Поговорим о собственности (Каждому по потребности)

В комментариях к моей предыдущей статье говорили, что очень много букафф, и никто такое читать не будет. Ну что могу сказать этим людям – если серьезные и развернутые статьи для вас не читаемы, то могу вас только отправить читать комиксы. Там и текста мало и картинки есть.

А вот если мы хотим реально разобраться какое общество хотели построить наши предки и какие выводы, а тем более что конкретно мы можем взять из их опыта, то без серьезных статей и книг не обойтись.

Критику по оформлению – принимаю и буду стараться от статьи к статье улучшать.

А теперь перейдем к дальнейшему разбору полетов, того какое общество хотели построить наши предки на принципе «от каждого по способностям, каждому по потребностям»

Итак.

Думаю многие, со мной согласятся, что вопросы распределения не стоит рассматривать в рамках предыдущей статьи о социалистической собственности, лучше их вынести в отдельную статью.  Так будет удобнее и понятнее.

В статье «Поговорим о собственности (Социалистическая собственность)» я написал, что распределение «по труду» и «по потребности»  - категории экономические, а не этически-нравственные. Перевод коммунистического типа распределения из экономической категории в этически-нравственную и стал основой превращения самой идеи коммунизма в утопию. На этом положении стали спекулировать «антипотреблядцы», которым потребовался «новый человек». «Старый человек»  для коммунизма не подходит, потому что, сука он такая, займет с утра пораньше очередь у дверей склада и  сожрет всё, что будет в пунктах бесплатной раздачи жратвы, унесет к себе домой из пункта раздачи одежды все шмотки,  а другим ни фига не останется.  Такая жадная падла для коммунизма не подходит, пусть он сначала перевоспитается в сурового аскета, потом уже его можно вести за ухо в светлое будущее, иначе ресурсов на всех не хватит. 

Все это было бы смешно, если бы не было на самом деле в умах подавляющего большинства людей. Естественно, один Кургинян не успел бы за время своей политической деятельности так загадить мозги стольким людям.  Кургинян всего лишь образцовый член КПСС образца после 1953 года. Он всего лишь продолжает дело этой троцкистской партии.  Главным в идеологии КПСС и было превращение коммунизма в утопию. И можно с уверенностью определить дату, когда это началось.  В 1951 году. Еще до переименования ВКП (б) в КПСС.

Какие ученые - УЧЕНЫЕ

В 1951 году Сталин и его команда решили перейти к следующему этапу развития СССР – к строительству коммунистического общества. Ничего фантастического в таком решении не было, собственность в стране была только социалистическая, темпы экономического развития позволяли решать эту задачу.  Самой главной проблемой было – объяснить народу путь и сущность решения этой задачи.  Сталину нужно было понимание общества в вопросе,  какие преобразования для этого необходимы и что каждый должен для этого делать.

Определились, что начать нужно с единого учебника политэкономии.  Создать такой учебник, который мог дать целостное представление о политической экономии, как о науке, чтобы советскому народу был понятен путь преобразования общества.  Этим учебником начали заниматься еще до войны, но дело почему-то замерло.

Учебник должен был быть простым, доступным для понимания большинству граждан.

В ноябре 1951 года проект учебника был готов.  Но Сталина он не устраивал по многим аспектам.  Главным, пожалуй, недостатком  проекта было то, что там каждый ученый хотел  «блеснуть умом», получилась плохо читаемая заумь.  Сталин требовал максимально простого и доступного для понимания людей учебника, но академики просто выражаться  за время своей научной деятельности отвыкли.  Причем, это качество не только советских  ученых.  Какой ты ученый, если выражаешься так, что тебя любой тракторист понять может? Это не по-научному. Нужно больше специальной терминологии, желательно,  в идеале, чтобы между терминами одни местоимения были.  И  если академик пишет  книжку, тем более учебник, то он рефлекторно ее забацает в 6-ти томах с тремя томами пояснений.  Чтобы всем было видно – не зря он зарплату академика получает.

Я утрирую, естественно, но  примерно такой учебник они написали. Но это еще было не всё. Выяснилось, что наши ученые в области общественных наук оборзели и охренели до такой степени, что у них заплыли жиром мозги, они настолько обленились, настолько деградировали… Короче, Маркс – гений, он всё открыл, поэтому, чего там мудрить, главное – цитировать к месту и ко времени.  Можно еще из Ленина добавлять кое-что.  Удобно и комфортно. Не надо напрягаться изучать общество, в котором ты живешь – это лишний рак мозга.  

Но, в итоге, Сталин так и не добился от академиков нужного ему учебника, поэтому и написал свою последнюю теоретическую работу.  Но это потом было.

А в ноябре 1951 года он еще надеялся на ученых-политэкономов. Чтобы подстегнуть научную мысль, была организована дискуссия  по учебнику политэкономии.

В этой дискуссии нарисовалось конкретное чудо, которое звали Лука Ярошенко.   Самое чудесное в этом чуде, кстати, то, что его идеи, как вирусы, до сих пор живут в головах большинства наших леваков и марксистов. Как только ты с ними начинаешь о коммунизме говорить, так эти вирусы у них оживают.

