Кто, по сути, со­зда­вал стра­ну? Кто обо­ро­нял её от на­бе­гов, сидел в до­зо­рах на ко­че­вых сак­мах, стро­ил за­сеч­ные черты,  рубил остро­ги, за­щи­щал го­ро­да, рас­па­хи­вал це­ли­ну, шел за «мяг­кой рух­ля­дью» в тайгу, про­хо­дил ты­ся­чи вёрст, при­ис­ки­вая новые земли го­су­дар­ству рос­сий­ско­му. Кем были, к при­ме­ру, пер­вые рус­ские, вы­шед­шие к Ти­хо­му оке­а­ну?

Не воль­ные ва­та­ги осва­и­ва­ли Дикое поле, те лишь били зверя и ло­ви­ли рыбу, скры­ва­ясь в плав­нях. И не кре­стьяне, иначе они быст­ро б стали до­бы­чей ар­ка­на и стре­лы.  

Слу­жи­лые люди были пер­вы­ми, кто шел на новые земли, на раз­ные «украй­ны», на фрон­тир. Это были и слу­жи­лые «по оте­че­ству»: дети бо­яр­ские и дво­ряне. И слу­жи­лые «по при­бо­ру» – ка­за­ки,  стрель­цы, ко­пей­щи­ки, за­сеч­ные сто­ро­жа, ста­нич­ни­ки, пуш­ка­ри и люди «пуш­кар­ско­го чина», за­тин­щи­ки, во­рот­ни­ки, затем рат­ни­ки пол­ков ино­зем­но­го строя в 17 в. – сол­да­ты, рей­та­ры, дра­гу­ны и т. д.  Им по­ла­га­лись раз­ные виды го­су­дар­ствен­но­го до­воль­ствия – день­га­ми, хле­бом, а также зем­ля­ми, как на об­щин­ном, так и на по­мест­ном праве, их осво­бож­да­ли от по­да­тей. Од­на­ко  им самим при­хо­ди­лось па­хать и сеять, так как до кре­стьян­ско­го за­се­ле­ния было еще да­ле­ко.  Степ­ня­ки, про­рвав­ши­е­ся через по­гра­нич­ные за­сло­ны, пер­вым делом уби­ва­ли и уво­ди­ли в полон их семьи. Осо­бен­но опас­ные были на­бе­ги с юж­но­го и во­сточ­но­го на­прав­ле­ний, когда боль­шая часть слу­жи­лых людей ухо­ди­ли на войну с за­пад­ны­ми со­се­дя­ми.

Ана­то­мия ти­пич­но­го на­бе­га по­ка­за­на в ни­же­сле­ду­ю­щей вы­пис­ке из ве­до­мо­сти о крымско-​татарском ра­зо­ре­нии Бел­го­род­ско­го края в 1680 (в это время они уже со­став­ля­лись весь­ма по­дроб­но):

«Всего взято и по­би­то и поз­же­но в при­ход во­ин­ских людей Крым­ска­го хана с ор­да­ми в Бел­го­ро­де и в иных го­ро­дах, ко­то­рые пи­са­ны в сих кни­гах выше сего... рус­ких людей и чер­кас и жен и детей и вся­ких чинов людей три ты­ся­чи две­сти пять­де­сят во­семь  че­ло­век (3258)... И всего недо­рос­лей (детей не стар­ше 15 лет - авт.) муж­ска и жен­ска полу во­семь­сот сорок  че­ло­век... Да у них-​же взято два­дцать че­ты­ре ты­ся­чи сто де­вя­ност три ско­тин… да у них со­жже­но 4 церк­ви да 688 дво­ров, 4 мель­ни­цы, 8 ху­то­рей.» (Ба­га­лей Д. И. Ма­те­ри­а­лы для ис­то­рии ко­ло­ни­за­ции и быта Харь­ков­ской и от­ча­сти Кур­ской и Во­ро­неж­ской гу­бер­ний.  Харь­ков, 1890.C.101)

Ве­ли­кая роль слу­жи­ло­го че­ло­ве­ка в рос­сий­ском го­су­дар­стве объ­яс­ня­ет­ся про­сто. Никто кроме него.

Смеш­но чи­тать в неко­то­рых ли­бе­раль­ных ву­зов­ских учеб­ни­ках, о том, как было бы пре­крас­но, если бы Мос­ков­ская Русь за­жи­ла магнатско-​шляхетской «рес­пуб­ли­кой» на манер ее ев­ро­пей­ских со­се­дей. За­бы­вая, ко­неч­но, при этом, что  «если шлях­тич убьет хлопа, то го­во­рит, что убил со­ба­ку, ибо шлях­та счи­та­ет кме­тов (кре­стьян) за собак»  и о том, как за­пер­шись в зам­ках, шлях­та про­во­дит время в по­пой­ках и пи­руш­ках, пока крым­цы вяжут людей по де­рев­ня­ми и гонят их в Крым – как сви­де­тель­ство­вал Ми­ха­лон Лит­вин.

500 лет назад Рос­сий­ское го­су­дар­ство имело мно­же­ство ан­ти­ре­сур­сов: ко­рот­кий сель­ско­хо­зяй­ствен­ный сезон, про­тя­жен­ную зиму, боль­шие се­зон­ные и су­точ­ные пе­ре­па­ды тем­пе­ра­тур, непло­до­род­ные почвы, от­сут­ствие до­сту­па к мор­ским тор­го­вым ком­му­ни­ка­ци­ям, гра­ни­цы неза­щи­щен­ные от внеш­них втор­же­ний, от­сут­ствие бо­га­тых руд­ных и го­рю­чих ме­сто­рож­де­ний в де­мо­гра­фи­че­ском цен­тре стра­ны.

Гра­ни­ца ис­то­ри­че­ской Рос­сии про­хо­дит по изо­тер­ме ян­ва­ря -8° и боль­шая часть её тер­ри­то­рии уже около 500 лет на­хо­дит­ся за изо­тер­мой ян­ва­ря -20°. Рус­ская ци­ви­ли­за­ция фак­ти­че­ски на­чи­на­лась там, где за­кан­чи­ва­лась ци­ви­ли­за­ция За­пад­ная, ко­то­рая в ан­тич­ное время не могла пре­одо­леть гра­ни­цу изо­тер­мы ян­ва­ря 0°, лишь в позд­нее сред­не­ве­ко­вье пе­ре­сек­ла ян­вар­скую изо­тер­му -4°, и толь­ко с ин­ду­стри­а­ли­за­ци­ей, же­лез­ны­ми до­ро­га­ми и на­коп­ле­ни­ем огром­ных средств от экс­плу­а­та­ции ко­ло­ний стала за­би­рать­ся в пре­де­лы изо­тер­мы ян­ва­ря -8°. Хо­лод­ный кли­мат (а со вто­рой по­ло­ви­ны 16 века он еще до­пол­нил­ся по­хо­ло­да­ни­ем Ма­ло­го лед­ни­ко­во­го пе­ри­о­да) уко­ра­чи­вал сель­ско­хо­зяй­ствен­ный сезон, что яв­ля­лось при­чи­ной бед­ных и неустой­чи­вых уро­жа­ев. Это озна­ча­ло, что не успел хо­зяй­ству­ю­щий субъ­ект про­ве­сти весь цикл сель­ско­хо­зяй­ствен­ных работ за 3-4 ме­ся­ца (в За­пад­ной Ев­ро­пе, бла­го­да­ря Гольф­ст­ри­му, от­ве­ден­ный срок ми­ни­мум в два раза боль­ше) или же по­год­ные ано­ма­лии по­ме­ша­ли ему в этом – и он с боль­шой ве­ро­ят­но­стью ста­но­вит­ся тру­пом.  Низ­кая есте­ствен­ная про­дук­тив­ность почв вы­нуж­да­ла зем­ле­дель­че­ское на­се­ле­ние раз­ли­вать­ся по про­сто­рам се­вер­ной Евра­зии, од­на­ко огром­ные рас­сто­я­ния и низ­кая плот­ность на­се­ле­ния по­ни­жа­ли ин­тен­сив­ность хо­зяй­ствен­ных вза­и­мо­дей­ствий, за­мед­ля­ли обо­ра­чи­ва­е­мость средств и на­коп­ле­ние ка­пи­та­лов.

