Второй технологический уклад

Это второй материал  из цикла «Кондратьевские волны и технологические уклады» (первый см. тут. Напомню, что история длинных циклов  или волн Кондратьева  тесно связана с появлением, развитием и сменой т.н. технологических укладов, которые представляют собой  систему ведущих в определенный момент технологий и способов их применения.  Каждая длинная волна  ведет к смене технологического уклада, то есть системы ведущих по распространённости технологий. В эту систему, естественно, органически включаются и энергетические источники и технологии.  Напомню, что  первая волна (1780 – конец 1840-х гг.) создала первый технологический уклад «текстильной промышленности», о котором был предыдущий материал. Энергетическим источником его была, прежде всего, гидроэнергия, которая в конца первой волны все заметнее стала заменяться каменным углем, точнее энергией пара, которая создавалась за счет сжигания угля (но кое-где, например в США) частично и дров.
Вторая волна (конец 1840–1890-е гг.) создала второй технологический  уклад  «железных дорог, угля и стали».

Необходимость в социально-политических изменениях. Переход на новый уклад требовал в Англии (как позже в других странах) определённой модернизации существенных изменений в общественном, образовании и многом другом строе.

Чрезвычайно важным фактом стала парламентская реформа 1832 г., борьба за которую напоминала революцию (Кертман 1979; Ерофеев 1959: 205–207; Hammond and Hammond 1947: 172–188), кризис и депрессия усилили позиции ее сторонников. Перед парламентской реформой 1832 г. право голоса в Англии имели менее 500 тыс. человек, а после реформы – чуть более 800 тыс. (Мещерякова 1986: 300). Она сделала парламент более чутким к требованиям предпринимательства, а также и к требованиям высшего слоя рабочего класса. Кроме того, она расширила надежды значительной части общества на возможность решения конфликтных вопросов правовым и нормальным политическим путем. Отметим, что проведение первой парламентской реформой 1832 г. вовсе не случайно совпало с завершением промышленной революции в Англии. Для капиталистиче­ского машинного производства нужна была политическая власть, на которую производители могли влиять и которая бы считалась с ними. Теперь требуются быстрые и достаточно частые изменения в самых разных областях жизни (социальной, профессиональной, демографической, в области права, образования, внешней политики и т. д.), чтобы обеспечить простор для развития экономики.

Тем не менее, трудности перехода к индустриальной экономике и вытеснение ремесленников из производства, рост безработицы в период кризисов и депрессий, жесткое социальное законодательство в отношении бедняков, суровые условия работы и жестокая эксплуатация на фабриках детей и женщин и ряд других трудностей вызвали в 1830–1840-е годы довольно массовое движение за политические права трудящихся – чартизм (от англ. charter – петиций, которые сторонники движений подавали в парламент; см. о нем в главе 6).

Были произведены существенные изменения в кредитно-денежной системе Англии, слабость которой особенно чувствительно сказалась в предшествующий кризис (Трахтенберг 1963: 114). Ниже мы увидим, что несколько позже произошел и другой важный перелом – отказ от протекционизма.

Таким образом, для дальнейшего развития промышленности Великобритании, переходу ее на второй технологический уклад сложились основные условия. Экономическая и политическая сферы разделились, частная собственность и гражданское право упрочились, установилась цензовая демократия как наиболее соответствующая новому принципу производства форма правления; были устранены многие всякого рода препятствия и прекращены действия властей, которые прямо мешали промышленности и более честной конкуренции; в целом создались хорошие возможности для развития экономики.

«Этажность» индустриальной экономики. Важно иметь в виду, что технологические уклады сменяют один другого не мгновенно, а постепенно. В недрах ведущего уклада формируется новый технологический уклад, который постепенно становится все более важным. Так уже в последние десятилетия расцвета первого технологического уклада стал активно формироваться второй технологический уклад. В частности, в 1830 г. открылась первая железная дорога Манчестер – Ливерпуль, ее успехи дали толчок железнодорожному строительству. В 1837–1847 огромную роль сыграло расширение железнодорожного строительства, которое создавало большой спрос на чугун и другие материалы. Длина железнодорожных путей с 1840 по 1845 гг. выросла в 2,5 раза, а объем выплавки чугуна соответственно удвоился всего за два года – с 1842 по 1844 гг. (Трахтенберг 1963: 150).

