Справедливость и будущее России

                В этой статье речь пойдёт о справедливости и прежде всего — её экономическом аспекте, поскольку отсутствие экономической справедливости означает невозможность реализации её и в других сферах. В России справедливость вообще понятие сакральное, стоящее выше других ценностей, поскольку даже в русском языке понятия правда, право, справедливость, правосудие, праведность, управление – однокоренные. Скопируйте эти слова в какой-нибудь переводчик и в любом языке вы получите набор слов с разными корнями. Для примера:

         Немецкий: Wahrheit, Recht, Gerechtigkeit, Gerechtigkeit, Gerechtigkeit, Verwaltung;

         Английский: truth, right, fairness, justice, righteousness, control.

        Однако прежде чем перейти к заявленной теме напишу несколько строк в дополнение к вопросу о нравственности, поскольку в результате обсуждения возник спор, связанный с путаницей в понятиях этика и нравственность. Следовательно, надо внести ясность. Конспективно – способность к различению добра и зла порождает идеалы, идеалы порождают нравственность как совокупность алгоритмов человеческой психики, направленных на их достижение приемлемыми средствами. То есть идеал - цель, а нравственность - допустимые траектории движения к нему. Нравственные стандарты порождают честь и достоинство. И здесь мне вспомнился текст военной Присяги:

           Я всегда готов по приказу Советского Правительства выступить на защиту моей Родины - Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Вооружённых Сил, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами.

             Достоинство - это признание и готовность к исполнению своего воинского долга, а честь - способность не отступить от принятого обязательства, т.е. верность самому себе. Честь и достоинсво - связанные понятия. Какая честь может быть у предателя или дезертира? Только элитная, обеспеченная уровнем личного потребления. По-русски это называется гонор. Думаю, понятно, что для сохранения чести нужна воля.

            А теперь этика. Как сообщил камрад valera545, этика (греч. ἠθικόν, от др.-греч. ἦθος — этос, «нрав, обычай») — отсюда добронравный или злонравный. Но этика и нравственность – не синонимы. Нравственные стандарты должны быть выражены лексически, хотя бы для передачи следующим поколениям в устной традиции или письменно. Вот это и есть этика, в том числе воровская, корпоративная, профессиональная и т.д. Иначе говоря, это нравственные принципы, распространяемые в обществе устно и письменно, в то время как сама нравственность – свойство психики, т.е. она изначальна по отношению к этике. Единство нравственности и этики – вопрос отдельный. В нормальном обществе они неразделимы, а в обществе деградирующем оглашаемые нравственные принципы не совпадают с реальной нравственностью, порождая лицемерие и ханжество. На мой взгляд, изложенная система понятий непротиворечива и позволяет не путать одно с другим. А теперь – к справедливости.

            Совсем недавно на эту тему высказался Сергей Васильев, поэтому мне нет нужды доказывать тезис о том, что чувство справедливости заложено не только в человека, но и в животных, т.е. справедливость есть природный закон самоорганизации и развития Вселенной. Люди знали об этом всегда, например, у древних египтян Маат – богиня, персонифицировавшая истину, справедливость и гармонию во Вселенной. и порядка. Древние египтяне считали, что каждый человек должен жить с именем Маат изо дня в день по совести и быть честным. У древних греков Дике или Дикэ, Дика (др.-греч. Δίκη, т.е. «право, справедливость, правда») богиня правды, понимаемой как единый закон мироустройства. Дике находилась на Олимпе подле Зевса, наблюдая за соблюдением справедливости в мире людей и докладывая при этом своему отцу о всяком проявлении отступления от правды. Однако римляне, заимствовав у греков религию (заменив Зевса на Юпитера) взяли только Фемиду, а Дике оставили, поскольку в ней не нуждались. Не будем забывать, что современная европейская цивилизация выросла из Рима. Излишне доказывать, что организация психики, в том числе нравственные стандарты, у тех народов, которые считают справедливость основой мироздания, не будут совпадать с нравственностью людей, которые заменили справедливость юридическим крючкотворством. В России же эту разницу понимают хорошо, что видно из известной поговорки про закон и дышло.

