«Правда» и «пропаганда» как оружие

Обличительный пафос претендентов на обладание исключительной, неоспоримой «правдой», имеющей принципиально иную природу по сравнению с «пропагандой» врагов, после очередного «изобретения» человечеством информационной войны стал визитной карточкой почти каждого влиятельного СМИ по любую сторону информационного фронта. При этом внутри соперничающих систем наблюдается вытеснение склонных учитывать позицию оппонентов ньюсмейкеров и экспертов на периферию информационного пространства. Мировоззренческий принцип, утверждающий, что практически любой заслуживающий обсуждения вопрос имеет более одного правильного ответа, в международной сфере сегодня не действует. Господствующая тенденция состоит в отрицании всего, что исходит «не из нашей стаи».

Демонизации соперников служат реальные или выдуманные отличия и «прегрешения» – особенности политического строя, персональные черты лидеров, исторические предубеждения и расхожие мифы о чужой культуре. В результате лозунги и ярлыки подменяют собой взвешенный анализ посланий противной стороны. Но что еще хуже – они начинают заслонять критическое осмысление самой природы идеологической борьбы, подменяя аналитический аппарат пропагандистским и делая невозможным осмысленное применение информационных механизмов. Когда люди, принимающие решения, перестают отличать цели информационной политики от средств их достижения, видят мир исключительно в черно-белых тонах (да еще резервируя светлые оттенки для себя самих), это заканчивается крестовыми походами против инакомыслящих и массовой охотой на ведьм.

Уверен, среднестатистический американец или европеец, с одной стороны, русский, китаец, перс или турок, с другой, считают подобные проблемы характерными для иных наций, но не для них самих, и возмутятся сравнением, а если им указать на аналогичную реакцию этих самых «иных», сочтут ее следствием «тоталитарной» или «псевдолиберальной» пропаганды. Однако существенное различие в отношении к политической «правде» на Западе и Востоке все же имеется.

У граждан не принадлежащих к «демократическому сообществу» государств нет безоговорочного ощущения собственной правоты всегда и во всем. Но это не слабость, а сила. Бесчисленные революции, смены политической и культурной парадигмы приучили их к тому, что претензии на обладание истиной в последней инстанции, как правило, несостоятельны. Они знают, что у всех стран есть интересы и ценности, а также механизм продвижения того и другого – более или менее эффективный. Поэтому сознательно выбирают сторону в пропагандистской войне и поддерживают информационную политику правительства, не потому что обмануты и не потому что правительства говорят исключительно правду, а потому что понимают, чему служит политическая реклама и как она работает.

Для американцев и европейцев, считающих свою версию современной глобальной цивилизации предельным достижением человечества в политической, экономической и морально-нравственной сферах, все не так. В их глазах неочевиден не только факт сосуществования многих одинаково справедливых приближений на общем пути человечества к истинам более высокого порядка, но и то обстоятельство, что сегодняшняя «российская пропаганда» – всего лишь слабое отражение многовековой назойливой саморекламы Запада.

Показательно, что в некритичном принятии исторически сложившихся и неизбежно устаревающих «либеральных ценностей» многие в США и Европе проявляют больший фанатизм, чем представители традиционных обществ, консервирующие поведенческие нормы и обычаи каменного века. Неспособность понять правила функционирования собственной пропагандистской машины не позволяет большинству граждан западных демократий быть сознательными участниками информационных войн, делая их удобным объектом манипуляции со стороны любой заинтересованной силы, внутренней или внешней.

Ради преодоления существующей пропасти в подходах сторон и создания хотя бы гипотетических предпосылок диалога необходимо либо подтвердить правоту западного тезиса об отсутствии в демократическом обществе пропаганды, неизменности и универсальности отстаиваемых им ценностей, либо продемонстрировать, что эти претензии не соответствуют действительности.

Выполнению первой задачи, как минимум, полтора века служит бесчисленная армия публичных политиков, журналистов, экспертов всех мастей, писателей, режиссеров и других властителей умов, несмотря на частные разногласия, принадлежащих к единой надпартийной элите западного общества и обеспечивающих поддержание такой социально-политической системы, которая позволит им оставаться элитой.

Разоблачения демократического мифа защитная реакция политического класса Запада стремится связать с различными маргинальными институтами, идеологиями и персонами. Это легко сделать, учитывая, что недовольство неолиберальной картиной мира распространено достаточно широко, и его доходящие до абсурда проявления, а также эксплуатация в своих интересах многочисленными конспирологами мешает критично мыслящим людям поощрять собственные сомнения из опасения уподобиться маргиналам.

