Порой, встречая в прессе или на сайтах статьи о пагубных человеческих зависимостях, мы пролистываем их, будучи уверенными, что речь в них идет об алкоголизме, наркомании, страсти к азартным играм. Но зависимость, с духовной точки зрения, отнюдь не только это. Иногда то, что он от кого-то или от чего-то зависим, человек понимает только в процессе подготовки к исповеди — или даже на самой исповеди, и далеко не всегда готов встретиться с этой правдой лицом к лицу.
Бесстрастие и… огурцы
О возникновении зависимости можно говорить тогда, когда человек начинает ощущать в своей жизни какую-то несвободу. Безусловно, в большей степени развиты зависимости от алкоголя, табака, наркотиков, разного рода игр. Сюда же можно отнести и различные зависимости сексуального характера — их в современном мире даже стоит, пожалуй, поставить прежде тяги к спиртному и психотропным веществам. Но у человека могут возникать болезненные привязанности и совершенно другого рода. Бывает, например, что кто-то зависит от другого человека настолько, что это превращается в патологию. А есть люди, которые умудряются зависеть от домашних животных, от собирания марок… Что именно вовлечет человека, обуславливается его психологическим складом и особенностями внешних обстоятельств жизни.
Привязанность к каким-то нейтральным вещам превращается во зло тогда, когда человек при их отсутствии становится озлобленным, ожесточенным. Если говорить о самых простых, распространенных такого рода примерах, это, конечно, зависимость от компьютерных игр, Интернета и мобильного телефона. Доходит до того, что, по каким-то причинам лишившись их, человек становится в буквальном смысле сумасшедшим и нуждается в психиатрическом лечении.
В древних патериках мы также можем встретить истории о том, как подвижники привязывались — или же, чаще, наоборот, не привязывались — к тем или иным вещам. Бывало, что у пустынника была всего одна необходимая вещь, и она овладевала его сердцем. Вот почему, как гласит одно из сказаний, некий старец, захотевший однажды огурцов, повесил огурец у себя в келье, чтобы, имея его у себя перед глазами, постоянно побеждать желание его съесть. Вот насколько он хотел быть свободным! Нам, конечно, о такой духовной мере и помыслить трудно, но тем не менее некий образ действия мы можем в этом для себя найти.
Нет необходимости отказываться от тех базовых благ, которые нас окружают,— от квартиры, в которой мы живем, одежды, которую мы носим, машины, на которой мы ездим. Но нужно поддерживать в себе готовность к тому, чтобы, если мы по каким-то причинам этого лишимся, принять это с мирным сердцем. Как к этому прийти? У преподобного аввы Дорофея есть об этом целое поучение: он говорит о том, что, научившись отсекать свою волю в чем-то маловажном, человек приобретает способность справляться с ней и в ситуациях более серьезных. Поэтому необходимо упражнять свою волю таким образом: есть какой-то повод отказаться от незначительного своего желания — и мы отказываемся, и так каждый раз. Это не мучение, не ограничение, а огромная польза в малом, потому что это постепенно ведет нас к свободе. Когда человек готов в силу обстоятельств отказаться от одного, от другого, от третьего, он не будет от всего этого зависеть.
Очень часто человек пытается резко, одномоментно оборвать зависимость, в которой находится. И у него не получается, потому что становится страшно. Начинаются метания из стороны в сторону: сегодня отказался, завтра снова в исходное положение вернулся. Если вместо этого проходить какой-то последовательный путь, бывает гораздо проще. Знаете, как готовился к своему затвору святитель Феофан Затворник? Сначала он перестал выходить за пределы монастыря, а внутри него передвигался без ограничений. Потом сократил свой маршрут до минимума: храм — трапезная — келья. И только потом постепенно перестал выходить из кельи. И на самом деле, если мы хотим с чем-либо в своей жизни расстаться, этот путь — малых шагов — наиболее разумный.
