О датировании истории (Принципы, опыт, методологические разрешения)

Сводка сущностных сведений об имеющихся методах датирования памятников, предметов, событий с иллюстрацией на примерах и поправками типовых ошибок.

То и дело приходится сталкиваться не только с незнанием базовых положений датирования исторических документов, памятников и событий, но и с элементарным нежеланием включать хотя бы здравый смысл в этих темах. Будет полезно напомнить общие места и по-простецки пояснить их, попутно иллюстрируя на примерах.

Тема на самом деле не настолько сложная. Т.к. в видимой части достоверности датирования, в основных принципах и навыках датирования, она вовсе не требует ни технических приспособлений, ни специальных научных знаний, ни выдающихся усилий ума. Дело в том, что каждый из нас в своём практическом повседневном опыте не только непрерывно датирует, но и очень хорошо понимает условности и безусловность датирующих процедур.

Я сообщаю общую идею методов, объяснение сути, проблем и принципов, с помощью которых можно устранить проблемы. Вот ряд по мере уменьшения очевидности сообщения.

1. Самое простое. Каждый хотя бы приблизительно знает, сколько лет ему самому и всему его окружению. Возраст людей и событий прямо написан на лицах и предметах. Разумеется, нужно уметь читать такие «записи». Любой нормальный человек это может без всякого выщего образования и радиоуглеродного анализа, в силу своего опыта, относительно, с рождения заставая уже готовым всё что старше и наблюдая нарождение молодого, а также перенимая (устный и письменный) опыт предков, сообщающих счёт времен и событий по общепринятой абсолютной шкале лет. Коротко такой учёт времени называется датировкой по преданию. Поскольку предание основано на прямой передаче дат и другой информации от лица к лицу, искажение в нём просто неизбежно. Любое предание является мифом (домыслами фактов, которым приписывается статус реально бывшего). Но нужно понимать главное в форме и содержании предания. Оно искажает всё, кроме личного знания. Если я, Иванов, родился в деревне Ивановка, то я точно, без искажений, передам свою фамилию сыну, но обязательно ошибусь с именем прапрапрадеда, с временем его проживания, родом занятий и т.д.. И если мои предки и потомки проживают в Ивановке непрерывно столетиями, то они точно передают от предков к потомкам и название своей деревни (даже если ее по ходу переименуют), но обязательно соврут, почему так деревня названа или переименована (то ли от первопоселенца Ивана, то ли от того, что преобладают Ивановы, то ли Иван так назвал и т.п.). Единственная слабость устного предания: чем дальше от события, тем более сомнительным кажется всё. В конце концов, при запредельной древности предания Иванов, если он глуповат и необразован, может и засомневаться в себе и своей деревне, становясь Иваном, не помнящим родства. Но даже в этом случае предание достоверно номинально:  если предание есть, то обязательно за ним стоят какие-то факты.

Наука история начинается с устных преданий, накапливая их в летописях, а затем вылущивая из того и другого реальную суть. В преданиях, несмотря на накопившиеся несуразности, обязательно есть подлинная основа. Поэтому глупо, заметив какие-то противоречия, целиком отказываться от предания. Например, так именно поступили Фоменко и Носовский, в частности заявив, что на Волхове раньше не было ничего, а Новгородом это ничто назвали «романовские историки», чтобы подогнать факты под интересы воцарения династии Романовых. Плевать, что сами новгородцы, из поколения в поколение живущие в древних культурных слоях и стенах, ничего не знают о переименовании и о том, что не было ни их предков, ни культурного слоя. Что стоит их физическая реальность по сравнению с внезапной догадкой гигантов мысли, утративших чувство своей этнической, родственной и поместной реальности! Как Фоменко и Носовский пренебрегают фактами и летописного предания, явно сопричастного с реальностью Новгорода, см. К. Воронкова «Ересь Фоменко и Носовского, или Что мы НА САМОМ ДЕЛЕ знаем о Великом Новгороде из летописей» – https://voronkov-kirill.livejournal.com/104328.html. А что нужно было сделать с приволховской местностью «романовским историкам», чтобы так «переименовать», наглядно пояснил В.Л. Янин («Зияющие высоты» академика Фоменко – http://www.hist.msu.ru/Science/DISKUS/FOMENKO/janin.htm).