Мно­гие ме­ся­цы пе­ре­ме­ща­лись то­ва­ры в ев­ро­пей­ской части Рос­сии. Грузы, до­став­лен­ные на при­ста­ни Бе­ло­го моря летом, ждали зимы, чтобы про­дол­жить путь на санях.  То­ва­ры, иду­щие с Волги, по­па­да­ли в центр стра­ны в две на­ви­га­ции. А в ази­ат­ской части транс­пор­ти­ров­ка гру­зов и людей шла годы. Всё это уве­ли­чи­ва­ло «транс­порт­ное со­про­тив­ле­ние» раз­ви­тию стра­ны. И за по­лез­ны­ми ис­ко­па­е­мы­ми был долог путь, ис­то­ри­че­ский центр стра­ны ока­зал­ся ими до­ста­точ­но об­де­лен, там нет ка­мен­но­го угля, же­лез­ные руды бед­ные.

Век за веком у Рос­сии от­сут­ство­ва­ли есте­ствен­ные гра­ни­цы, она была от­кры­та для втор­же­ний извне со всех на­прав­ле­ний, а вра­гов у нее хва­та­ло, что опре­де­ля­лось уже раз­ме­ра­ми её тер­ри­то­рии. Мос­ков­ская Русь была креп­ко за­пер­та в кругу враж­деб­ных со­се­дей: Шве­ция, Поль­ша, Литва, Ли­во­ния – фор­пост Гер­ман­ской им­пе­рии, Но­гай­ская Орда, Крым­ское, Ка­зан­ское, Аст­ра­хан­ское и Си­бир­ское хан­ства, Осман­ская им­пе­рия. Мно­гие из этих со­се­дей за­хва­ти­ли рус­ские земли, при­том и самые пло­до­род­ные, и вы­хо­дя­щие к морям – в пе­ри­од после мон­голь­ско­го на­ше­ствия. В ас­сор­ти­мент враж­деб­ных дей­ствий су­по­ста­тов вхо­ди­ло всё, от ра­зо­ри­тель­ных на­бе­гов, при­том неред­ко ско­ор­ди­ни­ро­ван­ных на раз­ных на­прав­ле­ни­ях, до сов­мест­ной тор­го­вой бло­ка­ды. В 15-17 вв. на каж­дый мир­ный рус­ский год при­хо­дит­ся два во­ен­ных. При на­се­ле­нии в пять-​шесть мил­ли­о­нов че­ло­век (в се­ре­дине 17 в.), стра­на долж­на была со­дер­жать вой­ско в две­сти тысяч че­ло­век. На обо­рон­ные рас­хо­ды ухо­ди­ло 60-70% бюд­же­та.

В усло­ви­ях, когда зем­ле­де­лие по­гло­ща­ло весь при­рост ра­бо­чей силы, а вой­ско – почти весь при­ба­воч­ный про­дукт, на­коп­ле­ни­ем средств, со­зда­ни­ем круп­ных про­из­водств, внед­ре­ни­ем военно-​технических но­во­вве­де­ний за­ни­ма­лось у нас го­су­дар­ство. Го­су­дар­ство вос­пол­ня­ло недо­ста­точ­ную свя­зан­ность огром­ных рус­ских тер­ри­то­рий в транс­порт­ном от­но­ше­нии. Го­су­дар­ство несло льви­ную долю забот о за­щи­те гра­ниц и о осво­е­нии Ди­ко­го поля (ко­то­рое в на­ча­ле 16 века на­чи­на­лось, по сути, уже за Окой), каж­дый год со­би­рая до 65 тыс. чел. для по­гра­нич­ной служ­бы. Го­су­дар­ство ор­га­ни­зо­вы­ва­ло и опла­чи­ва­ло стро­и­тель­ство укреп­ле­ний, за­сеч­ных черт, литье пушек, из­го­тов­ле­ние ору­жия и ору­дий труда для по­гра­нич­но­го на­се­ле­ния, до­став­ку съест­ных при­па­сов пер­во­по­се­лен­цам Си­би­ри.

Сла­бая го­су­дар­ствен­ная власть ока­за­лась бы слиш­ком до­ро­га для об­ще­ства. На­се­ле­нию Северо-​Восточной Руси тре­бо­ва­лось силь­ное го­су­дар­ство, спо­соб­ное за­щи­тить плоды зем­ле­дель­че­ско­го труда. Ведь при уро­жае ржи на душу на­се­ле­ния в 15–20 пуд эти скуд­ные плоды надо было обо­ро­нять очень креп­ко.

Го­су­дар­ство рос­сий­ское со­зда­ва­ло все­об­щие усло­вия без­опас­но­сти и раз­ви­тия. Ведь уклад рус­ской жизни ак. Л. Милов обо­зна­ча­ет, как «мобилизационно-​кризисный режим вы­жи­ва­е­мо­сти об­ще­ства с ми­ни­маль­ным объ­е­мом со­во­куп­но­го при­ба­воч­но­го про­дук­та».

Но кто был глав­ной силой и опло­том этого го­су­дар­ства? Не фе­о­дал, не бур­жуа, и не чи­нов­ник. На стра­ну, про­тя­нув­шу­ю­ся уже в конце 1630-х до Ти­хо­го оке­а­на, при­хо­ди­лось при­мер­но сотня дья­ков и одна ты­ся­ча по­дья­чих, вот и соб­ствен­но весь  чи­нов­ни­чий ап­па­рат. А всё осталь­ное, как го­во­рит­ся, сами.

Этой силой был слу­жи­лый че­ло­век. Воин, пер­во­про­хо­дец, па­харь, стро­и­тель – при­чем всё вме­сте.

Служ­ба не была от­де­ле­на от об­ще­ствен­ной и хо­зяй­ствен­ной жизни.  Слу­жи­лые, как и кре­стьяне, в ос­нов­ном, кор­ми­ли сами себя, за­щи­ща­ли столь­ко же стра­ну, сколь­ко и свои семьи, жили са­мо­управ­ля­ю­щи­ми­ся об­щи­на­ми. Кста­ти, из числа слу­жи­лых людей вы­би­ра­ли на все­со­слов­ном уезд­ном съез­де рус­ских ше­ри­фов – губ­ных ста­рост.

