Вен­гер­ский язык и по­пу­ля­ци­он­ная ге­не­ти­ка

Вен­гер­ский язык от­но­сит­ся к угор­ской груп­пе финно-​угорских язы­ков ураль­ской семьи. Но по дан­ным по­пу­ля­ци­он­ной ге­не­ти­ки вен­гры не от­ли­ча­ют­ся от со­сед­них с ними по­пу­ля­ций и не имеют зна­чи­мых со­от­вет­ствий с по­пу­ля­ци­я­ми, го­во­ря­щи­ми на ураль­ских язы­ках. В ста­тье при­ве­де­ны ав­тор­ские вер­сии эти­мо­ло­гии эт­но­ни­мов и неко­то­рых слов из вен­гер­ско­го языка, счи­та­ю­щих­ся угор­ски­ми. Они явно тюрк­ские. Необ­хо­ди­мо вер­нуть­ся к во­про­су об иден­ти­фи­ка­ции вен­гер­ско­го языка на со­вре­мен­ной фак­ти­че­ской и ме­то­до­ло­ги­че­ской базе.

Клю­че­вые слова: по­пу­ля­ци­он­ная ге­не­ти­ка, вен­гры, вен­гер­ский язык.

Пред­ка­ми вен­гров яв­ля­ют­ся ав­тох­тон­ное на­се­ле­ние Сред­не­ду­най­ской рав­ни­ны и при­шель­цы с во­сто­ка – скифы, сар­ма­ты, гунны, авары, оно­гу­ры, бул­га­ры, мадь­я­ры и дру­гие позд­ние ко­чев­ни­ки. За­во­е­ва­ние мадь­я­ра­ми ре­ги­о­на на­ча­лосьв 895 г. Сво­сто­кав­не­го­при­шли «seven Hungarian («Magyar») and three «Kabar» tribes accompanied by fragments of other ethnic groups of eastern origin» [8, с. 105]. В 1241-1242 гг. на тер­ри­то­рию Вен­гер­ско­го ко­ро­лев­ства было втор­же­ние мон­го­лов. В этот пе­ри­од на Сред­не­ду­най­скую рав­ни­ну при­шло и здесь осело несколь­ко со­об­ществ.

У со­вре­мен­ных вен­гров вы­де­ля­ет­ся во­семь эт­ни­че­ских групп [9, 10]. Груп­па Orseg ло­ка­ли­зо­ва­на около юго-​западной гра­ни­цы Вен­грии в усло­ви­ях ге­не­ти­че­ской изо­ля­ции. Груп­па Paloc – на се­ве­ре стра­ны. Го­во­рит на спе­ци­фи­че­ском вен­гер­ском диа­лек­те. Груп­па Matyo ло­ка­ли­зо­ва­на во­сточ­нее Paloc. Груп­па Szekely (Seklers) – в Тран­силь­ва­нии (Ру­мы­ния) в Бу­ко­вине. Сек­ле­ры по­се­ли­лись там в XI-​XII вв. Груп­па Csango (Chango) – в Мол­да­вии (Ру­мы­ния). Это одна из групп вен­гров, осев­ших в ре­ги­оне во время за­во­е­ва­ния ими Сред­не­ду­най­ской рав­ни­ны. По дру­гой ги­по­те­зе они по­се­ли­лись в Мол­да­вии после мон­голь­ских за­во­е­ва­ний. Груп­пы Kiskun и Nagykun (их еще на­зы­ва­ют Small and Great Cumanians (Kuns)) счи­та­ют своих пред­ков тюр­ка­ми (го­во­ри­ли на тюрк­ском языке). Они при­шли на тер­ри­то­рию Вен­грии во время мон­голь­ско­го втор­же­ния. Груп­па Jasz (Yazigian) при­шла в Вен­грию вме­сте с ку­ма­на­ми. Языги до XVI в. го­во­ри­ла на иран­ском языке.

По ре­зуль­та­там рас­смот­ре­ния но­вей­ших ар­хео­ло­ги­че­ских дан­ных вен­гер­ский уче­ный сде­лал сле­ду­ю­щий вывод: «Ис­то­ки су­б­от­тиц­ко­го го­ри­зон­та [Под­не­про­вье] и ис­то­ки куль­ту­ры вен­гер­ских за­во­е­ва­те­лей ука­зы­ва­ют на Волго-​Южноуральский ре­ги­он» [6, с. 423]. Ав­то­ры дру­гой пуб­ли­ка­ции от­ме­ти­ли, что вен­гры, при­шед­шие на Сред­не­ду­най­скую рав­ни­ну, и по­волж­ские бул­га­ры «characterized by similar anthropological types» [11].