Отрицать такую элементарную, хотя бы номинальную достоверность предания можно только специально, из мошеннических или вражеских соображений, чтобы намеренно переписать историю в угоду кому-то или чему-то. Однако в историографических датировках по преданию есть всё же проблема некритического восприятия номенов (имён, дат, сообщений) – по традиционным установкам толкования. Самое известное – миф о булгарах-волгарах (моя сводка и решение частично есть в https://inform-ag.ru/publications/234/ и https://inform-ag.ru/publications/233/). В принципе, установочное восприятие легко преодолевается конкретным разбирательством номенов. Но беда в том, что практически никто не хочет отказываться от своих установок (они ведь потому и установки, что сформированы не случайно, а по серьезным причинам, в результате обучения, коллективной передачи предания). См. наглядный пример, когда историк Д. Верхотуров с обоснованием заявляет, что он и не собирается входить в разбирательства противоречащей традиции темы вологов (https://inform-ag.ru/publications/77/). А вот такую беду двойной (теоретической и практической) установки не преодолеть ничем. Только сознание своего несовершенства, собственное желание самообразовываться может подвигнуть того, кто считает себя спецом, разбираться, вникать в то, что он и так, кажется, хорошо знает. Вот почему я и создаю возможность повышения общей образованности, предлагая такие специфические темы для всеобщего обозрения.

2. Другой простой способ надежного датирования – автодата. Это указание даты самим автором на документе или предмете. Так мы делаем, например, в письмах при частной или официальной переписке. Бывают прямые даты (по действующей шкале датирования), бывают косвенные (сообщение о затмении, наводнении, войне). Сомнительность автодат связана, прежде всего, с необщепринятостью обозначений или хроношкал, отчего есть сложность с установлением момента и с привязкой его к принятой шкале. Момент в косвенных датах устанавливается средствами привлечённых данных и наук (о чем ниже). А для понимания прямых дат нужно знать и понимать уместную условность знаков и условия шкал. Например, древнерусская шкала лет обозначается с помощью знаков кириллицы, и счет там идёт по условиям так называемого сотворения мира (по Византийской эре). Вот почему нужно понимать условия перевода дат в русских летописях, применяя известную поправку 5508 / 5509. Подобные поправки есть не только в хронологии, но и во всех естественнонаучных шкалах. Все они условны, т.к. работают только при определенных условиях. Например, нынешнее градуирование температуры от 0 до 100°C  (градусов по Цельсию) отражает точку замерзания и кипения воды. Но в реальности все гораздо сложнее (температура кипения воды высоко в горах меньше 100°C и т.п.).

При желании, можно манипулировать любыми условиями и условностями. Например, в том же Новгороде была найдена берёста с изображением и надписью «св. Варвара» и датой с помощью титлованных букв, обозначающих, по расшифровке Янина и А.А. Зализняка, 6537 г. (1029 год н.э.) (Новгородская псалтырь начала XI века - древнейшая книга Руси –  http://vivovoco.astronet.ru/VV/JOURNAL/VRAN/BOOK/BOOK.HTM). Учитывая, что начертания царапались (в угловато-рваном стиле) на берёсте, которая изрядно пострадала за 1000 лет и в результате «реанимации» этой находки, знаки не очень чётки. Тем более на фото и копиях. Если без деталей, в написании ƧФЛƷ буква Ƨ – это зеркальная S, а Ф исполнена полузеркально, как зачеркнутое D или Ø с укороченной центральной ножкой.

