"Повесть о битве на Калке": версия Лаврентьевской летописи

Наиболее краткой является версия Повести, помещенная в Лаврентьевской летописи. Первая часть "Повести о битве на реке Калке" сообщает о приходе татар и сборе русских войск в поход. Описание битвы заменено кратким сообщением о ней: "Князи рустии идоша и бишася с ними, и побежени быша от них". Более развернутая третья часть рассказывает о трагических последствиях сражения, гибели русских князей.

В связи с особенностями информативного типа повести, героям произведения не отводится значительного места, хотя упомянуто большое количество имен. Самым интересным образом в произведении оказывается повествователь. Он не был непосредственным свидетелем событий, вследствие чего вынужден ссылаться на чужое мнение, а иногда сознаваться в своем неведении. Такая неуверенность летописца в излагаемых фактах — редкое явление для жанра воинской повести. 

Версия Ипатьевской летописи (краткое содержание)

Иная повесть о том же событии помещена в Ипатьевской летописи в составе Галицко-Волынского свода. Она принадлежит к событийному типу, поэтому содержит подробный рассказ о происшедшем. Первая часть произведения повествует о тех эпизодах, которые предшествовали выступлению русских войск в поход: о поражении половцев от татар; их просьбе о помощи, обращенной к русским князьям; о совете князей; сборе войск; встрече с татарами, пришедшими посмотреть на русские ладьи.

Центральная часть "Повести о битве на Калке" рассказывает о ряде сражений. Кратко описан бой с передовыми отрядами половцев, в котором русские войска одержали победу и захватили пленных. Затем сообщается о восьмидневном передвижении к реке Калке. Упомянута битва с татарскими сторожевыми полками. Далее рассказывается о переходе через Калку части русских дружин, поскольку из-за "которы" (распри) князей некоторые из них не знали о переправе. Наконец, в описании битвы на Калке основное внимание уделено князю Даниилу Романовичу Галицкому, его действиям и поведению в бою. В последней части произведения кратко рассказано о поражении и гибели русских князей "за грехи христиан" и о походе татар в другие земли.

От предыдущей повести (по Лаврентьевской летописи) данная повесть отличается ярко выраженным повествовательным характером, появлением фигуры главного героя — князя, отсутствием активно выраженной позиции повествователя, что характерно для произведений данного жанра. Есть принципиально важное отличие и в содержательном плане — упоминание о несогласованности действий князей перед битвой, которое позволяет читателю по-новому оценить причины поражения русских войск.

Версия Тверской летописи

Самой поздней по времени создания, по-видимому, является повесть о битве на реке Калке, помещенная в Тверской летописи. Начинается она, как и повесть в Лаврентьевской летописи, рассуждением о татарах. Но затем автор, пытаясь объяснить причины успеха врагов, дает мотивировку, которой нет у других летописцев. Он пишет, что русские князья «храбры мнози и высокоумны, и мнящеся своею храбростию съделовающе», гордились своими храбрыми дружинами. Таким образом, летописец подошел к реально-исторической мотивировке причин поражения русских войск, пострадавших от нежелания князей действовать против новых могущественных врагов объединенными силами.

