Великая мечта о всеобщем образовании

В 18-м веке некоторые круги Европы обуяла ВЕЛИКАЯ мечта об образовании для всех. Предпосылкой этому послужила предварительная работа многих людей по накоплению всевозможных знаний, их размышлений и анализа всех совокупных работ предыдущих поколений. Невозможно точно сказать, что послужило таким сильным толчком этому тогдашнему веянию: то ли рост производительных сил, или плавный переход к выстраиванию машинной промышленности (машины, их изобретение и налаживание их работы требуют не только смекалки, но и сведения вместе многих и многих наблюдений), то ли опосредованное влияние управленческих сигналов от власть предержащих (такая концепция тоже существует!). У меня по этому поводу есть совершенно другое объяснение: мистическое, но оно мало кому интересно, разумеется.

В любом случае именно массовость «мечты» послужила толчком к тому, что сначала редкие умы, а затем уже совокупные интеллекты пришли к выводу о том, что мало, крайне мало того, чтобы в обществе существовали разрозненные образованные люди в числе невеликом, нужно (Для чего? Кому?), чтобы к образованию (кладезям накопленных знаний, некоторые из которых опробированы на практике!) приобщались ВСЕ.

В те года эта мысль была настолько КРАМОЛЬНА, поскольку общества пребывали в разных стратах (высшие слои, низшие и т. д.), что для её «преодоления» потребовалось не только ментальные усилия «мечтателей» об этом самом образовании для всех, но и такого рода предпосылки, которые вынуждали задумываться о том же самом управленцев.

Предпосылки эти были экономические. Чтобы создать продукт и его затем продать требовалась теории, как это делать наиболее эффективным образом. А для того, чтобы таковая теория ПОНИМАЛАСЬ не отдельными лицами, а обще, в общественном таком, крайне широком ракурсе, требовалось подведение общества в целом к определённому уровню овладения знаниями (тоже определёнными).

Другими словами, требовались организационные усилия по обучению общества, или широкого круга лица, овладению такого рода знаниями, которые бы позволили на спокойной основе «впитывать» текущее развитие мысли. Всякая новая мысль ведь не может быть воспринята без определённой базы для мышления, совокупно позволяющей ОЦЕНИТЬ новое. Поэтому эту базу и требовалось СОЗДАТЬ.

Революционным изменением послужила, в общем-то, очень простая мысль: об обязательном образовании для всех. И дьявол, как всегда, начал прятаться в деталях, при развёртывании этой мысли до практической реализации. Достаточно скоро выяснилось, что это очень легко сказать «образование для всех», а вот ввести эту систему – ох как трудно, да и работы и ресурсов это начало требовать столько, что только на обкатку различных видов образования ушло порядка полутора столетия. Подталкивало введение в жизнь этой идеи два базовых фактора: неуёмность человеческой натуры, требующей ЗНАНИЙ (нового опыта) и введение капитализма с его жаждой прибылей.

А вот проблем было выше крыши. Где первое, с чем столкнулись инициаторы ввода элементов образования в «народ» т. с. явилось наличие ОГРОМНОГО количества говоров, наречий, толкований, верований и структур языков тех народов и народностей, которые населяли тогдашнюю Европу (локомотив этих изменений) с окрестностями. Сему способствовала политическая раздробленность всей территории на массу даже не государственных образований, хотя многие и толковали о себе, как о государствах, а просто властных структур.

Поэтому перед тем, как начать собственно образование людей, требовалось их всех УНИФИЦИРОВАТЬ в той или иной мере (как удастся). На территории Европы существовали лишь две-три условные страны, где хотя бы были предпосылки для развёртывания процессов образования для всех (Франция, Великобритания и Швеция, тогда это были Норвегия, Дания, Финляндия и Швеция сама). Всё остальное существовало в виде лоскутков земель, с городами, коммунами и самостоятельными агломератами производителей, в основном аграриев.

Первым «проектом», нацеленным в том числе и на более или менее упорядочение всего этого бардака был наполеоновский. Он в чём-то удался, в чём-то – нет, но показал НАПРАВЛЕНИЕ, которое после Наполеона вошло в ткань размышлений тех управленцев, которые думали более или менее широко, а не в рамках своих лоскутков-полугосударств. Вот они-то, на протяжении всего 18-го века сумели нечеловеческими усилиями и войнами в том числе таким образом перекроить карту Европы, чтобы выделить области схожих между собой языков, чтобы унифицировать оставшиеся базовые в том числе и под насущные нужды введения образования для всех.

Чтобы дать сильный толчок всем этим новым языкам (вернее, выделению одного лишь наречия из сонма многих, для вящей стандартизации всего, в том числе и образования) из числе людей выделились придумщики древних историй, которые сделали прорыв в этом плане. Я имею в виду написание древних ЭПОСОВ, которые «подтверждали» древность тех языков, которые и были выбраны в качестве стандарта. Практически все они (европейские калевалы и прочие нибелунги, а некоторые исследовали доходят и до древних римов с грециями) были сделаны, опубликованы и распространены в 19-м веке. В России подобное было сделано Карамзиным.