Второй технологический уклад разворачивался в период второго длинного цикла (то есть 1840-е – начало 1890-х годов), хотя последние десятилетия уже характерны формированием третьего уклада – тяжелого машиностроения. Это период полной победы машинного производства и его мощного распространения. Любопытно отметить, что к 1850 г. 18 млн жителей Англии уже потребляли в 1,5 раза больше энергии, чем 400 млн китайцев (Smil 1994: 186–187; Голдстоун 2014: 280). Р. Джонс примерно об этом времени говорил, что в Англии паровые машины заменяют 600 млн человек, тогда как число работающих составляет 4 млн (Джонс 1937: 351). С 1830 по 1850 год добыча угля в Англии возросла втрое с 15 млн т до 49 млн т (Хобсбаум 1999: 69).

Еще раз подчеркну, что энергетические источники и технологии в рамках концепции технологических укладов  включаются в состав технологического уклада. Как понятно, все более важным энергетическим источником второго уклада была энергия пара, создаваемая сжигаем каменного угля.

Расцвет второго технологического уклада в Европе и США приходится на более поздний срок, чем в Англии с 1860–1870-х. Важнейшими факторами развития (драйверами) тут явились строительство железных дорог, что дополнительно усилило спрос на чугун, сталь; изобретение и усовершенствование методов выплавки черных металлов (бессемеровским, мартеновским и др. Прим. 4). Ну и конечно, быстрый рост спроса на уголь, добыча которого постепенно механизировалась в отдельных операциях, хотя труд шахтера долго оставался одним из самых тяжелых и опасных (в чем-то остается таким и до сих пор). Во-первых, для быстро растущей промышленности, которая практически полностью перешла на паровые силовые машины. Обычно от одной такой установки работало сразу много станков с помощью трансмиссий и различных передач. Во-вторых, для быстро растущего объема выплавки черных металлов, требовался уголь определенных сортов как для самого процесса превращения руды в чугун, а затем и в сталь (от древесного угля уже почти полностью отказались за исключением стран, где было много леса), так и для создания высокой температуры плавления. В-третьих, для быстро развивающегося парового транспорта (пароходов и паровозов). В-четвертых, дрова все активнее вытеснялись из городского хозяйства. Таким образом, мы видим, что технологический уклад – это действительно системный комплекс ведущих отраслей промышленности, развитие каждой из которых одновременно ведет к мощному развитию других составляющих технологического комплекса. Так развитие железных дорог (и пароходных линий) требовало намного больше металла и угля; рост выплавки металлов вызывал мощный спрос на уголь; развитие угледобычи обеспечивало возможность прохождения сухопутного и особенно морского (речного) транспорта почти в любой точке мира; также для работы в шахтах требовалось много металла. К указанному комплексу необходимо обязательно добавить развитие телеграфной связи (железные дороги вообще не могли бы без этого развиваться). Соответственно, уже начинали вырабатывать электроэнергию. Все активнее развивалось машиностроение. При том шел процесс перехода от лёгкого машиностроения (ткацких прядильных и иных станков для текстильной промышленности) к тяжелому машиностроению: прокатные станы, транспортное машиностроение и т. п. Развивалась и химическая промышленность (получить представление об ее уровне в этот период можно по роману Жюля Верна «Таинственный остров»). То есть вместе с развитием и расцветом второго технологического уклада активно формируется в его структуре и третий технологический уклад (тяжелого машиностроения, электричества и химической промышленности).

Отметим также, что помимо количественного роста (роста объемов) постоянно наблюдался и качественный рост технологий и материалов. Так, железные дороги, водный транспорт, технологии связи неоднократно модернизировались в связи с распространением улучшенных сортов чугуна, стали и других материалов, более мощных механизмов.

Стоит также указать, что многие финансовые инновации прямо связаны с техническими (о такой тесной связи см.: Gille 1976), например широкое введение в практику телеграфа и телефона коренным образом изменило работу бирж, резко повысило их значение, скорость работы, объемы вовлеченных в них лиц и т. п., на что, однако, обращают крайне мало внимания (см., например: Доронин 2003: 103; Хелд и др. 2004: 225). И понять развитие второго технологического уклада без включения в анализ мощного развития акционерных обществ, бирж, ускорения на порядки скорости обмена коммерческой информацией, расширения рынков ценных бумаг до глобальных размеров и т.п., затруднительно.