ЛАВРЕНТЬЕВСКАЯ ЛЕТОПИСЬ [7.1, т.1, с.189]
   В лето 2731… Того же лета явились народы, их же никто же добре не весть, кто суть и отколе явились, и что за язык их, и которого племени суть, и что вера их; а зовуть их Татары, а иныи глаголят Таурмены, а другие Печенези; иные же глаголють, яко се суть. О них же Мефодии, Патомьскыи епископ, сведетельствует: яко си суть ишли ис пустыня Етриевьскыя, суще межи востоком и севером. Тако бо Мефодии рече: яко скончанью времен явитися тем, яже загна Гедеон, и попленять всю земьлю от востока до Ефранта и от Тигра до Понтьскаго моря, кроме Ефиопия. Бог же един весть их, кто суть и отколе изидоша; премудрии мужи ведять я добре, кто книгы разуно умееть; мы же их не вемы, кто суть; но сде вписахом о них памяти ради Русских князей беды, яже бысть от них. И мы слышахом, яко многы страны поплениша, Ясы, Обезы, Касогы, и Половец безбожных множество избиша, а инех загнаша, и тако измроша убиваемыми гневом Божьим и пречистыя его Матери. Много бо зла створиша те окаянии Половци Русской земли, того ради всемилостивый Бог хотя погубити и наказати безбожныя сыны Измаиловы, Куманы, яко да отмстят кровь хрестьяньску, еже и бысть над ними безаконьными. Проидоша бо Таурмени всю страну Куманьску, и придоша близь Руси, идеже зовется вал Половеческий. И слышае я Рустии князи, Мстислав Киевский, и Мстислав Торопичский и Черниговский, и прочии князи, сдумаша идти на ня, мнящи, яко то поидуть к ним. И послаша в Володимир к великому князю Юргю сыну Всеволожью, прося помочи у него. Он же посла к ним благочестиваго князя Василька, сыновца своего, Костянтиновича, с Ростовци, и не утяну Василко прити к ним в Русь. А князи Рустии идоша и бишася с ними, и побежени быша от них, и мало их избы от смерти. Ихже остави суд житии, то ти убежаша, а прочии избени быша: Мстислав старый добрый князь ту убьен бысть, и другый Мстислав, и иних князей 7 избьено бысть, а боляр и прочих вой множество. Глаголють бо тако, яко Кыян одиних изгыбло на полку том 10.000. И бысть плачь и туга в Руси и по всей земли слышавшим сию беду. Се же ся зло сключи месяца мая в 31, на память святаго мученика Еремиа.

