Коррупция

Коррупция рассматривается через призму постмодернистского вмешательства в мыслительную деятельность, как величина, несоразмерно завышенная по отношению к вреду ей приписываемой. Но всё дело не в этом, а в том, что первопричиной коррупции служит среда, в которой она возможна (это – денежная система), и посылы психик людей в этой среде.

Денежная среда естественно ограничивает желания людей чем-то владеть, что-то использовать, тем, что недостаток денег вызывает психический дискомфорт. Он существует у всех без исключения людей, однако, у большинства этот дискомфорт нивелируется (правда, на поверхности) вопросами этики и морали (этика – это о приемлемых взаимоотношениях между людьми, включает в себя мораль, мораль – это серия запретов на действия в среде людей), поэтому люди склонны свыкаться с приемлемыми ограничениями.

В глубине же души дискомфорт, повязанный на невозможность что-то получить, потому что: либо нет на это денег, либо – их мало, всегда остаётся. Дремлет. Пребывает в неактивном состоянии. Но всегда готовый проснуться и стать активным. Это – ключевое психическое понятие, объясняющее нынешнее состояние коррупции.

Возжелание чего-либо и последующая не/реализация желания для человеческой психики остаётся всегда одним и тем же общественно-обусловленным процессом: человек обозревает возможности, прикидывает их и решает: либо можно, либо нельзя, либо можно, лишь если предпринять то-то и то-то… и вот дальше вступает в дело этика и мораль. Сами по себе этика и мораль – штуки простые, это просто негласные правила, принятые в обществе. Но они мгновенно становятся непростыми, а очень и очень сложными, когда они должны квалифицированный «дать ответ» на хотелку человека. Далее возникает коллизия.

Другими словами, хотелка и этика сталкиваются друг с другом в ментальной СХВАТКЕ. Их силы неравны: этика распределена среди психик людей неравномерно, варьируется от человека к человеку, зачастую ментально выглядит даже туманной или съёжившейся, тогда как хотелка идёт из нутра человека, из его естества, природы и корня (даже, если человек не подозревает ни о чём подобном, не анализирует этот «факт», он просто ОЩУЩАЕТ). Хотелка при этом обладает страшной пробивной силой, не всякий человек может заглушить её силой воли. Принципиально так. Более того, таких людей – вообще меньшинство на свете.

Далее происходит следующее: хотелка (на уровне сознания это происходит практически мгновенно, но я распишу шаги последовательные, это будет читаться медленнее) взвешивает сопутствующие «риски» неподчинения этике: от совести до законов – и выносит решение. Либо наплевать на этику, либо не наплевать. Вот так просто.

Чаще всего хотелка не исполняется по тем причинам, которые показывают невозможность её исполнения, или возможность, но сопряжённую с огромным психическим и другими видами труда. Но с этим вопросом как раз всё понятно. Расписать требуется тот случай, когда человек решает ментально ПЕРЕИГРАТЬ существующую этику общества. Готов потратить на это внутренние и внешние ресурсы. Готов даже потрудиться: головой или руками.

Хотелки и этика – это акторы возникновения коррупционного процесса. В их столкновении рождается сама «искра» коррупции, которая затем и разжигает, собственно. Сам же процесс возникает лишь в определённой среде. В нашем обществе эта среда – денежная. Т. е. процесс коррупции на 99% сопряжён с извлечением дополнительных денег из какого-то источника себе в карман. Коррупционные моменты, сопряжённые с не денежными «дивидендами», случаются тоже, но и они, если их проследить по цепочке событий, тоже сводятся в конечном итоге к деньгам: к возможности за эти деньги исполнить ту или иную хотелку.

Система всегда есть возможность элементам как-то действовать в ней, плюс в системе всегда есть определённые ограничения. Это – азы. В денежной системе точно так же: есть возможности легальные, а есть возможности – полагаемые коррупционными. Ни одна система не избавлена полностью от системных пороков же, позволяющих нарушать её же правила и инструкции, вообще её структурность. Систем без каких-то ограничений – не бывает вовсе! Это тоже азы.

Соответственно, денежная система может быть зарегулирована до любой степени плотности и контроля (через которые как бы невозможно проникнуть нарушителям), но, памятуя о том, что она создаётся людьми, люди же и находят в ней «щели»-противоречия, «пазы»-недомолвки, «трещины»-идиотизмы, позволяющие «взломать» системность системы с тем, чтобы извлечь из её работы (и своей) необходимый или возможный дивиденд, который НЕ полагается иметь по правилам.

Да, система – не дура, у неё есть долгоиграющие механизмы выправления ситуации, с наказанием нарушителей, но ведь это всё ПОТОМ… потом, когда взлом системы уже осуществлён. Здесь важно другое: если у системы есть системный же ответ на возможные нарушения, которые не слишком демонтируют работоспособность системы, то коррупция может служить даже катализатором процессов балансировки системы; если же у системы такого ответа нет, или ответ категорически слаб, то коррупционные наскоки рано или поздно разрушат систему.