Лука Ярошенко стал даже героем публикаций в СМИ после Перестройки, как жертва Сталина.  И о нем писали, как о видном ученом, который осмелился тирану бросить  вызов. 

На самом деле, Лука был хером с бугра,  заместителем начальника одного из отделов Госплана. Клерк не очень высокого ранга.  

Это чудо  написало свои соображения по учебнику политэкономии, сначала показало их академику Варге, тот посмотрел эти тезисы, посоветовал  их спрятать подальше и не высовываться с такой дурью. 

Лука  не послушался.  Вышел к трибуне во время дискуссии и запулил свои идеи о политэкономии.   И еще предложил проект учебника выкинуть в мусорное ведро, дать ему, Луке, двух помощников, и он, Лука, за год, максимум за полтора, напишет сам учебник.  

Дальше всё происходило так, что было похоже, будто Сталин плюнул на дискуссию ввиду ее бессмысленности. Думаю, он в самом деле убедился в бессмысленности дальнейших дебатов.  Ни его, ни Молотова, который тоже участвовал в этом действии, никто не понимал. 

Иосиф Виссарионович занялся «Основными проблемами социализма в СССР». И в этой работе уделил большое внимание замечаниям Луки  Ярошенко.

Четверть объема  «Основных экономических проблем социализма в СССР»  была посвящена критике взглядов этого Луки Мудищева  от политэкономии не потому, что Сталин очень серьезно воспринял самого Ярошенко, а потому, что за Ярошенко стояла очень значительная сила.

Кто-то же его, зам.начальника отдела Госплана, сподвиг на этот «научный подвиг»?

В институтах СССР, независимо от их профиля, политэкономия была предметом обязательным. Она еще входила составной частью в гос.экзамен по научному коммунизму, который тоже во всех ВУЗах сдавали.

Политэкономию изучали целых два семестра. Один семестр – «политэкономия капитализма», второй – «политэкономия социализма».  Потом итоговый экзамен. И было даже два отдельных учебника. Один по капитализму, другой – по социализму.

Первый семестр по политэкономии, по капитализму, проходил нормально. Без проблем эта наука студентами, воспринималась. Даже формулы Маркса нормально проходили.

Начиналась политэкономия социализма и начинались проблемы. Ее ни фига не понимали. Это была не наука, а какая-то муть. Студенты СССР после изучения этой мути начинали осознавать, что они живут в экспериментальном обществе, в котором вместо экономических законов…

Только когда читаешь критику Иосифа Виссарионовича  взглядов Ярошенко, начинаешь понимать, в чем проблема брежневской  «политэкономии социализма»…

Когда студенты советских ВУЗов, изучали политэкономию капитализма и политэкономию социализма отдельными курсами, да еще и  по отдельным учебникам, еще не знали, что эту глупость, делящую политэкономию, как науку, на две части, критиковал Сталин в споре с Лукой Ярошенко.

Эту глупость Сталин и называл главной ошибкой Ярошенко.  По мысли Луки, если  в социалистической экономике нет антагонистических противоречий, то все экономические законы и категории политэкономии становятся излишними и нужно заниматься только организацией и планированием производства.

«Тов. Ярошенко утверждает, что в его "Политической экономии социализма" "категории политической экономии - стоимость, товар, деньги, кредит и др. - заменяются здравыми рассуждениями о рациональной организации производительных сил в общественном производстве", что, следовательно, предметом этой политической экономии являются не производственные отношения социализма, а "разработка и развитие научной теории организации производственных сил, теории планирования народного хозяйства и т.п.", что производственные отношения при социализме теряют свое самостоятельное значение и поглощаются производительными силами, как их составная часть.

Нужно сказать, что такой несусветной тарабарщины не разводил еще у нас ни один свихнувшийся "марксист". (И.В.Сталин)

Из этой  тарабарщины  свихнувшегося «марксиста»  выросла его гениальная по степени свихнутости идея о примате производства над потреблением.  Сталин четко определил, что Ярошенко перепутал средство, цель и задачу. И предупредил, к чему это приведет: «Тов. Ярошенко забывает, что люди производят не для производства, а для удовлетворения своих потребностей. Он забывает, что производство, оторванное от удовлетворения потребностей общества, хиреет и гибнет».

Понятно, из чего выросла мечта   современных «свихнувшихся «марксистов»  о человеке-творце,  из чего возникла борьба с потреблядством? 

Идеи Ярошенко  нашли свое полное отражение в принятой Программе КПСС на 22-м съезде,  когда был продекларирован переход к строительству коммунизма.  Создание материально-технической базы коммунизма, провозглашенное целью, это и есть  «свихнувшийся «марксизм».  Потому что эта материально-техническая база должна обеспечить  изобилие.  Так на съезде и говорил Никита, что как «из рога изобилия» посыпятся на советских людей жратва и шмотки.

После этого в головах советских граждан коммунизм стал восприниматься, как бесплатная раздача штанов и колбасы каждому сколько ему требуется.  А дальше это трансформировалось в  шизофренический аскетизм:  никаких статусных штанов  и черная икра строго по физиологической потребности. Поэтому появились рассуждения, что если колбасы в магазине каждый день будет много, то ее станут покупать мало.  Нажрутся и перестанут колбасой интересоваться.  

