Пол Крейг Робертс: Есть ли у США еще Экономика ?

Люди хотят знать, куда движется экономика.  Они должны были бы спросить, есть ли у США всё ещё экономика ?  Мой ответ - Нет, это не  так, и я объясню почему.

В течение четверти века я обращал внимание на разрушительный эффект перемещения американских инвестиций и рабочих мест в Китай и другие зарубежные страны. Офшоринг служил интересам руководителей корпораций и акционеров. Снижение затрат на рабочую силу повысило прибыль и, следовательно, премии руководителей и цены на акции, что привело к росту капитала для акционеров.  

Эти льготы начислялись небольшому проценту населения.  Для всех остальных эти тесно связанные выгоды накладывали огромные внешние издержки, во много раз превышающие рост прибыли.  Американская производственная рабочая сила была опустошена, как и налоговая база городов, штатов и федерального правительства. Средний класс сократился, а население Сент-Луиса, Детройта, Кливленда, Питтсбурга, Саут-Бенда и Гэри (Индиана), Флинта (Мичиган) и других городов сократилось на целых 20%. Надежды и чаяния миллионов простых американцев были разбиты. Некогда процветающие американские города пришли в упадок. Цепочки поставок и стоимость недвижимости рухнули.

По мере того как доходы основной части американского населения падали, доходы увеличивались лишь для одного процента граждан. Доходы и прирост богатства были сосредоточены только на самом верху, в результате чего Соединенные Штаты сегодня имеют одно из самых неравных распределений доходов и богатства в мире.

Поскольку офшоринг был для рабочих мест с высокой производительностью в обрабатывающей промышленности с высокой добавленной стоимостью сократил доходы американцев, совокупный внутренний спрос США пострадал, и экономический рост упал. Федеральная резервная система расширила кредитование и компенсировала ростом потребительского долга недостаточный рост потребительских доходов. Это усугубило задолженность, которая, как правильно подчеркивает экономист Майкл Хадсон, исчерпывает потребительский доход для обслуживания долгов: ипотеки, оплаты автомобилей, задолженности по кредитным картам и студенческим кредитам, в результате чего слишком мало или вообще не остаётся чистых доходов для стимулирования экономического роста. 

Хадсон, который достаточно давно анализирует эрозию экономики Америки, подчеркивает, что экономика США перестала быть производственной или промышленной экономикой, а стала экономикой финансов, в которой банковское кредитование используется не для новых установок и оборудования, а для финансирования сделок по слиянию и поглощению активов в погоне за интересами, сборами и доходами от прироста капитала, что экономисты-классики называют нетрудовыми доходами или “экономической рентой”. Короче, Хадсон демонстрирует, что американская экономика уже не является производительной экономикой. Это экономика ренты.

Хадсон отмечает, что по мере того, как экономика всё больше финансируется, доля приватизации государственных активов растёт. Примеров можно привести бесконечное множество. В Великобритании почтовое отделение было приватизировано за небольшую часть его стоимости, наряду с государственным жильем, транспортом и британской телефонной связью, что привело к огромным частным выгодам. Французы также приватизировали государственные холдинги. В Греции муниципальные порты и водные компании были приватизированы вместе с греческими островами. В США военизированные части приватизируются вместе с тюрьмами. Чикаго продал 75 лет своих сборов за парковочные счетчики частному лицу за один единовременный платеж в бюджет. Повсюду государственные активы, включая услуги, продаются частным лицам. Во Флориде, например, выдача ежегодной номерной бирки транспортного средства осуществляется частным образом. Когда приватизировать уже будет нечего, что будут финансировать банки ?

Хадсон отмечает, что настоящие классические экономисты, сосредоточились на налогообложении незаработанной экономической ренты, а не трудового дохода и производственной деятельности. Современные неолиберальные экономисты не в состоянии провести различие между экономической рентой и производственной деятельностью. Следовательно, анализ ВВП не позволяет выявить трансформацию экономики от продуктивной к "рантье" - экономике. Хадсон называет неолиберальных экономистов “мусорными экономистами”, и я с ним согласен. По сути, они являются зазывалами для финансового сектора и офшорных корпораций, которые заплатили им за то, чтобы они выдали офшоринг рабочих мест и инвестиций за свободную торговлю.

Я убежден, что если бы вся неолиберальная экономика была уничтожена, то ничего ценного не было бы потеряно. Они живут в вымышленном мире, который они же создали с помощью предположений и моделей, которые не имеют отношения к реальности.

