Что такое WWF и что с ним нужно делать?

Некоторое время тому назад наша прокуратура обратила внимание на деятельность «международных» (если кто-то ещё вдруг не в теме — напоминаю определение) «природоохранных» организаций. Причём сделала это правильно, в духе столь «любимого» «партнёрами» византийского наследства.

По каковому поводу полагаю необходимым напомнить, что, согласно памфлету Дениса Соколова Greenpeace — это спецназ корпораций, а WWF — организация уровнем выше.

И детализировать описание в аспекте деятельности последней:

---

«Мировое экологическое правительство» — WWF

Всемирный фонд дикой природы (WWF) — не только крупнейшая природоохранная структура, но и самая большая благотворительная организация в мире. Фонд гордится тем, что его поддерживают 5 млн человек, а сочувствуют «миллиарды»; консолидированный бюджет составляет сотни миллионов долларов в год. С 1985 года Фонд потратил более миллиарда долларов США только на 12 тыс. природоохранных инициатив^[183]. В 2017 году WWF собрал больше 767 млн евро^[184].

Считается, что побудительным импульсом для создания Фонда послужила деколонизация Африки и опасения, что это может угрожать крупной дичи, а заодно и разным другим диким животным. С самого начала WWF рассматривал охоту как средство продвижения охотничьих резерваций. Важно понимать, что охота была популярным спортом принцев, на которых ориентировались и другие «хозяева жизни», включая нуворишей, для них любовь к охоте стала своего рода пропуском в «клуб» (забавно, например, что после прихода к власти Л. Д. Троцкого его любимым развлечением стала охота, хотя, будучи революционером, он не проявлял к ней особой склонности).

Главным переговорщиком Гитлера с правящими классами — крупнейшими финансистами и помещиками Германии — был Имперский лесничий (рейхс-форстмейстер), Имперский егерь Германии (рейхс-егермайстер) и Высший уполномоченный по охране природы Герман Геринг. В запрещенной в России постановлением суда книге «Герман Геринг. Второй человек Третьего рейха» Ф. Керсоди пишет: «…следует признать, что его деятельность по сохранению лесных угодий и охране диких животных сделала его „зеленым“ до появления этого понятия. Он определил границы огромных заказников, по его инициативе в Германию ввезли лосей из Швеции, бизонов из Канады, лебедей и диких уток из Польши и Испании. Он ужесточил германские законы об охоте, существенно ограничив выдачу разрешений, ввел высокие штрафы за браконьерство и за отстрел добычи сверх положенной по разрешению квоты, запретил использование проволочных силков и стальных капканов, верховую охоту и охоту из автомобиля, применение света во время ночной охоты, а также вивисекцию животных. Как главный лесничий он утвердил схемы зеленых посадок, которые должны были образовать зеленые пояса вокруг всех крупных городов рейха в качестве их „легких“ и мест отдыха трудящегося населения. Справедливости ради следует отметить, что после войны Федеративная Республика Германия ничего не поменяла в законодательстве об охране окружающей среды, принятом под руководством главного егеря и главного лесничего Третьего рейха…»^[185].

[И-23: картику пропускаю]

Испанский король Хуан Карлос на охоте в Африке

В центральной структуре Фонда WWF International любителей охоты голубых кровей было два — принц Филипп из Великобритании и принц Бернар из Нидерландов, которые и стали основателями организации.

Не могли остаться без своих принцев и национальные организации WWF. С момента основания испанского филиала WWF его почетным президентом был страстный охотник, принц Испании Хуан Карлос. Принц, которого диктатор Франко избрал своим преемником, активно поддерживал фашистскую диктатуру, но после смерти диктатора короновался и возглавил восстановленную испанскую монархию. В новом качестве Хуан Карлос обеспечил мирный переход своей страны к демократии, но не стал изменять своим привычкам. Оставаясь почетным президентом WWF, он на протяжении многих лет выезжал на африканские сафари, особо не привлекая внимания прессы. Однако в 2012 году в СМИ просочилась фотография короля-эколога на фоне убитого слона^[186], стало как-то неловко, и почетного президента пришлось уволить путем сокращения должности почетного президента^[187].