Мысль о том, что при коммунизме санитарка будет  получать столько же, сколько и врач, а разнорабочий с лопатой – как директор завода, может прийти в голову только фантастическому идиоту.  Но как только начинаешь говорить про коммунизм, так сразу с этими идеями начинают лезть считающие себя умными климактерические психопатки и  инсультно-маразматические ветераны партии.

Что же такое «каждому по потребности»?

«По потребности» - стало категорией утопической. Люди стали воспринимать этот тип распределения в абсолютно идиотском смысле, даже не понимая,  что они своими глазами видели уже, как это распределение происходит в жизни. Оно уже было  не только при социализме, но даже при капитализме. Единственное – «не каждому». «Каждому» - не было.  И оно, разумеется, ничего общего с утопией и бесплатными пунктами раздачи всем одинаковых штанов не имело. 

Даже в царской России это распределение присутствовало!  Сколько в те времена капиталист платил инженеру и по какому принципу? По труду?  Хрен там! Инженеры на сдельщине не были.  Из прибыли? Ага, так он и стал бы этой прибылью делиться!   Он платил – по потребности.  Рынок труда инженеров и заинтересованность в специалисте капиталиста определили размер жалованья.

Жалованья инженера хватало на пропитание его семьи, оплату жилья, прислуги,  медицинские расходы, повышение образовательного уровня самого инженера, на оплату образования его детей, на то, чтобы к старости отложить рублей на счет в банке (пенсия)…  На статусные штаны, в конце концов.  

Это распределение «по потребности»  для слоя технической интеллигенции устраивало не только инженеров, но и капиталистов. Им это было выгодно. Инженер на работе не забивал себе голову мыслями о том,  где взять детям молока, а дома не  менял прокладку в водопроводном кране.  Этих проблем для него не существовало.  Человек  начинал жить своим любимым  делом, профессией.  Естественно, производство от этого только выигрывало.  Даже оплата образования для детей инженера было выгодно капиталисту, у капиталиста же есть наследники, им тоже инженеры понадобятся.

В СССР до 1953 года «по потребности» уже оплачивался труд высшей номенклатуры и  верхушки научных работников.  Их оклады, обеспеченность жильем, медицинскими услугами…  освобождали  время этих людей от бытовых проблем  в пользу производства и науки. Было это выгодно государству и остальным членам общества?  Вне всяких сомнений. 

Можно, конечно, было,  платить  «по труду»,  только это невозможно было сделать.  Невозможно было во многих случаях даже приблизительно оценить их труд, как труд  создателя, например, вакцины от полиомиелита. И Советская власть приняла тогда разумное решение – начала вводить среди ряда категорий трудящихся оплату не по труду, а по потребности…

Абсолютное большинство из тех, с кем я общался  (я имею ввиду разумных людей, а не укушенных «антипотреблядской»  бешенной собакой),  не понимают, зачем Сталин так спешил переходить от социализма к коммунизму.  Что это ему давало, если общество в СССР уже было выстроено на основах  социальной справедливости?      

Справедливо ли распределение «по труду»?

Многие считают, что распределение «по труду»  - это самый справедливый тип распределения. Сколько заработал – столько и получи.   Никто ни на ком не паразитирует. 

Но это только на первый взгляд.  На первом этапе строительства коммунизма  с «по труду» еще можно было мириться. Вернее, приходилось мириться.  Дальше оно начинало тормозить развитие экономики, потому что справедливо разделить национальный продукт «по труду» было практически невозможно.

Как учесть вклад в экономику конкретного врача или учителя? А военного? Милиционера?  Но ведь без их труда экономика существовать не могла.  Какая могла быть экономика без труда военных? Она бы еще в 1941 году закончилась.

Оплату этих категорий трудящихся устанавливали простым распределением национального продукта с таким расчетом, чтобы она покрывала часть их потребностей и была привлекательной  в смысле престижности.   Еще грамотные экономисты тех времен понимали, что умственный труд тяжелее физического, даже потому тяжелее, что он занимает у человека больше времени, чем физический.  Инженеру и врачу  можно установить 8-ми часовой рабочий день. Но это будет только время, которое инженер и врач  проведут непосредственно в цеху, в больнице, на рабочем месте.  Но им необходимо постоянно следить за уровнем своей квалификации,  поэтому они будут и вне рабочего времени читать специальную литературу – это как учитывать?  А просто думать над тем, что сделано вчера и что на работе нужно будет сделать завтра – это как учтешь в трудозатратах?

А распределение «по труду» в условиях ограниченности  объема национального продукта не позволяло освободить   людей умственного труда от элементарных бытовых проблем. Бытовые, имущественные проблемы становились препятствием для  профессионального роста, что сказывалось на экономике.

Сталин эту проблему прекрасно видел, поэтому его социализм не устраивал категорически. И он двигал страну к «по потребности», используя на этом этапе движения стимул распределения «по труду» для умножения национального продукта.  Именно для этой цели, для стимулирования заинтересованности трудящихся в умножении национального продукта, было принято решение о введении сдельщины на производстве, что дало толчок социалистическому соревнованию. 