                 Перейдём теперь к тому, как справедливость действует в экономике, но прежде надо понять, зачем она, экономика, нужна. С моей точки зрения рассматривать вопрос о целях экономики с точки зрения самой экономики – полная глупость. И тут я сразу должен сказать, что людям, считающим, что целью экономики является обеспечить им максимальное потребление всего и вся, далее читать не следует. Что бы правильно ответить на вопрос о целях экономики надо подняться над ней, так сказать, воспарить. И если это получилось, то вы поймёте, что жить стоит только ради Мечты. Но не маниловщины какой-нибудь, а такой, осуществляя которую вы превзойдёте себя самого, раскрыв весь свой человеческий потенциал, доставшийся от родителей, без остатка и даже его прирастив, пусть и немного. То есть, цель жизни — стать Человеком. И поставить на этот Путь детей. И тогда вы можете спокойно закрыть глаза и сказать — я сделал всё, что мог и пусть кто может, сделает лучше. Я не собираюсь никому эту мечту указывать – она своя у каждого. И плохо, когда её нет. Ещё хуже, когда есть, но в повседневной гонке за выживанием она отходит на задний план, а потом вы понимаете, что уже поздно. Так и получается, что между вами и мечтой стоит экономика. Можно сказать и по другому – мечте нужна экономическая база и время. Дать то и другое может труд в разумно организованной экономике. И труд – это первый и обязательный шаг к вашей самореализации. Но гарантирует ли добросовестный труд справедливую оплату, которая и позволит вам реализовать свою мечту? Несправедливая оплата труда отнимает у вас мечту, то есть обессмысливает всю вашу жизнь. Вот мы и подошли к главному вопросу, на который я как смогу постараюсь ответить.

                Начнём с самого простого — крестьянского хозяйства где-нибудь в раннем средневековье. Какие цели ставит перед собой крестьянин? Прежде всего, обеспечить семью всем необходимым, вырастить и воспитать детей. Практически всё необходимое крестьянин делает для себя сам, для обмена ему нужно совсем немного, но всё же нужно иногда что-то купить на рынке или заказать у кузнеца. Определим совокупность продуктов, которые нужно произвести для полноценного жизнеобеспечения как необходимый продукт. Но достаточно ли этого? Ведь это практически животное существование – работать только за еду. Поэтому нужен какой-то избыток, что бы реализовать какие-то свои планы, которые не всегда должны иметь хозяйственный характер. То есть это уже свободный труд, который совершается не под гнётом жизненной необходимости и страхом голода, а для себя, для души. А душа у каждого своя. Это и есть самореализация, для которой помимо экономической базы (избытка) нужно иметь досуг. Когда есть досуг и избыток, расцветает торговля, появляются новые ремёсла, искусства. Жизнь обретает смысл и яркие краски. Это уже не борьба с природой за выживание, а уверенный взгляд в завтрашний день, развитие. Кроме того, избыточный продукт нужен и для реализации каких-то общественных проектов – храмы, школы и т.д. Но главное – люди обретают себя, своё человеческое достоинство, посредством труда вставая над животными инстинктами. Итак, некоторый избыток необходим. Назовём его избыточный продукт, который вместе с необходимым составляют валовой продукт, т.е. всю совокупность продуктов, произведённых хозяйством. Надо понимать, что хотя и существуют некие физиологические нормы потребления, но они могут служить лишь неким статистическим ориентиром и не более. Нельзя установить всем одинаковую пайку – это рабство и гибель. Граница между необходимым и избыточным продуктом — в психике конкретного человека. Мы все разные и продукт своего труда каждый человек использует по своему, но в любом случае справедливость выражается тождеством труда и вознаграждения, таким образом, в экономике она конкретна и измерима.

