АндрейКазанцев: что происходит в Киргизии?

В Киргизии задержан экс-президент страны Алмазбек Атамбаев. До этого опальный политик вместе со своими сторонниками почти сутки держал оборону в своей резиденции в селе Кой-Таш. Ситуация беспрецедентна даже для Киргизии, где все постсоветские лидеры, кроме самого Атамбаева, уходили со своих постов в результате революций и переворотов. Почему действующий президент Сооронбай Жээнбеков, которого все считали преемником Атамбаева, начал охоту на своего предшественника спустя два года после его ухода с поста? Стоит ли ждать в среднеазиатской республике новой революции, и как сегодняшние события связаны со средневековым кочевым прошлым киргизского народа? На эти и другие вопросы ответил главный научный сотрудник Института международных исследований МГИМО, доктор политических наук Андрей Казанцев

Алексей Грязев: — Как вообще так получилось, что в отношении бывшего президента, который ушел с поста в результате демократических процедур, заводят уголовные дела, а спецназ берет штурмом его дом?

Андрей Казанцев: — Здесь нужно понимать две вещи. Первое: в Киргизии очень конкурентная политическая система. Она, конечно, не отвечает стандартам западной демократии, но она одна из самых конкурентных на постсоветском пространстве — это точно. Это традиция, которая восходит к особой кочевой культуре киргизского народа. Дело в том, что у кочевников не было твердой системы наследственной власти, как у оседлых мусульманских народов. Власть всегда была выборная. Если какой-то хан не был успешен или пытался угнетать свой народ, его просто свергали и ставили нового. Могли взять кого угодно и провозгласить ханом.

Такая же система была и у других кочевых народов, но разница в том, что киргизы после распада СССР именно эту традицию кочевого образа жизни положили в основу государственной идеологии. Похожая ситуация сложилась в современной Монголии, а соседний с Киргизией Казахстан не стал обращаться к традициям кочевого прошлого.

И пусть сегодня многие воспринимают Киргизию как один из «станов» — центральноазиатских стран с жестким авторитарным режимом, это не так, там политика очень конкурентна.

А во-вторых, не стоит забывать, что эта политика очень коррумпирована. Коррупция пронизывает все уровни политической системы этой страны, поэтому все прекрасно понимают, что есть много причин, из-за которых экс-президента Алмазбека Атамбаева можно было бы арестовать.  

— Но Атамбаев уже не первый экс-президент, и ушел он «по-хорошему»... Почему именно с ним обошлись так круто?

— Дело в том, что у Атамбаева был еще ряд личностных особенностей, которые предопределили в какой-то степени нынешнюю ситуацию. Он, скажем так, человек очень не сдержанный. Политическая культура Центральной Азии предполагает, что президенты не выносят ни внутренние, ни внешние конфликты в публичное поле, стараются обтекаемо и дипломатично строить свои публичные выступления. Но Атамбаев не такой: в силу своих личностных особенностей он очень жестко всегда высказывался в отношении своих оппонентов. Он нажил себе очень много врагов внутри страны и за рубежом. Например, хорошо известен личный конфликт между Атамбаевым и [экс-президентом Казахстана Нурсултаном] Назарбаевым. (В конце 2017 года Атамбаев раскритиковал руководство Казахстана за высказывания о предстоящих президентских выборах в Киргизии. В частности, отвечая Нурсултану Назарбаеву на пожелание киргизскому народу избрать молодого президента, Атамбаев намекнул, что молодой лидер больше нужен Казахстану) Учитывая влияние последнего, вступать в этот конфликт было большой ошибкой.

— А разве действующий президент Сооронбай Жээнбеков не считался преемником Атамбаева?

— Это так, и это еще одно обстоятельство происходящего сейчас, которое восходит к внутриклановым раскладам в Киргизии. Атамбаев пытался остаться у власти, для чего договорился с южными кланами и поспособствовал приходу к власти южанина Жээнбекова. Для этого в том числе Атамбаев оказал серьезное давление на представителей северных кланов, представителем которых является он сам.