   ИПАТЬЕВСКАЯ ЛЕТОПИСЬ. Алецкое побоище [7.1, т.2, с.163-165].
   В лето 6732. Приде неслыханная рать: безбожнии Моавитяне, рекомыи Татарове, придоша на землю Половецькую. Половцем же ставшим, Юргий Кончакович бе болийше всих Половец, не може стати противу лицю их; бегающи же ему, и мнози избини быша, до реки Днепра. Татарове же возвратишася, идоша в вежа своя. Прибегшим же Половцем в Русскую землю, глаголющим же им Русским князем: «Аще не поможете нам, мы ныне исечены быхом, а вы наутре иссечены будете». Бывшу же свету всих князей, во граде Кыеве, створиша свет сице: «Луче ны бы есть приятии я на чюжей земле, нежели на своей». Тогда бо беахуть Мьстислав Романович в Кыеве, а Мстислав в Козельске и в Чернигове, а Мстислав Мстиславич в Галиче: то бо беяху старейшины в Русской земли. Юрья же князя великого Суждальского не было в том свете; се же паки млади князи: Данил Романович, Михаил Всеволодич, Всеволод Мьстиславвич Кыевский, инии мнози князи. Тогда же великий князь Половецкый крестися Басты. Васильк же не бе, бе бо в Воломере младе. Оттуда же придоша месяца априля и придоша к реце Днепру, ко острову Варяжьскому. И приеха ту к ним вся земля Половецкая, и Черниговцем приехавшим и Кияном и Смоляном, инеем странам. Всяком по суху же Днепр перешедшим, якоже покрытии воде быти от множества людей. А галичане и Волынци кийждо со своими князьми, а Куряне и Трубчане и Путивлици и кийждо со своими князьми, придоша коньми, а выгонцы Галичькыя придоша по Днепру и въидоша в море; бе бо лодей тысяща, воидоша во Днепре, и возведоша порогы, и сташа у реки Хортице на броду у протолчи; бе бо с ними Домамерич Юргий и Держикрай Володиславич. Пришедши же вести во станы, яко пришли суть видеть олядий Рускых, слышав же Данил Романович, и гнав сед на конь виети невиданьноя рати, и сущии с ними коньници и инии мнозии князи с ним гнаша видити невиденое рати. Онем же отшедшим, Юрги же им сказываше, яко стрелци суть. Инии же молвяхуть, яко прости людье суть, пуще и Половец. Юрги же Домамирич молвяшеть: «Ратници суть добрая вои». Приехавшее же сказаша Мьстиславу, Юрьги же все сказа, и рекшим молодым князем: «Мьстиславе и другий Мьстиславе! Не стойта, пойдем противу им». Переидоша же вси князи, Мьстислав и другий Мьстислав Черниговьскый, реку Днепр, инии князи предоша, и поидоша в поле Половецкое. Переидоша же Днепр во день во вторник. И усретоша Татареве полкы Рускыя, стреляци же Рускыи победиша и, и гнаша в поле далеце, секуще и взяша скоты их, а со стады утекоша, яко всим воем наполнитися скота. Оттуда же идоша 8 дни до реки Калкы, стретоша и сторожьеве Татарьскыи. Сторжем же бившимся с ними, и убьен бысть Иван Дмитриевич, иная два с ним. Татаром же, отъехавшим напрочьне реци Калке. Устретоша и татарове Половецкыя полкы (и) Рускыя, Мстислав же Мситславлич повел вперед перейти Калку Данилови с полкы, инеем полком с ним. А сам по нем прейде, еха же сам во стороже; видившу же ему полкы Татарскыя, приехав рече: «Вооружитеся». Мстиславу же и другому мстиславу, седящему во стану, не ведощема, Мстислав же не поведа има зависти ради: бе бо котора велика межю има. Сразившимся полком на место, Данил же выеха наперед, и Семьюн Олюевич и Василко Гаврилович, поткоша в полкы Татарскыя. Василкови же сбодену бывшю, а самому Данилу бодену бывшю в перси, младства ради и буести не чюяше ран бывших на телеси его: бе бо возрастом 18 лет, бе бо силен. Данилови же крепко борющися, избивающи Тотары, видив то Мстислав Немый, мнев яко Данил сбоден бысть, потче и сам в не, бе бо муж и т крепок: понеже ужика сый Роману от племени Володимеря, прироком Мономаха, бе бо велику велику любовь имея ко отцу его, ему поручившее по смерти свою волость, дая князю Данилови. Татаром же бегающим, данилови же избивающи их своим полком, и Олгови Курскому, крепко бившимся, инеем полком сразившимся с ними, грехи ради наших Русским полком побеженым бывшим: Данил видив, яко крепцейши брань належить в ратных, стрельцем их стреляющим крепце, обрати конь свой на бег, устремления ради противных. Бежащю же ему, и вжада воды, пив почюти рану на телеси своем, во брани не позна ея крепости ради мужства возраста своего: бе бо дерз и храбор, от главы и до ногу его не бе на нем порока. Бысть победа на вси князи Рускыя. Такоже не бывало никогда же. Татаром же победившим Рускыя князя, за прегрешение крестьянское пришедшим и дошедшим до Новагорода Святополчьего: не ведающим же Руси лести их, исходя противу им со кресты, они же избиша их всих. Ожидая Бог покаяния крестьянского, и обрати и воспять на землю Восточную, и воеваша землю Таногустьску и на ины страны. Тогда же и Чаногиз канн их Таногуты убьен бысть. Их же прельстившее и последи же льстию погубиша, иные же страны ратми, наипаче лестью погубиша.

