525 млрд рублей лучше проесть, инвестировать или спрятать в заначку?

По бюджетному правилу лишние нефтяные доходы Минфин намерен перевести в иностранную валюту.

Вопрос – как лучше распорядиться деньгами –  всегда является трудным. Особенно когда они в чужом кармане. Вдвойне –  когда они в казне. Тем более, сейчас, на фоне масштабных потрясений,  выглядящих как отказ государства от социальных обязательств. Вроде  столько говорили про дефицит поступлений в Пенсионный фонд, про  вынужденность повышения налоговой нагрузки, в частности, на самозанятых,  а тут вдруг целых полтриллиона "лишних денег".

Как сообщают СМИ, Министерство финансов РФ  в ближайший месяц (с 8 ноября по 6 декабря) запланировало осуществить  закупку иностранной валюты на сумму в 525,8 млрд рублей, что является  рекордом за всю историю операций. Деньги образовываются в результате  действия бюджетного правила, по которому вся экспортная нефтяная выручка  выше установленной в бюджете цены в 40 долл. за баррель, должна  изыматься Минфином из оборота в целях контроля за размером денежной  массы и для препятствования росту инфляции.

Второй целью операции является поддержание  стабильности курса рубля к мировым валютам. Рост цен на нефть означает  увеличение предложения долларов и неизбежное укрепление рубля. Тем самым  импорт станет дешеветь, а экспорт дорожать, существенно нарушая сложный  баланс национальной экономики. Чтобы избежать попадания этой части  экспортной выручки на валютную биржу, Минфин предполагает приобретать ее  сразу напрямую у ЦБ.

Если первое еще спорно (рядовой  потребитель всегда приветствует падение цен на импорт), то второе,  безусловно, имеет смысл. До сентября скупка валюты по бюджетному правилу  велась на бирже и ежедневная ее продажа Центробанком в объеме от 14 до  20 млрд. рублей сильно сказывалась на ежедневном колебании курса. А тут  планируется продавать уже на 25 млрд руб. в сутки!

Увод такой суммы из свободной торговли  курс, конечно же, стабилизирует. Другой вопрос – а дальше что?  Вариантов, как водится, предлагается, как минимум, два.

Первый кажется простым. Называемая сумма  составляет порядка 3,4% доходной части бюджета России на 2018 год. Стало  быть, ее расходование "на народные нужды" ничего серьезно негативного  вызвать не должно. Особенно в случае направления куда-то целевым  образом, скажем, на повышение зарплат врачей с учителями и воспитателями  детских садов. Но нюанс заключается в том, что, даже учитывая  абсолютный размер суммы, равный, к примеру, половине бюджетных расходов  2017 года на образование, она остается разовой. Нет никаких гарантий,  что ценовая конъюнктура останется такой же выгодной и в следующие  месяцы.

К тому же выделять деньги без четкого  плана и структуры их расходования означает одно из двух: либо их  мгновенное проедание, что общего экономического положения ни у кого не  улучшит, либо их откладывание до подготовки и проработки планов их  целевого расходования. Во втором случае они окажутся тоже в резерве, но  не Минфина, а какого-то отдельного ведомства. Что сути дела, в общем, не  меняет.

Другой вариант выглядит сложнее. Не стоит  забывать, что только наличие загодя сформированной финансовой подушки  позволило удержать от полного крушения экономику страны в самый сложный  период объявленной нам санкционной войны в 2014-2015 годах. С 1 января  2004 по 1 августа 2016 Стабилизационный фонд накопил свыше 7 трлн рублей  (в том числе, в Резервном фонде - 2,56 трлн и в Фонде национального  благосостояния - 4,84 трлн.). На компенсацию санкционных последствий  средства Резервного фонда ушли полностью. Не окажись тогда этих денег,  мы бы вернулись назад в 90-е, что делает восстановление запаса делом  более целесообразным, чем немедленное проедание средств только потому,  что они внезапно появились.

Однако, при этом, стоит отметить вот какой  момент. Купирование кризисных явлений стоило нам лишь 36,5% всей  накопленной финансовой подушки. То есть 2/3 от нее сохранились еще  тогда, что наводит на мысль о целесообразности накопления ради самого  процесса накопления. Вложения в ничем не обеспеченные фантики, даже  иностранные, все равно остаются вкладом в просто красиво напечатанную  бумагу, которая в любой момент способна потерять ценность полностью.

Тогда как расширение собственного  производства, особенно в области импортозамещения в ключевых наукоемких  отраслях обеспечит повышение финансово-экономической независимости  хозяйственной системы государства в целом. Для справки, на создание  российского самолета Sukhoi Superjet 100 в сумме потребовалось всего 44  млрд рублей.

Иными словами, перенаправление части суммы  по бюджетному правилу для финансирования подобных проектов, например, в  области ракетной техники, авиации, электроники (особенно восстановления  производства собственной элементной базы), вычислительной техники и  средств связи может оказаться гораздо более эффективным способом  хеджирования рыночных рисков для российской экономики.

Источник