Бессмертие человека абсолютно

сатана не необходимость а сбой в процессе.

Элифас Леви  не согласен. Впрочем, вероятно для Вас это не авторитет. И все же давайте вспомним его понимание и аргументы:

Сатана есть лишь символ, а не реальный персонаж.

Это есть символ, противоположный Божественному символу, необходимый контраст того в нашем воображении. Это есть воображаемая тень, которая делает для нас видимым беспредельный свет Божественного.

Если бы Сатана был реальным персонажем, то существовало бы два Бога, и верование манихейцев было бы правильным.

Сатана есть воображаемое понятие абсолюта во зле; понятие, необходимое для полного утверждения свободы человеческой воли, которая, с помощью этого воображаемого абсолюта, кажется свободной служить противовесом всей власти, даже Бога. Это наиболее дерзновенная и, быть может, самая грандиозная мечта человеческой гордыни.

«Вы будете как Боги, знающие добро и зло», – говорил аллегорический змий в Библии. Поистине, делать из зла науку означает творить Бога зла, и если какой-либо дух может вечно противостоять Богу, то более нет одного Бога, но есть два.

Чтобы противостать Беспредельному, необходима беспредельная сила, и две беспредельные силы, противопоставленные одна другой, должны нейтрализовать одна другую (*). Если сопротивление со стороны Сатаны возможно, то власть Бога не существует более. Бог и Дьявол уничтожают друг друга, и человек остается один; он остается один с фантомом своих Богов, гибридным сфинксом, крылатым быком, который держит в своей человеческой руке меч, колышущиеся молнии которого гонят человеческое воображение от одного заблуждения к другому и от деспотизма света к деспотизму тьмы.

История земного страдания есть лишь повествование о войне Богов, войне еще не законченной, пока христианский мир все еще поклоняется Богу в Дьяволе и Дьяволу в Боге.

Этот антагонизм сил есть анархия в Догме номер один. Таким образом, церкви, которая утверждает, что Дьявол существует, мир отвечает с ужасающей логикой: тогда Бог не существует, и напрасно стараться избежать этого аргумента и изобретать верховенство Бога, который позволил бы некоему дьяволу стать причиной проклятия людей; такое позволение было бы чудовищностью и равнялось бы соучастию, и Бог, который бы мог быть сообщником дьявола, не может быть Богом.

Дьявол Догматов есть олицетворение Атеизма. Дьявол философии есть преувеличенный идеал человеческой свободной воли. Реальный или физический Дьявол есть магнетизм зла.

Пробуждение дьявола есть представление себе на миг этой воображаемой личности. Это влечет за собой увеличение в себе вне всяких пределов порочности безумия наиболее порочными и бесчувственными поступками.

Результатом этого действия является смерть души через безумие и часто – даже смерть тела, как будто поражаемого кровоизлиянием в мозг.

Дьявол вечно требует, но ничего не дает взамен. Св.Иоанн называет его «Зверем», потому что сущность его – человеческая глупость.

(* И так как зло является беспредельным и вечным, ибо оно совечно с материей, то логическим выводом было бы, что нет ни Бога, ни Дьявола – как личностных Сущностей, есть лишь Один Несотворенный, Беспредельный, Неизменный и Абсолютный Принцип или Закон: зло или Дьявол – чем больше он падает в материю, добро или Бог, как только он очищен от последней и вновь становится чистым беспримесным Духом или Абсолютом в его вечной, неизменной субъективности.)