Из-за природно-​климатических и гео­по­ли­ти­че­ских фак­то­ров, из-за во­ен­ных угроз Мос­ков­ская Русь фор­ми­ро­ва­лась или, вер­нее ска­зать, вы­нуж­де­на была фор­ми­ро­вать­ся как  го­су­дар­ство, ко­то­рое, так или иначе, пред­став­ля­ло ин­те­ре­сы всех со­ци­аль­ных групп. И каж­дая со­ци­аль­ная груп­па долж­на была слу­жить или тя­нуть тягло в ин­те­ре­сах го­су­дар­ства, а, по сути, в общих целях вы­жи­ва­ния стра­ны. Осо­бен­но это вы­ра­зи­лось в ре­фор­мах Ивана Гроз­но­го.

Вла­де­ние вот­чи­ной (част­ное на­след­ствен­ное зе­мель­ное вла­де­ние) те­перь обя­зы­ва­ло вла­дель­ца к го­су­дар­ствен­ной служ­бе, как и услов­ное зе­мель­ное вла­де­ние (по­ме­стье). «Уло­же­ние о служ­бе» 1556 года четко ста­ви­ло зем­ле­вла­де­ние в за­ви­си­мость от го­су­дар­ствен­ной служ­бы. «Вел­мо­жы и вся­кие воини мно­гы­ми зем­ля­ми за­вла­да­ли, служ­бою оску­де­ша,  – не про­тив го­су­да­ре­ва жа­ло­ва­ния и своих вот­чин служ­ба их». При­рав­ни­вая вот­чи­ну к по­ме­стью, Уло­же­ние 1556 года на­но­си­ло се­рьез­ный удар по при­ви­ле­ги­ро­ван­но­му зем­ле­вла­де­нию, ко­то­рое яв­ля­лось кра­е­уголь­ным кам­нем фе­о­даль­ной си­сте­мы. Оно обес­пе­чи­ва­ло каж­до­го воина зе­мель­ным окла­дом по чет­ким нор­мам.

Со вре­мен Ивана Гроз­но­го важ­ней­шую роль не толь­ко в чисто во­ен­ных, но и ко­ло­ни­за­ци­он­ных про­цес­сах иг­ра­ла служ­ба «по при­бо­ру». Среди них в первую оче­редь надо вы­де­лить стрель­цов. Фор­ми­ро­ва­ние по­сто­ян­но­го стре­лец­ко­го вой­ска от­но­сит­ся к 1550 г., когда «учи­нил у себя царь... вы­бор­ных стрель­цов и с пи­ща­лей 3000 че­ло­век».

В от­ли­чие от за­пад­ных на­ем­ни­ков, жив­ших толь­ко на день­ги, вы­да­ва­е­мые пра­ви­те­ля­ми на войну, а еще боль­ше от ма­ро­дер­ства, стрель­цы имели по­сто­ян­ное де­неж­ное жа­ло­ва­ние. С на­ча­лом во­ен­ных дей­ствий стрель­цы по­лу­ча­ли день­ги на подъ­ем и под­во­ды. Ору­жие, как и еди­но­об­раз­ное об­мун­ди­ро­ва­ние, стрель­цы также по­лу­ча­ли от казны. По­ми­мо де­неж­но­го и хлеб­но­го жа­ло­ва­ния стре­лец­ко­му полку вы­де­ля­ли землю. Стре­лец­кую сло­бо­ду мы уви­дим почти в каж­дом го­ро­де рус­ско­го фрон­ти­ра. Управ­ля­лась она сво­и­ми вы­бор­ны­ми вла­стя­ми. Стрель­цу было предо­став­ле­но право на за­ня­тия  го­род­ски­ми про­мыс­ла­ми с осво­бож­де­ни­ем от всех го­род­ских по­да­тей в слу­чае, если тор­гов­ля его не пре­вы­ша­ла 50 руб. в год (при­лич­ная сумма, учи­ты­вая, что сруб для дома стоил по­ряд­ка 2,5 руб.). По пре­вы­ше­нию этой суммы стре­лец дол­жен был пла­тить толь­ко тор­го­вую по­шли­ну. Таким об­ра­зом, стре­лец со­еди­нял в себе воина, кре­стья­ни­на, по­сад­ско­го че­ло­ве­ка.

Слу­жи­лый люд всех «укра­ин­ных» го­ро­дов стал с конца 1550-х гг. по­лу­чать по­сто­ян­ное де­неж­ное жа­ло­ва­нье. У ма­ло­зе­мель­ных и без­зе­мель­ных оно со­став­ля­ло в сред­нем 10 руб. в год (днев­ная «про­до­воль­ствен­ная кор­зи­на» сто­и­ла при­мер­но 3 коп.).

Слу­жи­лые люди «по при­бо­ру» имели, как пра­ви­ло, об­щин­ную форму  поль­зо­ва­ния зем­лей, по­пол­ня­лись на воль­ных ос­но­ва­ни­ях из го­род­ско­го и сель­ско­го про­сто­на­ро­дья, на­при­мер из сы­но­вей по­сад­ских людей и кре­стьян, еще не взяв­ших соб­ствен­но­го тягла, или раз­но­го рода гу­ля­щих людей. Ино­гда из оску­дев­ших, по­те­ряв­ших по­ме­стья детей бо­яр­ских, ко­то­рые от­но­си­лись из­на­чаль­но к слу­жи­лым «по оте­че­ству».

Слу­жи­лые «по оте­че­ству» про­ис­хо­ди­ли от млад­ших чле­нов кня­же­ских дру­жин, из воль­ных и под­не­воль­ных слуг кня­зей (по­след­ние под на­зва­ни­ем ми­ни­сте­ри­а­лы име­лись и в Ев­ро­пе), чье вла­де­ние зем­лей увя­зы­ва­лось го­су­дар­ством с несе­ни­ем служ­бы. Слу­жи­лые «по оте­че­ству» были та­ко­вы­ми по факту сво­е­го  рож­де­ния, что со­всем не ис­клю­ча­ло воз­мож­но­сти по­пол­не­ния этой ка­те­го­рии людь­ми са­мо­го раз­но­го про­ис­хож­де­ния. «По мере дви­же­ния в степь Пра­ви­тель­ство уве­ли­чи­ва­ло со­став дво­рян и детей бо­яр­ских пе­ре­во­дом из цен­траль­ных мест­но­стей, вер­ста­ло луч­ших и от­ли­чив­ших­ся на служ­бе ка­за­ков в дво­рян­ские чины», – пишет ис­то­рик Павлов-​Сильванский.

Встре­ча­лись слу­чаи, когда не толь­ко в слу­жи­лые «по при­бо­ру», но и в дети бо­яр­ские по­па­да­ли из кре­стьян; в Мос­ков­ской Руси не было непро­ни­ца­е­мо­го ба­рье­ра между вы­со­ко­род­ны­ми и ху­до­род­ны­ми. Еще чаще со­ци­аль­ный лиф­тинг со­сто­ял их двух ходов. Кре­стьяне, при­бран­ные в ка­за­ки, затем пе­ре­хо­ди­ли в со­став детей бо­яр­ских. В то же время дети бо­яр­ские, по­лу­чив­шие землю ин­ди­ви­ду­аль­но, на по­мест­ном праве, со­зда­ва­ли «сяб­рин­ные» то­ва­ри­ще­ства для об­ра­бот­ки земли. Эти по­ме­щи­ки на­зы­ва­лись «сяб­ра­ми» или «себ­ра­ми», точно так же, как и псков­ские кре­стьяне.