В «демократических» США роль принцев играют наследственные олигархи, и финансирование WWF шло от Рокфеллеров. Юлиан Семенов пересказывал анекдот, ходивший в среде американского олигархата, о том, что однажды молодой Дэвид Рокфеллер вспомнил, будто в одной из малых латиноамериканских стран его дед купил пару миль хорошего пляжа и дворец восемнадцатого века. «Дэйв отправил туда несколько своих помощников — цент любит счет, с него начинается доллар… Его люди прибыли на двух вертолетах, увидели причудливый замок, пальмы на песчаном берегу, банановые рощи, вызвали управляющего и сказали: „Через неделю сюда прилетит большой босс. Поэтому, пожалуйста, снесите этот помпезный замок, мы пришлем строителей, и они сделают небольшой двухэтажный коттедж с хорошим бассейном, бомбоубежищем и радиоцентром; босс не любит пальм, надо засадить два километра крымской сосной. Песок следует посыпать красной галькой Средиземноморья, это мы доставим на самолетах… Теперь так, — продолжил самый доверенный помощник Рокфеллера, — какое созвездие появляется над домом, если сесть на пляже, опереться руками о землю и задрать голову?“ Управляющий ответил, недоумевая: „Мне кажется, Южный Крест или что-то в этом роде“. А помощник, посмотрев в свою записную книжку, отрезал: „Нет, он не любит это созвездие, пожалуйста, сделайте так, чтобы над головой у него был Козерог, мы уплатим любые деньги…“ Через неделю прилетел Дэйв, вышел из своего сверхмощного вертолета — в поношенных белых джинсах, стоптанных кедах марки „пума“ и стираной фланелевой рубашке, — прошелся по берегу океана, усыпанного красной средиземноморской галькой, глубоко вдохнул сухой сосновый воздух, какой бывает, наверно, только в Крыму, сел, задрал голову, спросил управляющего, какая звезда загорается здесь в полночь, выслушал ответ, что тут появится Козерог, вздохнул горестно и направился в свой небольшой двухэтажный коттедж, бросив на ходу: „Какая благодать, боже ты мой! Жить бы здесь и думать о вечности… Кому нужны эти проклятые деньги?! А мы их все делаем и делаем… Для чего?!“»^[188]

В начале 1980-х годов состоялся переход Фонда на позиции боевой экологии. В январе 1982 года WWF заявил, что «бессмысленно лечить симптомы, игнорируя само заболевание, а таким образом Фонд должен заниматься решением ключевых проблем, от которых зависит выживание природы и, как следствие, человека».

Подтолкнула организацию в этом направлении позиция швейцарского отделения Фонда, которое вместе с другими экологическими организациями провело кампанию против строительства АЭС в Швейцарии. На конференции, посвященной двадцатилетию создания Фонда, один из его соучредителей Макс Николсон утверждал, что Фонд достиг впечатляющих успехов по сохранению тигров и носорогов, но все это напрасно, если не заняться решением проблем, которые Николсон назвал «тремя мерзкими гигантами»: технологическое развитие, энергетика, рост населения^[189].

Хотя в 1980-х годах Николсон предупреждал волонтеров никогда не верить государству, уже в 1990-х Фонд стал активным политическим игроком, работавшим с бюрократией плечом к плечу. К примеру, в 1993 году доходы от правительств и агентств международной помощи составляли половину доходов WWF в Германии^[190].

За счет первой информационной кампании по защите животных в Африке через газету «Дейли Мейл» (на тот момент — самую читаемую газету мира с 5,5 млн читателей) удалось собрать 30 тыс. фунтов. Эта сумма, очень большая по тем временам, стала отдачей от шести полос газеты, посвященных проблемам африканских животных, и окупила затраты. Не случайно первым сотрудником на окладе в WWF был пиарщик Ян Макфейл.