Получившие ментально мощнейший инструмент, радетели всеобщего образования смогли «заразить» этим и вполне готовые к этому же самому те слои управленцев, которые прекрасно понимали нужность сего дела. И не жалели ни денег, ни усилий, ни всего, что требовалось для введения образования для всех на самом максимально возможном уровне. Весь 19-й век в разных странах оттачивались различные подходы и моменты образования, где базовым выделился так называемый «классический», испытавший сильнейшее влияние от аристократии (как ни странно). В образовании тихой сапой вдвигались те элементы, которые аристократично полагались «высшими знаниями», в отличие, скажем, от низовых, то бишь технических.

Но подобное образование, введённое и позволившее запустить в жизнь несколько поколений «образованных» + перекос в образовании в сторону «аристократизма» (или обучения высоким вещам) вскоре выявило преочевиднейшую вещь: аристократизм в мозгах, вводимый не аристократам по общественному статусу и по рождению, способствует РЕВОЛЮЦИЯМ, как изменениям в общественном строе. По понятной причине. Об этом масса людей предупреждала, но мечтатели образования для всех (щастье для народов, где предпосылкой щастья служило в первую очередь образование) всех поломали, блин.

В общем, образование в веке 19-м, его основы, его наработанные методы и появившиеся закостенения даже, было вынуждено, под воздействием практиков-капиталистов, переходить на совершенно другую СТЕЗЮ, на слом гуманитарщины, в 19-м веке процветавшей, и ввод технарщины, тем более, что стараниями опять же мечтателей-учёных, был наработан сильный корпус знаний, НЕ имевший никакого отношения к розовым соплям духовного и духовности. Так появились чисто технические университеты и даже школы (хотя и мало).

В течение первой половины века уже следующего, 20-го, проходили различные эксперименты с тем, чтобы «правильно» и «умно» распорядиться выплёскивающимися ежегодно в жизнь волнами молодёжи, получившее базовое образование от школы. Были разработаны методики дальнейших обучений и введены в жизнь. Так появились и утвердились и все высшие формы образования, для всех тоже. Процветание этой системы пришлось на 50-е гг 20-го века. Где выявились несколько мощных направлений, одно из них советское, кстати.

Но, как это оно часто в жизни бывает, воплощённая предыдущими поколениями мечтателей в жизнь – я имею в виду всеобщее образование – стало подгнивать на корню (циклы тому виной, все заканчиваются же). Подгнивание характеризовались различными моментами, первым из которых, я бы хотел указать, является снова ОКОСТЕНЕНИЕ процессов школьного и послешкольного образования (первое такое было в конце 19-го века, но его преодолели, сильно поломав его и изменив в сторону технарщины) в плане ИДЕОЛОГИЧЕСКОМ. Идеология сыграла плохую шутку: образование превратилось постепенно из модели, да, будущих исследований окружающего мiра и, возможно, его изменения в лучшую сторону, в модель ЖЁСТКУЮ (сюда ходи, сюда не ходи, причём в разных странах «ходимость» разную).

Вся вторая половина 20-го века – это загнивание системы всеобщего школьного, а затем уже и высшего образований. Это загнивание затронул весь мiр, поскольку к тому времени влияние Запада и его системы было подавляющим (да и остаётся пока и поныне таковым). Первые 20 лет нового века со всей очевидностью УЖЕ показывают, что нынешняя система образования СГНИЛА НА КОРНЮ, она больше не несёт в себе ни доброго, ни светлого (идеологично то тошноты), она не способствует ничему, кроме разрозненных и разнонаправленных векторов поведения будущих людей, да и ничему другому их не учит.

Эта проблема остро ощущается многими мечтателями (их число не оскудевает с течением времени) и вопросы ставятся. Но пока решение предлагается лишь в том ключе или ключах, которые УЖЕ апробированы ранее и ничего, кроме оскомины не вызывают. Вполне виден и временной горизонт, когда острота проблемы так называемого всеобщего образования, станет просто РЕЗАТЬ и РАЗРЕЗАТЬ общественную ткань (уже режет кое-где и уже разрезает). Лет через 50 примерно, когда в зрелую и осмысленную жизнь войдут те, кто сейчас кушает уже испортившийся и совершенно гнилой продукт: нынешнюю систему образования.

В осмысленческом, глубоко философском настрое, проблема всеобщего образования ищется в семейном образовании, в локальных попытках УХОДА от давящей и мертвящей государственной системы образования, в попытках наладить онлайн-обучение (свободный выбор направлений образования каждым человеком по его устремлённости, желанию и т. д.), а также даже в ОТКАЗЕ от образования вообще. Но новая модель ещё не придумана. Видны лишь некоторые контуры ея. Да и то умозрительно, иногда загадочно и непонятно.

Лично я сторонник начала именно сейчас СЛОМА существующей системы образования целиком. Слом, в моих понятиях, обозначает перевод обязаловки на совершенно другие «рельсы»: обязаловкой должны остаться совершенно другие школьные предметы, чем те, что существуют ныне. Назову их кратко, обобщительно, потому что они нуждаются в проработке: изучение молодым поколением с самого детства СВОЕГО ТЕЛА (или тел, если применительно к мальчикам и девочкам), изучение способностей и работы своих разумов, выделение мистических составляющих в жизни, разработка и поддержание мелкой и крупной моторики тел и мозгов через ИГРЫ, как можно больше игр, физических и ментальных. Во вторых как раз должно остаться то, но не на уровне обязательности, а бОльшей добровольности, что ныне изучается в школах, т. е. математики/геометрии, физики/БИОЛОГИИ, пения/рисования/танцев, практических трудовых навыков с инструментами, вопросов психики/ментальности.