"Тре Крунур" - три короны одного короля

Мне кажется, готами и вандалами по традиции называли выходцев с С.Кавказа. Так как во все времена понаехавших хватало, то непонятно, когда и по какой причине их в Европе должны были перестать называть готами.

Большая цитата из подробной статьи Л.Грот "Русскоязычная «Плачевная речь» о шведском короле" :

Зачем же Спарвенфельд написал «Плачевную речь» на русском? Действуя методом исключения, можно прийти только к одному выводу: если политика – ни при чем, то остается другой важнейший стимул – деньги, вернее, выражаясь более корректно – поиск финансирования любимого проекта Спарвенфельда, осуществления его заветной мечты – публикации подготовленных им славяно-латинских и русско-латинских словарей.
 
Очень похоже, что мысль найти мецената для своего издательского проекта владела Спарвенфельдом уже во время его поездки по Европе в целях отыскания документов, подтверждавших бы достоверность «Атлантиды» Рудбека. В 1692 г. Спарвенфельд посетил Рим, где со времен первой поездки по странам Западной Европы у него должны были оставаться влиятельные знакомства. Но королева Кристина умерла еще в 1689 году, и ее «двор» исчез вместе с ее кончиной. Явно с целью найти высокую поддержку Спарвенфельд добивается аудиенции у папы Иннокентия XII и преподносит ему объемистый латино-русский словарь в оправленных в серебро обложках, вероятно, один из тех, что он привез из Москвы. В дарственном письме, написанном на латыни и русском, Спарвенфельд довольно простодушно подчеркивал, что данный словарь может пригодиться в деятельности католических миссионеров в славянских странах. Как отметила Улла Биргегорд, это письмо было расценено шведскими властями как большая бестактность и вызвало возмущение в Стокгольме. Для меня же оно является свидетельством того, что в политических вопросах Спарвенфельд был явным недотепой и больше интересовался судьбой своего рукописного наследия.
 
Во время пребывания в Риме Спарвенфельд установил контакты и с организацией под названием «Congregatio de propaganda fide», созданной в 1622 г. в поддержку и развитие католической миссионерской деятельности. В 1627 г. при ней было создано учебное заведение, где готовили миссионеров для деятельности в разных странах мира, а также имелась типография со шрифтами на разных языках для обеспечения католических миссионеров печатной продукцией. Но если таковые планы и были, ничего из них не вышло. Единственным результатом этой заграничной поездки было приобретение книг и рукописей, которые Спарвенфельд привез с собой в Стокгольм.
 
Годы после возвращения из-за границы в мае 1694 г. были явно временем благоденствия. Спарвенфельд получает должность заместителя церемониймейстера двора, обзаводится семьей, много занимается переводами с испанского, итальянского, английского, продолжает занятия славистикой. И явно не оставляет планов об издании словарей. Так, в письме к Лейбницу он задавал вопрос о том, как лучше осуществить издание словарей. По совету Лейбница, Спарвенфельд нанял словака Маттиаса Забани в качестве переписчика и редактора. Пытался найти типографию, где можно было бы разместить заказ. Обращался в Москву, Амстредам, Оксфорд – очень сложно было найти печатников и типографию с литерами кириллицы. По всей видимости, цены на услуги по печати были в то время нешуточные. Спарвенфельду предлагали отпечатать все латинским шрифтом, но он настаивал на кириллице, как идеально соответствовавшей произносительным нормам русского языка.
 
Вот тут-то и пришла, вероятно, мысль обратиться с ходатайством к шведским властям, для чего в рекламных целях и была написана «Плачевная речь», зачитанная на церемонии чествования покойного Карла XI, где Спарвенфельд в качестве заместителя церемониймейстера присутствовал. Речь была написана на русском языке, но отпечатана латиницей, поскольку русских литер не имелось в наличии. Реклама явно удалась, поскольку согласно сведениям Биргегорд, Карл XII отдал приказ купить литеры кириллицы. Но, как замечает исследовательница, казна была пуста, и литеры так и не были куплены.
 
Рассказ Биргегорд дополняет Т.А. Быкова. В ее статье сообщается, что в самом начале XVIII в. в Швеции предполагалось печатание одного из словарей Спарвенфельда, и шведский генеральный суперинтендант в Ливонии Николай Бергиус вел переговоры о покупке для этой цели шрифта И.Ф. Копиевского, просветителя и писателя польского происхождения, с конца XVII в. жившего в Амстердаме. В 1701 г. он стал владельцем собственной типографии, где имелись наборы славянских шрифтов. Но сделка с Копиевским не состоялась. Вероятно, предполагает Быкова, этому помешала Северная война. А возможно, просто не хватило средств по причине пустой казны, как сообщает Биргегорд.
 