За что держимся, того и лишаемся
Какова природа зависимости? Первоначально человек был создан Богом и для Бога, и высшей и, наверное, единственной ценностью для человека был Бог. После отпадения от Творца в человеческом сознании появилась масса каких-то ценностей, лежащих в совершенно земной плоскости, которые сами по себе и не были бы особенно важны, если бы не находили поддержки в нашей искаженной грехопадением природе, если бы мы не давали ложной цены чему-либо на основании своей собственной болезненной страстности. О том, чтобы не давать ничему ложной цены, предупреждает нас вторая заповедь Синайского законодательства — «не сотвори себе кумира», но если человек по-настоящему на первое место не поставит в своей жизни Бога, он таких божков и кумиров обязательно будет создавать.
Бог не заложил в человека никакой зависимости — даже от Себя Самого. Он поддерживает жизнь и в тех, кто Его отрицает, и в тех, кто Его знать не хочет, и даже в тех, кто против Него восстает. Человек независим от Бога, как ни поразительно это звучит. Тем более ни одна другая зависимость не является необходимой для нашего существования.
Любая болезненная привязанность возрастает и укрепляется в человеке ровно в той степени, в какой в его жизни не хватает подлинного содержания. Особенно это критично, когда человек не имеет в жизни даже временного, может быть, сиюминутного смысла. Есть люди неверующие, нецерковные, которые тем не менее определенной цели и некоему благому смыслу жизнь свою подчиняют, и они зависимостям подвержены гораздо меньше, чем те, для кого все вокруг уныло и бессмысленно.
И еще нельзя было бы не сказать о зависимости, которая специфически затрагивает верующих православных христиан,— это зависимость от каких-то радостных состояний. Некоторые люди, живущие церковной жизнью, почему-то считают, что ее непременным атрибутом являются некие благодатные переживания. Они периодически испытывают умиление, испытывают радость, которая кажется им духовной. И когда вдруг это из их жизни уходит, очень болезненно реагируют: им кажется, что вся их христианская жизнь потеряла смысл. При этом они совершенно не понимают, что в духовной жизни периоды радости и умиления чередуются с периодами сухости и нечувствия, во время которых как раз и наступает время потрудиться и доказать свое желание быть Богу верным. Такой зависимости опять же есть место, если главное для человека в церковной жизни не Господь. Человек будет говорить, что он тоскует по Богу и потому так страдает и мучается, а на самом деле он тоскует по тем приятным состояниям, которые, может быть, и никакого духовного характера не носили. Духовное имеет более глубокую основу, и когда человек лишается духовного, он приходит в состояние смирения, и уже в этом обретает глубочайшее утешение, а потом Господь ему вновь все возвращает. А в данной ситуации можно говорить скорее о психологических переживаниях.
Найти людей, абсолютно свободных от зависимостей, оказывается практически невозможно — это то же самое, что найти человека, до конца победившего все свои страсти. Но верующий человек действительно может не зависеть от очень многого — настолько, насколько он живет с Богом. У архимандрита Софрония (Сахарова) есть по этому поводу интересная мысль: он говорит, что когда человек от чего-то готов отказаться, Господь у него, как правило, этого не забирает. А забирает — то, за что мы держимся, во что мы вцепляемся. Такая вот духовная закономерность.
Церковь — не реабилитационный центр
Часто приходится сталкиваться с мнением, что человек, пораженный какой-либо зависимостью, полностью утрачивает волю и вытянуть его могут только окружающие, близкие, Церковь. Я не могу с этим согласиться до конца. Прежде всего, люди очень разные. И есть среди них немало тех, кто, понимая тяжесть своего состояния, решается из него выбираться. И выбирается — таких людей не большинство, их меньшинство, но тем не менее они есть.
Для того чтобы на этот путь встать, человеку прежде всего необходимо понять, для чего ему нужно это освобождение. Второе — понять, как действовать. И третье — собственно говоря, приступив к этому труду, молиться о том, чтобы Господь дал силы этим путем идти. Безусловно, в конечном итоге человека от зависимости освобождает Господь, но освобождает не только каким-то чудесным образом, по благодати, но и по мере того, как человек ставит Его в центр своей жизни. Тогда все остальное начинает для него возвращаться к своей настоящей цене: мы вдруг видим, как на чем-то, что мы оценивали прежде в миллион, висит ценник: «1 копейка». И это перестает для нас такое значение иметь.