Однако есть большая, уважаемая категория граждан, профессиональные обязанности и корпоративная этика которых обязывают сомневаться в окончательности выработанных западным обществом институтов и представлений, неподвластности либеральной демократии историческим законам, определявшим функционирование всех других типов обществ, отсутствии в западном мире универсальных механизмов отбора и продвижения предпочтительных мировоззренческих моделей и прочих рекламных штампах. Это ученые.

Конечно, конъюнктурные политологические штудии под заказ вооружат любого желающего любым набором наукообразных аргументов. С другой стороны, искренняя приверженность многих людей науки институтам и идеологии представительной демократии заставляет их считать западное общество максимально открытым, свободным и прогрессивным по сравнению со всеми прочими. Но ни один истинный ученый не примет со спокойной совестью тезис о прекращении социально-политической эволюции, вечности и неизменности каких-то идей или общественных форм, безальтернативности одного конкретного пути развития, а также уникальной способности Запада обходиться без универсальных инструментов взаимодействия общества и государства.

Кроме того, добросовестный ученый вынужден будет после всех необходимых проверок и перепроверок признать факты, даже неудобные, а они весьма красноречивы.

Первый касается исключительности нынешней ситуации. Что из реально сделанного или приписываемого сегодня России, а также кому-либо еще в многократно большем объеме не совершалось на протяжении десятилетий ведущими западными державами в отношении противников, союзников и третьих стран?

Вмешательство в избирательную систему? Или разрушение основ конституционного строя?

Войны в Афганистане и Ираке, бомбардировки Ливии, разжигание внутрисирийского конфликта, «цветные» революции по всей Евразии, «арабская весна», военные перевороты от Латинской Америки до Турции и прочее в том же духе, видимо, всем привиделись.

По мере погружения в историю в море примеров на эту тему можно утонуть, поэтому ограничимся избирательной кампанией 2011-2012 годов в России. Если взять только общепризнанные подробности, без консприрологических конструкций российского телевидения – бесконечные очереди представителей оппозиции в посольство США, великое множество американских и международных НПО, оказывающих финансовое содействие протестному движению, публичная поддержка оппозиционеров западными лидерами и СМИ – материалов тут на сотни «досье Трампа» хватит! И не потребовалось бы в течение года по крупицам собирать доказательства. Беспрецедентное по агрессивности и масштабу вмешательство в дела суверенного государства в интересах одной из внутриполитических сил вполне открыто признается и в Вашингтоне, и в европейских столицах. Только на их языке это не пропаганда и не вмешательство в работу политических институтов независимой страны, а «продвижение основ демократии».

Что еще можно счесть российским ноу-хау? Фейковые новости? Да вся система представлений среднего американца или европейца о России, Китае и многих других культурах состоит из тиражируемых СМИ и кинематографом фейков – от вопиющей лжи о том, что ФСБ сама взрывала дома в Москве, до расхожих сплетен, будто Россия в рамках учений «Запад-2017» готовит вторжение в страны НАТО. Сначала это совершенно бездоказательно вбрасывается в информационное пространство каким-нибудь оголтелым изданием или персоной, потом подхватывается большим числом ресурсов со ссылкой на «поступившую информацию» и, наконец, как что-то всем известное преподносится ведущими информагентствами и телеканалами.

Подобная практика продолжается десятилетиями. По сравнению с объемом задействованных здесь сил и средств пресловутая «фабрика троллей» в Санкт-Петербурге (которая сама по себе – в огромной степени медийный продукт Запада) скорее заслуживает имя «маленького народца». Самые большие и наглые тролли давно объединены в демократическое содружество по защите от агрессии еды, сопротивляющейся, когда ее едят.

Далее по списку. Российские «пропагандистские ресурсы» – RT, Sputnik и тому подобные? Какие вопросы могут возникнуть по данному поводу у тех, кто со времен Советского Союза десятками создает медийные проекты для очень избирательного в тематическом плане вещания на территорию России? «Радио Свобода» и все ее бесчисленные продолжения уже перестали защищать повсеместно выискиваемых «российских диссидентов», переключились на противостояние полиции и афроамериканцев в США, казни ведьм в Саудовской Аравии или проблемы мигрантов в ЕС? О чем вообще речь?

Или взять прослушивание телефонных переговоров, взломы почтовых сервисов и другие хакерские атаки. Из чьих уст раздаются обвинения? Из уст тех, кто систематически оказывается фигурантом скандалов с прослушкой и незаконным сбором информации! Вспомните новости всех без исключения лет, прошедших после прихода в нашу жизнь новых технологий. То американцы прослушивают европейских лидеров, и это все признали. То немцы прослушивают американцев, и это тоже по сути подтвердилось. А уж о деятельности АНБ и сотрудничестве с ним или ЦРУ ведущих разработчиков программного обеспечения для всего мира можно многотомные исследования писать.