   НОВГОРОДСКАЯ 1-я ЛЕТОПИСЬ [7.1, т.3, с.39-41]
   В лето 6732… В том же лете, по грехом нашим, придоша языци незнаеми, их же добре никто же не весть, кто суть и отколе изидоша, и что за язык их, и котораго племени суть, и что вера ихъ; а зовуть я Татары, а инии глаголють Таурмены, а друзии Печенези; инии же глаголють, яко се суть, о них же Мефодии, Патомьскыи епископ, сведетельствует, яко си суть ишли ис пустыня Етриевьскыя, суще межи въстокомь и севером. Тако бо Мефодии глаголеть, яко скончанию времен явитися тем, яже загна Гедеон, и попленять всю земьлю от всток до Ефранта и от Тигр до Поньскаго моря, кроме Ефиопия. Бог един есть, кто суть и отколе изидоша; премудрии мужи ведять я добре, кто книгы разумееть; мы же их не вемы, кто суть; н сде въписахом о них памяти ради рускых князь и беды, яже бысть от них им. Слышахом бо яко многы страны поплениша, Ясы, Обезы, Касогы, и Половец безбожных множество избиша, а инех загнаша, и тако измроша убиваемыми гневом Божьим и пречистыя его Матерее. Много бо зла створиша окаянии Половичи Руськой земли, того ради всемилостивый Бог хотя погубити и наказати безбожныя сыны Измоиловы, Куманы, яко да отмстять кровь хрестьяньску, еже и бысть над ними безаконьными. Преидоша бо ти Таурмени всю страну Куманьску, и придоша близь Руси, идеже зовется вал Половеческий. И прибегоша окаяньнии Половчи, избьеных избытк, Котян с инеми князи, а Дании Кобяковиц и Гюрги убьена бысть, и с ним множество Полович. С же Котян бе тесть Мстиславу Галицькому, и приде с поклоном с князи Половецкыми к зятю, в Галич, к Мстиславу и к всем князем Русьскым, и дары принесе многы, кони, и вельбуды, и буиволы, и девкы, и одариша князь Русьскых; я рекуче тако: нашю землюднесь отъяли, а ваша заутро взята будеть. И измолился Котян зятю своему. Мстислав же поця молитися князем Русьским, братья своеи, рекя тако: оже мы, братие, сим не поможем, т си имуть предатися к ним, т онем больше будеть сила. И тако думавшее много о собе, чшася по пуь, поклоны деля и мольбы князь Половецкых, и начаша вое пристривати кожьдл свою власть. И поидоша свкупивше землю всю Русьскую противу татаром, и быша на Днепре на Зарубе. Тогда же уведавше Татарии, оже идуть Русьстии князи противу им, и прислаша послы, к Русьскым князем: се слышимъ оже идете противу нас, послушавше Половьц; а мы вашеи земли не заяхом, ни город ваших, ни сел ваших, ни на васъ придохом, не придохом. Богом пущени, на холопы и на конюси свое, на поганыя Половче. А вы взмите с нами мир; аже выбежать к вам, а биите их оттоле, а товары емлите собе: занеже слышахом, яко и вамъ много зла створиша; того же деля и мы бием. Того же Русьстии князи не послушаша, н послы избиша, а сами поидоша противу им, и не дошедши Ольшья и сташа на Днепре. И прислаша к ним второе послы Татарии, рекуще тако: а есте послушали Полович, а послы наша есте избили, а идете противу нас, т вы поидите; а мы вас не заяли, да в сем Бог. И отпустиша прочь послы их. Тогда же Мьстислав перебродяся Днепр преиде в 1.000 вои на сторожи Татарьскыя, и победи я. А прок их вбеже с воеводою своим Гемябегом в курган Половьчьскыи, и ту им не бы мочи. И погребоша воеводу своего Гемябега жива в земли, хотящее живот его ублюсти, и ту и налезоша, испросившее Половьци у Мстислава, и убиша й. Слышавшее же то князи Русьстии, поидоша за Днепр, и поидоша вси вкуп по них же. Идоша 9 днии, и заидоша за Калк реку, и послаша в сторожих Яруна с Половции, а сами станом сташа ту. Тгда Ярун сступися с ними, хотя бися. И побегоша не успеша ничто же Половци назад, и попыташа бежаще станы Русьскых князь, не успеша бо исполчитися противу им, и смятошеся вся. И бысть сеця зла и люта. Мстислав же Кыевскыи князь, видя зло, не движеся с места никамо же. Стал бо бе на горе, над рекою над Калком. Бе бо место камянисто. И ту угоши город около себе в колех, и бися с ними из года того по 3 ди. Ини же Татарии поидоша по русьским князих,бьючи до Днепра, а у города того оста 2 воевод, Цыгыркан и Тешюкан, на Мстислава и на зятя его на Андрея и на Ольсксандра Дубровьцскаго. Беста бо 2 князя с Мстиславом. Ту же и Бродници с Татары быша, и воевода Плоскына. И т окньныи воевода целовав крест честьныи к Мьстиславу и к обема князема, око их не избити, н пустити их на искуп, и слга окаяньный, предав их извязав татаром. А город взяша и люди изсекоша, и ту костью падоша, а князи имше издавиша, подкладше под дски, а сами верху седоша обедати,  тако живот их концяша. А иных князь до Днепре гоняче убиша 6: Святослава Яневьскаго, Изяслава Ингвориця, Святослава Шюмскаго, Мстислава Черниговьскаго с сыном, Гюргя Несвежского. Тгда же Мстислав мстиславлиц переже перебег Днепр, отрея от берега лодье, да не идуть татари но них, а сам одва убежа. А прочии вои десятый приде кождо всвояси, а иных Половци побиша из коня, а иного из порта. И тако за грехы наша, Бог вложи недоумение в нас, и погыбе много без числа люди, и бысть впль и плачь и печяль по городом и по селом. Си же злоба створился месяца маия в 31; на святого Еремея. Татари же взвратившася от рекы Днепря, и не сведаем откуду суть пришли, и кде ся деша опять. Бог весть, отколе приде на нас, за грехы наша.

