Оккупационная армия

Как и обещал здесь, публикую статью, а точнее цикл статей, о НАТО-вском полигоне в Баварии, центре подготовки Hohenfels. Рассказ русского технического специалиста, работавшего (а может и до сих пор работающего) в этом центре с ответами на вопросы посетителей форума Беркема "в прямом эфире".

Изначально это было взято со старого Беркема, но с тех пор там многое потерялось и этой статьи уже нет. А я сохранил.

 

Часть 0

…я, конечно, подписки давал, не разглашать. На деньги в том числе. А пофиг (с) - мантра сильнейшая.

Можно, конечно, вилять – это, мол, не я, а другие свои подписки нарушали и мне рассказывали. Ладно, свинья не съест. В первую очередь я думал о том, что эта полигонная шарага может быть использована, как индикатор, сигнализирующий о начале подготовки ПП.

Представьте (это не сложно), что была война, и наши ее не выиграли. Ваши солдаты уничтожены, подкуплены или преданы своими. Ваше правительство отдыхает в странах с хорошим климатом, в гостях у главарей дружественных государств или в братской могиле. Вы (и все ваши соседи) давно живете за счет насилия, контрабанды, производства и перевозки наркотиков, проституции и гуманитарной помощи, а ваши дети никогда не знали слов «школа» и «работа».

Почему? То есть почему всё так получилось?

Ну, например, в вашей стране развелось слишком много террористов или же завелся нехороший диктатор, или в вашем селе все пошли резать соседнее за то, что не в тот храм ходят, иначе говорят и вообще заколебали уже, а может, из соседнего села пришли резать за то же самое вас. За это или за что-нибудь другое у вас теперь стоит иностранная армия.

Вокруг еще стреляют. Чужие солдаты по-хозяйски разъезжают по улицам. Их родина – на другом конце мира, они вас не понимают, не знают, как называется ваш город или деревня, для них это – «Object Houston» или «Phase Line Charlie», они пьют привезенную с собой воду, в их столовых прием пищи через каждые четыре часа, они все время очень нервничают и ни черта не понимают в том, что у вас тут происходит и какого рожна вам еще надо. На дисплеях в их командирских машинах иконки ползут по карте местности , realtime, и стоит тот же Windows, что у вас когда-то.

Представьте, что вы живете в деревне, света нет, газа нет, чистой воды нет, канализация разрушена, работает только кабак и толкучка. Работы нет, а если есть, то за нее не платят, или платят плохо. Работать негде. Транспорт не ходит, в больницу не добраться. Партизаны нападают на конвои. Террористы взрывают автобусы. Оккупанты зачищают население. А теперь представьте свои ощущения от всего этого и что бы вы тогда сделали.

Тоже самое хочет представить себе командование оккупационных войск. Кроме этого, им нужно тренировать контингент, который сменяется каждые шесть месяцев.

Программа „Civilians on the Battlefield“ (COB) существует давно, ее главной целью является отработка взаимодействия оккупационной армии с местным гражданским населением, представителями НГО и международных организаций. Полигон Hohenfels, на котором это происходит, находится в Баварии, в часе езды от Аугсбурга. На территории расположен учебно-тренировочный центр армии США, представляющий собой маленький американский городок с боулингом, «Бюргер-Кингом», АЗС, церковью, госпиталем, магазинами, жилыми кварталами, по улицам ездят школьные автобусы. На территории собственно полигона расположены несколько деревень – одна большая, с капитальными строениями, кирхой(она же – мечеть), ратушей, вокзалом и борделем, другие поменьше, еще некоторое количество условных (деревянные киоски) и три FOB (Forward Operating Base).

В деревнях во время учений живут набранные в Германии статисты, изображающие местное население, в FOBах – контингент, в основном это американцы, иногда – британцы, итальянцы, поляки. Закончив учения, контингент отправляется в Ирак, Афганистан, Боснию или Косово. Поскольку американцы, как правило, иностранными языками не владеют, условным арабским, пушту, албанским считается немецкий, а частям приданы переводчики.

Для имитации боевых действий используется система MILES – на стволах лазер, на людях и технике датчики. Стреляют холостыми. Если сбруя пищит – ты мертв.

[Собссно это вот оно и есть на стволах у евреев - прим. Skygoo]

Мертвые переводчики на 24 часа отправляются в казарму или палатку, а подразделение должно как-то выкручиваться без него. Мертвые статисты получают новую роль.

Так что тем, кто провидит в своем Светлом Будущем необходимость понимать, как и чему учили в Старанах Добра защитников Демократии – есть возможность почерпнуть немного понимания из первоисточника.