Слу­жи­лые люди стро­и­ли го­ро­да и кре­по­сти, за­сеч­ные по­ло­сы и обо­ро­ни­тель­ные линии, под­дер­жи­ва­ли глу­бо­кую сто­ро­же­вую  служ­бу.  Де­сят­ки тысяч рат­ни­ков вы­ез­жа­ли в поле, углуб­ля­лись на сотни верст в степь, сто­ро­жи­ли пе­ре­пра­вы, на­блю­да­ли за пу­тя­ми, по ко­то­рым шли на­бе­ги. 

Ти­по­вой рус­ский город на гра­ни­це Ди­ко­го поля, как на­при­мер Тула во вто­рой по­ло­вине 16 в., со­сто­ял из кре­по­сти (а в Туле, с ее то­гдаш­ним на­се­ле­ни­ем около 5 тыс. чел., она была ка­мен­ной) и остро­га, охва­ты­вав­ше­го зна­чи­тель­ную тер­ри­то­рию во­круг кре­по­сти – в его гра­ни­цах на­хо­ди­лись дворы детей бо­яр­ских и части по­сад­ских людей. А также сло́бод, при­мы­кав­ших к остро­гу, где жили, в ос­нов­ном, слу­жи­лые  «по при­бо­ру» – ка­за­ки, за­сеч­ные сто­ро­жа, стрель­цы, пуш­ка­ри, ям­щи­ки, и мало-​помалу обос­но­вы­ва­лись ре­мес­лен­ни­ки и тор­гов­цы. Ти­по­вой город был об­не­сен валом, по верху ко­то­ро­го шел сто­я­лый острог – ограж­де­ние из ряда плот­но по­став­лен­ных бре­вен, с внут­рен­ней сто­ро­ны скреп­лен­ных го­ри­зон­таль­ны­ми скре­па­ми. Над во­ро­та­ми сто­я­ла башня, кры­тая ша­тром, под ко­то­рой по­ме­щал­ся сруб для ка­ра­у­ла. Между го­род­ским валом и за­се­кой оста­ва­лось 15–20 са­жень сво­бод­но­го про­стран­ства, пе­ре­се­чен­но­го ча­сти­ком – за­ост­рен­ны­ми ко­лья­ми, вби­ты­ми в землю в шах­мат­ном по­ряд­ке, а также рвами и на­дол­ба­ми. Дети бо­яр­ские и дру­гие ка­те­го­рии слу­жи­лых «по оте­че­ству» по­лу­ча­ли по­ме­стья около го­ро­да, а также на уда­ле­нии от него, на «отъ­ез­жих полях». Пока одни дети бо­яр­ские па­ха­ли, ко­си­ли или мо­ло­ти­ли, дру­гие с осед­лан­ны­ми ло­шадь­ми были го­то­вы в любой мо­мент вы­ехать на от­ра­же­ние на­бе­га.

В каж­дом из по­гра­нич­ных го­ро­дов были свои во­е­во­ды и осад­ные го­ло­вы с от­ря­да­ми слу­жи­лых людей, ко­то­рые раз­де­ля­лись на го­ро­до­вых, ста­нич­ных и сто­ро­же­вых. Пер­вые были за­щит­ни­ка­ми соб­ствен­но го­ро­дов и обо­ро­ни­тель­ных линий, дру­гие от­прав­ля­лись в поле. И не толь­ко осу­ществ­ля­ли  раз­вед­ку, но и на­па­да­ли на вра­же­ские от­ря­ды, ко­то­рые шли в набег или уже воз­вра­ща­лись с до­бы­чей, от­би­ва­ли плен­ни­ков.

Как пишет ис­то­рик Ар­нольд Тойн­би, автор кон­цеп­ции «вызов-​ответ», рус­ский ответ на напор ко­чев­ни­ков Ве­ли­кой степи «пред­став­лял собой эво­лю­цию но­во­го об­ра­за жизни и новой со­ци­аль­ной ор­га­ни­за­ции, что поз­во­ли­ло впер­вые за всю ис­то­рию ци­ви­ли­за­ции осед­ло­му об­ще­ству не про­сто вы­сто­ять в борь­бе про­тив евразий­ских ко­чев­ни­ков и даже не про­сто по­бить их (как когда-​то побил Та­мер­лан), но и до­стичь дей­стви­тель­но по­бе­ды, за­во­е­вав но­ма­ди­че­ские земли, из­ме­нив лицо ланд­шаф­та и пре­об­ра­зо­вав в конце кон­цов ко­че­вые паст­би­ща в кре­стьян­ские поля, а стой­би­ща — в осед­лые де­рев­ни». И ответ этот да­ва­ли слу­жи­лые люди.

В та­еж­ную Си­бирь при­хо­ди­лось везти хлеб из цен­тра и за снаб­же­ние  тоже от­ве­ча­ли слу­жи­лые люди, а за южно-​сибирские ле­со­степ­ные и степ­ные земли вести  из­ну­ри­тель­ную борь­бу с ко­чев­ни­ка­ми. Менее из­вест­ную, чем на Диком поле, но тоже со­про­вож­дав­шу­ю­ся боль­ши­ми по­те­ря­ми и кро­во­про­ли­ти­ем. Так Крас­но­ярск  вы­дер­жал во вто­рой по­ло­вине 17 века семь круп­ных на­бе­гов. И лишь в пер­вой по­ло­вине 18 в. рос­сий­ское го­су­дар­ство, про­дви­гая линии укреп­ле­ний от та­еж­ной Си­би­ри к юго-​востоку и югу, до­би­ва­ет­ся пе­ре­ло­ма в борь­бе с на­бе­го­вой ак­тив­но­стью.

Слу­жи­лые люди про­шли вдоль и по­пе­рек Си­бирь и Даль­ний Во­сток, до­ста­точ­но вспом­нить ка­за­ков пи­не­жа­ни­на Се­ме­на Деж­не­ва и устю­жа­ни­на Вла­ди­ми­ра Ат­ла­со­ва.

Срав­ним два про­цес­са – дви­же­ние рус­ских пер­во­про­ход­цев, почти сплошь слу­жи­лых людей, от Урала до Ти­хо­го Оке­а­на, и дви­же­ние ан­гло­сак­сон­ских пи­о­не­ров от Ат­лан­ти­че­ско­го по­бе­ре­жья до того же Ти­хо­го оке­а­на. На­ча­лись про­цес­сы при­мер­но в одно и тоже время – на ру­бе­же 16 и 17 вв. Наш путь был при­мер­но в 1,8 раз длин­нее и про­хо­дил по го­раз­до менее ку­рорт­ным ме­стам, чем у ан­гло­сак­сов. Си­бир­ские зимы по дли­тель­но­сти и по жест­ко­сти на­мно­го пре­вос­хо­дят се­ве­ро­аме­ри­кан­ские (осо­бен­но в пре­де­лах тер­ри­то­рии США), и при­том рус­ские пер­во­про­ход­цы вы­нуж­де­ны были идти впе­ред и зимой; по снегу и льду кое-​где было удоб­нее.  Так вот, рус­ские слу­жи­лые люди вышли на берег Ти­хо­го Оке­а­на  через пол­ве­ка (1639, Иван Моск­ви­тин, Охот­ское море), аме­ри­кан­цы толь­ко через два сто­ле­тия (Льюис и Кларк).