   СОФИЙСКАЯ 1-я ЛЕТОПИСЬ [7.1, т.5, с.202-207].
   В лето 6732 по грехом нашим приидоша языци незнаеми при Мстиславе князе. Рамановиче, в 10-е лето княжения его в Киеве. И прииде неслыханая безбожние Моавитяне, рекомии Татарове, их же добре ясно никто же свесть, кто суть, и отколе при идоша, и что языкъ их, и которого племени суть, и что вера их. И зовуть их Татары, а инии глагодють Таурмеви, а друзии Печенези. Инии же глаголють, яко се суть, о них же Мофедии, епископ Паторомскыи, свидительствуеть, яко сии суть вышли из пустыня Етривьскыя, суще межи Встоком и Севером. К скончанью времени явитися им, яже загна Гедеон, и попленять всю землю от Встока и до Ефранта и от Тигр до Понтиискаго моря кроме Ефиопия. Бог же един весть их, но мы зде вписахм о них памяти ради Рускых князей и беды, яже от них бысть им. Слышахом бо, яко многы страны поплешша: Ясы, Обезы, Касогы, придоша на землю Половетьскую. Половцем же ставшим, а Юрьи Кончакович бе больше всех Половец, не може стати противу лицю им; бегающи же ему, Половци же не могоша противитися им, побетоша до реки Днепра безбожнии Половци. А иных загна по Дону и в Луку моря, и тамо изомроша, убиваеми гневом Божиим и Пречистыя Его Матери. Много бо те Половци зла створиша Рустии земли. Того ради всемилостивый Бог, хотя и погубити безбожныя сыны Измайловы, Куманы, яко да отмстит кровь христьяньскую, и еже бысть над ними, без божными, победаша и Татари инех язык и приидоша всю страну Куманьску. И приидоша близь Руси, а Котян с иными князьми и с останком Половець прибетоша, идеже зовется Вал Половетьскый. А Данил Кобяковичъ и Урии убьена быста, а инии Половци мнози разбегошася в Рускую землю. Сей же Котян бе тесть Мстиславу Мстиславичь Галитскому. И праиде с поклоном с князи Половетскими в Галич к князю Мстиславу, к зятю, и к всем князем Рускым и дары принесе многы: кони вельблуды, буболы и девкы. И одари князей Рускых, а ркучи тако: «Нашу землю днесь отъяли, а вашу заутра взмуть. Пришед побороните насъ. Аще не поможете нам, мы ныне иссечени будем, а вы на утрии иссечени будете». И помолися Котян зятю своему о пособии. Мстиславъ же нача молитися князем Рускымъ, братьи своей, и рече: «Аже мы, братве, сим не поможем, то си имуть предатися им, то их болши будеть сила». И тако думавше много, и яшася пособити Котяню, моления слушая князь Половеческых. Бывшу же свету всех князей в граде в Киеве, створиша совет сице «Луче бы ны есть приять я на чюжеи земли, нежели на своей». И начата вои строити, которыиждо свою власть. Тогда бо бе Мстислав в Киеве, а Мстислав Козельский—в Чернигове, а Мстислав - в Галиче. То бо беяху старейшины в Рускои земли. Князя же великаго Юрья Суздальскаго нету в том свете. Се же пакы младии князи: князь Данило Романович князь Михаило Всеволодич, князь Всеволод Мстяславич Киевскый и инии мнози князи. Тогда же князь Половетскыи крестися Васты. Василка же не бе в Володимере, млад. И совокупивше землю Рускую всю противу Татаром, и приидоша к реце Днепру на заруб к острову Варежескому. Тогда уведавше Татарове, что идут князи Рустии противу им, и прислаша послы к князем Рускым: «Се слышим, оже противу нам идете, послушавше Подовец. А мы вашей земли не заяхом, ни городов ваших, ни сел, ни на вас приидохом. Но приидохом, Богом