Далее – поддержка сепаратизма. Сочувствие России движениям за независимость Техаса, Калифорнии, Шотландии или Каталонии вызывает возмущение людей, сначала всемерно содействовавших распаду Советского Союза, а затем годами привечавших у себя лидеров чеченских сепаратистов, вложивших многомиллиардные средства в «развитие национального самосознания» у населения даже тех областей России, которое никогда себя прежде никем, кроме как русскими, не считало. Развал бывшей Югославии, насильственное отделение Косово от Сербии, Синьцзян и Тибет в Китае, проблема курдских территорий также не остались без поддержки со стороны США и НАТО. Согласно русской пословице, долг платежом красен.

Гибридная война, десятилетиями ведущаяся США и их союзниками против России, Китая и в менее явной форме – десятков других государств планеты, включая некоторых членов НАТО, не замечалась рядовыми американцами, только потому что ее жертвы и разрушения находились далеко. Также было с исламским терроризмом: США вооружали «Талибан», «Аль-Каиду» и им подобных для продвижения своих целей в различных регионах мира, между тем американское общество узнало о существовании джихадистов, лишь когда они обратили оружие против прежних работодателей. 11 сентября не было первым преступлением бен Ладена. Но то, кого он убивал до них, рядовых американцев не интересовало, а власти за это еще и доплачивали.

Теперь в Штаты бумерангом возвращается информационная война. Кремль и другие игроки взяли на вооружение американские технологии и поставили на службу собственным интересам. При этом основная угроза американскому обществу исходит не от России, как пытаются показать мейнстримовые СМИ, а от заигравшихся в вершителей истории ветеранов гибридных войн за пределами США, вроде Фонда Сороса, которые во все большем объеме применяют отточенные против иностранных государств техники к самим американцам.

Как уже отмечалось, во всем этом, кроме масштабов, нет ничего нового – ничего такого, что с учетом иных исторических условий и технологий не делали бы любые властные структуры в отношении внешних конкурентов и собственного гражданского коллектива во все времена.

Однако относиться к политическому манипулированию можно по-разному. Можно некритично принимать спускаемые тебе из начальственных кабинетов лозунги. А можно пытаться оценить их хотя бы путем сравнения с лозунгами противной стороны.

Один из распространенных идеологических штампов в отношении стран, не принадлежащих к западному сообществу, приписывает их гражданам тотальную зависимость от пропаганды своих правительств. Между тем развитие современных сетевых и спутниковых технологий, даже в государствах, пытающихся регламентировать доступ к электронным информационным ресурсам, дает любому мало-мальски продвинутому пользователю возможность знакомиться с западной точной зрения из первоисточников. В России, где обучение одному или двум иностранным языкам является частью обязательной школьной программы, а число пользователей Интернета – по мировым меркам весьма высоко, население на системной основе черпает информацию не только с отечественных, в том числе оппозиционных, но и с зарубежных ресурсов. И то, что оно в большинстве своем абсолютно не приемлет «правду» ведущих американских и европейских СМИ, – не заслуга кремлевской «пропаганды», а следствие принципиального несогласия с тем образом России, русских и всего мира, который культивируется на Западе.

В отличие от россиян граждане западных государств чаще всего просто незнакомы с альтернативными мейнстримовым точками зрения на международные и внутриполитические вопросы. Им раз и навсегда объяснили: все, что исходит от России, Китая или, не приведи Бог, Ирана, – стопроцентная «пропаганда», которая единственно возможной демократической «правде» не чета, поэтому наслаждайтесь сознанием своей безальтернативной правоты и не о чем не беспокойтесь.

Возникает обратная зависимость между самопрезентацией как максимально открытого и честного и крайней избирательностью «правдивого» взгляда Запада на остальной мир. В условиях глобальной информационной войны с сильно перепутанными линиями фронта претензии на исключительную «истинность» и «объективность» легко превращаются в печатный станок для массового производства пропаганды. Значительно большую познавательную и гуманистическую ценность несут принципы «комплексности» и «дополнительности». Ведь именно ими руководствуются наиболее жизнеспособные общества в своем внутреннем развитии, культивируя плюрализм мнений в научной, политической и многих других сферах.

В международных отношениях, к сожалению, господствует противоположная тенденция: по всем вопросам возможны лишь два суждения – наша «правда» и вражеская «пропаганда». Остается надеяться, что когда-нибудь правило «contraria non contradictoria, sed complementa sunt» – «противоположности не противоречат, а дополняют друг друга», которое Нильс Бор написал в 1961 году на стене кафедры теоритической физики Московского Государственного Университета, будет востребовано не только учеными-теоретиками, но и теми, кто формирует общественное мнение. Возможно, оно поможет защитить разнообразие путей и подходов к определению будущего человеческой цивилизации от угрозы попадания в прокрустово ложе чьей-то одной единственной непререкаемой «правды».