 

Часть 1

Вопрос: А как сами доблестные войны света и добра себя ощущают? Какое настроение у них по поводу борьбы со «злом»? Короче понятно, что в плане матчасти и тактики их дрочат нормально, НО! многим ли из них это по душе? какого качества идеологическия она же полит. подготовка? или все упирается в размер зарплат и премий?

 

За время, проведенное  на полигоне я мог наблюдать работу нескольких десятков частей армий десятка  государств. Большей частью это были североамериканцы, поэтому везде, кроме  особо оговоренных случаев, речь пойдет о них.

«Я не понимаю этих ребят. Мы скинули им Саддама, они теперь могут строить нормальную жизнь, так нет, они в нас стреляют.»(М. лейтенант, командир взвода, мотострелки (mechanized), 24 года)

«Мы, американцы,  идем, куда они (командование) нас посылают.»(Г., капрал, пулеметчик, авиадесантные (airborne), 19 лет, сказано перед штурмом здания.)

«Мне нравится стрелять в людей. Когда контракт закончится, я пойду в Блэкуотер и буду получать по пять штук в месяц за то же самое.»(Т., сержант, командир отделения, авиадесантные (airborne), 23 года)

«Скажем прямо, это оккупация. Что, не так? Демократия и все такое это чушь собачья, мы просто оккупировали их по каким-то там причинам. После 9.11. я был очень злой, я пошел в армию, но сейчас знаю лучше. Я бы уже ушел, но у нас сейчас много молодых пришло, их надо еще научить всему.»(М., капрал, стрелок, авиадесантные (airborne), 20-23)

«Я  хочу скорее поехать  в Афганистан, пока там мусульмане не закончились.»(Э., специалист, башенный стрелок, 19 лет)

«Стало плохо с работой и я подумал, почему бы и нет. А так – что там грузовики водил, что здесь.»(Д., специалист, водитель грузовика, 32 года)

«Мне вообще не нужно работать, мне оставили достаточно денег. Но я решил пойти в армию, чтобы делать что-то полезное. Мы все время кому-то что-то привозим, забираем раненых, нас все рады видеть.» (Б., прапорщик (warrant-officer), бортмеханик транспортного вертолета, 27 лет)

«Я поступил в американский университет, только чтобы получить визу. В Америке первым делом пошел на вербовочный пункт. Родители до сих пор не знают. Съезжу в Афган пару раз, уже гражданство будет.»(Кшиштоф Ч-ски, ефрейтор (private first class), стрелок, авиадесантные (airborne), 18 лет, когда-то поляк.)

«Я родился на Гаити и приплыл в Штаты в семнадцать лет. Теперь я здесь.»(В., рядовой, стрелок, мотострелки (mechanized), 19 лет)

«Я сирота и жил несколько лет на улице. Если бы не армия, сидел бы в тюрьме, наверное.»( Д., специалист, башенный стрелок, мотострелки (mechanized), 22 года)

Все эти мнения были высказаны самостоятельно, но большинство просто о таком не говорит – им все ясно. Это их страна, это их работа, а если будет надо – им объяснят, почему. И вообще они о мире мало знают, у них есть свой. А за его границами – странные и, чего греха таить, неприятные чужие люди, говорящие непонятно, пахнущие плохо, да еще и бедные. А глубоко внутри, мы ведь знаем, с воскресной школы еще, что Lord каждому начертал свою destiny. И если ты бедный, что-то с тобой не то, неправильно.

На этой грустной ноте перейдем к конкретике. Из кого же состоит американская армия? Все знают, что есть кадровая армия, национальная гвардия и резерв. Принято считать, что нацгвардия и резерв – воины выходного дня, тренирующиеся несколько дней в месяц  помимо основной работы. Однако не все так просто, могут быть сюрпризы. Да, нацгвардия – это часто старенькие дяденьки и тетеньки, толстенькие очкастые (очкастых вообще много) мальчики и девочки. Но: среди них могут случиться омоновцы (SWAT), зачищающие здание быстрее нормативов. Всяческие полицейские и федеральные агенты, которые наладят работу с населением в зоне ответственности. Выходцы из региона, знающие язык(и). Видел, к примеру, эстонцев, целого капитана родом с Украины, пару дюжин детей советских евреев с Брайтон Бич.