Упо­мя­ну лишь один из эпи­зо­дов по­ко­ре­ния Даль­не­го Во­сто­ка. В 1639 г. на во­сточ­но­си­бир­ской р. Уде рус­ские по­ста­ви­ли Удский острог. Здесь они узна­ли от тун­гу­сов о су­ще­ство­ва­нии по южную сто­ро­ну гор — хреб­тов Дж­га­ды и Бу­рей­ско­го — боль­ших рек. Это были Джи (Зея), Шун­гал (Сун­га­ри) и Ам­гунь, впа­да­ю­щая в Шиль­кар (Амур). Тун­гу­сы со­об­щи­ли рус­ским о том, что на Джи и Шиль­ка­ре можно за­ни­мать­ся хле­бо­па­ше­ством и там много пуш­но­го зверя.

В июне 1643 г. по рас­по­ря­же­нию якут­ско­го во­е­во­ды Го­ло­ви­на туда была сна­ря­же­на груп­па из 132 ка­за­ков и про­мыс­ло­ви­ков во главе с пись­мен­ным го­ло­вой Ва­си­ли­ем Да­ни­ло­ви­чем По­яр­ко­вым. Этот слу­жи­лый казак про­ис­хо­дил из дво­рян Ка­шин­ско­го уезда.

Отряд По­яр­ко­ва дви­гал­ся по Лене, Ал­да­ну, Учуру, Го­но­му. С на­ступ­ле­ни­ем хо­ло­дов встал на лыжи и, таща на нар­тах при­па­сы, пре­одо­лел Ста­но­вой хре­бет, после чего вышел к р. Брян­да. Сле­дуя по ней и Зее, по­яр­ков­ский отряд до­брал­ся до устья Ум­ле­ка­на, где одо­лел в стыч­ке да­у­ров  и мань­чжу­ров, и взял в плен мест­но­го князь­ка. Хотя часть от­ря­да по­гиб­ла в бою и от го­ло­да, на Зее был по­став­лен острог.

Вес­ной 1644 г. по­яр­ков­ско­му от­ря­ду были до­став­ле­ны при­па­сы с Го­но­ма. Ва­си­лий Да­ни­ло­вич со сво­и­ми людь­ми по­стро­ил лодки, от­пра­вив­шись вниз по Зее, до­стиг Амура и про­шел по нему вплоть до устья. По­яр­ков, соб­ствен­но, и дал реке на­зва­ние Амур, что на ги­ляц­ком озна­ча­ет «боль­шая вода». Мань­чжу­ры на­зы­ва­ли ее Шиль­ка­ром до впа­де­ния Шун­га­ла (Сун­га­ри).

В устье Амура По­яр­ков, взяв ясак с ги­ля­ков, ос­но­вал острог. Пе­ре­зи­мо­вав там, вес­ной 1645 г. вышел в Са­ха­лин­ский залив и про­плыл вдоль за­пад­но­го бе­ре­га о. Са­ха­лин. Даль­ше, идя по Охот­ско­му морю к се­ве­ру, По­яр­ков до­брал­ся до устья р. Улья, где в ав­гу­сте об­на­ру­жил зи­мо­вье, остав­лен­ное Ива­ном Моск­ви­ти­ным, ко­то­рый с том­ски­ми ка­за­ка­ми из от­ря­да Ивана Ко­пы­ло­ва были пер­вы­ми рус­ски­ми, вы­шед­ши­ми к Ти­хо­му оке­а­ну в 1639.

По­яр­ков пе­ре­зи­мо­вал на моск­ви­тин­ской сто­ян­ке и, оста­вив там по­се­лен­цев, пе­ре­шел через хре­бет Джу­гд­жур. С вер­хо­вья р. Маи Ва­си­лий Да­ни­ло­вич со своим от­ря­дом до­брал­ся до Якут­ска всего за 16 дней.

Таким об­ра­зом, от­важ­ный ис­сле­до­ва­тель с гор­стью людей про­шел за три года 7700 км — пеш­ком, на лыжах, впря­га­ясь в нарты с при­па­са­ми, или на вес­лах. Ре­корд, до­стой­ный за­пи­си не в книгу пив­но­го ко­ро­ля Гин­нес­са, а в на­ци­о­наль­ную па­мять. Путь По­яр­ко­ва про­ле­гал по крайне су­ро­вым краям, где при­хо­ди­лось бо­роть­ся как с при­ро­дой, так и с во­ин­ствен­ны­ми мань­чжу­ра­ми, толь­ко что за­во­е­вав­ши­ми огром­ный Китай…

Как можно за­ме­тить, ка­за­ки со­став­ля­ли ве­со­мую долю го­су­да­ре­вых слу­жи­лых людей (хотя со­вре­мен­ная масс-​культура любит их пред­став­лять эта­ки­ми воль­ны­ми пти­ца­ми). Их на­де­ля­ли зем­лей, в ос­нов­ном, на об­щин­ном праве, но ино­гда на ин­ди­ви­ду­аль­ном по­мест­ном. Впро­чем, ос­нов­ная масса по­ме­щи­ков на окра­и­нах, как ка­за­ки, так и слу­жи­лые по «оте­че­ству», по­ла­га­ясь на вза­и­мо­по­мощь, жили кучно, имели общие вы­па­сы, се­но­ко­сы, а, кор­мя­щих кре­стьян, как пра­ви­ло, не имели. Так по­яв­ля­лись, на­при­мер, «ата­ман­ские де­рев­ни». На­звать­ся ата­ма­ном при вер­ста­нии на го­су­да­ре­ву служ­бу мог, при боль­шом же­ла­нии, каж­дый – поди про­верь его био­гра­фию.

Скоп­ле­ния «воль­ных птиц»  на Дону, Яике, Те­ре­ке го­су­дар­ство по­сте­пен­но при­уча­ло к служ­бе, по­сы­лая им хлеб, порох, сви­нец, ядра, хол­сты и сукна, в общем, всё, без чего нель­зя жить на опас­ных окра­и­нах. К при­ме­ру, го­су­да­ре­во жа­ло­ва­нье гру­зи­лось в Во­ро­не­же на суда-​будары и сплав­ля­лось до Чер­кас­ска. Там встре­ча­ли казну есте­ствен­ным ожив­ле­ни­ем, паль­бой из всех ка­либ­ров и сле­ду­ю­щи­ми сло­ва­ми вой­ско­во­го ата­ма­на: «Го­су­дарь за служ­бу жа­лу­ет рекою стол­бо­вою тихим Доном со всеми за­поль­ны­ми ре­ка­ми, юр­та­ми и всеми уго­дья­ми, и ми­ло­сти­во при­слал свое цар­ское го­до­вое жа­ло­ва­нье».