Вен­гер­ский язык от­но­сит­ся к угор­ской груп­пе финно-​угорских язы­ков ураль­ской семьи. В эту груп­пу вхо­дят также ман­сий­ский и хан­тый­ский языки.

«Со­вре­мен­ный вен­гер­ский язык воз­ник толь­ко в XVIII в.» [5, с. 125]. Это не со­всем так. В конце XVIII в. на­ча­лось его фор­ми­ро­ва­ние. Но жест­кая кол­ли­зия, на­зы­ва­е­мая «Угро-​тюркским про­ти­во­сто­я­ни­ем», слу­чи­лась толь­ко во вто­рой по­ло­вине XIX в. «В спо­рах о ге­не­зи­се вен­гер­ско­го на­ро­да и его языка, о вза­и­мо­свя­зи общих кор­ней с финно-​угорскими, тюрк­ски­ми и мон­голь­ским язы­ка­ми при­ни­ма­ли ак­тив­ное уча­стие […] вы­да­ю­щи­е­ся ученые-​востоковеды Ев­ро­пы – Ар­ми­ний Вам­бе­ри (1832-1913 гг.), вен­гер­ский во­сто­ко­вед, пу­те­ше­ствен­ник, по­ли­глот, и Йозеф Бу­денц (1836-1892 гг.), немец­кий язы­ко­вед, про­фес­сор Буд­пешт­ско­го уни­вер­си­те­та, член-​корреспондент Санкт-​Петербургской ака­де­мии наук» [1, с. 29]. Пер­вый счи­тал, что вен­гер­ский язык имеет тюрк­скую ос­но­ву, вто­рой – финно-​угорскую. Габор Ба­линт (1844-1913 гг.) – вы­да­ю­щий­ся вен­гер­ский язы­ко­вед, мон­го­ло­вед и тюр­ко­лог, обос­но­вал тре­тью точку зре­ния: «вен­гер­ский язык яв­ля­ет­ся от­дель­ной вет­вью, а не ча­стью финно-​угорской или тюрк­ской (ал­тай­ской) язы­ко­вой семьи» [1, с. 30].

В об­ще­упо­тре­би­тель­ной вен­гер­ской лек­си­ке непро­из­вод­ные слова финно-​угорского про­ис­хож­де­ния со­став­ля­ют 10,1 %, сла­вя­низ­мы 9,36 %, гер­ма­низ­мы 5,43 %, тюр­киз­мы 4,59 % [4]. Есть в нем и мас­сив иран­ских слов. Име­ет­ся боль­шое число пуб­ли­ка­ций, в ко­то­рых от­ра­же­ны общие эле­мен­ты вен­гер­ско­го языка и язы­ков ураль­ской семьи. Но про­дол­жа­ет су­ще­ство­вать и дру­гая точка зре­ния. Автор одной из пуб­ли­ка­ций по ре­зуль­та­там рас­смот­ре­ния бул­га­риз­мов баш­кир­ско­го и вен­гер­ско­го язы­ков сде­лал вывод: «в ос­но­ве обоих язы­ков лежит об­ща­ятюрк­ская лек­си­ка» [2, с. 155]. То есть, «Угро-​тюркское про­ти­во­сто­я­ние» про­дол­жа­ет­ся.

Дан­ные по­пу­ля­ци­он­ной ге­не­ти­ки вклю­ча­ют гап­ло­груп­пы Y-​хромосомы (пе­ре­да­ют­ся по муж­ской линии) и мтДНК (пе­ре­да­ют­ся по жен­ской линии), а также ауто­сом­ные и пол­но­ге­ном­ные мар­ке­ры (пе­ре­да­ют­ся по муж­ской и жен­ской ли­ни­ям). Нами вы­пол­нен ана­лиз дан­ных по­пу­ля­ци­он­ной ге­не­ти­ки, ха­рак­те­ри­зу­ю­щих вен­гров: гап­ло­груп­пы Y-​хромосомы (Semino, O. etal., 2000 г., Tambet, K. etal., 2004 г., Battaglia,V. etal., 2008 г., Csanyi, B. etal., 2008 г., Volgyi,A. etal., 2008 г., Pamjav, H. etal., 2017 г. FamilyTreeDNA, 2017 г.), га­пл­ор­груп­пы мтДНК (Maroti,Z. etal., 2018 г.), ауто­сом­ные [10] и пол­но­ге­ном­ные мар­ке­ры (Järve,M. etal., 2019 г.). По этим дан­ным вен­гры не от­ли­ча­ют­ся от со­сед­них с ними по­пу­ля­ций и не имеют зна­чи­мых со­от­вет­ствий с по­пу­ля­ци­я­ми, го­во­ря­щи­ми на ураль­ских язы­ках. Это «го­ло­су­ет» про­тив от­не­се­ния вен­гер­ско­го языка к ураль­ским.