За нечёткость записи зацепились Фоменко и Носовский и просто вписали поверх скопированных остатков даты свою, арабскими цифрами – 7282 (1774 г.) (http://chronologia.org/novg_date/index.html). Очевидно, что тут проблема не в условности, не в произвольном выборе чтения арабскими или кирилловскими знаками, а в распознавании контуров знаков оригинала. Т.е. в соблюдении уместных условий чтения (соразмерности знаков, расположения надписи на строке, оценки сохранности линий на носителе и отделения их от дефектов самого носителя, версий и традиций изображения каждого знака, навыка писца и т.д.). Фоменко и Носовский с оригиналом дело не имели, поэтому вовсе не касались условий чтения, видимо, и не подумав о них, читая, что называется, от балды. Но не буду влезать в тонкости. Подробно технические детали в сравнении двух расшифровок  рассмотрены А.А. Новиковым (К вопросу о датировке бересты с изображением святой Варвары – http://www.arhimed007.narod.ru/h_beresta-varvara.htm). Само собой, математический дуэт и тут уличён в немудрящей фальсификации прориси.

3. Ещё один простой способ датирования событий, связанный с предыдущим, – по датированным предметам. Могут быть опять же предметы с прямой датировкой (например, монеты с годом чеканки) или с косвенной (фиксированный выпуск партии предметов). Кроме сомнительности (как и в предыдущем случае) по местно-ситуационным обозначениям и шкалам тут неопределенна еще и длительность пользования партией монет или вещей. Золотая монета даже устаревшего или чужого чекана все равно золотая, поэтому может ходить в обменах и кладах много дольше момента чеканки. Это касается и прагматически ценных предметов, которые после изготовления могут использоваться веками до полного износа. Тем не менее с помощью этих артефактов абсолютно достоверно датируется нижняя граница события (не ранее момента изготовления чекана или партии) и даже верхняя (не позже износа ценности предмета). А по сочетанию и пересечению разных партий датировки можно доводить и до большой точности. Так, арабские дирхемы с датами попадали по Волжскому пути на Новгородчину с 8 в. В кладах сохранились подражания, восполняющие нехватку таких монет в 10 в. Суть  деталей см. у В.Л. Янина (Денежно-весовые системы домонгольской Руси и очерки истории денежной системы средневекового Новгорода. М., 2009 – https://litlife.club/books/120234/read?page=1). Резюме о нумизматическом профанизме НХ см у. Новикова (Миф Новой хронологии – http://samlib.ru/n/nowikow_andrej_aleksandrowich/mifhrono.shtml).

Все перечисленные выше методы связаны так или иначе с наблюдением хода времени и с сознательным датированием. Для истории в целом это довольно позднее состояние. Датировать нужно не только то, что захотели авторы или что попало в поле их сознания, но и то, что совершается само по себе, безотносительно к присутствию и желанию субъектов датирования. В этих случаях можно ориентироваться только на какие-то постоянно присутствующие в их жизни природные предметы. На то, что пассивно сопровождая жизнь людей, ритмически и последовательно развивается, и что объективно можно заметить спустя века и тысячелетия.

4. Очевидно, что таких предметов вокруг – целый мир. Их сцепление, чередование, расположение относительно друг друга закономерно и последовательно. Это позволяет использовать любую тематически выбранную последовательность как естественную стратиграфическую шкалу, т.е. запись реального хода развития с помощью слоев тех или иных предметов или явлений. Так записывается только относительная «хронология», очередность случившегося относительно другого случившегося, одного по отношению к другому. Никакой фактической записи дат или периодов времени в этой системе нет и быть не может. Однако относительная последовательность событий легко (по принципу, но не по деталям и технологии) преобразуется в абсолютную как раз потому, что вся система отношений предметов всегда строится относительно наблюдателя, который занимает постоянное место в любых стратиграфических слоях. Человек с его естественным хронометражем времени, продолжительностью индивидуальной жизни, как-то отпечатывающейся даже в геологических отложениях, является измерительным шаблоном. Таким образом, последовательно проведённая стратиграфия является прочитанным, т.е. рассчитанным преданием земных отложений. Человек воспроизводит память вещей, объективную информацию, и, соотнося её со своим хронологическим эталоном, пропорционально рассчитывает даты событий, выстраивая их не только как цепь относительной последовательности, но и как абсолютную шкалу для привязки к ней и вставки в неё новооткрытого.