               Когда мы выходим за рамки личного хозяйства с целью совершения обмена, то именно избыточный продукт делает вас покупателем, т.е. позволяет реализовывать свою волю в сообществе других производителей. Например, крестьянин не сторговался с заезжим купцом по цене какой-то вещи. Ну и не беда, другой приедет, проблемы нет, у него и так всего в достатке. Это гарантирует справедливость обмена, т.е. его эквивалентность с точки зрения общественно-необходимых затрат труда на производство обмениваемых продуктов в конкретных социально – экономических условиях. Но в основе справедливости – право человека на распоряжение результатом своего труда! То есть только труд порождает право использования созданного продукта. Следовательно, справедливость есть источник права (законности), а не законы дают нам справедливость. Но если продукт не отдан добровольно, а отнят силой или обманом – это противоправно, это преступление, а справедливость требует его наказания. Но закон может быть разным.

                А теперь усложним ситуацию, например, нужно отдать какое-то количество вашего валового продукта как налог. Сразу возникнет вопрос о справедливости ставки, т.е. о соразмерности вашего труда, результат которого у вас забрали, и полученных взамен благ. Ведь если ничего вообще не обещают, это не налог, а разбой. И если вы знаете меру своего труда, то можете её сопоставить с тем благом, которое получите, сделав вывод о справедливости налогообложения исходя из суждения об эквивалентности обмена.

              Подведём итог: справедливость в личном хозяйстве гарантирована самой природой — как потрудился, так и живёшь. Но в сфере общественной экономики справедливость реализуется через эквивалентность обмена продуктов труда. Но всегда ли обмен справедлив? Давайте определим необходимые условия эквивалентности обмена. Во-первых, это право на распоряжение продуктом обмена. Во-вторых, нужна информация для суждения об эквивалентности обмена в ходе торга. Такая информация появляется у субъекта в процессе труда как субъективная оценка собственных усилий на производство своего продукта, но чаще – данные о совершении таких сделок на рынке, ведь мы планировали производство своего продукта на обмен, т.е. на что-то ориентировались. И третье, последнее по списку, но не по важности. Наличие избыточного продукта, которое и позволяет вам требовать и добиваться справедливой цены, поскольку есть возможность отказаться от сделки. Конечно, есть ещё множество обстоятельств, которые важны сами по себе, но именно перечисленные определяют минимальные условия, достаточные для заключения справедливой сделки. Сейчас либералы возопят, что эквивалентность обмена определяет рынок. Хорошо, но давайте посмотрим на следующий пример. Итак, «Письма из деревни» А.Н. Энгельгардта, где описывается русская деревня XIX века, которой своего урожая хватало дай Бог до Рождества. Идёт мужик к помещику брать в долг до урожая. Отдавать надо отработкой на помещичьем поле, со своей лошадью и инвентарём. Автор, весьма разумный экономист, оценивал такой заём как эквивалентный ссудному проценту по ставке 60-80% годовых. Это уже после отмены крепостного права. Конечно, Россия, которую мы потеряли, кормила хлебом всю Европу, имея детскую смертность 50%, а молодые крестьяне впервые в жизни пробовали мясо только после призыва в армию, о чём сообщал Николаю II генерал Нечволодов. Так был ли обмен эквивалентен? Конечно, юридически мужик свободен умереть вместе с семьёй от голода, т.е. он сам виноват, но как бы вы себя повели на его месте? Что касается помещика, то ему в следующем сезоне хлеб достанется почти даром и он быстро его спустит на рынке, особо не торгуясь. Опять мужику плохо – свой хлеб он дорого не продаст. Это к вопросу об объективности рыночных цен. Но помещик прибыль получит – как результат неэквивалентности обмена. При эквивалентном обмене прибыли быть не может. В рассмотренном случае мужик обменивал не товар на товар, а продавал свою рабочую силу. Возможности торговаться не имел. Его личная оценка своего труда вообще никакого значения не имела. То есть он вообще не субъект сделки, в то время как барин юридические права на хлеб имеет, в ценах ориентируется и никуда не спешит, поскольку избыточный продукт у него в наличии, т.е. вполне субъектен.