Даже в 18–19 вв. го­су­дар­ство на­обо­рот тор­мо­зи­ло при­ход ка­пи­та­ла (купли-​продажи) на ка­за­чьи земли. Земли у ка­за­ков было много, порой с из­быт­ком (так по «По­ло­же­нию об управ­ле­нии Вой­ска Дон­ско­го» от 1835 года на каж­до­го ка­за­ка при­хо­ди­лось по 30 де­ся­тин). Го­су­дар­ство до­ро­жи­ло ка­за­чьей служ­бой, по­сколь­ку глав­ное тут было не то­вар­ность и при­быль­ность, а осво­е­ние, окуль­ту­ри­ва­ние тер­ри­то­рии и за­щи­та ее от вра­гов, от ди­ко­сти. Ка­за­че­ство все еще яв­ля­лось го­су­дар­ствен­ным и об­ще­ствен­ным ин­сти­ту­том, несу­щим од­но­вре­мен­но во­ен­ные, по­ли­цей­ские, ад­ми­ни­стра­тив­ные, хо­зяй­ствен­ные функ­ции. Вой­ско­вые ата­ма­ны с 18 в. были на­каз­ные, на­зна­ча­е­мые, од­на­ко на ни­зо­вом уровне ка­за­чье са­мо­управ­ле­ние про­цве­та­ло. От опи­са­ний ка­за­чьей жизни, даже 19 века, порой оста­ет­ся впе­чат­ле­ние неко­е­го во­ен­но­го ком­му­низ­ма. Мно­гие ра­бо­ты, осо­бен­но в во­сточ­ных ка­за­чьих вой­сках, про­во­ди­лись кол­лек­тив­но, на­при­мер рыб­ная ловля; паст­би­ща и се­но­ко­сы не де­ли­лись. Часть земли, при­год­ной для пашни, также на­хо­ди­лось в сво­бод­ном поль­зо­ва­нии, каж­дый казак мог брать землю там, где удоб­нее; осталь­ная земля под­вер­га­лась пе­ре­де­лу. Весь строй жизни был об­щин­ный: смот­ры, по­хо­ды, празд­ни­ки, управ­ле­ние.

Ко­ло­ни­за­ция новых зе­мель, осу­ществ­ля­е­мое кро­вью и по́том слу­жи­лых людей, де­ла­ет Рос­сию в крат­чай­шие сроки стра­ной, круп­ней­шей в мире по раз­ме­рам и тре­тьей по чис­лен­но­сти на­се­ле­ния (до 1991), при­но­сит ей от­но­си­тель­но пло­до­род­ные земли и бо­га­тые ме­сто­рож­де­ния по­лез­ных ис­ко­па­е­мых. И, в ко­неч­ном счете, спа­са­ет Рос­сию от ко­ло­ни­за­ции за­пад­ным ка­пи­та­лом, ко­то­рый, по сути, за­хва­тил почти всю оби­та­е­мую сушу, пре­вра­тив ее в свои ко­ло­нии и по­лу­ко­ло­нии. Рус­ские не раз­де­ли­ли судь­бу мно­гих або­ри­ген­ных на­ро­дов ми­ро­вой пе­ри­фе­рии, ко­то­рых со­жрал или по­ра­бо­тил хищ­ный за­пад­ный ка­пи­та­лизм; слу­жи­лые люди, про­дви­гая фрон­тир все даль­ше и даль­ше, со­зда­ли рус­скую ци­ви­ли­за­цию, мир-​систему.

На­сколь­ко в фор­ми­ро­ва­ние слу­жи­ло­го со­сло­вия вло­жи­лись идео­ло­ги­че­ские фак­то­ры? Пра­во­сла­вие не толь­ко раз­ви­ло ду­шев­ный мир рус­ско­го че­ло­ве­ка, но и смог­ло впи­тать мно­гие до­хри­сти­ан­ские пред­став­ле­ния, свя­зан­ные с об­щин­ной зем­ле­дель­че­ской жиз­нью, и под­дер­жа­ло го­су­дар­ствен­ни­че­ские ин­стинк­ты рус­ских. Об­ра­зо­ва­лась спе­ци­фи­че­ская Рус­ская вера, нема­ло во­брав­шая из преж­них ве­ро­ва­ний сла­вян, ко­то­рая на 1000 лет впе­ред при­да­ла рус­ско­му на­ро­ду стой­кость, тер­пе­ние, спло­чен­ность, ужив­чи­вость с «ино­род­ца­ми», спо­соб­ность к са­мо­по­жерт­во­ва­нию; она ла­тент­но су­ще­ство­ва­ла и в офи­ци­аль­но ате­и­сти­че­ские вре­ме­на, адап­ти­руя ком­му­ни­сти­че­скую идео­ло­гию. Рус­ская вера поз­во­ля­ла пре­одо­ле­вать любые ли­ше­ния, от ко­то­рых дру­гой народ уже бы сдал­ся. В этой вере со­дер­жа­лись все пред­по­сыл­ки рус­ской идео­ло­гии: спо­соб­ность по­сто­ять и уме­реть «за други своя», идея рав­но­го уча­стия в го­су­дар­ствен­ной ра­бо­те, в слу­же­нии еди­но­му Оте­че­ству.

И тот че­ло­век, ко­то­рый в первую оче­редь нёс рус­скую идео­ло­гию, был слу­жи­лым.

У слу­жи­ло­го че­ло­ве­ка был про­тив­ник. И ко­чев­ник, ко­то­ро­му для про­кор­ма нужно в де­сят­ки раз боль­ше земли, чем зем­ле­дель­цу. И за­пад­ный мир, ко­то­рые уже с «длин­но­го 16 века» можно на­звать ка­пи­та­ли­сти­че­ским и ко­ло­ни­аль­ным, и ко­то­рый сразу после эпохи ве­ли­ких гео­гра­фи­че­ских от­кры­тий всту­пил в эпоху ве­ли­ко­го гра­бе­жа. Эпоху мас­штаб­но­го «на­силь­ствен­но­го по­хи­ще­ния средств про­из­вод­ства и ра­бо­чих сил» (по вы­ра­же­нию Р.Люк­сем­бург). Ан­гло­сак­сон­ская пра­вя­щая фи­нан­со­вая оли­гар­хия вы­рос­ла из торгово-​пиратских со­об­ществ, жи­рев­ших на ра­бо­тор­гов­ле, ге­но­ци­де, гра­бе­же, нар­ко­тор­гов­ле, за­хва­те чу­жо­го труда и чужих ре­сур­сов, для ко­то­рых путь об­ма­на и агрес­сии все­гда был ос­нов­ным. За­пад­ный ка­пи­тал вы­хо­дит на ми­ро­вую арену, пе­ре­се­кая оке­а­ны, втор­га­ет­ся в со­ци­у­мы, ве­ду­щее на­ту­раль­ное и мел­ко­то­вар­ное хо­зяй­ство, раз­ру­ша­ет их внут­рен­ний рынок и при­выч­ный то­ва­ро­об­мен, ис­треб­ля­ет пле­ме­на и на­род­но­сти, ко­то­рые не при­но­си­ли до­ста­точ­но­го до­хо­да ко­ло­ни­за­то­рам. И по­всю­ду, по­ми­мо на­силь­ствен­но­го при­сва­и­ва­ния чужих про­из­во­ди­тель­ных сил, про­ис­хо­дит, снова ци­ти­рую  Люк­сем­бург, «раз­ру­ше­ние и уни­что­же­ние тех нека­пи­та­ли­сти­че­ских со­ци­аль­ных объ­еди­не­ний, с ко­то­ры­ми он (ка­пи­та­лизм) стал­ки­ва­ет­ся».  Слу­жи­лые не чи­та­ли, ко­неч­но, Р. Люк­сем­бург, но думаю,  вполне ощу­ща­ли, что с таким про­тив­ни­ком у него прин­ци­пи­аль­ные раз­но­гла­сия. Слу­жи­лый про­тив пи­ра­та, так можно на­звать это про­ти­во­сто­я­ние.