Если же у человека отсутствует воля к преодолению зависимости, помочь ему, к сожалению, практически невозможно. Недопустимо, как это порой делается, полностью игнорируя его волю, закрывать его в какой-то комнате, где он останется без чего-то, к чему питает неутолимую страсть,— он может там, в конце концов, и рассудка лишиться, а то и с собой покончить. Другое дело, если у человека все же есть желание с зависимостью справиться, но она уже имеет характер психического расстройства. Тогда нередко удается убедить его начать медикаментозное лечение — и не раз доводилось видеть, как человек, поначалу используя лекарства как некие костыли, из своего состояния все-таки выкарабкивается. Кстати, и при зависимостях, психологический характер носящих, не стоит пренебрегать лечением у хорошего психиатра. Это может быть зависимость от людей, это может быть зависимость от каких-то своих состояний. Медикаментозное вмешательство в таких случаях тоже иногда бывает необходимо.
Что же касается того, что людям должна помогать избавиться от зависимости Церковь, это утверждение из разряда совершенно ошибочных. В нем заключено представление о Церкви как о неком внешнем механизме, который призван человеку в чем-то помочь. И это огромное заблуждение — так на Церковь смотреть. Если человек считает, что Церковь должна заниматься всеми его зависимостями, это приводит, как правило, только к тому, что он приобретает еще одну зависимость — от Церкви. Помощь же начинается только тогда, когда человек прямо и бескорыстно обращается к Богу, когда между ним и Богом возникают некие личные взаимоотношения — не односторонние, со стороны Бога, какими они бывают на протяжении жизни большинства людей, а двусторонние. Вот через эти отношения и происходит освобождение. А происходит оно естественным образом именно в Церкви, потому что жизнь в Боге вне Церкви невозможна.
Церковь — это не социальный институт и не реабилитационное учреждение. В ней существуют механизмы поддержки такого рода людей, но эта поддержка имеет ограниченный характер. Мы не излечиваем зависимости, наша задача — привести человека на путь, ведущий к жизни в Боге. Снять тягу к чему-то можно без привлечения какой-либо религиозной составляющей, и есть организации, которые этим достаточно эффективно занимаются. Но мы видим, что люди, которые в результате такого лечения «завязывают» со спиртным или наркотиками, зачастую не становятся менее зависимыми. Они просто начинают зависеть от других вещей — не менее, а то и более страшных. Освобождение как таковое происходит не через реабилитационный процесс — оно происходит через полную смену ценностных ориентиров. И это тот путь, который человек, находясь в Церкви, прокладывает себе сам.
Отчасти понятно желание некоторых родственников, чтобы с их страдающим близким поговорил священник. Может ли что-то сдвинуться с мертвой точки в процессе такого разговора? Может. Но опыт показывает, что этого никогда не происходит, если просто священник, со своей стороны, пытается с человеком поговорить. Это происходит, только если человек сам обращается к священнику: «Помогите мне». На самом деле тем, что он пришел и это сказал, он уже сам помог себе, сделал некий шаг. И дальше опять же будет его выбор — принять или не принять то, что ему в ответ предлагается. А вот взять человека как некий неодушевленный объект и «что-то с ним сделать» просить священника не стоит — это совершенно невозможно.
Когда приходит с подобной просьбой кто-то из близких зависимого человека, чаще всего мама, говоришь обычно: «Начните с самого простого — с себя. Придите в храм, начните жить церковной жизнью, и Вы поможете своему ребенку». Процентов восемьдесят — уходит, и только двадцать — остается, и практически всегда в их жизни происходят те или иные перемены. Иногда действительно бросают их дети пить и колоться, иногда это приобретает более умеренный характер, а иногда просто появляются силы с этим жить и помогать своим детям в каких-то отчаянных ситуациях. Но это опять же не Церковь помогает — это помогает Господь.