попущени, на холопы наши и на конюси свои, на поганыя Половци. А взмите с нами мир. А нам с вами рати нету. Оже бежать к вам Половци, и вы бейте оттоле, а товар емлите себе, зане же слышахом, яко и вам многа зла творять. Того же ради мы их отселе бьем». Князи же Рустии того не послушааше и послы Татарьскыя избиша, а сами поидоша противу им. И не дошедше Олешья, и сташа на Днепре. И прислаша Татарове второе послы, глаголюще: «Аще есте послушали Подовец, а послы наши есте избили, а идете противу нам то вы поидете, а мы вас не заимаем ничим, то всем нам Бог. И отпустиша послы их. И прииде ту вся земля Половетская и вси их князи, а из Киева—князь Мстислав с всею силою, а из Галича — князь Мстислав с всею силою, Володамер Рюрикович с Черниговци и вси князи Рустии и вси князи Черниговскыи, а из Смоленьска наруб 500 мужь и инемъ странам. Тогда же князь Мстислав Галицкий перебродися Днепр в 1000 мужь на сторожи Татарьскыя и победи я, а останок их побеже с воеводою Сгемябеком. И ту им не бе помощи, и погребоша воеводу своего Сгемябега жива в землю, хотяще жива ублюсти. И ту наидоша его; попросиша и Половци и убиша и его. Слышавше же се князи Рустии, поидоша вси за Днепр на множестве лодеи, а Галичане и Волынци - кииждо с своими князьми, а Куряне и Трубчане и Путивлици кииждо с своими князьми. И приидоша конми, а вигоньци Галическии приехаша в лодьях по Днепру и поидоша в море, бе бо лодии 1000. И поидоша в реку Днепр и взведоша пороги и сташа у реки Хортици на броде, на протолчии. Бе бо с ними Домамерич Юрьи, Држикраи Володиславич. Пришедше вести в станы, яко пришли суть предвидети, олядн Рускыя. Слышав же Давид Романович и гнав, всед на кони, и сущий с ним коньници, и инии мнозии князи о ним гнаша видети рати. Онемъ же отшедшем, Юрьи же им сказавше, яко стрелци суть. Или же молвяаху, яко простии люди суть, пуще и Половец. Юрьи же Домамерич молвяше: «Ратници суть и добрая вои». Приехавше, сказаша Мьстиславу. Юрьи же все сказа. И рекшим молодым князем: «Мстиславе, и другыи Мстиславе! Не стоита, поядем противу им», преидоша же вси князи; Мстислав Черниговскый реку Днепр и поидоша на конех в поле Половецкое. И устретоша Татарове полки Руския. И стрелци же Руския победиша их и гнаша в поле далече, секущия, и взяша скоты их, а с стады утекоша, яко всим воем на полнитися скотом. И оттуда же идоша по них 8 дни до реки Калки. И ту устретоша сторожеве Татарове и удариша на полци Руския. Сторожем жее бившимся с полки Ру скими, а убиен бысть ту Иоанн Дмитреевич и иная 2 с ним. Татарве же отъехавшим на прочне реце Калец, устретоша Татарове Половецкия полки и Рускии. Князь же Мстислав Мстиславич повеле преда и переити реку Калку Данилови с полкы и ивем полком с ним, а сам по них переиде. И заидоша за реку за Калку, и послаша в сторожех Яруна с полци, с Половци, и сами станом сташа ту. А князь Мстислав сам еха в. борзе после. Видевши же ему полки Татарьския, приехав, рече: «Воружитися!" Повеле в борзе, а князю Мстиславу и другому Мстиславу, седящама има в стану, неведущима. Мстислав же не поведа има зависти ради: бе бо котора межди их велика. Сразившимся полком на место, Данил же выеха на перед и Семьюн Олюевич и Василко Гаврилович. И разишася в полкы Татарьскыя. Василкови же сбо депу бывшу, а Данилу