Но наличие необходимого объема национального продукта для изменения типа распределения нужно было еще и установить. Нужно было элементарно знать – сколько в экономике этого национального продукта в натуральном выражении имеется.    Правительство СССР точных данных об объеме национального продукта не имело, несмотря на всю плановую экономику и Госплан.  Оно, как из этого вытекает, не имело и точных данных по распределению в этом объеме продуктов и по их видам, категориям.   Эти данные невозможно было получить,  несмотря на все усилия статистиков, потому что значительная часть национального продукта находилась у колхозно-кооперативного сектора, т.е. в товарном обороте, и не контролировалась государством.  Добавьте сюда еще частный сектор, довольно значительный в то время. Конечно, не частную собственность, а мелкого производителя-частника, особенно среди крестьян, который свою продукцию также выносил на рынок.

И этот частник ориентировался не на потребности общества, а на рыночную конъюнктуру. Конечно, рыночная конъюнктура в определенной степени отражала потребности, но только в определенной.   До той поры, пока это было выгодно мелкому товарному производителю.   Если товар не приносил производителю желаемого барыша из-за высоких затрат на производство, даже если его рыночная стоимость была высока, то такой товар исчезал на рынке.  Либо становился недоступным большинству потребителей из-за предельно высоких цен.

Как, в конце концов, можно было прогнозировать и учитывать, сколько крестьянка молока от своей коровы и яиц от курицы вынесет продавать на рынок, а сколько сама съест? И сколько поросят она заведет для продажи на рынке?  Это неконтролируемая стихия, как всякий рынок.

И предусматривалась ликвидация этого товарного сектора в экономике. Но не путем его уничтожения командно-директивным методом, как это сделал Хрущев, а путем его развития и врастания в общенародную (государственную) собственность.

Обратите внимание, что сегодня многие «сталинисты» колхозно-кооперативный сектор  описывают как двигатель сталинской экономики.  Сам Сталин этого не видел и писал о том, что этот сектор тормоз, а не двигатель.   Общественная форма собственности – это вынужденное зло на первом этапе строительства коммунизма, а не великое благо.

О колхозной собственности, товарном обращении и о том, почему они мешают, Иосиф Виссарионович высказался предельно конкретно: «Несомненно, что они будут приносить пользу и в ближайшем будущем. Но было бы непростительной слепотой не видеть, что эти явления вместе с тем уже теперь начинают тормозить мощное развитие наших производительных сил, поскольку они создают препятствия для полного охвата всего народного хозяйства, особенно сельского хозяйства, государственным планированием».

В чем отличие принципа «по труду» от принципа «по потребности»?

Пока все не запутались, коротко разъясню:  у трудящихся разной квалификации  потребности разные.  Уровень этих потребностей определяется не хотелками каждого трудящегося, а экономической целесообразностью  расширенного воспроизводства.  Это первое.

И второе. Способности – это не уровень потенциальных умственных и физических способностей, а квалификация.  

Инженеру, который в квалификации вырос до директора завода, автомобиль с личным водителем, трехэтажная дача за городом и билет на балет - это ему по потребности. Чтобы комфортно работалось и хорошо отдыхалось, чтобы он еще лучше работал. Удовлетворение потребности директора в даче и автомобиле – это и общественная потребность.

Давать машину с шофером и дачу подметальщику стружек в цеху - это  убийство расширенного воспроизводства.   Подметальщику не нужна дача и билет на балет, если он не хочет стать директором. Он сам определил свои способности (свой уровень квалификации), поэтому на трамвае поездит и отдохнет на балконе.

Иначе ни одного директора не останется, все будут с метлой в руках коммунизм строить.

Как Сталин планировал перейти от «по труду» к «по потребностям» и что уже было сделано?

Но переходить к этому распределению в масштабах всего общества  возможно только после создания  всем равных, справедливых условий  для развития, повышения квалификации.

Об этом, о создании равных условий,  Сталин и говорил, как о необходимом предварительном условии перехода к коммунизму…

Некоторые заявляют, что при Сталине в СССР оплата была только по труду, а не по потребностям. «По потребности» было запрещено Конституцией. Только ее читать болванам не рекомендуется. 

Сталинской Конституцией гарантировалось право на оплату по труду в соответствии с его количеством и качеством. Только гарантировалось, а не устанавливалась эта форма оплаты, как единственно возможная.

Извините, но по какому принципу, например, оплачивался труд самого Сталина?  По труду?  Как его измеряли?  В человеко-часах?  Числом резолюций и совещаний?  Процентом от роста валового продукта СССР?

Мне могут возразить, что Сталин получал довольно небольшую зарплату. Да, а из этой зарплаты он оплачивал труд поваров, домработниц, садовника. Шоферов, личной охраны, аренду государственной дачи и квартплату за кремлевскую квартиру?   Всем этим он лично не пользовался?  Это не входило в его зарплату?

Конечно, Сталин должен был получать оплату даже гораздо выше, если судить по результатам его деятельности, только невозможно было такой расчет произвести.  Поэтому он получал по потребности.  По потребности государственного деятеля.  Его труд оплачивался так, чтобы он мог этой деятельностью полноценно заниматься, не отвлекаясь на мытье полов в своей квартире и на приготовление себе утром яичницы на сковородке на завтрак.