Иногда человека, страдающего зависимостью, приводят в храм, и он исповедуется, причащается, соборуется, ходит на службы, но для него это внешние действия — он не вникает и не хочет вникать в их суть. В таком случае он получает вначале благодатную помощь, но потом это, с его точки зрения, «перестает работать», и он возвращается вновь к тому, с чего начинал. А те люди, которые его так привели, ожидая от Церкви результата, совершенно закономерным образом идут к экстрасенсам и ожидают точно такого же результата от них, потом находят еще какое-нибудь объявление и еще куда-то своего сына или мужа тащат, тем более что его уже можно куда угодно таскать, в таком состоянии он находится. Повторюсь, если не произойдет переворот в душе человека, все это не принесет никакого плода.
Не фатум, но выбор
Внутренний переворот, о котором мы говорим, заключается в том, чтобы увидеть Бога в своей жизни. Если этого не происходит, то это не фатум, не судьба, а опять же в конечном итоге внутренний выбор. Человек может либо дать себе труд задуматься над тем, как устроена эта жизнь, мир, что вокруг происходит, либо пройти мимо всего этого. И если он все же хочет думать, то для него очевидным явится то, что он на свет появился не сам, что его жизнь когда-то закончится по причинам, не зависящим ни от него самого, ни от окружающих — значит, Кто-то его в эту жизнь привел, в ней поддерживает и из нее заберет. Если человек от этих фактов отворачивается, его в благодатную жизнь в Боге никак не призовешь. Он подобен бомжу, который настолько погрузился в уличную жизнь, что уже ни за что не хочет из нее выходить. Можно дать ему дом, деньги, другие условия жизни, но он и дома, и с деньгами будет жить, как на улице. И можно порою увидеть людей очень умных, глубоких, серьезных, способных и к критике, и к самоанализу, которые именно так в духовном смысле и живут — как те бездомные, которые уже перешагнули внутри себя некую грань. Они не хотят поворачивать голову в сторону того образа, который знают и угадывают — образа распятого Христа, Который с Креста зовет их к Себе. Они всё понимают, но им это чуждо. Вот именно так люди и погибают. Они погибают потому, что множеством выборов, которые переходят в один глобальный выбор, приводят себя в такое состояние, что, уже и перед Богом представ, не смогут с Ним быть. И там уже не стоит вопрос, помилует ли их Господь,— они не хотят. Никогда не хотели и там не захотят. На Страшном Суде невозможно будет такое: ты испугался — и решил быть с Богом. Там будет действовать тайна любви: что ты любишь, тем ты и будешь.
Автор: Игумен Нектарий
Комментарии
Это очевидно, церковь во все времена мешала исследованиям медицины. Таким образом, достижения науки напрямую антицерковны.
Собственно, даже сейчас церковь активно против исследований генетики. Хотя при должном развитии данной отрасли медицины в будущем может появиться возможность полностью избавить человечество от, как минимум, врождённых болезней. Как максимум - от болезней вообще.
>Это очевидно, церковь во все времена мешала исследованиям медицины.
Атеистнутые мракобесные фантазии. Церковь всегда была хранилищем знаний.
>Собственно, даже сейчас церковь активно против исследований генетики.
Высказывать мнение это мешать? А человечество сейчас готово внедрять методы генной инженерии? Откуда такая фанатичная вера в науку? Этим исследованиям менее 50 лет. Пока что результаты очень сомнительны.
Наука в основе своей не знает слова "нравственность", а только слово "хочется" и "интересно". Пальцы в розетку это интересно и некоторым хочется, однако умные почему то запрещают.
Необходимость внедрения нравственности в научный подход и высказывает Церковь.
Т.е. отряд 731 и Доктор Менгеле это всего-лишь наука, ясно-понятно. Дружно катимся в каменный век.
Пореже употребляй. Ты же учоный, факты, ссылки, доказательства.
Логично.
Исторические факты о сжигании еретиков и ведьм - пример из прошлого. При этом еретическими признавались любые новые данные.
Борьба с генетическими экспериментами - настоящее.
Опять. Я тебя забанил, очень на профессионала похож.
Прошу прощения, профессионала в чём?
И почему Смешинка забанен как Тролль с большой буквы, а я с маленькой? Несправедливо.