Интересно ко всему сказанному добавить замечание Ю. Нордина, который напомнил, что среди членов католической организации «Congregatio de propaganda fide», с которыми Спарвенфельд тесно общался в бытность его в Риме, были специалисты, владевшие большинством известных в то время языков. И вот в кругу этих полиглотов возникло специфическое хобби: печатать приветствия различным высокопоставленным особам, включая и венценосных особ, переведенные на множество различных языков. Постепенно это стало как бы высокой модой в придворных кругах. Например, еще в 1784 г. шведский король Густав III получил в подарок альбом с приветствиями в стихотворной форме на 46 различных языках. Поэтому относительно «Плачевной речи» Спарвенфельда Нордин полагает, что его речь на русском языке, которым тот неплохо владел, была подсказана желанием эффектно и мило отличиться, написав славословие королю в поэтической форме на великом и экзотическом русском языке. И совершенно неправдоподобно, уверен Нордин, чтобы эта речь была написана с расчетом на русскоязычное население. Как показал Альвин Исберг во многих своих работах, шведские власти имели очень двойственное отношение к русским. Их старались изолировать любыми способами, а не уделять им особого внимания и ради них писать славословия королю на русском языке.
 
С последним утверждением я согласна: какого рода было «внимание» шведских властей к русским в Ижорской земле, я показала, опираясь в том числе, и на результаты исследований Ю. Нордина. Но в остальном остаюсь при своем мнении. Не недооценивая естественного для придворного чина желания отдать дань моде и поблистать в кругу себе подобных, полагаю, что Спарвенфельд, сочиняя свою «Плачевную речь», был занят мыслью найти финансирование для своего издательского проекта. Ведь «Плачевная речь» заканчивается словами обращения к новому шведскому королю – Карлу XII, в котором от «королевских пепелей воскресе… и останется феникс… Каролус двенадесятый». И план Спарвенфельда мог бы ему удаться, будь королевская казна побогаче.
 
Лидия Грот,
кандидат исторических наук
 

http://pereformat.ru/2014/03/sparwenfeld/

Дабы поддержать вашу позицию супротив некоторых оголтелых сторонников норманизма, ну и чтобы добавить уверенности в вашей правоте подброшу-ка я вам ещё пару артефактов.

Грамота Александра Македонского Славянам

и пару цитат из книги 1601 года выпуска (писалась во времена Ивана Грозного, если что)

Книга католического священника Мавро Орбини «Славянское царство», являющаяся по сути ПЕРВОЙ историей всех славянских народов

Мавро  Орбини "Славянское царство (историография)"

Славянское царство \ ОЛМА Медиа Групп \ Москва 2010 \ 978-5-373-02871-4

Впервые вниманию отечественного читателя предлагается полный перевод на русский язык труда «далматского Фукидида» Мавро Орбини (1563(?)—1610) «Славянское царство»,

Стремясь не упустить ни одного ценного упоминания о славянах, он включил в свой труд прямые и косвенные цитаты более чем из трехсот тридцати произведений (более 280 из них перечислены в предваряющем его труд списке, помимо которого упоминаются еще около 50)

Нет ничего удивительного (мои благосклонные читатели), что славянское племя, ошибочно называемое ныне склавонским, не пользуется у историков той славой, которую по праву должно бы иметь, и его достойные деяния и славные походы сокрыты плотным туманом и почти погребены в вечной ночи забвения. Имея в избытке мужей воинственных и доблестных, не нашлось у него мужей ученых и образованных, которые своими писаниями обессмертили бы его имя. Другие племена, намного уступающие ему в своем величии, лишь потому пользуются ныне такой известностью, что имели ученых мужей, прославивших их своими писаниями. 

Славяне воевали почти со всеми племенами мира, нападали на Персию, правили Азией и Африкой, сражались с египтянами и Александром Великим, покорили Грецию, Македонию и Иллирию, заняли Моравию, Силезию, Чехию, Польшу и побережье Балтийского моря. Вторглись в Италию, где в течение длительного времени вступали в стычки с римлянами, иногда терпя поражения, иногда мстя им большими жертвами с их стороны, иногда заканчивая бой с равным преимуществом.

Покорив в конце концов Римскую империю, они заняли многие из ее провинций, разрушили город Рим, сделав римских императоров своими данниками, чего не смогло совершить ни одно другое племя в мире. Они овладели Франкией, основывали королевства в Испании, и от их крови ведут свое происхождение благороднейшие роды.

Однако римские историки не так щедры на похвалы в адрес варваров, как они их называют, чем в адрес своих. Поэтому я, следуя чувству долга, который испытываю к своему славянскому племени, с готовностью перенес тяготы этого труда, чтобы показать ее происхождение и распространение господства; собрал вместе разрозненные упоминания о ней у различных авторов, дабы всякий мог легко убедиться в том, каким славным и знаменитым всегда было это племя.

Племя, из которого вышли в древности многие могущественные народы, такие как славяне вандалы, бургунды, готы, остготы, вестготы, гепиды, геты, аланы, верлы, или герулы, авары, скирры, гирры, меланхлены, бастарны, певкины, даки, шведы, норманны, фенны, или финны, укры, или ункраны, маркоманы, квады, фракийцы и иллирийцы. Были также и венеды, или генеты, занявшие побережье Балтийского моря, и делившиеся на многие племена, а именно на поморян, вильцев, ран, варнавов, бодричей, полабов, вагров, глинян, доленчан, ратарей, или рядуров, черезпенян, хижан, герулов, или гельвельдов, любушан, вилинов, стодорян, брежан и многих других, о которых можно прочесть у пресвитера Гельмольда. Все они были одного и того же славянского племени, как будет видно из дальнейшего.