Слу­жи­лый че­ло­век пре­вра­тил Рос­сию в ма­ши­ну по окуль­ту­ри­ва­нию про­странств се­вер­ной Евра­зии, он со­би­рал и при­ис­ки­вал земли, на­чи­ная с воз­вра­ще­ния рус­ских зе­мель, хап­ну­тых Поль­шей и Лит­вой, и за­кан­чи­вая Кам­чат­кой, бо­рол­ся с ко­че­вы­ми го­су­дар­ства­ми за вла­де­ние сте­пью, вынес всю тя­жесть борь­бы с ближ­ни­ми вра­га­ми. И, как пра­ви­ло, недав­ние враги ста­но­ви­лись но­вы­ми слу­жи­лы­ми Рос­сии – мы чи­та­ем о та­та­рах на рус­ской служ­бе, как о мас­со­вом яв­ле­нии, о быв­шей шлях­те, по­се­лен­ной на за­сеч­ных чер­тах,  о слу­жи­лых ари­сто­кра­тах из числа чер­ке­сов и ка­бар­дин­цев. Но, когда Рос­сии на­стал черед столк­нуть­ся с мощ­ны­ми за­пад­ны­ми ко­ло­ни­аль­ны­ми дер­жа­ва­ми, ока­за­лось, что уни­вер­саль­ный слу­жи­лый, ко­то­рый и пашет, и сеет, и воюет, и стро­ит, и тор­гу­ет,  уже не по­тя­нет эту борь­бу. Нужна ре­гу­ляр­ная армия. И она при­шла вме­сте с ре­фор­ма­ми Петра, ве­стер­ни­за­ци­ей, про­цес­са­ми раз­де­ле­ния об­ще­ствен­но­го труда, вме­сте с чем в стра­ну стали про­ни­кать и ка­пи­та­ли­сти­че­ские от­но­ше­ния, раз­ла­га­ю­щие общую обя­зан­ность служ­бы; Рос­сия на­ча­ла пре­вра­щать­ся из мир-​системы в пе­ри­фе­рию ка­пи­та­ли­сти­че­ской  мир-​экономики.

И Русь слу­жи­лая стала ис­че­зать. Указ о дво­рян­ской воль­но­сти 1762 года по сути за­вер­шил осво­бож­де­ние от обя­за­тель­ной служ­бы слу­жи­лых «по оте­че­ству», пе­ре­опре­де­лив их как при­ви­ле­ги­ро­ван­ное зем­ле­вла­дель­че­ское со­сло­вие. (Зна­ме­ни­тый поэт и го­су­дар­ствен­ный де­я­тель Гав­ри­ил Дер­жа­вин рас­ска­зы­вал, как он еще бу­дучи ря­до­вым Лейб-​гвардии Пре­об­ра­жен­ско­го полка, за­би­вал сваи в ле­дя­ной воде.) Ос­нов­ная масса слу­жи­лых «по при­бо­ру» и неко­то­рая часть слу­жи­лых «по оте­че­ству» стали го­су­дар­ствен­ны­ми кре­стья­на­ми, в том числе, т.н. од­но­двор­ца­ми. Фор­маль­но толь­ко ка­за­че­ство можно было еще от­не­сти к слу­жи­лым людям. Но неожи­дан­но  идеал слу­жи­ло­го че­ло­ве­ка вышел на пер­вый план после 1917 года. Вспом­ним слова Ва­ле­рия Чка­ло­ва о том, что есть «170 мил­ли­о­нов че­ло­век, ко­то­рые ра­бо­та­ют на меня, так же как я ра­бо­таю на них!» Уни­вер­саль­ный че­ло­век, слу­жа­щий го­су­дар­ству и об­ще­ству, в общем, ока­зал­ся со­вет­ским иде­а­лом, ко­то­рый был от­ча­сти во­пло­щен в жизнь. Кре­стья­нин, ста­но­вя­щий­ся ге­не­ра­лом, сле­сарь с на­чаль­ным об­ра­зо­ва­ни­ем, де­ла­ю­щий­ся лет­чи­ком, трак­то­рист ста­но­вя­щий­ся тан­ки­стом, а потом снова трак­то­ри­стом,  тка­чи­ха, по­ле­тев­шая в кос­мос. В ста­лин­ские годы про­изо­шло мак­си­маль­ное пре­тво­ре­ние идеи Руси слу­жи­лой в жизнь, когда слу­же­ние го­су­дар­ству сде­ла­лось, по сути, со­вет­ской идео­ло­ги­ей, сме­нив марк­сист­ские ло­зун­ги.

Воз­мож­но в бу­ду­щем, в связи с новым эта­пом осво­е­ния евразий­ских про­сто­ров, с новым воз­ник­но­ве­ни­ем фрон­ти­ра на окра­и­нах Рос­сии (и воз­вра­щен­ной ей Но­во­рос­сии) воз­ник­нет снова и слу­жи­лый че­ло­век, как мас­со­вое яв­ле­ние. Слу­жи­лый че­ло­век дол­жен пре­об­ла­дать в тех рай­о­нах стра­ны, где надо ре­шать не во­прос до­ход­но­сти земли, а ее на­се­лен­но­сти и без­опас­но­сти. Воин – зем­ле­де­лец – стро­и­тель, вы­шед­ший из ка­пи­та­ли­сти­че­ско­го раз­де­ле­ния труда и ка­пи­та­ли­сти­че­ских от­но­ше­ний соб­ствен­но­сти. И новые тех­но­ло­гии ему в по­мощь, вклю­чая ад­ди­тив­ные (3d-​принтеры), и ин­тел­лек­ту­аль­ная тех­ни­ка, и дол­го­веч­ные са­мо­вос­ста­нав­ли­ва­ю­щи­е­ся ма­те­ри­а­лы и вещи. Его надо на­де­лять  зем­лей на дол­го­сроч­ной, лучше всего на­след­ствен­ной ос­но­ве, ин­ди­ви­ду­аль­но или кол­лек­тив­но, од­на­ко без права ее про­да­жи — при усло­вии, что он будет нести объ­еди­нен­ную го­су­дар­ствен­ную служ­бу: территориально-​военную, по­гра­нич­ную, по­ли­цей­скую, чи­нов­ни­чью, до опре­де­лен­ной сте­пе­ни хо­зяй­ствен­ную.  По­ми­мо зе­мель­но­го окла­да слу­жи­лые долж­ны по­лу­чать фи­нан­со­вую и на­ту­раль­ную по­мощь от го­су­дар­ства в ве­де­нии хо­зяй­ства и во­ору­же­нии.