4.1. Наиболее общей из таких шкал является геохронологическая шкала – стратиграфическая система геологических, осадочных и органических отложений, отражающая последовательность развития жизни (из неорганического состояния в антропосферу), в том числе – по относительно-временным отрезкам, периодам жизни. Как её части, по той или иной выборке закономерно-развивающихся предметов, можно рассматривать и все другие естественные шкалы времени, начиная с водяных или солнечных часов. Астрономическое, элементное (физико-химическое), биологическое датирование существуют в самых разных развитых формах. Общее в них, что пытаются отследить собственно ход времени, установить абсолютные даты. Это делается по природе самих предметов – по закономерно-циклическому порядку движения (вращение небесных тел, затмения, катаклизмы), по естественному распаду элементов или соединений (вроде радиоуглеродных часов), по органическим циклам жизни (различные «молекулярные» часы). Главная сложность во всех случаях – вариативность проявления природы вещей в различных условиях и обстоятельствах и наше заведомое незнание, какое именно событие было в прошлом и в каких условиях оно совершалось. Вот почему сводить датировки исключительно к тому или иному типу элементного анализа было бы глупостью и ошибкой. Наглядный пример неучета даже элементарной сложности (неверного чтения текста с данными о событии) самим А.Т. Фоменко при астрономическом датировании приводит А.А. Зализняк (Из заметок о любительской лингвистике – https://azbyka.ru/otechnik/Spravochniki/iz-zametok-o-lyubitelskoj-lingvistike/2).

  Так что все такие абсолютные датировки на самом деле являются условно-абсолютными. Не случайно, в каждом результате всегда сообщается установленная погрешность (десятки, сотни, тысячи лет). Тем не менее датировки постоянно совершенствуются вследствие накопления объема данных и опыта и, самое главное, благодаря увязке всех таких методов в единую систему.

4.2.  Одной из самых отлаженных систем абсолютного датирования является дендрохронология. На сегодняшний день уже отработаны полные шкалы на тысячи лет назад для многих регионов мира (США, Скандинавия, Ямал, Таймыр и др.). В том числе, по Янину в 1999 г., для Новгорода  уже есть «совокупный график за VIII–XX вв.» (http://www.hist.msu.ru/Science/DISKUS/FOMENKO/janin.htm). То же – О.А. Тарабардина: «Шкала доведена до 2007 г.» (О соотношении летописных и дендрохронологических датировок некоторых памятников новгородской земли (к проблеме верификации дендрохронологической шкалы Новгорода) // Археология и история Пскова и Псковской земли, 2011, № 26, с. 113-118).

Преимущество дендрохронологии в том, что она опирается на такие естественно развивающиеся многочисленные предметы, рост деревьев, где ход времени прямо отражается и накапливается в череде древесных колец, которые своим типовым сочетанием отражают уникальные условия сезонной среды. Годы в их своеобразии прямо записаны в рисунках среза, в своего рода штрих-кодах. Каждое дерево накапливает информацию за сотни лет. И по сходству алгоритмов колец в сопричастно живших и живущих деревьях можно выстроить непрерывную шкалу погодовых отражений, точно определяя порубочный год того или иного ископаемого дерева в ретроспективном движении от ныне растущих деревьев с абсолютно достоверно считаемыми датами. Таким образом, дендрохронология создаёт зональные относительные шкалы, собираемые в абсолютную по смежности совпадающих данных. Обращаю внимание, что на промежуточной стадии, до конструирования всей шкалы в целом историографические датировки ископаемых деревьев Новгорода были рабочими и проверочно-контрольными. А после создания абсолютной шкалы они стали исправленными и доказанными. По условиям информативности годичных колец (выверенная достоверность только обратного отсчёта дат) репрезентативной, доказательной может быть лишь вся шкала (та часть, которая непрерывно выстраивается от сего дня к датируемому моменту). Только в этом случае можно убедиться, что рисунок годичных колец датируемого дерева вписывается в общую шкалу в исключительно уникальное место. Разумеется, доказательная сила такой шкалы неизбежно повышается через ее самопроверку – по мере увеличения количества включенных в неё согласующихся образцов. Наоборот, каждый отдельный несогласующийся образец (фрагмент шкалы) не может быть контрольным фальсификатором всей шкалы в целом. Поскольку заранее неизвестно, в каких уникальных условиях и в какую эпоху росло дерево, насколько оно типовое для датируемой ситуации (может, оно привезено издалека или хранилось десятилетиями).