Но Жээнбекову после прихода к власти не захотелось становиться марионеткой Атамбаева. Он самостоятельный политик с мощной поддержкой на юге страны. Поэтому вполне логично, что, получив властные рычаги, он решил опереться на своих, и от Атамбаева избавиться.

И последнее. Изначально еще со времен [первого президента Киргизии Аскара] Акаева в Киргизии благодаря той самой конкурентной политической системе не было принято применять жесткий военно-полицейский ресурс по отношению к политическим оппонентам. То есть различные межклановые интриги, организация массовых выступлений и даже беспорядков — все это было в порядке вещей. Но сажать своих политических противников за решетку не было принято. Бакиев тоже достаточно жестко обращался со своими оппонентами, но он их не сажал. Это начал как раз Атамбаев — он первый в Киргизии, кто стал применять жесткую практику полицейского давления на своих политических противников. Вот теперь он и пожинает то, что посеял.

— Почему Сооронбай Жээнбеков последовал примеру своего предшественника? Неужели нельзя было тихо оттеснить Атамбаева?

— С этого все и начиналось. Были сделаны все ходы по относительно мягкому отстранению Атамбаева от власти (за последние полтора года уголовному преследованию подверглись многие соратники экс-президента). Но проблема в том, что Атамбаев — это человек, который не понимает намеков. Это его личностная особенность, он очень жесткий человек.

Я думаю, что власти всерьез опасались, что Атамбаев не согласится тихо отойти в сторону, эмигрировать в Россию, как Акаев, или в Белоруссию, как [второй президента Киргизии] Бакиев. Он мог пойти на открытый конфликт, поэтому власти решили нанести упреждающий удар и показать, кто в доме хозяин.

— Атамбаев начал жестко преследовать оппонентов, а теперь его примеру последовал и Жээнбеков. И не рискует ли действующий президент своим будущим, продолжая эту традицию?

— Риск, конечно, есть. В Киргизии уже не та система, что была при Акаеве, когда можно было спокойно отойти от власти, и тебя никто бы после этого не трогал.

Причем, ситуация идет по нарастающей. Акаева свергли в ходе революции, но он ушел без уголовного преследования. Бакиева свергли в ходе революции. Он ушел с уголовным делом, но никто его не задерживал и не сажал, позволив спокойно уехать из страны. А вот Атамбаева уже задержали. С учетом этой тенденции Жээнбекову теперь лучше вообще не уходить от власти.

— То есть одним из итогов происходящих сейчас событий может стать слом той конкурентной политической системы, о которой вы говорили, и установление авторитарного режима Жээнбекова?

— Думаю, такая попытка действительно может быть предпринята. Это возможно. Жээнбеков обладает очень мощной поддержкой на юге страны. В том числе и по той причине, что он происходит из очень древнего рода, который принадлежал к правящей элите Кокандского ханства. Его предки были биями (в общей иерархии древнетюркских титулов бии шли вторыми после хана). А Аскар Акаев, продержавшийся у власти 15 лет, является потомком северных ханов, которые, кстати, сыграли очень большую роль при присоединении Киргизии к Российской империи.

То есть тут помимо устойчивых клановых позиций действующего президента добавляется еще и традиционная легитимность, которой не было ни у Атамбаева, ни у Бакиева. Он из очень сильного клана, члены которого обладают крайне высоким уровнем влияния. Собственно, именно поэтому Атамбаев и выбрал Жээнбекова в качестве преемника. И именно поэтому это была плохая идея.

Но едва ли нынешний президент решится устанавливать жесткий авторитарный режим. Проблема в том, что Киргизия очень сильно расколота по линии «север-юг». На юге у Жээнбекова все хорошо, как было и у Бакиева. Но на севере-то, где расположена столица, такой поддержки у него нет. И если действующий президент перейдет определенную грань и поссорится с северными элитами, то север будет его свергать. Поэтому перейти к жесткому авторитаризму и начать силой подавлять северные кланы ему не дадут.

— Разве это не то, что происходит сейчас? Противостояние Атамбаева и Жээнбекова — это не иллюстрация конфликта севера и юга?

