му­низ­ма. Ста­лин тоже иг­но­ри­ро­вал пре­не­бре­жи­тель­ное от­но­ше­ние ос­но­ва­те­лей ве­ли­ко­го уче­ния к Рос­сии, но по­сте­пен­но начал внед­рять мысль о том, что они про­сто не все знали и не все могли учесть. На от­кро­вен­ный раз­рыв с «самым на­уч­ным уче­ни­ем в мире» он идти не со­би­рал­ся, чтобы иг­рать роль пре­ем­ни­ка «ве­ли­ких умов», чьи имена «спле­лись в еди­ный венок» с име­нем Ста­ли­на

В дей­стви­тель­но­сти, Ста­ли­на ни­ко­гда не за­бо­ти­ло сбе­ре­же­ние идей­но­го на­сле­дия марк­сиз­ма. Из­вест­но нема­ло его пре­не­бре­жи­тель­ных слов в адрес Марк­са и Эн­гель­са. Так, их уче­ние об от­ми­ра­нии го­су­дар­ства, на ко­то­рое ори­ен­ти­ро­вал­ся и Ленин, Ста­лин отмел, а воз­ник­шие тео­ре­ти­че­ские несты­ков­ки объ­яс­нил из­ме­нив­ши­ми­ся об­сто­я­тель­ства­ми: взгля­ды клас­си­ков будут при­ме­ни­мы, когда со­ци­а­лизм по­бе­дит в боль­шин­стве стран и когда по­явят­ся необ­хо­ди­мые для этого усло­вия. А од­на­жды Ста­лин во­об­ще за­явил, что у ос­но­во­по­лож­ни­ков име­ют­ся недо­стат­ки, вы­зван­ные вли­я­ни­ем немец­кой фи­ло­со­фии, в осо­бен­но­сти Канта и Ге­ге­ля . В 1934 году по его тре­бо­ва­нию из гра­нок жур­на­ла «Боль­ше­вик» была снята ста­тья Эн­гель­са «Внеш­няя по­ли­ти­ка рус­ско­го ца­риз­ма», где внеш­не­по­ли­ти­че­ские служ­бы стра­ны вы­став­ля­лись шай­кой бес­стыд­ных афе­ри­стов, об­слу­жи­ва­ю­щих хищ­ни­че­ские по­зы­вы са­мо­дер­жа­вия. 

Точно также, как к Марк­су и Эн­гель­су, Ста­лин от­но­сил­ся и к Ле­ни­ну. Весь­ма точ­ную ана­ло­гию при­вёл один из моих ком­мен­та­то­ров: "Ста­лин от­но­сил­ся к Ле­ни­ну также, как Путин к Ель­ци­ну"...

Идео­ло­ги­че­ское пе­ре­фор­ма­ти­ро­ва­ние боль­ше­виз­ма, опи­сан­ное Пы­жи­ко­вым – весь­ма ин­те­рес­ная и зна­чи­мая стра­ни­ца со­вет­ской ис­то­рии. Од­на­ко, се­го­дня мы стал­ки­ва­ем­ся с от­кро­вен­ным ее иг­но­ри­ро­ва­ни­ем, что свя­за­но не с на­уч­ны­ми, а, преж­де всего, с по­ли­ти­че­ски­ми при­чи­на­ми. Раз­ные круги явно не за­ин­те­ре­со­ва­ны в под­лин­ном осве­ще­нии того, каким об­ра­зом рож­да­лась пат­ри­о­ти­че­ская док­три­на в СССР. 

Не менее ин­те­ре­сен во­прос - на какой базис опи­ра­лась новая пат­ри­о­ти­че­ская док­три­на. Что это были за люди? От­ку­да рас­тут корни ста­лин­ской гвар­дии. Об этом - в сле­ду­ю­щем ма­те­ри­а­ле.