Этой сути явно не принимает или не понимает А.М. Тюрин, один из самых добросовестных последователей НХ. Не признавая самого факта создания целой шкалы для Новгорода (т.е. не находя её в источниках, хотя вот коротко специально для него системные сведения – https://paulus-raul.livejournal.com/62307.html), а только ее отрезок 11-16 вв., к тому же используя очень небольшую выборку данных из 6-7 сигналов (климатических угнетений, по кольцам), Тюрин легко находит аналоги этих графических формализаций на шкалах других местностей для 13-19 вв. и так «доказывает» перенос шкал (датировок) на 391 г. к современности  (Датирование Новгородской дендрошкалы по глобальным короткопериодным климатическим сигналам – http://new.chronologia.org/volume14/2016_date_novgorod.php). Критику приёмов Тюрина по частям см. https://paulus-raul.livejournal.com. Нет сомнений, что при таких усечённых условиях анализа подтянуть можно к любому заданному результату. Однако по факту такое избирательное и произвольное слияние коротких отрезков шкал является нарушением базовых принципов дендрохронологии, смешением разных слоёв по личному произволу. На самом деле исследователь должен лишь читать и сочетать деревянные штрих-коды в непрерывные штрих-цепи. Иначе он становится участником древних событий.

Хоть антропный принцип лежит в основе любой стратиграфии, он не должен сводиться к произволу. Как раз со смешением слоев «наблюдателем» связаны все проблемы и сложности установления фактов и датирования событий. Там где слои физически наглядны, как геологические отложения или годичные кольца на срезе, хоть с трудностями, но можно объективно различить, найти сходство, отождествить, т.к. предметами анализа являются однородные материалы, вещи, количества и состояния. Тем не менее, как было показано, и тут можно отрицать сами факты (слои, надписи, даты) и смешивать факты друг с другом (разные слои, знаки, срезы), а факты с толкованиями (культурный слой с бутафорией, остатки начертания с прорисью, формализацию среза  с сигналом).

Совершенно безграничные возможности произвола появляются в тех случаях, когда датируются уже не природные предметы (и не с помощью анализа предметов, их частей или элементов), а искусственные, предметы культуры.

5. Это то, чем прежде всего занимается история в археологии культур, предметно открывая, буквально –  отрывая-роя из земли и исследуя археологические горизонты, культуры – ископаемые памятники жизнедеятельности, так или иначе сохранившиеся в конкретном месте и времени в их древней организованности, выделенной какими-либо типовыми атрибутами. Почти всегда сами памятники (кости, орудия, вещи, изображения) могут датироваться теми или иными из перечисленных житейских, традиционных и естественных методов. Но их организованность и атрибутика, указывая на явные хронотопические отличия (языка, производства, социума, государства), не могут быть датированы (и идентифицированы) напрямую (если нет автодат и прямых свидетельств). Тем не менее историки применяют свои особые методы датирования: стратиграфическое (по включенности культурного слоя в геохронологический) и историко-культурное (по оценке конструктивных особенностей и соотношению с типами ранее датированных предметов).