— Нет, это конфликт исключительно между Жээнбековым и Атамбаевым. Потому что экс-президент даже на севере сейчас особой поддержкой не пользуется.

Он опирается на своих старых сторонников — группу в Социал-демократической партии Кыргызстана (СДПК), которую Атамбаев сделал правящей, но даже в этой политической силе у экс-президента есть сильная оппозиция (действующий глава республики Сооронбай Жээнбеков также является членом этой партии).

Грубо говоря, опальный политик опирается на «клан Атамбаева». Но эта группа не представляет интересы всего севера или даже какой-то значимой области на севере.

— То есть перспектив развития нынешней ситуации в полномасштабный гражданский конфликт нет?

— Нет. Жээнбеков очень грамотно все сделал: у Атамбаева сначала потихонечку отсекли все ресурсы влияния, в том числе, даже внутри его партии. И теперь, когда экс-президент никого особо и не представляет, они его забирают.

— То есть все карты на руках у действующей власти. А может ли какое-то вмешательство извне переломить сложившийся расклад сил?

— Снова нет. Потому что Атамбаев не является ни ставленником России (хотя он и пытался таковым себя позиционировать), ни ставленником Китая, ни, тем более, ставленником Запада, который он достаточно жестко критиковал.

Россия еще давно дала понять, что ей все равно, какие внутриклановые расклады существуют в Киргизии. И все попытки киргизских кланов затянуть Москву в свои внутриполитические игры Россию не интересуют, пока одна из сторон не использует какую-то совсем уж антироссийскую риторику. Но до такого пока не доходило.

— А в чем вообще заключается суть этих межклановых разборок? Что север и юг пытаются поделить?

— Борьба за ресурсы. Киргизия, как и многие другие постсоветские государства, если говорить научным языком, является неопатримониальным государством. То есть власть и собственность здесь взаимосвязаны — контроль над властью означает контроль над собственностью в самом широком смысле. Поэтому на кону стоят все возможные ресурсы — абсолютно все, что есть в стране, принадлежит тому, у кого есть власть. За это и борются.

А борьба именно севера и юга объясняется тем, что Киргизия исторически расколота на две части — она разделена горами. За счет этого две ее части во многом отличаются друг от друга, в том числе и особенностями политической культуры. Южане — более исламизированная, более традиционная культура, где, кстати, идет влияние узбеков и других национальных меньшинств, проживающих на юге страны.

А северяне — более модернизированы, более русифицированы, более вестернизированы. Они хорошо говорят по-русски, ориентируются в основном не на традиции, а на западную культуру. Причем противостояния «Россия — Запад» там не существует. Россия воспринимается как носитель западных идей, Россия для них и есть Запад, потому что к миру они приобщились посредством русского языка.

Чтобы не допустить доминирования одной из сторон, у власти постоянно чередуются представители юга и севера. В позднесоветский период у власти был представитель юга, а потом в результате достаточно революционных событий к власти пришел северянин Акаев. Его свергли, пришел южанин Бакиев. Свергли Бакиева, к власти пришел северянин Атамбаев. Примерно то же самое, что и на Украине, где чередуются у власти представители запада и востока.

— Значит из-за противоречий севера и юга такой конфликтный способ транзита власти будет сохраняться? Или есть какой-то способ прийти к компромиссу?

— Конечно, есть. В Киргизии же не каждый день происходят революции. Обычно они договариваются, все происходит спокойно и мирно. Более того, революции чаще всего начинаются тогда, когда президент перестает пользоваться поддержкой и на севере, и на юге.

Есть, конечно, исключения. Например, когда свергли Бакиева, на севере его совсем уже не любили, а на юге у него еще сохранялась определенная поддержка. Но не со стороны большинства, разумеется.

— А какие последствия могут быть у нынешнего конфликта? Как он будет развиваться?

— Да никак. Даже если Атамбаева посадят, то никаких проблем у Жээнбекова не будет. Просто потому, что нет за экс-президентом сколько-нибудь большой силы. Просто действующий глава государства покажет, кто в доме хозяин, и его все будут уважать. Вот и все