Также оплачивались в СССР того времени и особо ценные специалисты. Берия физикам-атомщикам настроил и раздал превосходных дач, обеспечил их автомобилями – это разве не оплата? Этим специалистам это требовалось для полноценной работы. И как стимул, и как условия отдыха.

Но перевести весь народ страны на оплату «по потребности» было  нельзя в те годы.  Коммунистам, естественно, это нельзя было сделать.  Экономически это было возможно. Вполне. Но тогда была бы убита сама идея социальной справедливости.  Смысл революции 1917 года тогда пропал бы.

Коммунист Сталин и написал в своей последней работе, что нужно было сделать, что бы перевести весь народ на более справедливую оплату, чем «по труду».  Читайте:

«Необходимо, в-третьих, добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития, чтобы они имели возможность свободно выбирать профессию, а не быть прикованными на всю жизнь, в силу существующего разделения труда, к одной какой-либо профессии.

Что требуется для этого?

Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьезного культурного роста членов общества без серьезных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до 6, а потом и до 5 часов. Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение, необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свободно выбирать профессию и не быть прикованными на всю жизнь к одной какой-либо профессии. Для этого нужно, дальше, коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную зарплату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше, как путем прямого повышения денежной зарплаты, так и, особенно, путем дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления».

Вот эта цитата означает, выражаясь современным языком: создание для всех членов общества одинаковых стартовых условий. 

Были такие условия даже в брежневском СССР?  Нет!  Могли граждане СССР свободно выбрать себе профессию в соответствии со своими способностями?

Нет! Мест в ВУЗах на всех не хватало. Был конкурс!  Если ты учился в городской физ-мат школе и с тобой на физ-тех поступал сельский парнишка, то шансов у  сельского парня не было.  А если у тебя папа еще и декан ВУЗа!!!!

Вдумайтесь в строки, написанные Сталиным – он планировал любую специальность сделать доступной для всех! Без конкурсов.

Что они тогда в Политбюро планировали сделать с образованием в стране – я даже представить себе не могу…

Категория «по потребности»  несет в себе не этически-нравственное содержание, а экономическое, то это взято из Маркса. «Критика Готской программы»:  «Всякое распределение предметов потребления есть всегда лишь следствие распределения самих условий производства. Распределение же последних выражает характер самого способа производства».    Что-то не ясно?

Тогда добавим еще: «Вульгарный социализм (а от него и некоторая часть демократии) перенял от буржуазных экономистов манеру рассматривать и трактовать распределение как нечто независимое от способа производства, а отсюда изображать дело так, будто социализм вращается преимущественно вокруг вопросов распределения».

Вот так и получается, что когда я говорю о разных потребностях рабочего и директора, санитарки и врача, то аскеты – антипотреблядцы  начинают выть, что колбасы санитарке нужно столько же, сколько и врачу.  Это они такие антипотреблядцы, что как только про потребность с ними заговоришь, так они сразу про колбасу.

А так, они аскеты, конечно. Только если в гости за солью придут, колбасу подальше спрячьте. 

На чем основывается  мое утверждение, что  люди разных занятий, занятые разным трудом,   имеют разные потребности?  Вульгарные социалисты, наши антипотреблядцы,  этот вопрос уводят в распределение, забывая о зависимости распределения от способа производства. Им же классиков читать тяжело, они заболели головой и жизнь посвятили изобретению определений вся и всему, полагаясь на собственный уровень ученой продавщицы.  

Примитивные люди и мыслят примитивно. Маркс примитивным не был, поэтому он знал, что главная потребность для человека не колбаса, а труд.  Труд!  Запомните это.  Это Маркс писал, что труд был главной, важнейшей потребностью человека (Ф.Энгельс даже утверждал, что труд из обезьяны сделал человека), а разделение труда, достигшее максимума при капитализме, труд из потребности превратило  в каторгу, в жестокую необходимость.  Цель коммунизма – ликвидировать  зависимость человека от разделения труда и снова сделать труд важнейшей потребностью. 

Превратить труд снова в важнейшую потребность возможно только уничтожив частную собственность, сделав собственность общенародной. Потому что определяет условия разделения труда собственник средств производства.  Капиталист определяет,  рабочие каких специальностей ему нужны, и он их не будет учить всем специальностям, которые нравятся рабочим,  рабочему приходится выбирать только те специальности, которые нужны капиталисту.  Выбор профессии по душе при капитализме – удел тонкого слоя народа.  Абсолютное большинство людей выбирают не специальность, а работу, на которой могут себя прокормить.  Работа – первична, специальность – вторична. Это главный элемент угнетения при капитализме – невозможность для большинства людей заниматься любимым делом, выбрать труд по душе.

Так вот, смысл плана Сталина как раз и был в уничтожении насильного, вынужденного разделения труда. Сталин  хотел дать каждому человеку возможность выбрать специальность и место работы по душе.  Эту цель Сталин и преследовал, как истинный МАРКСИСТ. Он и писал, что после выполнения этого условия труд станет важнейшей потребностью  человека. 