Американская армия сильна, прежде всего, унтерами(NCO, non-commissioned officers). Большая часть младших и просто лейтенантов получила звание потому, что имеет высшее образование. Кроме КМБ и офицерской школы они в армии мало что видели. Без взводного сержанта – часто сущие дети. Высшее образование может сыграть позже, при переговорах с местными. Типичные ошибки на тренировках : ориентирование на местности – из рук вон, несмотря на GPS и проч., перегрузка информацией в боевой ситуации(если почти одновременно происходит больше трех-четырех событий, требующих внимания, часто начинают тормозить), неумение делегировать, утечка информации, непозволительные уступки местным (например, обещания).

Офицеры, как и везде, на особом счету – если у наших солдат  они «шакалы», то у этих – «сэры»(уставная форма обращения). (Унтер-офицеры терпеть не могут, когда им говорят «сэр» и часто отвечают: «Don´t sir me, I earn my living (не говори мне «сэр», я сам на жизнь зарабатываю)», имея в виду, что многие офицеры только потому офицеры, что их родители заплатили за их университет). Только лучшие из лейтенантов станут капитанами, только лучшие из капитанов получат роту и т.д., поэтому профессиональный уровень младшего, среднего и старшего офицерства резко отличается.

Капитаны, (часто  – командующие ротой), обычно немолодые  и тертые мужики, где-то с капитана и замечаешь у них какую-то житейскую мудрость. «Политика» начинается выше. Могут быть замечены на поле боя, но это не правило. Ошибки, как правило, у их подчиненных.

Из всех  подполковников (часто – комбаты) явно бестолковых видел одного, это была женщина из военной полиции. Ошибки на тренировках делают в небоевой области – переговоры и т.п. -  из-за высокомерия и куража. В поле появляются только в спокойной обстановке.

Все, что выше нормального сержанта – штаб-сержант  и дальше до сержант-майора – угрюмые, решительные дядьки, скелет армии. Сами не (сразу) дрогнут, и другим не дадут. Типичные ошибки – излишнее пристрастие к силовым методам решения проблем, презрение к «мягким» методам. В основном, их ошибки – ошибки их командиров.

Подвид –  черный сержант. Не знаю, почему, но все  чернокожие унтера, которых я видел, это плюс 25 к крутости обращения, продвижению требований устава в  солдатские массы и нетерпимости к чужим штатским. Стараются больше.

Подвид –  «лица латиноамериканской национальности». Негры продвинулись дальше, теперь «хиспэникс» в самом низу социальной лестницы. Для многих цветных армия  была и есть единственным местом, где  на это не обращают внимания. «Я из небольшого городка в Техасе, посередине которого проходит железная дорога. Белые живут с одной стороны, черные с другой. В гости на ту сторону – только для замеса. В армии такого нет, я теперь другой, а родные так и остались.»(П., специалист, сапер, 20 лет). Многие из них сделали бы успешную криминальную карьеру, боец – везде боец. Многие и делали, наверное. Сейчас-то армию, похоже, почистили, а на Ираке бывало и такое: «У меня во взводе два наркоторговца и один контрабандист, я не хочу их брать  с собой в Ирак.( М. лейтенант, командир взвода, мотострелки (mechanized), 24 года)

Солдаты же (enlisted men) – это молодые парни, в массе своей не обремененные знаниями вообще. Никакой письменной культуры – только комиксы, клипы, игры и фильмы.  Стреляют метко, армия патронов на это не жалеет. Эмпатии нет и не будет, (см. ниже о книге Гроссмана). Растеряться в боевой обстановке могут, упасть духом – тоже, но для этого надо бы повыбивать сначала унтеров. Вообще же, чем дальше от передовой и ближе к кухне, техпарку и обеспечению, тем меньше среди них бойцов. Механической, промышленной культуры тоже нет, технику самостоятельно не починят, если никого не найдут с подходящей гражданской профессией.

Муштруют их жестко, наказывают строго, но не бьют. Уронил оружие – возьми большой камень и таскай целый день с собой, куда бы ни пошел. Забыл оружие в столовой – бери пулемет, бронежилет, боезапас и бегай, падай, ползи по команде, пока не проблюешься. А как проблевался – начинай снова. «Можно Васю и в душевой погонять(to smoke a Joe), открыв краны для пара. Но смотрите, чтобы он там не сдох.»(У., сержант-майор, за 40 лет)