             А как обстоит дело сегодня? Вот вы работаете, получая заработную плату согласно трудовому договору. Но можете ли вы выделить свою долю труда в составе созданного общими усилиями продукта? Понятно, что такой информации у вас нет, как нет и никаких прав на созданный вами продукт. Всё это значит только одно – вы не субъектны, поскольку не знаете даже, как исправить положение. Вот недавно камрад Фриц разразился своими 10 вопросами… Но ведь он позиционирует себя как руководителя IT – компании. Вот и рассказал бы нам, как у него торжествует справедливость, а мы бы задали 100 вопросов. Так, на мой взгляд, было бы куда интереснее. Однако я отвлёкся. Дело не ограничивается вопросом распределения заработной платы внутри коллектива. Ведь её общий фонд определяется руководством компании исходя из каких-то соображений, к обсуждению которых вас никто и близко не допустит. То есть создавать продукт вам можно, а его распределение – не ваше дело. Это мы сами, вы не беспокойтесь. Это примерно как лошадь – на ней пашут, возят, скачут и т.д., а вознаграждение – сено, по праздникам – овёс. Чем вы отличаетесь от лошади? И вы и лошадь не субъекты экономических взаимоотношений, а объекты эксплуатации, т.е. ресурсы. Ваше человеческое достоинство, на которое вам даёт право квалифицированный и добросовестный труд, НЕ ПРИЗНАЁТСЯ юридически! Вот это и есть несправедливость, которая проявляется в том, что к вам не относятся как к равному! Хотя бы для вида. Под равенством здесь нужно понимать не делёж поровну, а распределение по труду и равное право людей на участие в распределении продукта, ими созданного. Иначе говоря, речь идёт о социальном равенстве. Несправедливость есть социальное неравноправие, т.е. деление людей на разные сорта. И уже социальное неравенство, как государственный институт, порождает имущественное расслоение. Вот М. Ходорковский публично признаёт, что приватизация 90-х была несправедливой, но законной. И это понятно – результаты труда поколений советских людей были отданы кучке барыг просто так, за красивые глазки. А разве не тоже происходит и сегодня на предприятиях, только в меньших масштабах? Но есть ли в Конституции РФ право на справедливую оплату труда? Ответ отрицательный, но надо понимать, что социальное неравенство в России маскируется юридическими «свободами». Тем не менее, оно проявляется и вне экономики, например в том, что одному за кражу бутылки водки дают три года отсидки, а другому за кражу миллиарда – условный срок. Очевидно, к российской Конституции имеется секретный протокол. Думается и перед полковником Захарченко скоро извинятся. Однако вернёмся к экономике.

             Было бы ошибкой считать, что всё зло – от руководителей и собственников предприятий. Что, может на госпредприятиях справедливости больше? Ведь надо понимать, что практически весь большой бизнес сегодня (кроме добычи ископаемых) не может существовать без бюджетной подпитки. Не будем забывать и о том, что на поддержку банков из бюджета отдали почти два триллиона, в результате банки цветут, в то время как промышленность деградирует. Это справедливо? И всё ли решают руководители компаний?

            Или возьмём сферу ЖКХ. Вот например здесь сообщается, что администрация г. Новосибирск повышает цены на коммуналку, поскольку горожане стали экономить электричество и воду, в результате соответствующие предприятия не могут получить прибыли, сколько хотят. Ну разве не должно население компенсировать потери уважаемым людям? Но каков справедливый уровень платы за услуги ЖКХ, вам никто не скажет. Сегодня в России уровень цен на рынке определяется не эквивалентным обменом, а способностью навязать свою цену при помощи административного ресурса. Так есть ли вообще в экономике России что-то справедливо устроенное? Может быть, в бюджетной сфере всё хорошо? Про бюджетные распилы уже говорить устали, но ничего не меняется.