Теперь сами подумайте, какие потребности будут у директора завода и у токаря при условии, что оба выбрали себе работу по душе?  Одинаковые?  Главные потребности, если сам труд стал главной потребностью, будут вращаться вокруг обеспечения своего труда.  У токаря главной потребностью будет  работа директора и создание условий для его работы, в том числе и комфорта, чтобы директор смог обеспечить возможность токарю трудиться в полную силу.  Профессия же любимая!  Дело любимое – им человек готов заниматься без выходных и отпусков.  Человек  и будет требовать дать ему возможность заниматься этим делом. 

Но у труда есть еще одна особенность.  Бессмысленный труд, т.е. труд, результаты которого никому не нужны, никогда не будет привлекать человека. Даже самый творческий. Ни один художник не будет рисовать картины, если эти картины никто не захочет смотреть.  Это Лука Ярошенко, споря со Сталиным, оторвал труд производителя от потребителя. Производителю нужен прежде всего потребитель,  тот кто его труд оценит – в этом главный смысл любого труда. 

Оценить труд повара потребитель может только поедая с аппетитом борщ.  А труд сапожника – если  потребитель будет жаждать сменить лапти на хромовые штиблеты.  И чем больше людей будут кушать борщ и носить штиблеты, тем большее удовлетворение от труда получат повар и сапожник. 

И зачем повару и сапожнику нужны аскеты-антипотреблядцы, которые из-за своей жлобской натуры станут сами варить себе бурду, а не потреблять в ресторане вкусный борщ, да носить кирзухи вместо модных штиблет?   Какой смысл тогда в труде повара и сапожника?

Сколько ни сталкиваешься с людьми, постоянно ловишь  себя на мысли, что самое тупое поколение, это не поколение ЕГЭ, а именно те, тем, кому по 50-60 лет.  Как раз молодежь и в марксизме  старается разобраться и уже начинает разбираться, а это поколение, как только заводишь о коммунизме разговор, так сразу у них  начинается выплеск мыслей и рассуждений о том, что неквалифицированный труд один хрен останется, а уборщицей никто не захочет работать и кого тогда заставлять полы мыть и сколько за это колбасы выдавать…  Это поколение, простите если кого то обижу, если кто-то это персонально воспримет,  на самом деле я не оскорбить хочу, это поколение мечтавших стать творцами хрен знает чего, обломившихся на советской действительности, потом дружно выбравшее рыночный путь, обломившееся и на этом пути и теперь живущее в озлобленности на всех: на молодежь, на своих же детей, которые живут, как им кажется без всякой высокой цели в жизни (высокая цель – это массовый глюк  людей этого поколения.  Обосравшимся в реальной жизни только высокая цель и осталась), на своих же сверстников у них еще более ядовитый зуб имеется -  предали СССР. Т.е., все предали, кроме их самих.  Они сбоку стояли, или шагали в другом направлении – к высокой цели. Сначала мечтали о рынке, на котором они, инженеры-творцы, станут миллиардерами,  в итоге ханжески страдают по Кодексу строителя коммунизма.  

Конечно, они не составляют большинства людей этого поколения, они просто самые активные в озлобленности за свою неудавшуюся жизнь, и теперь у них осталась одна отдушина – генерировать мечты о прошлом.  Теперь они живут тем, что засерают головы рассказами, какими они крутыми творцами были в СССР, как они там в стройотрядовках в театр ходили, на море ездили, и если бы не Гайдар с Чубайсом, то стали бы космонавтами. 

Вот поэтому люди которые генерируют мечты о своем выдуманном прошлом творцов в СССР и есть гнуснейшее «совки». Потому что оно их неизбежно привело к ненависти в отношении своего народа, оказавшегося недостойным их выдуманного прошлого.

Очень интересно читать материалы 19-го съезда КПСС, последнего сталинского. Особенно директивы по пятилетнему плану. Знакомясь с ними начинаешь понимать, что слова Сталина о том, что нынешнее поколение советских людей (поколение того времени, конечно), будет жить при коммунизме, являются не прожектом мечтателя, а констатацией факта. 

Самое революционное в тех директивах как раз образования и касалось.  Не случайно, что курировал образование в правительстве  К.Е.Ворошилов, самый близкий к Сталину человек.  Образование Сталин с Ворошиловым строили таким образом, чтобы ликвидировать зависимость трудящихся от разделения труда, дать возможность каждому человеку не только выбрать себе специальность по душе, но и потом этот выбор менять, корректировать. По их задумке, как это видно, они хотели дать человеку не шанс выбрать себе специальность один раз, а  заниматься поиском себя в профессии и профессии для себя столько, сколько это человеку потребуется.

Они планировали уже после 1955 года перейти к обязательному политехническому образованию в школах!  Нет, техническое образование после смерти Сталина в школах СССР было. Были учебно-производственные комбинаты (УПК), где  с 9-го класса мальчишек учили на трактористов токарей и т.д., а девчонок на доярок, портних и т.д.  Зачем, если все кто хотел стать трактористами, токарями или доярками и портнихами уже после 8-го класса пошли в СПТУ, а не в 9-ый класс?  Это была профанация технического образования в школе.  Гигантские средства на ветер. 

