19 января 1919 года началась Шенкурская наступательная операция

Этот день в истории:

Волею судеб пришлось внимательно отнестись к Шенкурской операции. Положа руку на сердце, должен признаться, что не планировал заниматься этой темой. Однако, почитав документы, и особенно – разговоры по прямому проводу, изменил прежнее настроение. Операция настолько интересна, как в плане стратегических задумок, так в плане непосредственного исполнения, что выглядит просто-таки уникальной. Полагаю, что несколько весьма свежих мыслей удастся сформулировать. 

Пока еще глубоко в тему не погружался, в силу чего в этом предварительном сообщении вполне возможны неточности и даже ошибки, поэтому все ниже сказанное следует рассматривать не более как предварительные соображения.

Прежде всего, о том, как задумывался штурм Шенкурска и каков был общий план, частью которого Шенкурская операция и являлась.

Надо полагать, что замысел и разработка операции заслуга Штарма 6-й армии, под руководством Генштаба Петина Николая Николаевича. Операция задумывалась красиво, я бы даже сказал – изящно. Основная роль в ней отводилась Вельскому отряду Филипповского. 20 января он должен был начать наступление на Усть-Паденгские позиции. Причем начать с «систематической методической артиллерийской подготовки», для каковой имевшаяся у него артиллерия усиливалась 42 лин. взводом, отправленным с Плесецкой. Наступать Филипповский должен был сильно, но не быстро, поскольку основной его задачей был вовсе не штурм Усть-Паденгских позиций, а вытягивание из Шенкурска по возможности всех имевшихся там резервов. По сути, наступление Филипповского было обычной демонстрацией.

Одновременно с началом атаки Филипповского, к Шенкурску начинали выдвижение три отряда – Раудмеца (кстати, фамилия эта является, пожалуй, чемпионом по коверканию в документах. Как Иохана Ивановича только не обзывали – Раудамец, Раудемец, Раудаметс и даже Радуамес) с запада, Солодухина с востока и третий – партизанский отряд Чухина (под командой Уколова) двигался из Селецкого в Смотроковскую волость, т.е., фактически, закрывал путь на север. Задачей отрядов Раудмеца и Солодухина было скрытное продвижение на флангах противника с целью 23 января выйти и занять исходные позиции для атаки Шенкурска – деревни Кондратовская для Раудмеца и Афанасовская для Солодухина, соответственно. Отряд Чухина должен был поднять восстание в деревне Смотроковской и попытаться занять Шеговары.

Из сказанного виден и сам замысел. Филипповский вытягивает войска из Шенкурска, Раудмец и Солодухин, одновременной атакой занимают лишенный защиты город и наносят удар с тыла по группировке в районе Усть-Паденги. Каковая группировка полностью уничтожается совместными действиями трех отрядов, силы которых для этого хватило бы с лихвой. Если же кому-нибудь из бело-интервентов удалось бы вырваться из окружения, путь отхода у них был только один – На Шеговары, где их поджидал отряд Чухина.

После уничтожения Шенкурской группировки, открывался беспрепятственный путь к устью Ваги, в район Березника. Выход к устью Ваги полностью отрезал Северодвинскую группировку бело-интервентов, занимавшую позиции в районе Тулгас-Топса. Войска Двина-форс в такой ситуации вынуждены были бы, либо отходить, либо сдаваться. Но, в любом случае, они были обречены, ввиду существенного перевеса сил красных.

Дабы воспрепятствовать переброске резервов с других фронтов – с Пинеги и с Селецкого направления, Кудрину и Уборевичу предписывалось 24-25 января начать собственные наступательные операции. Уборевич должен был нанести удар на Тарасово, Кудрин – наступать из района Труфаногорской на Сояльское, имея целью отрезать отряды Акутина и американцев в Пинеге. Причем, если бы даже их атаки не увенчались успехом, они приковали бы к себе силы и не дали бы возможности перебросить резервы к Березнику.

Таким образом, если бы все события развивались именно так, как задумывалось Петиным и Самойло, вполне вероятно, что штурм Архангельска произошел бы уже весной 1919г.

Но, реальность, как всегда, оказывается куда как суровей и банальней, чем все изящные планы. В данном случае произошло именно так. И произошло это вследствие того, что ни один из отрядов не выполнил приказа.

Прежде всего, Филипповский, не дождавшись прихода 42-лин. взвода и наплевав на оперативный приказ №02, коим предписывались действия каждого отряда, решил повоевать самостоятельно, проведя атаку без артподготовки. Впрочем, это у него неплохо получилось. Начав 19 января в 5-00 свою атаку, к вечеру он смог выбить американцев из Лукьяновской (Нижняя гора) и занять южную часть Усть-Паденгской. Причем, как сам Филипповский, так и американцы отмечали великолепную работу батареи Кенигсвальда (недавно я писал об этой батарее), которая полностью подавила канадскую артиллерию и просто не давала противнику поднять головы. Не удивительно, что Эрнст Кенигсвальд за этот бой получил Красное Знамя.