             Но есть ли кто-то, кому на Руси хорошо? Конечно. Включите телевизор и вы их увидите. Это элита, зовущая народ к социальному миру, ведь он так прекрасно устроен! Они ведь искренне удивляются, что вам чего-то ещё не хватает. Они-то люди умные, понимают, что вы просто работать не хотите. Но есть тут одна проблема. Дело в том, что при нищем населении деградирует вся экономика и элите уже не хватает на удовлетворение даже самых скромных потребностей. Экономический кризис уже сегодня во всём мире, поскольку дальше расширяться вширь, осваивая новые континенты, экономика больше не может. Если кто-то не видит этого в России, посмотрите на грызню элит на Украине. Но если кто-то думает, что российская элита чем-то лучше украинской, то это ошибка. Они одинаковы по ментальности и нравственным стандартам. В обоснование этого тезиса сошлюсь на М. Хазина, который во власти работал (администрация Президента), хорошо эту среду знает, а недавно своим знанием поделился, я имею ввиду книгу «Лестница в небо». Там справедливо указано, что никаких свободных рынков в природе не существует, а существует система распределения ресурсов, которую контролирует Власть. Под Властью Хазин понимает совокупность клановых группировок, находящихся в постоянной борьбе за контроль над теми или иными ресурсами. Сами группировки организованы по феодальному принципу, на базе отношений сеньор – вассал, где главное качество – личная преданность сеньору. Профессиональные и деловые качества учитываются, но большого значения не имеют, поскольку больше доверия подчинённому, который обязан карьерой тебе лично, а не себе самому, а серьёзному профессионалу нет нужды быть преданным кому-то лично. А ещё лучше, когда есть какой-то компромат. Чем больше компромата, тем преданнее человек. Этим и объясняется негативный отбор в элитах и «непотопляемость» их членов. Но за преданность нужно платить, для чего нужны всё новые и новые ресурсы, ведь группировка должна расти для увеличения влияния и борьбы с конкурентами — другими группировками. Сила кланов – в их сплочённости. От себя добавлю то, что уже писал ранее – и готовности на любые народные жертвы для получения нужного ресурса. Во всём перечисленном Хазин безусловно прав. Так было всегда, в пример можно привести русско-японскую войну, которая была развязана в интересах одного из придворных кланов Николая II, а закончилась огромными материальными, территориальными и человеческими потерями при унижении России. Так это и сейчас и так будет до полного развала страны. Если пример Российской Империи не убеждает, посмотрите на Украину. Ведь майдан организовали местные клановые группировки, алчность которых Янукович не мог удовлетворить в нужных им размерах. Другое дело, что фактически управление в ходе майдана перехватили внешние игроки и кланы попали в сложное положение, сами потеряв многое. Но не так ли было и в феврале 1917, когда российские кланы свергли царя, но потом всё пошло не так до такой степени, что у власти оказались большевики, которых и в расчёт никто не принимал? Но надо понимать, что когда кланы устраивают госпереворот, то важнейшим вопросом является их легитимация, главным образом – внешняя. Поэтому любой клан, пришедший к власти в ходе переворота, становится игрушкой в руках внешних игроков. И надо отдать должное – в 1917 году большевики действительно оказались единственной силой, способной проводить суверенную политику в интересах всего народа. И если кто-то считает, что сегодня такой сценарий в России невозможен, то он безнадёжный оптимист, если не сказать большего. Российские элиты сегодня теряют влияние, что понуждает к действию. Да и внешняя поддержка будет гарантирована, в чём, полагаю, никто не усомнится. Для народа России это будет катастрофа, да и сохранится ли страна – большой вопрос.