Но у вен­гров име­ет­ся 1,2 % но­си­те­лей линий гап­ло­груп­пы Y-​хромосомы N [12], ха­рак­тер­ных для хан­тов и манси, а также по­пу­ля­ций Юж­но­го Урала, Волго-​Уральского ре­ги­о­на и, воз­мож­но, Южной Си­би­ри. Это сви­де­тель­ству­ет о том, что часть пред­ков вен­гров в про­шлом «пе­ре­се­ка­лась» с пред­ка­ми по­пу­ля­ций, про­жи­ва­ю­щих се­го­дня в от­ме­чен­ных ре­ги­о­нах.

В тек­сте Ано­ни­ма «Де­я­ния вен­гров» («Gesta Hungarorum», ла­тынь), от­но­си­мом к 1196-1203 гг., сами вен­гры на­зы­ва­ют себя Scithici, а свою ро­ди­ну – Scithia, ре­ги­он, от­ку­да они на­ча­ли свой путь на запад – Dentumoger, а свое объ­еди­не­ние – hetumoger [7]. Счи­та­ет­ся, что hetu в ста­ро­вен­гер­ском озна­ча­ет «семь», а слово hetumoger пе­ре­во­дит­ся как «семь мадь­яр». Из этого ясно, что эт­но­ним мадь­я­ры на ла­ты­ни пи­сал­ся moger. Hetu – это ва­ри­ант тюрк­ско­го чис­ли­тель­но­го «семь» – jete (баш­кир­ский). Звук «Х» по­явил­ся в вен­гер­ской форме этого слова по при­ды­ха­тель­ной схеме. На­при­мер, ungr = hungarian.

В рус­ском ис­точ­ни­ке XII в. «По­весть о ла­ты­нех, когда от­лу­чи­ша­ся от грек» име­ет­ся фраза «Пеони, гла­го­ле­мее Оугри, иже сами на­ри­ца­ют­ся Ма­ге­ре...» (по [7]). То есть, со­вре­мен­ное са­мо­на­зва­ние вен­гров magyarok (рус­ское – мадь­я­ры) яв­ля­ет­ся спе­ци­фи­че­ской транс­фор­ма­ци­ей их древ­не­го эт­но­ни­ма moger/ма­ге­ре с суф­фик­сом АК. МА­ГЕ­РЕ (аМ+АК+АР+А, АК, АР и А – суф­фик­сы, К>Г) и АЙМАК (АМ+АК, АК – суф­фикс) – это две формы од­но­го и того же слова. В пер­вой ре­ду­ци­ро­ван на­чаль­ный глас­ный звук и име­ет­ся два до­пол­ни­тель­ных суф­фик­са. Ос­но­ва этого слова АМ. С лег­ким при­ды­ха­тель­ным зву­ком «Ф» это тюрк­ское нели­те­ра­тур­ное слово пре­вра­ща­ет­ся во фран­цуз­ское femme – «жен­щи­на», а до­бав­ле­ние к нему суф­фик­са ИН/АН дает ан­глий­ское woman и древ­не­япон­ское womina. То есть аймак – это «ма­те­рин­ское со­об­ще­ство». Его рус­ский ана­лог – МИР (аМ+АР, АР – суф­фикс).

Таким об­ра­зом, сло­во­со­че­та­ние тюрк­ских слов hetumoger озна­ча­ет «семь ай­ма­ков». В со­от­вет­ствии с пра­ви­ла­ми сло­во­об­ра­зо­ва­ния в тюрк­ском языке, moger при­мер­но озна­ча­ет «ай­мач­ник».

