Денежные рынки и рынки капитала Китая находятся на пути к столкновению с Соединёнными Штатами, а значит и со всем миром. Экономисты любят говорить, что, если что-то не может продолжаться вечно, то оно и не будет продолжаться вечно. Этот трюизм в полной мере применим и к Китаю.

Тот, кто видит этот поезд китайской экономики, летящий на всех парах под откос, и тот, кто сможет сделать своевременные ставки, тот получит огромные прибыли.

Сама идея экономического стресса в Китае звучит для многих странно. Китай воспрял из хаоса Культурной революции, став самой большой экономикой мира, исходя из паритета покупательной способности. И это произошло за каких-то 35 лет. Даже, исходя из традиционной метрики – номинального ВВП – Китай обладает второй по размеру экономикой мира.

Китайская экономика росла более, чем на 12% в год в период с 2006 по 2008 год, а затем и в 2010 году. Даже в самый разгар финансового кризиса в 2009 году экономический рост в Китае был выше 6%. В период с 2011 года по 2016 год экономика этой страны росла от 6,7% до 8% в год. Эти цифры поражают, если сравнивать их с 0-2% ежегодного роста в главных экономиках мира, начиная с 2007 года.

Но позади этого сверкающего фасада не все ладно. Большая часть китайского роста была абсолютно искусственной. Не следует забывать также, что китайские власти используют не самые строгие стандарты учета.

В общем экономическом росте этой страны примерно 45% занимают инвестиции. В развитых странах этот показатель находится на отметке около 30%. Инвестиции хороши, когда они приносят положительную доходность, и когда они финансируются не за счет чрезмерной долговой нагрузки. Но Китай провалил оба эти теста.

Большая часть китайских инвестиций зарыта в землю “городов-призраков” (огромные пустующие урбанизированные комплексы). Или в бесполезные проекты, созданные из соображений престижа, такие, как железнодорожная станция Nanjing South, на строительство которой потратили миллиарды долларов, и которая оснащена 128-ью эскалаторами, простаивающими в настоящее время. Допустим, что половина китайских инвестиций – это деньги на ветер, тогда ВВП следует уменьшить на 22,5%, и текущий рост ВВП в 6,7% обернется ростом в 5,2% в лучшем случае.

Ситуация ухудшится еще больше, если вы посмотрите на объем долгов, за счет которых осуществлены все эти бездумные инвестиции. Активы банковского сектора Китая выросли за 10 лет с $2,5 трлн. до $40 трлн., что соответствует увеличению в 1500%. И это все еще вершина айсберга.

Большая часть китайских долгов учитывается не на балансах банков, а в так называемых инвестиционных продуктах (нечто похожее на CDO, которые потопили Lehman Brothers в 2008 году). Китай вырастил громадную “теневую банковскую систему”, состоящую из гарантий провинций, интеркорпоративного кредитования и офшорных схем трансфертного ценообразования. Если взять в учет все эти долги, то становится понятно, что Китай выстроил самую великую схему Понци за всю историю человечества.

Если ситуация настолько неустойчивая, то почему коллапс экономики все еще не произошел? Ответ заключается в том, что Китай является величайшим валютным манипулятором, которого когда-либо видел мир. Китай прибегнул к “максимальной девальвации” юаня в 35 % в 1994 году, сделав свой экспорт конкурентным по отношению ко всем странам. С этого момента и по 2006 год центральный банк этой страны удерживал курс национальной валюты в подавленном состоянии.

Этот двенадцатилетний период валютных манипуляций позволил Китаю выстроить заводы, создать рабочие места, накопить огромные долларовые резервы и развить банковскую систему. Безусловно, большая часть этого роста произошла за счет США, поскольку последняя потеряла миллионы производственных рабочих мест за этот период времени. Только оказав серьезное политическое давление в 2007 году, Соединённые Штаты сумели заставить Китай позволить юаню укрепится до более обоснованных уровней.

И сейчас Китай вновь обращается к своей валютной методичке. Начиная с 2014 года, он позволил своей валюте девальвироваться с 6 юаней за доллар до 6,9 юаней за доллар. Прямо сейчас китайская валюта готовится преодолеть отметку в 7 юаней за доллар.

Разница между 1994 годом и сегодняшним днем в том, что США зорко следит за развитием событий. В частности, избранный президент Дональд Трамп предупредил, что объявит Китай “валютным манипулятором” с первого же дня своего нахождения в офисе, то есть с 20 января 2017 года.