             Позволю себе ещё пару абзацев для характеристики российской элиты, которая, надо заметить, с веками не меняется. Прежде всего российская элита не является русской ментально. Они – европейцы по менталитету. Для тех, кто не читал мои статьи по русскому и украинскому менталитету кратко поясню. Уникальность формирования русского менталитета в том, что до 90 процентов русских (прежде всего – крестьян) на протяжении как минимум тысячелетия сохраняли экономическую субъектность, поскольку оставались хозяевами своего надела даже в период крепостничества. Богатство или бедность тут вторичны – важна самостоятельность хозяйствования. А в Европе крестьяне давно были подёнщиками, как и на значительной части нынешней Украины. Но если вы подёнщик, для вас единственный выход из нищеты – карьера, т.е. личное услужение, других вариантов просто не было. И если русские в конце XIX, начале XX века лакеев презирали, мечтая о земле и воле, то в Европе им завидовали. А теперь немного о собственно русской элите. Большинство помещиков были людьми, по европейским меркам, совсем не богатыми. И никто не слышал о русских дворянах – предпринимателях. Как мог разбогатеть русский дворянин? Только карьера. Но карьеру можно делать по разному. Командир брига «Меркурий» капитан – лейтенант Казарский А.И., проявив высочайшую воинскую доблесть, карьеры не сделал. А при дворе возможности были другие, да если с протекцией… Но нужен очень гибкий позвоночник. В общем, образец успешной карьеры – граф Платон Зубов, последний фаворит Екатерины II, но он же – один из организаторов убийства Павла I. Отсюда очевидно, что холуйство – главная черта российской элиты, а вечная экономическая отсталость страны – результат её деятельности и «профессионализма». Но нужно ли считать, сколько государственных переворотов устроила русская элита в 18-19 веках? Много ли в элите поменялось сегодня? И разве не советская элита разрушила Союз?

             В силу вышесказанного надеяться на то, что в экономике всё как-то само-собой рассосётся, а инфляция оттаргетируется, на мой взгляд, нет никаких оснований. Возможен только коллапс и предметом обсуждения могут быть только сроки. Ну да, ещё можно надеяться на нефть по 500… Но это только ускорит деградацию.

            Закончить хочу на том, что единственный путь к восстановлению страны – это смена системы, т.е. переход к справедливому экономическому устройству. Но тут главная проблема не элита, а обретение субъектности народом, что вообще-то нужно для его же физического выживания и сохранения страны. Но тут вопрос уже в осознании народом данного факта. Однако если кто-то понял меня так, что справедливость должна стать государственной идеологией России в результате принятия соответствующих поправок к Конституции, то я совсем не об этом. С самого начала было сказано, что справедливость есть основа Мироздания, предопределение Творца. А захочет ли народ следовать Промыслу или предпочтёт занять свою очередь в элиту, т.е. активно и сознательно противопоставить себя Богу – это его свободный выбор. Но повторю – организация справедливого жизненного уклада есть условие выживания народа в уже наступившей реальности. А тем, кто думает что он хитрее всех, следует помнить, что Бог даёт одним злочестивым вкусить ярость гнева других злочестивых (Коран 6:65). Это же касается и хатаскрайников, поскольку не сопротивляться злу – значит ему помогать. Утверждение справедливости есть обязанность, а не право! Но нужно сказать и следующее: достигнутый обществом уровень понимания справедливости порождает общественную нравственность.

           Три фактора, определяющих экономическую субъектность, я показал выше, но достигается это прежде всего через организацию эквивалентного обмена продуктами, при котором элита будет вынуждена либо заняться чем-то общественно полезным, т.е. вернуться в народ, либо покинуть страну в поисках другого объекта паразитирования. Объясню почему. Вот космодром «Восточный», строителям которого не платят зарплату. Вы что, думаете что там не погрела руки наша элита и тоже без зарплаты сидит? Система должна быть такой, что бы любые действия элиты причиняли ущерб не народу вообще, а конкретным людям, а те в свою очередь должны иметь эффективные механизмы защиты своих прав. Но это – информация. А много ли народа понимает, что это такое и может с ней работать?

            Отсюда следует, что эквивалентный обмен может быть организован только на базе новой, метрологически определённой концепции стоимости, поскольку мифология о «невидимой руке рынка» или «прибавочной стоимости» для этого дела не годятся совершенно, поскольку объективному измерению не поддаются. Такая экономика должна быть абсолютно прозрачной, исключающей коррупцию, распилы и откаты и обеспечивать прямой контроль граждан над процессом распределения общественного продукта как на уровне своего предприятия, так и на уровне муниципальных образований, субъектов федерации и государства. Однако сказанное, помимо концепции стоимости, требует совершенно новой организации информационного взаимодействия между экономическими субъектами, а главное – способности населения им пользоваться и желания в нём активно участвовать.