Схема транс­фор­ма­ции звука «О»: О > ОУ > У > В. То есть, име­ет­ся тож­де­ство оно­гур= ungr = венгр. Оче­вид­ная ги­по­те­за ungr = оно­гур при­ве­де­на в спра­воч­ни­ке [3]. Оно­гу­ры пись­мен­ных сви­де­тельств, про­жи­вав­шие на Се­вер­ном Кав­ка­зе и в При­азо­вье, это ногай. В по­след­ней форме эт­но­ни­ма ре­ду­ци­ро­ван пер­вый глас­ный звук, а суф­фикс АР за­ме­нен на АЙ. Эт­но­ним НОГАЙ (яН+аК+ИЙ, АК и ИЙ – суф­фик­сы, К>Г) вос­хо­дит к яны в тюрк­ском «новый», ЯНГИ (ЯН+аК, АК – суф­фикс) в уз­бек­ском «новый», jung в немец­ком «мо­ло­дой». В рус­ском НОВЫЙ (яН+ОВ+ИЙ) и ЮННЫЙ (ЯН+иН+ИЙ). Бли­жай­шая ана­ло­гия эт­но­ни­ма ногай – ЯНЫ­ЧАР (ЯНы+ИЧ+АР, ИЧ и АР – суф­фик­сы). Таким об­ра­зом, по нашей эти­мо­ло­ги­че­ской вер­сии эт­но­ним ungr имеет тюрк­скую ос­но­ву и вос­хо­дит к ногай. При этом в эт­но­ни­ме одной из эт­ни­че­ских групп вен­гров – Nagykun, ногай при­сут­ству­ет в явной форме.

При­ме­ры общих угор­ских слов из вен­гер­ско­го (В), ман­сий­ско­го (М) и хан­тый­ско­го (Х) язы­ков, при­ве­де­ны в ста­тье Ugriclanguages (Wikipedia). Так ли это?

«Огонь» – tűz (В), таўт /ta:wt/ (М), тут /tut/ (Х).

Вен­гер­ское слово tűz со­от­вет­ству­ет ту­рец­ко­му ATEŞ (АТ+ИШ, ИШ – суф­фикс) – «огонь», (с по­те­рей пер­во­го глас­но­го звука) и вос­хо­дят к об­ще­тюрк­ско­му от. Со­от­вет­ствие вен­гер­ско­го и ту­рец­ко­го слов не слу­чай­ное. «В самых ран­них за­пад­но­ев­ро­пей­ских текстах, од­на­ко, их [вен­гров] на­зы­ва­ли turci или ungri» [3]. Вен­гер­ское слово tűzifa – «дрова», об­ра­зо­ва­но по сла­вян­ско­му пра­ви­лу с по­мощь суф­фик­сов ОВ (ОВ > ИФ) и А. Эти же суф­фик­сы в слове дрова. Струк­ту­ра рас­смат­ри­ва­е­мо­го слова в ман­сий­ском и хан­тый­ском язы­ках от­ли­ча­ет­ся от его струк­ту­ры в вен­гер­ском. Ско­рее всего, в эти языки по­па­ло древ­не­тюрк­ское слово tüt – «ды­мить­ся, ис­пус­кать дым».

«Ло­шадь» – ló, lov- (В), луў /luw/ (М), лав /law/ (Х).

В чу­ваш­ском «ло­шадь» – lаšа, в ту­рец­ком, крымско-​татарском, та­тар­ском, ка­ра­ча­ев­ском и бал­кар­ском – аlаšа (М. Фасмер, 1964-1973 гг.). В рус­ском ло­шадь. Но в ка­зах­ском жылқы. Ос­но­вой этого слова яв­ля­ет­ся пра­ко­рень ЭЛЬ: АЛАША (ЭЛЬ+иШ+А, ИШ и А – суф­фик­сы),ЖЫЛҚЫ (ЭЛЬ+аК+А, АК и А – суф­фик­сы). В ка­зах­ском слове за­фик­си­ро­ва­на ДЖе­ка­ю­щая форма пра­кор­ня ЭЛЬ = ДЖЕЛЬ = ЖЕЛЬ. Таким об­ра­зом, в вен­гер­ский язык тюрк­ское словоаlаšа/жылқы по­па­ло без его суф­фик­сов. Эта же форма рас­смат­ри­ва­е­мо­го слова по­па­ла в ман­сий­ский и хан­тый­ский языки. Пра­ко­рень ЭЛЬ при­сут­ству­ет в рус­ском слово ко­бы­ла и ла­тин­ском caballus. По нашим на­блю­де­ни­ям, звук ЛЬ пе­ре­да­вал­ся в ла­тин­ском и про­из­вод­ных от него язы­ках двумя бук­ва­ми L. Особо от­ме­тим, что ин­те­ре­су­ю­щая нас тюрк­ская форма слова вы­яв­ле­на в язы­ках по­пу­ля­ций По­вол­жья, Се­вер­но­го Кав­ка­за и Се­вер­но­го При­чер­но­мо­рья, ре­ги­о­на, от­ку­да пред­по­ло­жи­тель­но пред­ки вен­гров, го­во­ря­щие на тюрк­ском языке, при­шли на Сред­не­ду­най­скую рав­ни­ну.