Чтобы увеличить объем пожертвований, учредители Фонда решили заручиться поддержкой королевской фамилии. Принц Филипп, согласившись возглавить британское отделение Фонда, предложил кандидатуру своего друга, принца Бернара из Нидерландов, в качестве главы международной организации. Бернар пробыл на должности до 1976 года, пока не стал героем коррупционного скандала при поставках самолетов американской фирмы «Локхид» в Голландию. Ситуация, опять же, слегка неловкая: в среде «хозяев жизни» принимать миллион долларов от «Локхид» вполне приемлемо, но очень важно при этом не попадаться.

Беда, в общем, небольшая, и в 1981 году международный WWF возглавил Филипп (сейчас он — почетный президент Международного секретариата WWF), которого на посту президента WWF Великобритании сменила принцесса Александра. В 2011 году этот пост занял принц Чарльз.

Несмотря на первоначальные успехи, поначалу сбор пожертвований у учредителей Фонда не клеился. Потребовалось несколько лет, чтобы поступления достигли миллиона долларов в год. Финансовые дела Фонда пошли вверх, когда к его правлению присоединился владелец бизнес-империи Rembrandt Group, южноафриканский табачный магнат Антон Руперт.

Развивая в условиях расистской ЮАР горнодобывающий бизнес, требовавший международного признания, Руперт нуждался в личной респектабельности в глазах мировых элит. Он вошел в Наблюдательный совет WWF в 1968 году и оставался в должности 22 года, несмотря на то что, по уставу Фонда, члены этого совета могли оставаться на посту не больше двух трехлетних сроков. Руперт вложил в фонд немало собственных средств, но гораздо важнее то, что он предложил план, который помог собрать умопомрачительные по тем временам суммы.

По идее Руперта был создан «Клуб 1001» (один — это принц Бернар, а тысяча — члены клуба, готовые заплатить по 10 тыс. долларов). Разовый взнос обеспечивал пожизненное членство, при этом организация сохраняла в тайне имена щедрых спонсоров. Многие согласны платить за респектабельность, и в клуб входили такие разные люди, как наследник автомобильной империи Генри Форд II, которому нужно было обеспечить себе безусловный авторитет в компании Форда, и печально известный президент Заира Мобуту Сесе Секо.

Примечательным свойством клуба стало большое количество южноафриканских членов, которым разовые пожертвования WWF обеспечивали пропуск в «приличное общество» в условиях санкций против расистской ЮАР. В 1989 году как минимум 60 человек были из Южной Африки, и только пять стран обеспечили большее количество членов клуба.

Утверждают, что одним из мест, где влияние расистской Южной Африки явственно ощущалось, был офис генерального директора WWF Чарльза де Хаеса, занимавшего этот пост с 1977 года. Бельгиец по рождению (а бельгийский колониализм в Конго всегда заслуженно считался одним из самых жестоких, даже на фоне французского, английского и германского), в 1938 году ребенком вместе с родителями переехал в Южную Африку. После окончания юридического факультета Кейптаунского университета де Хаес работал в купленной Рупертом Rothmans International, хотя сам и не курил.

Руперт и привел де Хаеса в 1971 году в WWF в секретариат принца Бернара, где одним из его первых заданий стало внедрение проекта «Клуб 1001». Де Хаес нашел тысячу богачей, готовых отдать по 10 тыс. долларов, всего за три года. Такой результат свидетельствует о выдающихся способностях, и в 1975 году де Хаес был назначен содиректором Фонда, а спустя пару лет — и генеральным директором. До прихода в WWF никакого опыта в сфере защиты природы у де Хаеса не было, но разве дилетантизм когда-либо был препятствием для боевых экологов? И сотрудник табачного магната возглавил крупнейшую природоохранную организацию мира.

При этом де Хаес продолжал числиться сотрудником Rothmans, а во внутренней переписке табачной компании его работа в WWF называлась «командировкой». Зарплату де Хаесу платил Руперт из своих средств, при этом источники финансирования генерального директора всегда оставались скрытыми даже для членов Наблюдательного совета WWF.