Но техническое образование – не политехническое!  Сталин задумывал школьников обучать сразу по нескольким специальностям? Только так понимать можно. Т.е., вместо того, чтобы писать до одури сочинения про Родьку Раскольникова и Пьера Безухова, советские школьники должны были получать еще в средней школе несколько специальностей,  выбирать из них ту, по которой хотят работать… 

А потом еще интереснее:  планировалось создание таких жилищных условий, доведение зарплаты и продолжительности рабочего времени до такого уровня, что люди могли и дальше приобретать новые специальности, определяясь в своем выборе.  Политехническое образование должно было стать  обязательным для всего народа, а не только для учащихся школ.

Это была надвигающаяся революция в образовании, которая ликвидировала бы  зависимость человека от разделения труда.

План Сталина по строительству коммунизма в СССР был гениально простым, как и всё у него.  И план этот был абсолютно реальным. 

За счет принципа «каждому по труду», который сразу подразумевал материальное неравенство (сами подумайте над этим принципом), создать стимулы для повышения производительности труда, использовать растущую производительность для установления единой общенародной формы собственности, создания национального продукта, достаточного для обеспечения уровня жизни граждан и уровня обязательного образования, которое позволило бы ликвидировать вынужденное для человека разделение труда. 

Всё настолько элементарно, что именно поэтому работа Иосифа Виссарионовича «Основные экономические проблемы социализма в СССР» была при Хрущеве и Брежневе под запретом.  «Архипелаг ГУЛАГ» можно было найти и прочитать, а книгу Сталина – черта с два.  Она для брежневской власти была смертельно опасна.   Слишком явно в ней видно, что страна стояла перед реальной перспективой коммунизма, но повели ее в обратную сторону.

В обществе, где доступ к предметам потребления препятствий для всех членов не составляет, потому что производительные силы этого общества обеспечивают предметами потребления каждого члена в избытке (это коммунистическое общество, естественно) , средством выделиться из общей массы становится… ТРУД.

Помните, как когда-то были престижными профессии врачей,  хотя  стахановцы-угледобытчики  зарабатывали намного больше?   Это вот только при социализме такое было.  При капитализме профессия врача престижная, потому что шахтеры получают намного меньше. 

Какой человек нужен коммунизме и что вообще такое коммунизм и почему после смерти Сталина мы к этому не пришли?

Но вот коммунизму, как экономической системе,  человек как объект рынка не нужен, он ему нужен как потребитель, поэтому коммунизму не нужен и рабочий с зарплатой. Смысла в зарплате нет, если нет покупателя. Поэтому на производстве человек неизбежно будет заменен автоматом-роботом. Человек из производительной сферы будет вытесняться.

Теперь подумайте, кто в массе людей коммунистического общества будет выделяться больше остальных?  Да занятые в производстве!  Трудиться на производстве (в науке, медицине, образовании…) – это будет настолько круто, что станет самой важной проблемой коммунистического общества – обеспечить каждого члена общества таким трудом…

Понтами станут не золотые часы, а звание трудящегося

Многие сразу говорят «а кто же будет выполнять работу дворников при коммунизме». И не надоедает же людям мучать свой мозг?!

Фантазировать хотите?  Пожалуйста.  Не будет дворников. Будет такое:

"Товарищи, смотрите, вон идет ландшафтный дизайнер нашего двора (квартала) Ванька Сидоров.  У нас во дворе весной сакура цветет, летом мы черешню едим с кустов, а осенью дети персики собирают. Посреди двора сад камней и фонтан, в фонтане зеркальные карпы.   И ни одной бумажки от бесплатных конфет не валяется.  Круче Ваньки Сидорова дворника, т.е. ландшафтного дизайнера нет.  За ним все дефки бегают и японцы приезжали учиться у него сакуру выращивать".

Устраивает такая работа дворником?

Как на практике должно было выглядеть освобождение от вынужденного разделения труда, если исходить из сталинского плана,  и было ли оно в СССР?

Да каждый, кто жил и учился в СССР это на своем личном примере и на примере его знакомых видел – советский человек от вынужденного разделения труда освобожден не был.  Поэтому страна получила массу негодных специалистов, которые свой труд воспринимали, как рабское вынужденное занятие

На примере советского высшего образования. Советский школьник еще до окончания школы должен был определиться, в каком ВУЗе он будет получать профессию.   Почти всегда он о будущей профессии не имел никакого представления, кроме книжного  и взгляда на людей этой профессии со стороны.  Это еще хорошо, если он выбирал профессию своих родителей, он о ней кое-что знал.  Но одно дело предупреждение папы-врача, что на этой работе нужно очень много, безумно много писать  (главная особенность профессии врача), а другое дело самому реально завалиться этой писаниной. То, что со стороны кажется не таким страшным, в реальности часто превращается в кошмар.

Вот  школьник из семьи врачей поступал в медицинский институт, а там начиналось горькое разочарование в выбранной специальности. Оказывалось, что писать – это настолько противно, что работа превращалась в каторгу. Те, для кого писанина не была страшна, начинали всерьез увлекаться профессией и становились отличными врачами.  Не любившие эпистолярный жанр начинали ненавидеть специальность.  Это непринятие специальности отбивало интерес к работе и профессиональному росту. 