Я знаком с университетской академической экономикой. Я окончил инженерное и научное отделение Технологического Института Джорджии, а затем был аспирантом по экономике в Университете Вирджинии, Калифорнийском Университете, Беркли и Оксфордском Университете. Профессорами у меня были четыре лауреата Нобелевской премии. У меня самого степень доктора экономических наук. Я опубликовал в соавторстве 30 статей до того, как покинул академию, в крупнейших экономических и иных журналах. В течение многих лет я работал рецензентом в Journal of Political Economy с правом принятия решения о публикации представленных исследований. Мной написаны рецензируемые книги в издательствах Harvard University Press и Oxford University Press. Я дискутировал с Нобелевскими лауреатами перед профессиональной аудиторией. Я работал редактором Wall Street Journal и помощником министра финансов США, и у меня также было много университетских назначений.  Майкл Хадсон также имеет реальный мировой опыт работы в крупных финансовых институтах, международных организациях и правительствах, а также профессорские должности в США и за рубежом и участие в научных публикациях на многих языках.

Другими словами, мы с ним знаем, о чем говорим. Мы не заинтересованы служить никому, кроме истины. Никто не платит нам за то, чтобы мы обсуждали повестку дня. 

Но мы всего лишь два голоса.

Почти два десятилетия назад мне представилась перспектива значительного усиления моего голоса по поводу пагубных последствий офшоринга. В декабре 2003 года мне позвонил американский сенатор Чарльз Шумер, демократ из Нью-Йорка. Сенатор Шумер читал мои колонки в газетах, в которых я доказывал, что под видом свободной торговли рабочие места и инвестиции перемещаются в офшоры в ущерб экономическому успеху США. Сенатор Шумер разделил мое беспокойство и спросил, подойдёт ли бывший чиновник Казначейства Рейгана в качестве соавтора статьи для New York Times вместе с сенатором-демократом, поднимая вопрос о том, отвечает ли офшоринг рабочих мест интересам Америки. 

Наша статья появилась 6 января 2004 г.  Вот она:

Другие мысли о свободной торговле

Чарльз Шумер и Пол Крейг Робертс

"Нью-Йорк Таймс", 6 Января 2004 года:

Наша статья в "Нью-Йорк Таймс" произвела необычайное впечатление. Брукингский институт, в то время важный либеральный аналитический центр экономической политики, который был домом для бывших экономических политиков, созвал конференцию в Вашингтоне, чтобы выслушать нас и изучить нашу позицию. Там была дискуссионная группа со мной, Шумером, бывшим политиком и главой производственного лобби США, который не мог понять, на чьей стороне быть. Канал «C-Span» вёл прямую трансляцию конференции и несколько раз ретранслировал ее.

Вот видеозапись конференции, созванной в Вашингтоне, чтобы представить доводы Шумера и мои на рассмотрение: https://www.c-span.org/video/?179821-1/us-trade-policy-global-economy 

Шумер и я вели этот день. Затем к нам подошли члены аудитории, в том числе экономист Всемирного банка Герман Дейли, в поддержку моей позиции о том, что разрушение американской обрабатывающей отрасли экономики не может быть расценено как результат свободной торговли.

Сенатор Шумер искренне интересовался тем, что делает офшоринг с его избирателями. Он предложил нам продолжить сотрудничество и написать вторую статью для "Нью-Йорк Таймс". В те дни "Таймс" все еще была, отчасти, газетой, а не тотальным пропагандистским голосом для истеблишмента, и "Таймс" тем не менее предполагала, что сенатор-демократ из Нью-Йорка и чиновник Казначейства, который был утвержден в должности Сенатом США, были частью истеблишмента. 

Однако продолжение не последовало. Телефонный звонок в редакцию газеты показал, что сотрудника, с которым я работал, больше нет.  После обсуждения этого вопроса со старыми вашингтонскими знакомыми я пришел к выводу, что Шумер не осознавал, что он угрожает интересам Уолл-Стрит в повышении прибыли, поднимая вопрос об офшоринге рабочих мест, и с ним хорошо «побеседовали».  

Уолл-Стрит убила команду Правды Шумера/Робертса и защитила прибыль капитала от офшоринга рабочих мест и инвестиций.

Именно это происходит с избранными должностными лицами, когда они пытаются представлять общие интересы, а не особые интересы, которые финансируют политические кампании. Общественный интерес блокируется кирпичной стеной, на которой размещена табличка, гласящая: "уступите истеблишменту или уходите из политики". Если деньги не будут полностью выведены из электоральной политики, демократии не будет.

Глобализм служит разрушению суверенного и подотчетного правительства. В США глобализм уничтожил производственный средний класс. Теперь ковидные блокировки разрушают оставшуюся часть среднего класса - семейные бизнесы.  Бизнес имеет постоянные издержки.  Он не может работать в условиях постоянных убытков и предприятие терпит неудачу.  Блокировки вместе с офшорингом рабочих мест монополизируют экономику в руках меньшинства.  Это не теория, это то, что мы переживаем.  Возрождается феодализм.  Несколько лордов и множество  крепостных. Крепостные будут зависеть от господ и не будут иметь никакой самостоятельности.