Критики небезосновательно утверждают, что для организации, зависящей от поддержки общества, Фонд демонстрирует беспрецедентную финансовую закрытость: «легче проникнуть в ЦРУ, чем в WWF». А когда разного рода нелицеприятные факты становятся достоянием публики, Фонд ведет себя в соответствии с моделями корпоративного поведения в компрометирующих случаях вроде нанесения вреда потребителям и природе.

Среди профессиональных требований, установленных де Хаесом, есть и запрет на публичное обсуждение сотрудниками WWF любых вопросов, кроме тех, по которым Фонд уже опубликовал свою позицию, причем при поступлении на работу в WWF сотрудники Фонда обязуются соблюдать неразглашение даже после увольнения.

Не всем это нравилось, и в начале 1980-х национальные организации WWF богатых Великобритании, Швейцарии и Нидерландов попытались реформировать структуру управления Фонда, которая представлялась им излишне централизованной. Две трети собранных местными фондами средств направлялись в центральный офис, но тот не отчитывался в расходовании денег. В Наблюдательном совете мнение национальных организаций Фонда не было представлено, а члены совета сами решали, кого кооптировать в совет, а кого исключить.

К 25-летию WWF в 1987 году Руперт заказал, оплатив из своих средств, независимый аудит Фонда с целью определения эффективности деятельности организации в кратко- и долгосрочной перспективе. Аудит провел эколог из Оксфорда Джон Филлипсон. По его подсчетам, 73 % проектов WWF достигли краткосрочных целей, однако долгосрочную эффективность определить было сложно, поэтому Филлипсон был вынужден предположить, что долгосрочная эффективность ниже краткосрочной. Он подчеркивал, что детальный анализ документации по проектам в швейцарской штаб-квартире может вскрыть многочисленные злоупотребления: по некоторым проектам WWF не было отчетов о выполнении, а по другим — об использовании средств^[191].

Филлипсон писал в своем отчете, что сотрудники местных офисов WWF в развивающихся странах «жалуются, что с ними не консультируются, не сообщают о природоохранных инициативах в их собственных странах».

Охота на людей

В марте 2019 года журналисты американского издания BuzzFeed News опубликовали результаты расследования деятельности Фонда. Они утверждали, что WWF в развивающихся странах обучает и снабжает (вплоть до обеспечения оружием) отряды егерей, по сути представляющих собой армии наемников, которые в рамках декларируемой борьбы с браконьерами совершали неоднократные преступления против местного населения (состоящего, как правило, из крестьян и представителей традиционных общин), включая избиения, пытки, изнасилования и убийства. Расследование BuzzFeed News проводилось на протяжении года в шести странах, оно основано на показаниях более сотни человек и анализе тысяч страниц документов, включая записки для служебного пользования, внутренние сметы и бюджеты и электронную переписку, в том числе и в части закупки оружия.

[И-23: картику пропускаю]

Коренной житель непальского национального парка Chitwan, где совершали преступления финансируемые WWF боевики. В марте 2019 года журналисты Buzzfeed обнаружили, что WWF организует и финансирует военизированные группы, причастные к похищениям, пыткам, изнасилованиям и убийствам в странах третьего мира

На словах WWF утверждает, что «нарушения прав человека абсолютно неприемлемы и никогда не могут быть оправданы во имя сохранения природы», но Фонд «снабжал высокотехнологичным оборудованием, деньгами и оружием силы, причастные к злодеяниям против общин коренного населения… Благотворительная организация продолжала финансировать и оснащать рейнджеров даже после того, как руководители узнали о серьезных нарушениях прав человека»^[192]. В Африке WWF участвовал в переговорах по сделке (оказавшейся в итоге неудачной) по приобретению штурмовых винтовок на местном черном рынке.

Стало очевидным, что борьбу с браконьерами Фонд рассматривает как настоящую войну, в которой он занимает определенную сторону. В публичных заявлениях WWF используются выражения «контингенты», «сотрудничество с элитными военными частями», «создание Бригады джунглей», «применение природоохранных дронов». Фонд продает детские куклы — лесных рейнджеров.

