Майк Шелман: пьянка

Этот текст про сланцевую индустрию США был опубликован несколько дней назад, но затем Майк удалил его по непонятным мне причинам (возможно, что появится позже). Текст мне понравился, написан в свойственной Майку манере и затрагивает важные проблемы. Чем-то перекликается с новостью, что Мексика намерена запретить экспорт нефти. Текст у меня сохранился в копии, поэтому публикую его, но без графиков, да они особо и не нужны.  

*****

С 2009 года и до кризиса  2014 года сланцевая индустрия  США выложила 4,8  MM BОPD (миллионов  баррелей в сутки)  с высокой долей заемных средств легкой сланцевой нефти на сбалансированный мировой рынок нефти. Как следствие, все это привело к трехмесячному падению цен на нефть с $80 до $30. Вину за обвал цен в 2014 году, естественно, возложили на ОПЕК, потому что в 2015 году, после обвала, она не сократила добычу, чтобы помочь сланцевой нефти США в трудную минуту.

Хесс приписал такую ​​низкую доходность и низкие цены на нефть инвесторам и нефтяным компаниям, вкладывающим слишком много в сланцы и  слишком быстро. «Сланцы были главным виновником падения цен».

 Джон Хесс, СЕО, Hess Corporation

При ценах на нефть в $40  в 2015 году сланцевая индустрия была в тисках, счетчик  по долгосрочным долгам тикал, и ей некуда было деваться. Не было рынка для ее сверхлегкой  нефти. Американские нефтеперерабатывающие заводы могли поглощать только около 4,5 MM BOPD  ХЗ (здесь и далее: от HZ – горизонтальные) сланцевой нефти. Конгресс США  под влиянием мощного лобби сланцевиков спас их бабки в 2015 году, отменив существовавший с 1975 года запрет на экспорт сырой нефти и конденсата.

Этот большой бугор  ХЗ буровых установок  способствовал экспорту нефти в другие  страны.

В начале 1 квартала 2016 г. в сланцевая индустрия скатилась до попойки. Компании привлекли дополнительные средства на сумму более $287 млрд. и увеличили количество буровых установок в Пермском бассейне со 190 до почти 600, причем все это было делалось с явным намерением экспортировать дополнительный объем сланцевой  нефти. COVID положит конец разгулу бурения  в 2020 году.

Согласно отчету Счетной палаты США в  октябре 2020 года, цена на нефть выросла из-за экспорта, а рентабельность нефтеперерабатывающих заводов США снизилась из-за экспорта. Этот экспорт нефти абсолютно никак не повлиял на сокращение импорта из ОПЕК после 2015 года. Риторика о том, что США становятся независимыми от углеводородов, была опасной ложью, которая и по сей день оставляет у многих американцев ложное чувство нефтяной безопасности.

Перенесемся в конец 2021 года. Большая часть из  заемных средств в размере $287 млрд. еще не  выплачена, а экспорт LTO (light tight oil, легкая нефть из низкопроницаемых коллекторов или сланцевая нефть) в течение последних 2,5 лет стабильно составлял 3,15 MM BOPD. С 2015 года было экспортировано около 6,5 миллиардов баррелей сланцевой  нефти, которую мы  никогда не увидим снова.

«Это грязный секрет сланцев. За последние пять лет мы высверлили сердце у арбуза».

Чтобы облегчить эту пьянку в  2016 году, сланцевая индустрия начала долбить купола месторождений, свои самые сладкие места кустовым бурением, шагающими буровыми установками и цепным гидроразрывом пласта (сразу в нескольких скважинах на площадке). Согласно журналу SPE (нефтяные технологии), вероятно, что тысячи скважин были пробурены без надобности, а  просто для увеличения скорости извлечения доказанных, разрабатываемых запасов. Во время маниакальной обжираловки скважины бурились на расстоянии 330 футов друг от друга (около 100 м), ствол к стволу по горизонтали, и мешали друг другу во время гидроразрыва, тем самым снижая,  а не увеличивая, скорость извлечения запасов. Вследствие этого произошло снижение давления и увеличение соотношения газа к нефти, а продуктивность скважин снизилась с 2016 года. Даже с более длинными боковыми стволами и большей закачкой проппанта  темпы падения продуктивности скважин,  по-видимому, ускоряются, а миллиарды кубических футов попутного газа  потрачены впустую в факелах. Все ради экспорта.

Сладкие места  (или купола) в основных бассейнах сланцевой нефти Америки составляют менее 20% от общей площади самих бассейнов. Эти сладкие места теперь забиты скважинами, как сардины в банке. Операторы теперь вынуждены идти на фланги, где затраты и  темпы падения добычи выше, а рентабельность ниже.

«Это была экономическая катастрофа, особенно последние 10 лет», - сказал Шеффилд, давая показания  регулирующим органам Техаса. «Никто не хочет давать нам капитал, потому что мы  создали такую экономическую ситуацию».

Скотт Шеффилд, СЕО, Pioneer Natural Resources, октябрь 2020

В панике, когда хотели  увеличить добычу как можно быстрее, были отменены  стандарты расстояния между скважинами, было разрешено снизить пластовое давление, а  сладкие места во всех сланцевых бассейнах Америки были чрезмерно разбурены. Жалкие  финансовые результаты сланцевой индустрии за последнее десятилетие сейчас форсируют  переход к возобновляемым источникам энергии и  электромобилям. Проблема экспорта нефти превратилась в политический футбол в очень поляризованной Америке.  Республиканцы хотят пробурить все это на заемные деньги, пока не останется ничего доступного для бурения.  Либеральные демократы хотят оставить все это в земле во имя изменения климата и возобновляемых источников энергии, в том числе на заемные деньги. Посередине остается  средний американский потребитель со средним доходом, который беспокоится о будущем своих детей.

Снятие запрета на экспорт сырой нефти в 2015 году, вероятно, было самой серьезной ошибкой в области энергетической политики в истории. Практически нерегулируемая сланцевая индустрия США ломанулась завоевывать долю рынка своей нефтью. В процессе этого, в первую очередь, истощаются последние жизненно важные нефтяные ресурсы Америки. Боевой клич «Drill Baby Drill» (Бури, детка, бури) ничего не означает, кроме того, что  оставшиеся суверенные природные богатства Америки отправляются за границу другим,  угрожая долгосрочной энергетической безопасности страны.