Кажется, историческое датирование лишь распространяет апробированные методы и на новые предметы, действуя по прецеденту. Но как раз поэтому в каждом случае заранее закладывается проблема смешения слоёв, недопустимого, ошибочного для естественных методов.

Речь не о казусах реальности со смешанными слоями. Например, грамота, найденная между 10 и 11 ярусом мостовой, формально, по прецеденту последовательности слоёв, должна быть датирована в промежутке порубочных дат двух ярусов. Но, может, она провалилась сверху или поднялась снизу в результате наводнения? На то у внимательных и опытных специалистов есть не только глаза и ум, но и отработанные принципы стратиграфирования и описания, позволяющие избежать поспешных выводов.

Но сплошь и рядом происходит смешение хронологической последовательности, которое делается случайно и не замечается как смешение. Из-за того что полагаются как однородные естественные и искусственные предметы, всегда и постоянно естественное время смешивается с социально-культурным. По какому бы слою грунта или по какой стадии элементного распада ни датировалась та же грамота, её дата обращения в обществе другая. Тем более другим и разным может быть культурное время ископаемой культуры. Самое простое, грамотеи могут быть язычниками или христианами, что указывает на принципиально разные прецеденты использующихся знаков письма. «Что ниже, то древнее и первичнее» – это ложная установка, смешивающая хронологическую протяженность, т.е. хронометраж, формально учтённое время, и хронотопическое время, т.е. историческое движение, повременное следование и развитие топосов. Хронологически древнее может стать первичным и другим древним гораздо позже своей древности. Речь не идёт об отмене дат и хронологической последовательности. Но только о точном различении разновременных культурных слоёв. Так, Городище как раз в силу временного предшествования легендарным событиям и ископаемой норманнской атрибутики стало в поздней науке предпочтительной локализацией столицы мифического Рюрика, а в 19 в. под влиянием околонаучных легенд стало и называться Рюриковым.

Далее. Профессионал легко заметит казусное смешение слоев в одном раскопе и честно сообщит об этом. А как без ошибок соотнести слои разных? Приходится удалённые данные принимать на веру, так же как и добросовестность коллег. Что никак не исключает не только ошибки, но и фальсификации. Но даже при полной добросовестности и безукоризненности всех профессионалов совершенно очевидно, что нет и не может быть полной информации ни об одном раскопе, ни обо всех культурных слоях. На основе останков культуры картина всегда домысливается. Кроме того, ещё очень много чего не раскопано на Земле, есть еще в принципе неведомые нетронутые слои, с абсолютно немыслимой сейчас древностью. Историки же, делая выводы о развитии по следованию горизонтов, заведомо смешивают слой своего местного условно-известного, позитивного знания с какой-то неведомой полнотой слоёв. Но даже ненамеренное упущение в описании культурного горизонта, искажает диспозицию ископаемых фактов и предметов, позволяет толковать предметы в ошибочном свете. Так, писала долго казались булавками, ложечками и т.п. Легко можно было объединить их с настоящими булавками других культур и т.д., выстраивая некую преемственность, расширение очагов, заимствование. А ведь подобным образом можно смешивать не только артефакты (виды орудий, мечей, предметов обихода, украшений), но и типы: конструкции, технологии, расположения, атрибуты, знаки. И каждый тип можно считать перенесённым из одной культуры в другую, условно считая прецедентом тот, который обнаруживается в более древнем слое. Норманнские мечи или украшения, как и айфоны Apple сейчас, могли использоваться норманнами, а могли и модниками аборигенами (дело не только в миграциях, но и в товарообороте). В реальности конкретный меч можно купить и перенести в другую культуру, но типы предметов не обязательно появляются по прецеденту ранее известных (культурное влияние), могут появиться вообще независимо. Тем более культурная оценка уровня, качества, значимости предметов основана на пристрастиях, ценностях и теориях оценщика. Все такие как бы «недоразумения», считающиеся фактами, не только искажают реальную ситуацию любой локальной культуры, но и позволяют конструировать фактическую, но совершенно не действительную схему взаимодействия культур. В итоге вместо реальной истории можно получить условно верную.