Но я не тролль, просто сильно устал от религии, а потому меня можно при желании назвать воинствующим атеистом
Пожалуйся во всемирную лигу сексуальных реформ.
Первичные и вторичные половые признаки позволяют идентифицировать как тролля.
Вольному воля.
Но на всякий случай всё же повторюсь, я высказываю те или иные идеи потому, что верю в них, а не ради того, чтобы позлить кого-либо.
А расстрел священнослужителей и разрушение храмов в гражданскую это нормально? Это от великого просвещения?
мы еще варварски разрушенный бассейн Москва помним
На месте чего он был построен? Истрию читаем или только картинки разглядываем?
православным мракобесам не нашлось другого места для храма? они поставили себя на один уровень с теми кто до этого разрушил храм. чем они лучше?
Была совершена историческая справедливость. Предки на этом месте поставили храм. Какие то ублюдки его разрушили. Сейчас всё на своих местах.
Прадеды построили на этом месте бассейн. А какие-то ублюдки его разрушили. Думаете будет им прощение? Только после восстановления исторической справедливости
> Прадеды построили на этом месте бассейн.
А ещё они строили коммунизм, только в 1991 сыны и внуки всё успешно просрали за джинсы и жевачку. Вам не нужен был коммунизм, вам не надо и бассейн.
Сурово ты с папуасами. Они хоть и от обезьян, но Христос и им шанс дал.
Ну дык, они не понимают, что мы имеем историческое право начать их вырезать, так же, как они вырезали нас. Но мы их простили, а они в силу своей тупости посчитали это за слабость.
Это от того, что "пастыри" потеряли все берега в своих грехах и авторитет их упал до нуля. Сейчас мы этот процесс со стремительно богатеющими священниками наблюдаем. Зачем им эти мирские блага, если они верят в посмертие?
Я лично живу много скромнее большинства священников, а о Боге думаю - чаще. Причем именно о Боге, а не о том, как через "Бога" НАБАРЫЖИТЬ себе земных благ побольше.
Ты, прямо как вселенский прокурор выступаешь. Скромнее, клоун.
>Я лично живу много скромнее большинства священников
Лично мне плевать на твою жизнь
>Это от того, что "пастыри" потеряли все берега
Вот, что и требовалось доказать, пьяное быдло, которое ни на что не способно и его потомки всё ищут виноватых вокруг себя.
> а о Боге думаю - чаще
Иди помоги нуждающимся и голодных накорми. От твоих думок никому не жарко не холодно на этой планете.
А, так Вы УКР... ну тогда вопросов нет, вперед в Гейропу...
Чего то я раньше думал, что ты подлец, а ты дурак просто.
Земля - колыбель. Не собираетесь же вы жить в колыбели? ©
Как вам поможет выйти из колыбели вера? Только знание может это сделать.
Это масонская аксиоматика. Сильно оно им с космосом помогло?
Где противоречие между знанием и верой? Бесы очень хорошо знают, что Бог есть, только верить в него не хотят, гордыня мешает.
>Как вам поможет выйти из колыбели вера?
Легко, берёшь и делаешь и веришь, что получиться.
Сатанизм - это одно из порождений христианства. Когда вы называете трезвомыслящих людей мракобесами и сравниваете с сатанистами, вы показываете себя очередным идиотом-борцуном, приверженцем Мумбы-Юмбы, не дружащим с головой. Вы не просто сам омерзительный мракобес, вы еще и с головой не в ладах.
Христианство, ислам и и иудаизм - это по сути тоталитарные секты, раздувшиеся до гигантских размеров.
Когда я вижу, как человек оперирует терминами и фразами, которые никакого отношения к религии не имеют, то я понимаю, передо мной атеистнутый мракобес.
Мракобес - может быть только
реакционнымрелигиозным человеком. Атеист, как человек желающий знать, а не верить - не может быть мрачным бесом. Он в бесов не верит. Когда я вижу фанатика, я очень хочу защититься, и защитить близких. А поскольку фанатики очень опасны для окружающих, потому что искренне верят в свою правоту - допускаю возможность превентивного физического уничтожения фанатика.Идите почитайте, что такое термин "мракобесие".
