Администрация Трампа планирует гонку вооружений в Арктике

Автор статьи - Роберт Д. Инглиш, профессор международных отношений и экологических исследований в Университете Южной Калифорнии. Ранее  работал политическим аналитиком в Министерстве обороны США и Комитете национальной безопасности.

Практически все основные внешнеполитические ошибки в истории Америки были вызваны "инфляцией угроз". От фейковых атак на корабли в Гаванском порту или Тонкинском заливе до стратегии "падающих домино" в Юго-Восточной Азии и ОМУ в Ираке: реакция на все эти “страшные угрозы” часто приводила к дорогостоящим кризисам. Во время "холодной войны" именно надуманные "отставания" в количестве бомбардировщиков и ракет вызвали опасную и в конечном счете бессмысленную ядерную конфронтацию. А сегодня очередное отставание - ледокольное - может спровоцировать арктическую гонку вооружений.

Вот уже более десяти лет "ястребы" бьют тревогу по поводу предполагаемой “милитаризации” и “доминирования” России в Арктике. Совсем недавно Китай присоединился к списку "агрессоров", якобы угрожающих жизненно важным западным экономическим и стратегическим интересам на Крайнем Севере. Администрация Обамы сопротивлялась планам массированного наращивания американского военного присутствия в Арктике, которые предлагались сонмом кабинетных аналитиков, оборонных подрядчиков и мотивировались особыми политическими интересами. Примечательно, что ВМС США никогда не присоединялись к этому хору. Никто не отрицает необходимости в новых тяжелых ледоколах для поддержки стареющего флота, но они нужны для задач береговой охраны, а не каких-то сценариев боевых действий, выдуманных арктическими "ястребами". Это их классическая "инфляция угроз", построенная в равной степени на преувеличениях и невежестве, что делает ее неотразимой для администрации Трампа, мечтающей разрушить еще одно наследие Обамы. И вот, как показала недавняя серия провокационных шагов и заявлений, арктическая политика Америки приняла резко агрессивный характер.

Это очередная историческая ошибка, не только потому, что она может привести к дорогостоящей и опасной конфронтации в чрезвычайно хрупком регионе, но и потому, что все ее предпосылки ложны. Когда-то Россия была враждебной сверхдержавой на Крайнем Севере, но после окончания Холодной войны ее присутствие в Арктике резко сократилось, а Америка и ее союзники по НАТО стали доминировать в военном отношении. Отказавшись от соперничества, Россия присоединилась к другим региональным государствам в новом Арктическом совете, который представляет собой модель совместного глобального управления, позволяя продуктивно сотрудничать в таких областях, как охрана окружающей среды и поисково-спасательные работы, коммерческое судоходство и рыболовство. Важно отметить, что более десяти лет назад члены Арктического совета договорились урегулировать любые территориальные споры в рамках Конвенции ООН по морскому праву — и скрупулезно придерживались этого соглашения. Это просто ложь, что Россия угрожает захватить морское дно Северного полюса или какие-либо иные арктические территории, или что Китай (не имеющий права голоса наблюдатель в Арктическом совете) якобы угрожает подорвать независимость региональных государств своим “Полярным Шелковым путем".

Что Россия действительно сделала после краха 1990-х годов, так это инвестирование в новую инфраструктуру безопасности, по существу оборонительного характера, что имеет смысл с учетом наступательных преимуществ НАТО и зависимости России от арктической нефти, полезных ископаемых и морских путей для ее экономического выживания. Со своей стороны, Китай присоединился к работе глобального исследовательского центра полярных исследований, вложил несколько миллиардов долларов в региональные ресурсные проекты и продемонстрировал живой интерес к российскому Северному морскому пути — что имеет смысл с учетом зависимости Китая от торговли между Европой и Азией. Присутствие КНР в Арктике является и законным, и ограниченным — ничего похожего на "гнусную паутину влияния", о которой так часто говорят американские политики, и поэтому очень странно, что самоидентификация Китая как “околоарктического” государства вызывает у госсекретаря Майка Помпео такую ярости.

Многолетние инвестиции в восстановление своего арктического военного присутствия до сих пор не вернули Россию к уровню 1980-х гг. Ее Северный флот невелик: всего несколько десятков надводных кораблей и такое же количество подводных лодок. Многие из этих судов устарели и, несмотря на шумиху, сопровождавшую недавние учения, пригодны в основном для береговой обороны. Точно так же российская арктическая авиация намного уступает авиации НАТО, как по дальности полета (из-за минимального количества средств дозаправки в воздухе),  так и по технологичности (Россия все еще не имеет самолетов “стелс” настоящего пятого поколения, таких как F-22 и F-35), а это необходимо для серьезного проецирования мощи. Они в основном летают с тех же самых удаленных аэродромов, что и 20 лет назад, потому что российские новые арктические базы слишком малы и не имеют инфраструктуры, чтобы разместить даже одну истребительную эскадрилью, не говоря уже о полном авиакрыле.

Что они могут - это содержать в регионе оборонительные ракетные батареи, противокорабельные и ПВО. Но они действительно эффективны именно для обороны, а их предполагаемые возможности “зонального блокирования” сильно преувеличены.

Другими словами, Москва, имея сильно ограниченные возможности для проецирования силы, структурировала ВС для обеспечения защиты собственных берегов. Что касается часто упоминаемого “ледокольного отставания”, то большой флот ледоколов России предназначен для сопровождения коммерческих судов через опасные полярные воды. В остальном он выполняет те же задачи, что и береговая охрана США: поиск и спасение, борьба с контрабандой, реагирование на разливы нефти, а также снабжение отдаленных прибрежных общин и полярных исследовательских станций. Учитывая критическое значение обширной арктической территории России для ее экономических и научных интересов (Арктическая береговая линия России в десять раз длиннее американской), “ледокольное отставание” неизбежно. Но оно имеет лишь номинальное значение.

Однако это не помешало администрации Трампа раструбить ложь о российской "арктической агрессии", которой она прикрывает собственные агрессивные шаги: напыщенные угрозы в ходе министерской встречи Арктического совета в Финляндии; осуждение датских союзников за отказ от нелепого предложения продать Гренландию; заявление о возможном приобретении иностранных арктических баз и строительстве вооруженных атомных ледоколов; отправка военно-морской флотилии к арктическому побережью России для демонстрации силы.

США отвергают притязания России на территориальные воды за пределами границ, очерченных Конвенцией по морскому праву, и администрация Трампа планирует все более наглые операции операции по обеспечению “свободы судоходства”, чтобы продемонстрировать свое негативное отношение. Но нельзя не отметить, что США не оспаривают аналогичные претензии Канады в ее собственных арктических водах, и что сами США никогда не ратифицировали данную Конвенцию - что было бы оптимальным первым шагом к дипломатическому, а не военному урегулированию противоречий. Пожалуй, самым сильным аргументом против таких демонстраций силы в российской Арктике является то, что они являются не только бесполезными, но и опасно провокационными.

На прошлой неделе очередная инициатива Трампа на Крайнем Севере разрушила еще одно правило эпохи Обамы: охотникам на Аляске скоро будет разрешено приманивать зимующих медведей пропитанными жиром пончиками. А ведь не один охотник уже лишился конечности, а то и жизни, тыкая медведя в его берлоге.