Бла­го­да­ря слу­жи­ло­му че­ло­ве­ку в свое время  из куска непло­до­род­ной земли в мед­ве­жьем углу по­явил­ся Рус­ский мир, уве­ли­чив­шись на два по­ряд­ка в чис­лен­но­сти на­се­ле­ния и по раз­ме­рам тер­ри­то­рии, и мощ­ное го­су­дар­ство, ко­то­рое за­хва­ти­ло ли­дер­ство во мно­гих важ­ней­ших на­прав­ле­ни­ях науки, тех­ни­ки, куль­ту­ры, пер­вым вышло в кос­мос, спас­ло де­сят­ки наций от ис­треб­ле­ния и че­ло­ве­че­ство от га­зо­вых камер. Фак­ти­че­ски почти всё, что мы имеем, от огром­ной тер­ри­то­рии с боль­ши­ми ре­сур­са­ми до по-​прежнему нема­лень­ко­го на­се­ле­ния с со­хра­нив­ши­ми­ся тра­ди­ци­я­ми – это бла­го­да­ря слу­жи­ло­му че­ло­ве­ку. Слу­жи­лый че­ло­век был оли­це­тво­ре­ни­ем рос­сий­ско­го го­су­дар­ства. А может еще и будет.

Ps. Как роль рус­ско­го го­су­дар­ства укла­ды­ва­ет­ся в тео­рию ли­бе­раль­ную или клас­си­че­скую марк­сист­скую, до­воль­но, кста­ти, близ­кую к ли­бе­раль­ной. Никак. Жаль, что мы два века смот­ре­ли на свою ис­то­рию через либерально-​западнические или вульгарно-​марксистские очки, из-за ко­то­рых слу­жи­лая Русь была не видна или не по­нят­на. Непо­ни­ма­ние  роли еди­но­го рус­ско­го го­су­дар­ства в 15-17 вв. было столь ве­ли­ко, что якобы про­грес­сив­ные ли­бе­раль­ные ис­то­ри­ки 19 в. опи­ра­лись на суж­де­ния тупых и жад­ных фе­о­даль­ных ре­ак­ци­о­не­ров типа Курб­ско­го, чтобы как-​нибудь об­га­дить его.  Для ли­бе­ра­ла го­су­дар­ство – это кон­цеп­ту­аль­но «ноч­ной сто­рож», а на самом деле ору­дие, ко­то­рый по­мо­га­ет за­ра­ба­ты­вать день­ги  ка­пи­та­лу,  ломая для него пре­гра­ды  и держа в узде тех, кто яв­ля­ет­ся кор­мо­вой базой.  Для марк­си­ста – это ма­ши­на при­нуж­де­ния и на­си­лия, дей­ству­ю­щая в ин­те­ре­сах пра­вя­ще­го клас­са. И, соб­ствен­но, в от­но­ше­нии ев­ро­пей­ско­го ре­гу­ляр­но­го го­су­дар­ства это спра­вед­ли­во. Но клас­си­че­ский марк­сизм не видит ци­ви­ли­за­ци­он­ных, гео­гра­фи­че­ских и гео­по­ли­ти­че­ских раз­ли­чий между го­су­дар­ства­ми. Можно ска­зать, весь мир рас­смат­ри­ва­ет­ся им как некое дву­мер­ное об­ще­ство, со­сто­я­щее из тех, кто вла­де­ет сред­ства­ми про­из­вод­ства и тех, кто не вла­де­ет. При­сут­ству­ет в этом аб­стракт­ном об­ще­стве и вре­мен­на́я вер­ти­каль – по­сле­до­ва­тель­ность общественно-​экономических фор­ма­ций. Рас­ска­зы­вая о пре­ступ­ле­ни­ях ан­глий­ско­го ка­пи­та­ла и со­вер­шен­ных им гра­бе­жах и  опу­сто­ше­ни­ях в Индии, Маркс тем не менее поды­то­жи­ва­ет, что раз­ру­ше­ние нека­пи­та­ли­сти­че­ских форм хо­зяй­ство­ва­ния и со­ци­у­ма – это пра­виль­но: от­ста­лая общественно-​экономическая фор­ма­ция Индии долж­на сме­нить­ся на более пе­ре­до­вую, ка­пи­та­ли­сти­че­скую. По­сколь­ку по­пасть в свет­лое со­ци­а­ли­сти­че­ское бу­ду­щее нель­зя, ми­но­вав ка­пи­та­ли­сти­че­скую фор­ма­цию. Для него Индия – не дру­гая ци­ви­ли­за­ция со сво­и­ми цен­но­стя­ми, а та же Ан­глия, толь­ко за­дер­жав­ша­я­ся в про­шлом. В от­но­ше­нии же ис­то­ри­че­ской Рос­сии его оцен­ки во­об­ще  утра­чи­ва­ют от­те­нок на­уч­но­сти, от Марк­са тут оста­ет­ся лишь немец­кий бур­жуа,– и несут откровенно-​расистский  ха­рак­тер. Позд­нее Маркс от­ча­сти приз­на́ет, что су­ще­ству­ют дру­гие ци­ви­ли­за­ци­он­ные формы, не вполне укла­ды­ва­ю­щи­е­ся в его  фор­ма­ци­он­ную тео­рию, и го­во­рит о неко­ем ази­ат­ском спо­со­бе про­из­вод­стве, в ко­то­ром го­су­дар­ству при­над­ле­жат ос­нов­ные сред­ства про­из­вод­ства, хотя и от­но­сит его к древ­но­сти. Впро­чем марксисты-​западники в пе­ре­строй­ку от­не­сут и СССР к ази­ат­ско­му спо­со­бу про­из­вод­ства.

Од­на­ко имен­но нео­марк­си­стам, на­чи­ная с Розы Люк­сем­бург и за­кан­чи­вая Вал­лер­стай­ном и Арри­ги, уда­лось со­здать мир-​системный ана­лиз. Ко­то­рый по­ка­зал стра­но­вую иера­хию (ядро-​полупериферия-периферия), в ко­то­рой целая стра­на, вклю­чая и про­ле­та­ри­ат,  вы­сту­па­ет в роли кол­лек­тив­но­го экс­плу­а­та­то­ра по от­но­ше­нию к стра­нам, на­хо­дя­щим­ся на ниж­нем уровне иерар­хии.  В рам­ках этой кон­цеп­ции уда­лось по­нять сущ­ность ка­пи­та­лиз­ма, как вне­ры­ноч­но­го яв­ле­ния, в ко­то­ром власть,  на­си­лие и экс­пан­сия идут впе­ре­ди денег, и по­стро­ить длин­ные ми­ро­вые циклы на­коп­ле­ния ка­пи­та­ла, у каж­до­го из ко­то­рых есть свой ге­ге­мон. При­чем, одной из ос­нов­ных задач у го­су­дар­ства ядра яв­ля­ет­ся слом го­су­дарств пе­ри­фе­рии, чтобы их ре­сур­сы бес­пре­пят­ствен­но до­ста­лись за­пад­но­му ка­пи­та­лу. (По­дроб­нее на­пи­сал здесь)

По­пут­ный ма­те­ри­ал:  моя книга 2012 года о рус­ском фрон­ти­ре, рус­ских ко­ло­ни­за­ци­он­ных про­цес­сах, см. здесь  или здесь