Например, из-за того, что грамоты обнаруживаются только в слоях не ранее 11 в., обычно и считают это время началом письменности в Новгороде. Т.В. Гимон: «С. Франклин называет 1050-е гг. временем, когда произошел скачок в развитии письменной культуры Руси: прежде свидетельства об использовании письма “остаются случайными и редкими”, с этого момента — “становятся многочисленными”», происходит «расширение сфер использования письма» (Летописание и развитие письменной культуры (Новгород, XI - первая половина XII в.). – https://cyberleninka.ru/article/n/letopisanie-i-razvitie-pismennoy-kultury-novgorod-xi-pervaya-polovina-xii-v). Это поддерживается историко-культурной и типологической аксиомой, что современная письменность на Русь привнесена просветителями вместе с православием и кириллицей в 10 в., хотя до этого что-то и было, неправославное и некириллическое (А.А. Медынцева. Письменность на Руси в IX – X вв. – https://dazzle.ru/spec/aampnr.shtml). Но даже Янин, сообщая о материалах письма (писалах, заготовках цер) в слоях сер. 10 в., ожидал находок более древних грамот уже по этим косвенным уликам (Я послал тебе бересту... –  http://historic.ru/books/item/f00/s00/z0000133/st000.shtml).  Тем более, если вникнуть в логику письменной культуры (в уже найденное число приспособлений, атрибутов, памятников), то очевидно наличие системы развитой и традиционной системы обучения (что подкрепляется существованием стандартной орфографии грамот и массовой грамотностью текстов). Всё это не могло возникнуть внезапно. Так, современная русская орфография устанавливалась не меньше трех веков. И это на почве уже богатой традиции древнерусской орфографии (развивавшейся не менее 8 веков). На древних стадиях создание орфографии было гораздо более трудным и продолжительным. Вот почему ясно, что ошибочны все принятые типологические и историко-культурные датировки начала письменности на Руси, доказываемые в  том числе стратиграфически. То, что сейчас называется кирилловской письменностью, зачиналось задолго до Кирилла. Обоснование и примеры, какой была предшествующая книжность, см. в двух моих книгах: https://inform-ag.ru/publications/24/ и https://inform-ag.ru/publications/14/.

Очевидно, ожидаемым традиционным фактам, имеющимся нетрадиционным данным и простейшим логическим соображениям и выводам противостоят прежде всего общие (т.е. методологические) соображения укоренившихся теорий. Ведь именно они создают общую (коллективную) базу, единство общения и взаимопонимания между разными знатоками, специалистами, направлениями и конфессиями. Это единство (в котором естественно смешивается теоретическое и практическое) стихийно поддерживается в массовом сознании по негласному общественному договору специалистов и социальному предпочтению господствующей элиты. Таким образом, прецедентно-опытное датирование в его житейской практике (а также теоретической крайности) является конвенциональным, договорным, заказным.

Всё это и вызывает мифологизацию истории. А в отношении датировок – смешение времён. Так или иначе это замечают все, включая Фоменко и Носовского. Замечают и критикуют по факту смешений справедливо. Но вместо расследования, разборки истории, различения реальностей и мнимостей те же Фоменко и Носовский делают еще одну новую складку, дополнительное мифослияние фактов в моменте их современной общепринятой базовой интерпретации. Таким образом, они просто путают себя и других, приписывая сложность простому и не понимая реальных сложностей. В отличие от них настоящая, теоретически зрелая наука в исторической динамике все-таки преодолевает мифологизацию. Хотя нынешняя историческая стратиграфия культур в древнейшей части в основном ошибочна, наука постепенно избавляется от смешений, нелогичности и натяжек, встраивая отдельные культуры и горизонты в целостную систему и перспективу.