Женщины присутствуют на небоевых должностях во множестве. Водители, пилоты, разведчики, штабные, военная полиция, военкоры. В нацгвардии их гораздо больше. На иракских тренировках были и в составе отделения некоторые, толку было мало, обуза. В Афганистане сидят по зеленым зонам, солдаты их по пол-года не видят. Исключение – военная полиция. Один раз встретил совершенно жуткую бабищу квадратного формата, хриплую, коротко стриженую тетку, майора. Требовала обращения «сэр» вместо «мэм». Другой случай, сержант из военной полиции. Эта была хорошим командиром, учила своих каждую минуту, не давала водиле и башнеру втыкать и тупить, все у нее было под контролем. Лично меня женский командный голос с толку сбивает, а янки, видимо, по гражданке привыкли уже. Тут отвлекусь на байку. Как-то остановились перед СВУ, обстреляли нас, мы ответили. Врагов отогнали, саперов вызвали, робота пустили проверить, он застрял. Ждем саперов, сэр бегает туда-сюда, потому что связь на головной машине навернулась, остальным выходить нельзя. Тут Джонсон и говорит: ребята, мне поссать надо, откройте обе дверцы справа, три секунды. Вышла она, прикрылась открытыми дверями, присела (я считал до пяти), готово. Почему своих спрашивала? А нарушение это, настучать могут, ее там и так щемили. Вообще принято так – один гадит, двое охраняют. Но не в колонне на дороге, там уж, как и на посту – в штаны, если не дотерпишь.

Готовность убивать. Как показал доклад Маршалла, во время 2-й мировой только около 20 % американских пехотинцев были готовы прицельно стрелять по видимой цели, остальные охотнее перенимали вспомогательные функции или стреляли неприцельно. ВС США поработали над этим, и ко Вьетнаму стреляли уже 95-99%. Какими методами это достигается, описано в книге Д. Гроссмана «Об убийстве» (D. Grossman, „On Killing“). Если не ошибаюсь, книгу издали у нас под названием «Война – дело психопатов». В переводе не читал, о его качестве ничего не скажу. Психопат, как известно, прежде всего не способен к сопереживанию, эмпатии. Т.н. «зеркальные нейроны», которые заставляют нас ощущать то же, что и другой человек, у них выключены. Есть методы сделать это и со здоровым человеком. Гроссман показывает, как эти методы используются в повседневной жизни американцев. В заключении он пишет: «Если мы не остановим это, США превратятся или в Бейрут, или в Четвертый рейх». Опоздамши вы, г-н Гроссман, второе уже, первое потом.

Интересно, как  все повторяется. Принято считать  американцев англосаксами. Ан-нет, немцев, голландцев, шведов там намного больше. Если интересно, посмотрите карты территории США с лагерями немецких военнопленных 2-й мировой – а именно, где их НЕ располагали, опасаясь контактов с населением. Так вот, для меня это их римское высокомерие, высокая степень организации, продуманность матбазы, пропаганда и агитация на уровне «Рус, сдавайс! Яйки, млеко каждый день!» очень напоминают рассказы наших ветеранов о гитлеровцах. Только вот не легче от этого, потому что ресурсов у них побольше. Так что немцы они, те самые, только заокеанские. Европейских, западных немцев они успешно кастрировали.

Североамериканцы, канадцы, британцы, новозеландцы и австралийцы отличаются друг от друга не сильно. Это люди нового мира, который все еще в процессе возникновения. У них общие ценности и культура. К ним примыкают континентальные европейцы, но они – противники. Да, из них тоже делают новых людей, еще с Майдана-68 в Париже (а из скандинавов – гораздо раньше). Но им мешает несовместимый друг с другом культурный багаж, его все еще слишком много. И если для европейцев мы – дикари, которых можно терпеть, если нужда заставит или дикарь обучен вести себя цивилизованно, то для «англосаксов» людей вообще нет, кроме самих себя и непонятных, но небезнадежных европейцев. Они реально – другие, даже пахнут иначе, сладко так. И поверьте, на частном уровне я знаю много исключений, но в больших числах – это так; убивать вас придут в том числе и те самые люди, с которыми в мирной жизни и подружиться не зазорно.

 

Вопрос: И интересует характер пропаганды и промывки мозгов относительно нашего населения (не афганцев или югославов).

 

Промывка мозгов уже произошла, для них есть Россия, под тяжким игом которой стенают народы. Пропагандируют их еще на гражданке. Давно заметил, о России и пост-советском пространстве – только негативные новости. В Штатах международное вообще на последних страницах, им это не особенно надо. В Германии позитивного не услышишь. Активная пропаганда в армии не ведется, для этого у них на телевидении все схвачено.

 

Вопрос: Как смотрят на  «убийства» мирных  жителей на тренировках?

 

Нехорошо смотрят, стараются ограничить побочные потери. Любые случаи немотивированной агрессии, даже словесной, пресекаются. Но это там, где им с местным населением – жить. Если местные не нужны – сами понимаете.

 

Продолжение следует

Часть 2