С противоположной стороны отличились моряки, батальон которых должен был поддерживать атаку с левого фланга. Политотдел просто-таки обвинил их в трусости, к чему, надо сказать, были основания – комсостав морского батальона перед боем в полном составе сказался больным и в бою не участвовал. Пришлось Филипповскому отмазывать морячков. Впрочем, в дальнейшем, они вели себя вполне достойно.

На следующий день начался бой за Высокую гору. Надо сказать, что в этом бою Филипповского весьма заботили блокгаузы, которые «наша трехдюймовая артиллерия разбить не могла». Опять-таки, существенную помощь оказала батарея Кенигсвальда. Если граната не берет блокгауз, то его нужно либо сжечь, либо выкурить оттуда гарнизон химснарядами. Как результат – «выпущено 82 зажигательных, 28 химических».

Не выдержав натиска отряда Филипповского, бело-интервенты драпанули. Побросав все в Шенкурске, их отряды, «форсированным маршем» отправились кружными дорогами в район Кицы, где заняли новые оборонительные позиции.

Как ни парадоксально, но «Шенкурский драп», по сути, спас весь Архангельский фронт. Если бы бело-интервенты стойко сражались на Усть-Паденгских позициях, то, скорее всего, были бы уничтожены и, в результате, сработал бы замысел Петина, что угрожало всему фронту.

Не выполнили приказ №02 и отряды Раудмеца и Солодухина. Вместо того чтобы «продвигаться скрытно», Раудмец захотел повоевать, принявшись зачем-то занимать деревни Тарнянской волости. Чем, разумеется, обнаружил себя и ускорил оставление белыми Шенкурска. Солодухин же, хоть и не вступал в бои, но не принял достаточных мер для организации связи с Филипповским. Результатом чего явилась полная несогласованность в действиях отрядов.

Связь в этой операции была основной заботой Петина. Вернее, не связь, а ее отсутствие. Связи не было. Вообще. Штарм 6 понятия не имел, что делается у Солодухина и Раудмеца. Где находятся отряды, обнаружено ли их продвижение, как обстоит дело с их артиллерией и т.п. – в Штарме было неизвестно. Поэтому и полноценно управлять операцией Петин не мог. Например, 23 января, боясь, что белые смогут покинуть Шенкурск и вывезти всю артиллерию, Петин и Самойло слезно просили Филипповского как-то передать Раудмецу и Солодухину приказ немедленно атаковать город, но, из-за отсутствия связи не смогли этого сделать. Собственно, о связи надо писать отдельный роман.

Не выполнил приказ и Уколов. Вместо того чтобы идти в Смотроковскую и поднимать там восстание, как предполагалось, он зачем-то занял Наум-Болото и стал атаковать Шеговары, которые взять не смог. Ему было выслано подкрепление, но поздно.

Как бы то ни было, вечером 24 января, белые без боя оставили Шенкурск. Разведка Солодухина была в городе еще ночью, но основные его силы вошли в город в 7 часов 4 минуты. Общее руководство соединенными отрядами было поручено Филипповскому, которого Самойло с Петиным просто умоляли «организовать дальнейшее преследование и захватить пространство вниз по Ваге, на сколько можно больше». Но… Войска расположились на отдых. Эта задержка, разумеется, дала белым столь драгоценное время, позволившее им привести себя в порядок и укрепиться в районе Кицы.

Впрочем, не следует забывать и о трудностях, которые пришлось преодолевать маршевым отрядам.

Так, Кузьмин, бывший в отряде Раудмеца, отмечал, что «стояли чертовские морозы», его «прохватывало даже через две шубы». Так что приходилось пять верст ехать, а три идти пешком, дабы не замерзнуть. Он же, в разговоре с Самойло, требовал вставить живительных люлей Калашникову (Начснабу 6-й армии), который, по мнению Кузьмина, пытаясь сэкономить консервы, снабдил отряд лишь одной воблой. Дабы как-то подкормиться, отряд Раудмеца пытался раздобыть на месте мяса и других продуктов, но Кузьмин сетовал на высокие цены. При этом настаивал на том, чтобы перерасход средств, потраченных на продукты, был бы оплачен снабженцами из своего жалованья. Очень тяжело пришлось с артиллерией, вследствие узости дорог. Одно колесо пушек стояло на накатанной дороге, второе же сваливалось в снег, который был «по брюхо лошади».

Таким образом, хоть операция и завершилась взятием города, но полностью план Петина выполнен не был. Не точное исполнение приказов, партизанщина, несогласованность действий вследствие отсутствия связи – вот основные причины невыполнения красивого замысла.