Великобритания довольно сильно опережала США и Европу (до 1870–1880-х), когда США и Германия близко подошли к ее уровню, а несколько позже и обогнали ее. Соответственно, когда в Европе был в расцвете первый технологический уклад и активно формировался второй (вместе со строительством железных дорог), в Англии второй технологический уклад достиг уже апогея и его развитие стало замедляться. Так, после 1847 Англия развивает свою металлургию более высокими темпами, чем другие страны, и вновь повышает свой удельный вес в мировом производстве. Но в период 1857–1866 гг. происходят значительные структурные сдвиги в развитии английской промышленности, в которой не только хлопчатобумажная отрасль постепенно теряет свое исключительное положение, но и несколько замедляются темпы роста отраслей тяжелой промышленности, таких как угольная и сталеплавление. Зато усиливается машиностроение (в частности, железное судостроение, сменившее деревянные суда). Англия по-прежнему являлась промышленным лидером мира, однако темпы роста ее угледобычи уже уступали другим странам, металлургии – темпам роста ее в Германии, темпы роста хлопчатобумажной промышленности были ниже, чем в Германии и Франции, а экспорта – ниже, чем во Франции (Мендельсон 1959, т. 1: 626).

Смена технологического уклада и мир-системный эффект. В связи со сказанным имеет смысл остановиться на таком важном моменте, как распространение технологий старого технологического уклада в рамках Мир-Системы, чтобы лидер мог активно развивать технологии нового технологического уклада. Лидером в то время была Англия, а странами, куда в первую очередь перемещались технологии, бывшие передовыми вчера, Западная Европа, Германия, США и другие страны Европы. В этой связи легче объяснить резкий переход Англии от протекционизма к идеологии свободной торговли в 1840–1850-х гг. (а также и возврат западноевропейских стран к протекционизму в 1870–1880-х гг.)[1].

Итак, очень показательно, что с середины 1840-х годов, когда новый технологический уклад уже стал весьма мощным в Англии, в этой стране происходит отказ от протекционизма и она начинает бороться за свободу торговли, за сокращение или отмену таможенных пошлин на ввозимые в страны товары. Так, в 1845–1846 гг. были также отменены пошлины на 400 видов товаров (Мендельсон 1959, т. 1: 429)^[2]. И это не случайно. Рост тяжелой промышленности шел во многом за счет внутреннего потребления, однако и внешний фактор играл важную роль, так как модернизирующие страны Европы активно покупали английское оборудование для хлопчатобумажной промышленности. Дело в том, что хотя к этому времени хлопчатобумажная промышленность стала достаточно быстро развиваться и в других странах, но она заметно отставала от уровня Англии и не могла соперничать в ценах с английскими фабрикатами. Вот почему такая конкуренция была еще не страшна для Великобритании, она, скорее, играла положительную роль, так как создавала дополнительный спрос на прядильные машины и ткацкие станки со стороны поднимающейся хлопчатобумажной отрасли Европы.

Англия в меньшей степени, чем раньше зависела от экспорта хлопчатобумажных тканей, зато она стала активно продавать свои машины, другие промышленные товары в быстро поднимающиеся и модернизирующиеся страны Европы. Последние нуждались в английских машинах, запасных частях, чугуне и многом другом. Англия также поставляла всему миру рельсы, паровозы, что позволяло ее тяжелой промышленности расти быстрее, чем во всех остальных странах мира, вместе взятых. Машиностроение хронически не справлялось с выполнением заказов, в результате развернулось строительство машиностроительных заводов. Кроме того, значительная часть крупных капиталов, пошедших на строительство железных дорог в Европе и Америке в это десятилетие, также «была английского происхождения» (Гобсон 1928: 119, 120).

Рынок расширился в очень большой степени. Таким образом, Англия не просто становилась машиностроительной державой, но и «мастерской мира».

Уменьшение таможенных пошлин и отмена запретительных законов сильно расширило объемы внешней торговли в мире, специализацию и способствовало общему росту экономики как в Англии, так и в других странах. Снижение таможенных тарифов дополнялось и повсеместным установлением режима наибольшего благоприятствования (Bairoch 1989; Хелд и др. 2004 [англ. 1999]: 183). Расцвет свободной торговли приходится на 1850-е–1860-е гг.

Также для развития мировой (и прежде всего английской) торговли исключительно важным оказалось открытие месторождений золота в Калифорнии и Австралии. За 1848–1857 гг. оттуда было вывезено золота, по некоторым данным, на фантастическую по тем временам сумму – 3 млрд немецких марок (примерно 150 млн фунтов стерлингов), при этом огромная часть этой суммы пошла в уплату за английские товары[3]. За 50-е гг. экспорт в Австралию вырос в 6 раз (см.: Туган-Барановский 2008 [1894]: 141; Малаховский 1971: 82).

AfterShock • Каким будет завтра?