>допускаю возможность превентивного физического уничтожения фанатика.
Лично я встречаю одержимых фанатиков только среди атеистов. Им почему-то мешают жить 30 тысяч православных священников(это всё, что осталось на сегодняшний день).
1. Обскуранти́зм (мракобе́сие) (от латинского obscurans — затемняющий) — враждебное отношение к просвещению, науке и прогрессу. В России понятие возникло в начале XIX века как антоним «просвещению» — важной ценности той эпохи, сопряженной со свободой и прогрессом.
Научное мировоззрение определяет религиозные доктрины как бесполезные для знания о мире мыслительные конструкции. Религиозное мировоззрение определяется как атавистическое и реакционное.
Основное содержание обскурантизма заключаются в следующих идеях:
Увидели себя, борцун за права верующих в Мумбу-Юмбу?
В современных реалиях это точно так же относится к секте атеистнутых. Т.к. основная масса борцунов с Верой впадают в такое же фанатичное отрицание духовного развития и брызжут точно таким же мракобесием, основанном на примитивных не имеющих ничего общего с современной Верой фантазиях, домыслах и суевериях. Современная религия ушла точно так же далеко, как и наука по сравнению с 19 веком. А все постулаты и контраргументы атеистнутых основаны именно на догматах того периода. Знаете почему? Потому-что вы отупели за эти 100 лет, вы тащите нас в каменный век.
Нде...
Слив защитан.
Это ничего, они в него верят.
Это тебе в европу надо. Там толерантность и православие запрещено. Правда, детишек с 7 лет дрочить учат, но ты же этого не боишься?
Вы лично с бесами общались, и они вам поведали, в кого они верят? Интересно, это психиатрия или наркология?
В либеральном исполнении особенно потешно.
Я вот не пойму. сначала клеймят язычество за поклонение идолам. Потом очереди выстраиваются чтоб поцеловать фрагмент трупа святого. Или его сандаль например.
Да и почему-то предлагают похоронить Ленина. Но хоронить останки своих святых не спешат.
Вот такое вот двоемыслие.
>Да и почему-то предлагают похоронить Ленина.
Ленина предлагает похоронить олегархия, что бы народ забыл. А так он лежит по христианским канонам, хотя этого не просил.
Ленин? По христианским канонам?
Как он свою жизнь прожил, так и лежит.
Ленин что, православный святой? Нет? Тогда какое двоемыслие? Вроде разницу свой - чужой понимать должен.
Ты когда штампики либеральные употребляешь, выбирай посложнее, такие для совсем детей пишут.
Врачу не надо, что бы ты вечно поклонялся "Фрейду"
Понятен механизм. Знаю леченых алкоголиков которые в церкви не разу не были. У одного замещение алкоголизма пошло по теме увлечения аквариумом и голубями. Товарищ другой слез с алкашки и наркоты и подсел на рыбалку. Подавай ему рыбалку обязательно на хищников. Хоть для бабы его теперь польза какая. Всегда рыбные котлеты свои есть. Как бы не секрет, что замещают не пагубными увлечениями. Но только не на поклонение "Фрейду" Не требут предать свою душу Гипократу.
Потому что если заменить на поклонение "Фрейду" то мы получим на выходе вечного больного. Это не будет излечением.
Мы же хотим вылечиться, если заболели и забыть потом про больницу как про страшный сон. А не жить в ней до скончания дней.
Интересно в контексте наметившегося в комментах обсуждения: поклонение научному методу и слепая вера в его правильность к чему относятся ? )
Научный метод не объект поклонения.
Если хочешь поговорить, то сразу предупреждаю что вытяну на поле где ученые-атеисты и ученые-верующие, одинаково хорошо следуют научному методу. Вы просто во мраке стереотипов. Что атеисты поклоняются научному методу, а верующие нет. Моими козырями будут ученые-христиане следующие научному методу. Потому что метод это не объект поклонения.