Коррупция в денежной системе возникает только в тех точках, которые системно слабы. Под термином «слабы» я имею в виду непроработанность вопросов соответствия этики и хотелок. К примеру, можно ли обвинять бизнесмена, встраивающего себя и свои хотелки в систему, где его роль – извлечение прибыли, в том, что он её извлекает? С одной стороны, нет, но в дело вступает этика, которая как бы говорит: есть легальные способы извлечения, а есть – запрещённые. Возникает парадокс совмещения одной цели в рамках совершенно других правил. И этот парадокс не решаем никакой степенью насыщенности ментального пространства, потому что… в дело вступают личные склонности и предпочтения конкретного человека, которые, собственно, всё и решают: либо в соответствие с этикой, либо – по хотелке. И так происходит всегда.

Логика действия извлекателя прибыли в денежной среде (не обязательно бизнесмена, кстати) очень проста: вот есть среда, в которой из места в место перемещаются суммы денег. В этой среде есть узловые точки, есть хабы, есть определённая логистика, ну и правила, конечно. Взглянув на эту среду в общем, сразу и не разобраться в том, каким боком здесь, с какого припёка здесь труд, создающий некие ценности, которые затем производителю нужно продать, а покупателю – купить, почему что-то можно продавать, а что-то нельзя и т. д. (вопросы этики). Нет, теоретически понятно, что труд создаёт это всё. Но… долго разбираться во всех этих хитросплетениях.

Не ясен также вопрос со справедливостью распределения результатов труда, оценки труда и вознаграждения за труд. Он не только не ясен, он категорически затуманен таким образом, чтобы человеку, в поисках истины, приходилось продираться через опять же сложнейшие этические вопросы бытия. А человеку нужно исполнения хотелки. Здесь и сейчас. Либо в самом коротком времени.

Большинство людей выбирает в таких ситуациях решения, которые порицаются этикой, но могут быть понятны, как избежание ЛИШНИХ сложностей на пустом, в общем-то, месте. Вот зачем человеку думать о высоком, трансцендентном, когда его текущая задача крайне проста и незамысловата? Правильно, большинство так и выбирает: незачем долго думать. Искать надо более быстрый выход, который решает задачу (реализует хотелку).

В случае так называемой коррупции (иначе нарушения системности системы) – это победа хотелки над этикой в ментальной схватке. Хотелка гарантированно взламывает бастионы этики применением лишь одного тяжёлого орудия: вопроса о справедливости вознаграждения труда. Если не взламывает, то привлекаются другие орудия. И так – до самой победы! Можно при этом обратить внимание на то, что вопрос о труде всё ещё НЕ проработан.

Вопрос о справедливости вознаграждения для личного «Я» – тоже ключевой. Если разбираться с ним философски, то может выпасть удача: к примеру, окажется, что дело в психиках людей, которые бывают разные. У одних реализация хотелок превалирует на некоторыми этическими вопросами, у других (бывает и так) реализация хотелок вообще не является классом психики, а каким-нибудь подподклассом.

В силу того, что в денежной системе на узловые места и хабы, в которых и происходят массовые перетекания денежных сумм, собираются люди активные и ответственные, то они чаще других сталкиваются с проблемой схваток между хотелками и этикой, и им приходится рано или поздно вырабатывать свой собственный подход к этим вопросам (не выработаешь – с ума сойдёшь).

В какой-то мере это – СОБЛАЗН. В какой-то мере – ИСКУШЕНИЕ. В других – может быть и чем-то другим. Но в любом случае, повязанность хотелок на желательность имения денег для их исполнения (не всех, но многих), статистически прогнозируемо концентрирует количество могущих быть соблазнёнными и искушёнными в этих местах. По-другому и не бывает. Хотящие быть соблазнёнными не будут искать денег в местах, где те «не ходят». Они будут искать их там, где они с разной частотой появляются.

Поскольку секретом ни для кого не является, что в мiре всегда есть и всегда будут соблазнённые и искушённые, то всегда будет и коррупция (в денежной среде). Если деньги отменят, то соблазнённые и искушённые будут искать возможность реализовать свои хотели в другой системе, после поиска слабых мест уже её. И гарантированно найдут их и будут использовать.

И последнее, чиста-а-а постмодернистское: вопросы этики и морали, как ограничения человеку действовать определённым образом в определённых областях, прямо противоречат духу свободы, присущей каждому человеку. Этот дух свободы искренне полагает, что ограничения этики и морали МОЖНО в некоторых случаях нарушать. Так было, так есть и так будет всегда. Нарушения запретов и ограничений будут всегда, в этом, собственно, и состоит базовое стремление человеков расширять горизонты своих личных и общественных свобод.

Заявляя это прямо, можно с улыбкой констатировать, что определить поэтому «коррупцию» не всегда возможно в принципе. Пока мы пользуемся лишь определением её в условиях законов. Законы могут в одночасье поменяться. А тогда, какая же это «коррупция»?