«Седло» – nyerëg (В), нагэр /nagər/ (M).

Здесь два раз­ных слова. Можно пред­по­ло­жить, что вен­гер­ское вос­хо­дит к мон­голь­ско­му нуру – «спина, хре­бет», (с до­бав­ле­ни­ем к нему суф­фик­са АК). В бу­рят­ском это слово имеет форму нюр­ган (АК > Г), в кал­мыц­ком – нурһн. Точно такая эти­мо­ло­гия та­тар­ско­го слова ияр – «седло». Оно вос­хо­дит к арка – «спина». В по­след­нем слове АК(К) и А – суф­фик­сы.

Таким об­ра­зом, ав­то­рам ста­тьи Ugriclanguages не уда­лось про­ил­лю­стри­ро­вать на кон­крет­ных при­ме­рах пред­став­ле­ния об общей сло­вар­ной базе вен­гер­ско­го, ман­сий­ско­го и хан­тый­ско­го язы­ков.

Наш общий вывод од­но­знач­ный: необ­хо­ди­мо вер­нуть­ся к во­про­су об иден­ти­фи­ка­ции вен­гер­ско­го языка на со­вре­мен­ной фак­ти­че­ской и ме­то­до­ло­ги­че­ской базе.

Ли­те­ра­ту­ра

1. Ва­ле­ев Р.М., Ва­ле­е­ва Р.З., Мар­ты­нов Д.Е., Са­ха­во­ва М. Вен­гер­ский мон­го­ло­вед Ба­линт­Га­бор в Ка­за­ни: Неиз­вест­ные пись­ма Н. И. Иль­мин­ско­му (1872-1874 гг.) // Пер­вые Ко­ва­лев­ские чте­ния. – 2018. – С. 28-31.

2. Ва­ли­е­ва М.Р. Бул­га­риз­мы в апел­ля­тив­ной лек­си­ке баш­кир­ско­го и мадь­яр­ско­го (вен­гер­ско­го) язы­ков // Вест­ник ВЭГУ. – 2014, № 3 (71). – С. 155-160.

3. Вен­гры. Про­ис­хож­де­ние и ран­няя ис­то­рия. Все­мир­ная ис­то­рия. http://www.world-​history.ru/nations_about/1839.html

4. Золтан A. (ZoltanA.) Сла­вян­ские диа­лек­ты Кар­пат­ско­го бас­сей­на во время при­хо­да вен­гров (IXв.) StudiaSlavicaHung. 58/1 209-218. (2013).

5. Пи­лип­чук Я.В. Предыс­то­рия вен­гров и венгеро-​пермская про­бле­ма // Га­сыр­ла­ра­ва­зы. – 2015, № 1-2. – С. 121-132.

6. Тюрк А. Во­сточ­ные корни древ­не­вен­гер­ской куль­ту­ры X в. и сред­не­ве­ко­вая Ар­хео­ло­гия Во­сточ­ной Ев­ро­пы // Древ­но­сти. Ис­сле­до­ва­ния. Про­бле­мы. –2018. – С. 423-433.

7. Шу­ша­рин В.П. Русско-​венгерские от­но­ше­ния в IX веке // Меж­ду­на­род­ные связи Рос­сии до XVII века. – 1961. – С. 131-180.

8. Ery, K. Comparative statistical studies on the physical anthropology of the Carpathian Basin populations between the 6–12th centuries A.D. Alba Regia 20, 89-141 (1983).

9. Guglielmino, C.R., Judit, B. Genetic structure in relation to the history of Hungarian ethnic groups. Hum. Biol. 68(3):335-55 (1996).

10. Guglielmino, C.R. et al. Probable ancestors of Hungarian ethnic groups: an admixture analysis. Ann Hum Genet. 64(Pt 2):145-59 (2000).

11. Neparaczki, E. et al. Mitogenomic data indicate admixture components of Central-​Inner Asian and Srubnaya origin in the conquering Hungarians. PLoS ONE 13(10): e0205920 (2018).

12. Post, H. et al. Y-​chromosomal connection between Hungarians and geographically distant populations of the Ural Mountain region and West Siberia. ScientificReports, vol. 9, 7786 (2019).