бодену бывшу вперси, и младеньству ради и буести не чюяше аны, бывши на телеси его: бе бо възрастомъ 18 лет, бе бо силен. Данилови же крепко избивающе Татары, видев то Мьстислав Немыи, мнев, яко Данил збоден бысть, и потече и сам вне. Бе бо муж той крепок, понеже ужика сын Роману от племени Володимеря, прироком Манамаха. Бе бо велику любовь имея к отцю его, ему же поручавши по смерти свою волость, дая князю Данилова. Татаром же бетающим, Данилови же избивающи я своим полком и Олгови Курьскому крепко бьющеся, тогда же Ярун и инии полци Половецьстии ступишася с ними, хотяще битиея. И Половци побегоша, и потопташа, бежаща, станы Рускых князь, а князи не успеша ополчитиса противу им. И смятошася вси полци Рустии, и бысть сеча зла и люта. Грех ради наших Рускым полком побеженым бывшим, Данил же, видев, яко крепчая брань Татарьская належит, н обрати конь свои, бежа от устремления противных. И вжада воды, и пии, и почюти рану на телеси своем. В брани не позна ея крепости ради мужества взраста своего: бе бо дрез и храбр от главы и до ногу его, не бе на нем порока. И бысть победа на вси князи Рустии, ака же не бывала от начала Руской земли никогда же. Сам бо великий князь Мстислав Киевскый, видя се зло, не движеся ни како же с места: стал бо бе на горе над рекою Калкою; бе бо место каменисто. И туто учиниша город с кольем и бися с ними из града по 3 дни, а ини же Татарове поидоша после Рускых кпязей, бьюще их и до Днепра, а у города осталися два воеводы: Чегнркан и Тешукан на князя Мьстислава и на зятя его Андрея и Александра Дубравьскаго. Беста бо ту два князя с Мстиславом, туже и бродници быша старые и воевода их Плоскина . И теи окаанныи, целовав крест к князю Мстиславу и обема князема, како их не убити и пустити их наискуп, и солгав окаанныи, предаст их, связав, Татаром. А город взяша, а людии посекоша, а князей, има и здавиша. И подкладше под доскы, а сами верху седоша обедати. И тако князи живот свои скончаша. И много убийство бесчисленое створися, а иных князей гонячи до Днепра, 6 убиша: князя Мстислава Яневьскаго, Изяслава Инговерьскаго, Святослава Шумьскаго, Мстислава Черниговскаго с сыном, Юрья Несвйжескаго. А иного воя когождо десятый прииде. И Алекеандр Поповач ту убаен бысть с ииныи 10 храбров. И тогда же князь Мстислав Мстиславич преди перебеже Днепр. И прииде к лодиям, повели жещи я, а иныя сещи и отринути от брега, бояся по себе погони от Татар. А сам едва убежа в Галич, а молодыи князи прибежали в малых людии, а князь Володимер Рюрикович прибеже в Киев и седе на столе. Сии же злоба створися от Татар, месяца июня 16 день. Татаром же победившим Рускыя князи за прегрешение христьянское. И дошедшим Татаром до Новагорода Святополчскаго, не ведущим же Руси льсти Татарьскыя, исходяаху противу им с кресты, оже избиша вся. И ожидааше Бог покаяния христьяскаго, и обрати Татар вспять от рекы Днепра на землю Всточную. И повоеваша землю Тагоньскую и ины страны. Тогда же и Чагонизкан их убьенъ бысть. Се же бысть нам за грехы наша: Бог вложи недоумение в нас, и погыбе бес числа много людии. И бысть вопль, и вздыхание, и печаль по всем градом и по волостем. Сих же злых Татар Таурмен не сведаем откуду были пришли на нас и где ся дели опять: толко Бог весть.

Повесть о битве на реке Калке