Чтобы прецедентно-опытные методы стали полностью достоверны, необходимо отработать единую абсолютную шкалу культурной стратиграфии. Это можно достичь только путем теоретического конструирования сущностей, сделанного хоть и по результатам конкретно-исторического изучения фактов всей истории, но на основе логики саморазвития сущностей. Так, собственно, и делает любая связная теория. Все культуры нужно расположить сначала умозрительно как иерархию относительной сложности-развитости, преемственности предметов, а потом ретроспективно привязать к ним фактически найденные культурные слои, так делая проверку дат и увязку с фактической хронологией. И тогда действительно ниже расположенное будет точно вписано в свою точку древности. Начинать такую работу нужно с полной и грамотной паспортизации всех культур. Т.е. отработав единый стандарт описания раскопов и находок, собрать все данные в единой виртуальной базе данных, чтобы сделать все факты, включая научную литературу о них, легко доступными и сравнимыми. Ныне системно представлены, например, в виде статей Википедии, только популярные общие сведения о результатах научной интерпретации культур. Как пример, правильной единой паспортизации и представления памятников в стартовом объеме может служить сайт «Древнерусские берестяные грамоты» – http://gramoty.ru/birchbark/.

Это не случайно. Из всех фактов для начала проще всего охватить категории тех или иных текстов, беря шире – преданий, так проверяя и исправляя историографию и филологию. Примерные опыты разборки, распаковки мифофактов мною уже предложены: «Поэтика истории» – https://inform-ag.ru/publications/186/, «Гидроним Волга как упаковка реальной и языковой истории» – https://inform-ag.ru/publications/19/, «К чтению мифокарты русских секций ал-Идриси» – https://inform-ag.ru/publications/23/.

6. Предание имеет определенную словесную структуру. Её изучает филология, как со стороны словесного строя смыслов (языковедение), так и со стороны строя словесных смыслов (поэтика). Все структуры словесных произведений, опирающихся на предшествующие произведения, строго иерархизированы по связи содержаний и форм. Каждый памятник, будучи определенной конструкцией, фигурой, структурно включает в себе все предыдущие. Говоря технарским языком, количество фреймов в фигуре и соотношение содержательных форм уникально и может быть посчитано и прочитано. Поэтому возможны как относительная хронология поэтических структур (раньше или позже по простоте-сложности, выводимости, производности), так и абсолютная (по соотношению с опытно установленным историческим каталогом поэтических структур). Именно на этих путях возникает самая достоверная абсолютная хронология, отражающая не видимости, не данности, не ископаемые и ныне известные факты, а то, как факты могут развиваться и развивались по логике развития. Основу общей самосказывающейся и самодатирующей исторической поэтики (в границах традиционной истории эпоса) я наметил еще в 1989 г. («Опыт философии литературы. Анализ содержательной формы в теоретическом и историко-литературном аспектах», где чётко показан нелинейный график культурной истории – https://inform-ag.ru/publications/248/), потом отрабатывая различные литературоведческие, языковедческие, историологические и историографические стороны и основания. Но это отдельная большая и никому не известная тема, которая обещает совершенно невероятное научное будущее. Не распространяясь о теории, в практическом плане наступает время удалённой научной соработы по принципу вики-производства (принципы которого мною уже продуманы и в самой малой части уже предложены как дело).

Примечательно, что в настоящее время в этой же научной парадигме, но с противоположной стороны, уже началось естественнонаучное конструирование абсолютной шкалы социально-исторического движения, основанное на вычислениях генетического родства в сменах поколений и персонажей биологической истории. Это популяционная генетика, или ДНК-генеалогия. Шкала такой генеалогии – естественная абсолютно-расчётная шкала, составляющая отражённый остов исторического времени, на который можно нарастить все детали, вплоть до персональных, социальных и культурных. О сути, проблемах (правильного перевода биологического в социальное) и перспективе этого подхода см. мои соображения – «История с Клёсовым. Методологические наблюдения о естественнонаучных основаниях реконструкции истории» (https://inform-ag.ru/publications/50/).