Другие природозащитные организации тоже ведут борьбу с браконьерами, нанимая западных ветеранов войн для обучения егерей тактике противодействия партизанским операциям, а также используя в рекламе изображения вооруженных до зубов солдат в боевых позах; бывшие бойцы спецназа предлагают свои услуги на конференциях по защите дикой природы. Однако WWF является «крупнейшим игроком на этом насыщенном рынке».

Налицо противостояние между богатыми экологами, отстаивающими возможности для выживания крупной дичи, и защитниками прав крестьян и общин, ведущих традиционный образ жизни. Начиная с 1872 года, когда в США индейцев заставили уйти с земель их предков, чтобы освободить место под Йеллоустоунский национальный парк, сотням тысяч людей по всему миру пришлось оставить свои дома, чтобы животные могли бродить без человеческого присутствия. Племенам вроде тару в Непале и бака в Центральной Африке остается только наблюдать за тем, что происходит на земле, на которой их предки на протяжении поколений добывали себе пропитание, строили убежища, готовили лекарства из даров природы. «В Бразилии, например, вооруженные ружьями и мачете фермеры ранили 22 индейцев из племени Гамела, чьи земли они страстно стремились заполучить. Некоторым отрубали руки… и никто не предстал перед судом. Это стало символом культуры безнаказанности и правительственного бездействия в отношении защитников окружающей среды»^[193].

В России горький опыт создания особо охраняемой природной территории имел место в Архангельской области, когда в национальный парк «Онежское поморье» попали деревни Лямца и Пурнема. Местные жители «фактически восстали и дошли до президента, требуя восстановления своих свобод и права ловить навагу для пропитания». Та же проблема для местных жителей возникла и при создании ООПТ на острове Вайгач. «Пусть ненцев на данной территории проживает и не очень много, всего три тысячи человек, но это их исконная родина. Теперь рыбу ловить будешь по квотам, оленей твоих будут регулярно приезжать и пересчитывать. За каждый выстрел — отчитайся, и куда бы ни пошел — сначала спроси разрешение. На каждом углу совершенно свободно теперь будут разъезжать экологи и вести какую захотят агитацию»^[194].

После того как в 1973 году в Непале на площади в 930 км² был создан, по инициативе WWF, Читванский национальный парк для защиты индийского носорога, коренных жителей с этой территории против их воли переселили за границы парка. Создание парка кардинальным образом изменило их образ жизни. «Если раньше они покрывали свои дома листьями, делали мази из древесной коры, а своих детей кормили речной рыбой, то теперь им пришлось искать деньги на жесть для кровли, оплачивать больничные счета, выращивать новые сельскохозяйственные культуры. А еще теперь они живут в постоянном страхе перед дикими животными (носороги, тигры, крокодилы), которые уничтожают посевы и убивают людей»^[195].

Непальское законодательство предоставляет егерям особые полномочия по расследованию преступлений, связанных с природой, в том числе задержания без ордера на арест, а также иммунитет от уголовного преследования в случаях, когда у егеря не оставалось другой возможности, кроме применения оружия, даже в случае гибели пострадавшего. Непальская организация WWF обеспечивала зарплаты личному составу, вознаграждение для информаторов, а также широкий арсенал боевого снаряжения, включая знаменитые изогнутые кинжалы «кукри» гуркхов и бинокли ночного видения.

Защитники прав коренного населения из окрестностей парка уже долгое время пытаются привлечь внимание к самым разнообразным злоупотреблениям егерей: от убийств и сексуального насилия до конфискации дров и овощей и принуждения к неоплачиваемым работам. Однако сотрудники WWF ответили на возмущение полной поддержкой сотрудников парка, обвиненных в убийствах, а на встречах с активистами просили их убедить родственников отозвать заявления об убийстве^[196].

Оправдывая насилия и убийства местных жителей со стороны егерей угрозой браконьерства, WWF откровенно недобросовестен. Браконьерство — это просто слово, объединяющее весьма различные типы социальных отношений. Есть мощный и опасный глобальный браконьерский бизнес, в борьбе с которым миндальничать не нужно, но егеря пытают не членов глобальной браконьерской мафии — те и отомстить за унижения могут (вполне в обычаях мафиози). К тому же к их услугам — лучшие адвокаты мира, так что для мафиози разумнее, будучи пойманными на месте преступления, сразу сдаваться, не сопротивляясь: помурыжат немного, а затем адвокаты из застенков вытащат, да и семья без помощи не останется.