Эскалация валютных войн происходит в момент роста рисков начала настоящей войны между США и Китаем. Вскоре после своего избрания Трамп получил поздравительный звонок от президента Тайваня. Это может показаться рутинной вежливостью, но только не с точки зрения коммунистического Китая.

Пекин смотрит на Тайвань, как на “отколовшуюся провинцию”, а не как на отдельную страну. Американские политики обычно деликатно обходят эту тему стороной, но только не Трамп. Он не просто поболтал с тайваньским президентом по телефону, он еще своим твитом поставил под вопрос отношение американских политиков к политике “Единого Китая”, проводимой Пекином.

Эти действия Трампа сработали в Поднебесной, как сигнализация. Коммунистические власти Китая решили послать Трампу месседж, захватив американский подводный дрон в филиппинских водах, что даже не близко от спорного Южно-Китайского моря, на которое претендует Пекин.

Этот дрон был возвращен позднее (после того, как Трамп твитнул, что китайцам следует “оставить его себе”), но предупреждение было сделано. Геополитические трения между Китаем и США несомненно находятся в стадии роста.

С учетом приближающегося кредитного кризиса в Китае, и на фоне обострения политических отношений США и Пекина, что можно сказать о будущем юаня и о перспективе валютных войн?

Первые признаки новой “максимальной девальвации” Китая уже появились. Безусловно, китайские власти не станут одномоментно снижать курс своей валюты на 35%, как они сделали это в 1994 году. Они прокладывают путь вперед маленькими шажками.

Даже трехпроцентной девальвации юаня 10 августа 2015 года оказалось достаточно, чтобы американские рынки акций рухнули на 11% в последующие три недели.

Сегодняшняя максимальная девальвация в размере 10%, составляющая менее трети от того, что сделал Китай в 1994 году, будь она проведена, отправит американские акции на 30% вниз, поскольку рынки отреагируют таким образом на перспективу торговой войны между Пекином и Вашингтоном.

Насколько вероятна новая максимальная девальвация? Она может случится в течение ближайших недель.

Причина недавнего снижения курса юаня не в манипуляциях правительства, а в оттоке капитала. Богатые китайцы пытаются вывести свои деньги из страны, как можно быстрее, потому что они боятся наступления новой максимальной девальвации.

Китай спалил $1 трлн. валютных резервов в последние два года, обеспечивая спрос на доллары со стороны убегающего из страны капитала. Объем трежерис во владении Китая рухнул с $1,265 трлн. в ноябре 2015 года до $1,115 трлн. в октябре этого года.

Общие резервы страны снизились с $4 трлн. в 2014 году до $3 трлн. на сегодня. Из этой суммы, $1 трлн. находится в неликвидной форме, а $1 трлн. потребуется для бэйл-аутов китайских банков во время приближающегося кредитного кризиса. Таким образом, остается лишь $1 трлн., чтобы защитить курс юаня. Скорость оттока капитала из страны равна примерно $100 млрд. в месяц. Это означает, что Китай рухнет через год, если все будет идти своим чередом.

Если Китай хочет избежать этого краха, то у него есть лишь три варианта, согласно теории “невозможной троицы” Манделла.

Повышение процентной ставки убьёт экономику и ускорит наступление кредитного кризиса. Контроль за потоками капитала придушат приток прямых иностранных инвестиций в экономику Китая и усилит отток капитала из страны по нелегальным каналам, темп которого лишь возрастет в этом случае. Максимальная девальвация – это самый простой и доступный способ из всех имеющихся в наличии у Пекина инструментов.

Почему Китай еще не девальвировал свою валюту? Частично потому, что он хочет избежать присвоение звания “валютный манипулятор” со стороны США, последствием чего могут ответные меры в форме увеличения таможенных тарифов. Именно из-за этого Китай проводит постепенную, медленную девальвацию, предпочтя ее единоразовой максимальной девальвации.

Но теперь Трамп говорит, что он объявит Китай валютным манипулятором в любом случае. Возможно, это произойдет в один из “первых дней” его нахождения в офисе. Если Трамп сделает это — что вполне вероятно – то у Китая больше не останется причин отсрочивать максимальную девальвацию и дальше.

Во время последующих за этой девальвацией валютных и торговых войн, вы будете вспоминать об одиннадцатипроцентной коррекции рынков акций в 2015 году, как о пикнике. Под ударом окажутся все глобальные рынки. США пострадает, но Китай пострадает больше.

Опубликовано 23.12.2016 г.

Автор: Джеймс Рикардс (James Rickards)

U.S. and China on Collision Course