Это как один из примеров.  Среди инженеров попадались те, кто,  попав на производство, ловил себя на осознание  отвращения к механизмам и автоматам, оказывалось, что человек лучше бы садовником работал.  Разговорился как то с зоотехником, который с отвращением относился к своей работе с животными, зато дома у него вся мебель была сделана своими руками и представляла из себя произведение искусства, полки и стулья у него заказывали по всей округе, но он полностью отдаваться этому делу не мог, потому что надо было работать зоотехником и кормить семью, зарабатывать себе пенсию.  Мебельную мастерскую на дому ему никто открыть бы не разрешил.

В результате страна не получила мастера-краснодеревщика, продукция которого нужна людям,  взамен -  хреновый зоотехник, у которого телята дохнут, как мухи и коровы не доятся.

При  капитализме  условия вынужденного разделения труда, как это ни странно на первый взгляд, производству наносили не такой большой ущерб, как в условиях отсутствия безработицы. Капиталист, во-первых, из массы специалистов имел возможность отобрать тех, кто,  интересовался профессией, кто ему был максимально полезен.

Во-вторых, безработица вынуждала даже нелюбивших работу заниматься профессиональным совершенствованием. Через «не хочу».  Это уже было высшей формой рабства, но таковы были условия.

Свободный от безработицы советский недоспециалист  на работе  занимался имитацией ненавидимой им профессиональной деятельности.  При Сталине у него еще был стимул – сдельщина и прогрессивка. После Сталина – всё, настал трындец.  

Страна наполнилась хреновыми учителями, врачами, инженерами, портными, сапожниками, агрономами…  Мало того, что сами эти недоспециалисты были убийцами производства, так их масса еще давила на тех, кто профессию выбрал удачно.  Труд  инженера, который любил свою работу, убивался непрофессионализмом массы тех, кто участвовал вместе с ним в производстве. А если еще непрофессионал попадал в руководители, а они от нелюбимой работы туда и рвались, вступая в КПСС, то…   Ну мы видели, какие ПОЛЬТА  шили советские портные. 

Мог ли советский гражданин свободно выбирать себе профессию в соответствии с наклонностями, как это, типа, гарантировала ему Конституция?   Хрен там. 

Во-первых он толком  после окончания школы не представлял, какая профессия ему подходит.

Во-вторых, выбрать он мог, но в ВУЗы (там готовились самые значимые для производства специалисты)  был не свободный прием, а конкурс. И в этом конкурсе побеждали часто, очень часто, не те, кому профессия подходила, а те, кто удачно сдал экзамены.  Государство не имело, вернее – не захотело обладать ресурсами, способными дать высшее профессиональное образование абсолютно всем желающим по ВСЕМ специальностям. 

Мог ли советский гражданин сменить профессию,  получить другое образование, если понял, что с первоначальным выбором ошибся?  Часто только теоретически.  Близкопрофильный  факультет, он еще мог выбрать. Но если профиль кардинально менялся, то – хрен там. Потому что опять – через конкурс на вступительных экзаменах, а школьная программа подзабылась.  А готовиться особо некогда – приходилось уже и работать по 8 часов, семью содержать и семейные проблемы висели.

Сказка в кино «Москва слезам не верит» - красивая.  Тетка днем работала, вечером училась, стала аж директором фабрики.  Руководящую работу  тетка разнообразила блядством с семейным мужиком, потому что с личной жизнью у неё был полный швах.  Завидовать там нечему было советской женщине. Пропаганда такой судьбы в качестве профориентации не годилась. 

Кроме того, не всякое учебное заведение и не всякая специальность предусматривала вечернее и заочное обучение, чтобы учиться,  нужно было жить в том населенном пункте, где оно расположено.  Представьте, насколько сложно было сменить место жительства  для семейного человека в условиях СССР с его так и нерешенной жилищной проблемой.

Даже заочное обучение далеко не всех привлекало. Ну еще и попробуй получить разрешение учиться заочно по второй специальности, если кто забыл реалии СССР. Я имею в виду второе высшее образование.

Со средне-техническим образованием было  проще, с рабочими специальностями – еще проще. Но тоже очень далеко не со всеми специальностями.

Вот так страна боролась за качество продукции и за Продовольственную программу, только инженерами в стране работали потенциальные зоотехники, а зоотехниками – мебельщики. Но руководство КПСС делало вид, что оно этого не понимает. «Совки» сегодня так и считают, что Брежнев с Косыгиным  несознательно ошибались.  А чего они тогда от народа работы Сталина спрятали?  Ладно, Сталина обвинили в репрессиях, но при чем здесь его научные труды?

Еще - вдумайтесь, почему при Сталине не спешили сделать высшее образование бесплатным.  Вот таким образом избегали заполнения ВУЗов  студентами, которые еще толком с выбором не определились, которые легкомысленно относились к выбору профессии.  Если за обучение приходилось платить, то человек сто раз думал, стоит ли ему учиться на врача, если даже фельдшером ему влом работать.  И при всем на первый взгляд социальном неравенстве (обеспеченные родители могли платить за обучение отпрысков), в итоге в выигрыше были те, кто осознанно выбрал профессию рабочего, определился, что ему нужно стать по этой специальности инженером, получил направление от завода,  а не потому, что у папы деньги были.