Нет, егеря упиваются своей властью над беззащитными и зачастую безропотными местными жителями, для которых охота всегда была частью образа жизни и способом добывать пропитание. Они безнадежно далеки от того уровня товарно-денежных отношений, который порождает браконьерскую мафию, да и достается им откровенно мизерная доля супердоходов от браконьерства. Но егеря делают вид, будто этого не понимают (ведь на безответных оттоптаться проще и намного безопаснее), — в полном соответствии с язвительным тезисом Бертольта Брехта о том, что закон одинаков для всех^[197] и одинаково запрещают и богатым, и бедным спать под мостами.

Видный английский биолог и политик, первый Генеральный директор ЮНЕСКО, сыгравший одну из основных ролей в создании и Всемирного фонда дикой природы^[198], Джулиан Хаксли выступал за «правильное использование» дикой природы в интересах местного населения. Он описывал, как племени охотников из Кении валиангулу разрешили охотиться на слонов, которые выходили из Национального парка Цаво. Большая часть выручки от продажи мяса и слоновьей кости передавалась совету племени. В результате валиангулу сами начали вести борьбу с промышленным браконьерством, сообщая о появлении браконьеров-профессионалов в компетентные органы. Хаксли предполагал, что аналогичные практики можно внедрить и в других африканских национальных парках. Почему их нельзя применять и в России? В нашей стране в буферных зонах вокруг ООПТ предлагается запретить промысловую охоту, а затем и любительскую охоту^[199].

Главные природозащитные организации, такие как WWF и AWF, уделяли мало внимания потребностям населения, пока наконец не начали осознавать в середине 1980-х, что не получится защитить природу, не сделав что-то для людей. И сегодня обе организации втайне принимают концепцию устойчивого развития в области охотничьего хозяйства, хотя им и не хватает смелости из-за опасений нападок со стороны групп защиты животных.

Если живущие возле национального парка сельские жители будут зарабатывать на дикой природе, то они будут защищать не только животных на своей собственной земле, но и тех, что находятся внутри парка. Следовательно, национальные парки станут источником существования селян, а животные — их активом. Это обеспечит мощный стимул против браконьерства: люди навряд ли захотят убивать свой бизнес и будут сообщать властям о тех, кто будет пытаться это делать.

Нанимать жестоких наемников для борьбы с браконьерами WWF начал давно. В конце 1980-х английская газета The Guardian, на волне негодования против правительства Зимбабве, разделившего громадные латифундии среди бедных крестьян, писала, что Фонд предоставил Департаменту национальных парков и управления дикой природой Зимбабве средства на покупку вертолета для проведения антибраконьерских операций в долине Замбези, где браконьерство поставило на грань исчезновения черного носорога. В результате операций с применением вертолета было убито 57 браконьеров, а зимбабвийский офис WWF выступил с заявлением, что «вертолет существенно поднял эффективность и дух антибраконьерских подразделений».

WWF отвечал на критику СМИ, что средства на вертолет были предоставлены на том условии, что вертолет не будет использован для боевых операций и что официальная политика WWF — не использовать средства на покупку оружия и боеприпасов.

Но WWF знал, что вертолет будет использоваться для проведения антибраконьерских операций, при этом журналисты — противники реформ экс-президента Зимбабве Роберта Мугабе — утверждали, что многие в руководстве Фонда выступали против выделения средств, так как были в курсе, что в Зимбабве егеря руководствовались тактикой «Сначала стреляй, потом задавай вопросы», а покупка вертолета делала их действия эффективнее.

Эта кампания была направлена на то, чтобы затруднить правительству Зимбабве перераспределение земли в целях реализации общественно необходимых целей, а ведь лучшее средство устранить браконьерство местных жителей состоит в том, чтобы дать им землю, дабы они могли зарабатывать себе на жизнь. Как правило, у правительств развивающихся стран просто не хватало ресурсов для оплаты компенсаций за землю. В Африке и Латинской Америке национализация иностранных латифундий и плантаций для перераспределения земли среди безземельных крестьян, например, стала бы невозможной, и совсем не случайно решившийся на земельный передел экс-президент Зимбабве Роберт Мугабе попал под такую мощную и совершенно незаслуженную информационную атаку.