На Галилея и Джордано Бруно нашлись в своё время козыри поубедительнее =)
Учёные, считающие себя христианами - это хорошо. Но считает ли Церковь их христианами, вот в чём вопрос. Граф Лев Николаевич Толстой, будучи отлучённым от церкви, писал в "ответе Синоду": «То, что я отрёкся от церкви, называющей себя православной, это совершенно справедливо. Но отрёкся я от неё не потому, что я восстал на Господа, а напротив, только потому, что всеми силами души желал служить ему». Дарвин в своё время каким-то чудом относительно легко отделался.
И вот мы быстро подходим к самому тонкому и коварному вопросу: если мы, следуя научному принципу, объективно не можем доверять в вопросах Божественного представителям Церкви, как мы можем называть себя христианами, опираясь в этом на церковные тексты и церковные же традиции ? На этом милом парадоксе в своё время много всяких ересей и сект выросло, включая уже упомянутый выше сатанизм.
Как же называется вера верующих в Высшее Начало учёных ?
Богословие или теология. Там же тоже следуют некоторым научным принципам. Разница в начальных данных. Но дальнейшие логические построения не противоречат логике чаще чем противоречат. Там проблема спора веры и науки, в начальных данных от которых идут дальнейшие рассуждения.
Попроще пример такой. Возьмем программиста. Он сидит и пишет программу на чистейшем научном языке, на языке логики. А после работы на службу в церковь или на намаз. Т.е. можно назвать веру верующих в Высшее Начало ученых занятием компьютерным программированием.
Дайте Ваше определение расплывчатого термина "богословие", для начала. А то у меня этот термин плотно с религиоведением завязан и к поискам Бога отношения не имеет.
В соответствии с формальной логикой и научным же подходом, если начальные данные эксперимента у двух фокусных групп нетождественны, дальнейшие выводы не имеют смысла. Рассуждение ради самого процесса рассуждения - занятие увлекательное, но ни наукой ни теологией не поощряемое. Вот и не удаётся договориться.
С программистом негодный пример. Наркодилер, растлитель малолетних или, прости господи, политик тоже после работы могут на службу сходить, но это не приближает их и их любимое занятие ни к богу ни к церкви. Кстати, много нам известно воцерковлённых программистов ?
Так я дал. Богословие или теология. Слово теология уточняющее какое богословие имеется ввиду. Теология имеет вполне четкие определения. И дату присовокупления к богословию. И отличия от религиоведения. Которые в том что религиоведение чистая наука а теология только с элементами. Религиоведение не утверждает верность догматов. Под "крышей" религиоведения конечно можно протащить Богословие. Что возможно и происходит в школах. Но это нарушение принципа. Если религиоведение преподается от лица какой либо рел.концессии то религиоведение стремится к перерасти в Богословие.
А если растлитель священник? Много вам известно таких? Достаточно думаю.
Почему вам ближе такие примеры? Вот ведь нормальный пример. Человек трудится программистом. Специфика работы такая, что только следование научному методу позволит её выполнить. После работы он пошел в церковь. Он ничего не совершил плохого. Зачем против него выставлять профессионального преступника или извращенца. Нормальный человек и так "дискриминируем" Поскольку Богу дороже заблудшие овцы, а не нормальные. Так вы еще уравниваете нормального человека с не раскаявшимся преступником. Зачем? Нормальный же пример.
Воцерковленных программистов не знаю, но тех кто ходит в церковь иногда знаю. Знаю даже которые в поломничества ездит на всякие Валаамы.
> Воцерковленных программистов не знаю
Можете со мной познакомиться :)))
> После работы он пошел в церковь. Он ничего не совершил плохого. Зачем против него выставлять профессионального преступника или извращенца. Нормальный человек и так "дискриминируем" Поскольку Богу дороже заблудшие овцы, а не нормальные.
Тут есть некоторая проблема. Дело в том, что согласно православному учению все, кто не в Церкви, погибнут. Те, кто в Церкви тоже могу погибнуть если не будут следовать Евангелию, но всё же они на пути спасения. Все остальные нет. Ни один.
Поэтому, учитывая опасность, Церковь призывает всех людей к покаянию и воцерковлению. И "хороших", но не воцерковленных, программистов, и "плохих" растлителей.
Страницы