Еще один скандал был связан с наемничеством бывших британских бойцов частей специального назначения, работавших на частную компанию KAS Enterprises, которую возглавлял легендарный основатель британского спецназа SAS сэр Дэвид Стерлинг (умер в 1990 году). Он был вовлечен в тайные операции по всему миру и создал ряд частных компаний, которые были прикрытием для британских спецслужб.

В 1980-е годы KAS по соглашению с WWF обучала антибраконьерские подразделения в оккупированной ЮАР Намибии; средства, полученные от Фонда, KAS тратила в том числе и на подготовку — в сотрудничестве со спецслужбами апартеида — мозамбикских боевиков. KAS разработала и так называемую операцию «Лок» (по имени жены Стерлинга) по задержанию нелегальных торговцев слоновьей костью и рогом носорога.

Журналист-фрилансер, редактор научного журнала Africa Confidential в 1986–1991 годы, Стивен Эллис получил от газеты The Independent задание написать об операции «Лок». Официальной «политикой WWF является и всегда являлась невовлеченность в тайные операции, которые могут считаться неэтичными правительствами, общественностью или сторонниками WWF», — гласил полученный им от Фонда ответ, возлагавший всю ответственность за секретную операцию на руководителя африканской программы в WWF International Джона Хэнкса. Хэнкс якобы инициировал проект без ведома или согласия менеджмента WWF International. За полгода до этого Хэнкс был переведен в Южную Африку на позицию директора местного отделения WWF. Он подписал заявление, в котором брал вину за сотрудничество с KAS на себя.

Однако исполнительный директор Южноафриканского представительства WWF Ф. Штробель признавал в письме принцу Филиппу, что провел для мистера де Хаеса несколько детальных информационных брифингов о проекте, а к маю 1989 года довел до него все детали. «После этого он отправился к Его королевскому высочеству принцу Бернару убедиться в том, что принц Бернар действительно поддержит проект финансово. Мистер де Хаес был удовлетворен ходом проекта и в дальнейших дискуссиях со мной никогда не высказывал сомнений по поводу моего вовлечения или по поводу самой тайной программы в целом». В другом письме Штробель утверждал, что «средства на операцию „Лок“ были средствами WWF», на нее было потрачено примерно полмиллиона фунтов^[200].

В марте 2019 года в городе Дудинка на Таймыре скандалом завершилась презентация грантовой программы WWF России «Хранители Севера»^[201]. Представители оленеводческих общин ненцев и долган, ознакомившись с информацией BuzzFeed News о преступлениях антибраконьерских команд WWF в Африке и Азии, не на шутку обеспокоились планами Фонда по освоению российского Севера. Оленеводы даже обратились с открытыми письмами к руководству Фонда в России, а также к федеральным властям с требованием приостановить деятельность Фонда в России до полного и объективного расследования фактов нарушения прав коренных народов мира при реализации программ WWF.

Позже президент Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации Григорий Ледков на встрече с Питером Винзором, руководителем международной Арктической программы Всемирного фонда дикой природы, высказался против создания особо охраняемых территорий в местах проживания. «Коренные народы — это те, кто зависит от природы и вынужден оберегать ее. Поэтому любые решения о создании новых особо охраняемых природных территорий должны приниматься после обсуждения с коренным населением, а сами работы по созданию парков должны проводиться с его участием»^[202].

Представители Фонда заверили, что речь о создании новых национальных парков на Таймыре не идет. Правда, история показывает, что пренебрежение со стороны международных экологических корпораций правами коренных народов не ограничивается созданием особо охраняемых территорий.

---

© С. Гафуров, Д. Митина, «Боевая экология», цит. по #652516, сноски при цитировании опущены (ибо там слишком много url'ов неопределённой актуальности).