В чем отличие капиталистической экономики от социалистической?

Что производит капиталистическая экономика?

Что производит социалистическая экономика? Социалистическая — в ее завершенном виде, т. е. в которой нет никаких видов собственности на средства производства, кроме общенародной.

1. Капиталистическая экономика производит ТОВАР.

Социалистическая экономика (на стадии наличия только одной формы собственности — общенародной) производит ПРОДУКТ.

2. Товар предназначен для чего? Для продажи (обмена).

Продукт предназначен для чего? Для потребления (удовлетворения потребности).

3. Чтобы товар был продан — кто в экономике необходим? Покупатель.

Для того, чтобы продукт был потреблен, кто в экономике необходим? Потребитель.

4. Где вы увидели в капиталистической экономике потребителя? В покупателе?

Да экономике неважно, что покупатель сделал с приобретенным товаром: сожрал (потребил) или выбросил (не потребил), — это уже не экономическая проблема. Вернее, не проблема капиталистической экономики.

Социалистическая экономика — для потребителя.

Капиталистическая экономика — для покупателя.

Где в капиталистической экономике — потреблядство?! Там только покупательство!

Смотрим дальше.

В чем ловушка? В чем ложь буржуазных социологов, которые описывают капиталистическое общество как общество потребителей? На чем они «палятся»?

Да на том, что они покупку (приобретение) вещи (товара) приравняли к употреблению этой вещи (товара)!!!!!!!!!!!

А это две большие разницы! На пальцах — у вас три машины: седан, кабриолет и джип.

Теперь вопрос — у вас три жопы и шесть рук-ног, которые могут в разные стороны разбегаться, чтобы употреблять одновременно 3 машины?

Нет, конечно. И если седан вам нужен каждый день на работу ездить, кабриолет — раз в неделю по девкам, а джип — раз в месяц на охоту, то на кой они вам нужны все одновременно в постоянном владении?

Употребление — это непосредственное использование вещи!

И зачем буржуазные социологи владение (покупку) обозвали потреблением?

Да затем, что если вы, понимая, что вам одновременно три машины не нужны, купите только одну, а две другие периодически будете арендовать, и если все вокруг будут так делать, то автомобильный рынок — схлопнется!

Понимаете смысл?

Капиталист может существовать без рынка? Нет, конечно. Он же не коммунист. А на рынке кто нужен? Да покупатель! Причем покупатель, который будет рынок расширять, а не схлопывать, т. е. такой, который товар приобретает не столько для потребления, сколько для владения.

Теперь сами проанализируйте времена появления публикаций апологетов «общества потребления» и критиков его. Сопоставьте с кризисными колебаниями в экономиках кап. стран — и ... вам станет весело.

И наглядно! Для тех, кто не понимает, насколько некоторые академики могут быть тупыми в тех областях, где они диссертации не писали. Цитирую:

«Американские коллеги объяснили мне, что низкий уровень общей культуры и школьного образования в их стране — сознательное достижение ради экономических целей. Дело в том, что, начитавшись книг, образованный человек становится худшим покупателем: он меньше покупает и стиральных машин, и автомобилей, начинает предпочитать им Моцарта или Ван Гога, Шекспира или теоремы. От этого страдает экономика общества потребления и, прежде всего, доходы хозяев жизни...» (академик В. Арнольд, математик).

Вы понимаете, что академик не понимает разницы между покупкой и потреблением?

И что у нас выходит? Что вместо «общества покупателей» нам подсовывают «общество потребителей»?

Мы уже поняли, что капиталистической экономике (товарной) нужен не потребитель, а покупатель? А социалистической (нетоварной) — наоборот.

Т. е., «общества потребителей» при капитализме не существует. Для его существования нет экономических условий. Товару нужен покупатель. Значит, нам подсовывают обманку вместо «общества покупателей».

А в социалистической экономике нет покупателя — продукту покупатель не нужен, продукт — не товар, ему нужен потребитель.

И тогда вывод на первый взгляд парадоксальный — капиталистическое общество потребительством не заражено. А как оно может быть заражено им, если экономике того общества потребитель не нужен? Может его удалось заразить «покупательством», и тогда мне можно плюнуть в глаз, сказать, что я не имею представления о семантике, поэтому терминов не понимаю?

Сейчас будет наглядное убийство всяких «потреблядских теорий», которые представляют народ любой страны мира в виде безмозглого стада, — капиталистическое общество и «покупательством» не заражено. Если вы считаете, что за границей живут какие-нибудь дебилы, которым нужно нести «православную духовность», то вы просто либо идиот, хавающий любую пропаганду, либо моральный урод, из которого получится доброкачественный расист-нацист.

У вас доказательства того, что в развитых капиталистических странах люди не страдают кретинизмом, тратя кровно заработанные деньги на то, чтобы бесконечно и лихорадочно менять и менять вещи, позволяя производителям выпускать все новые и новые модели стиральных машин и автомобилей, прямо перед глазами. Вы о них знаете. Только кургинянам верите зачем-то, которые вам в глаза говорят — ты быдло!

А почему тогда они покупают постоянно новые вещи? Да потому, что человек не всегда что-то покупает только по собственному желанию. Человек при капитализме находится в условиях жесткой эксплуатации не только как наемный работник, но и как участник в процессе товарооборота. Его грабят и отметая часть заработка в виде прибавочной стоимости, грабят его и как покупателя.

Вот вам характерный, показательный пример. Японцы меняют свои личные автомобили каждые три года. Хотя они через три года еще почти новые. Японцы заразились потреблядством?

Ладно. А зачем тогда их отечественное законодательство предусмотрело налоги на автомашины такими прогрессирующими, что среднему японцу уже не по карману содержания авто старше 3-х лет?

Странная зараза. Да?

Так этого еще мало. Оказывается, японцы и в этих условиях упираются и не хотят брать кредиты на покупку новой машины, платят бешеные налоги, но ездят на старых. И тогда — борьба за чистоту окружающей среды! Содержание СО в выхлопных газах! Новые поборы!

И где здесь заражение, если это прямое давление законодателя на покупателя и пользователя товаром?

Так японский (и не только) производитель автомобилей давит не только на национального покупателя своего товара. Не давая рынку заполниться, он начал снижать эксплуатационный ресурс! Где сверхнадежные и неубиваемые тойоты и мерседесы? Они уже стремительно превращаются в жестянки, которые начинают сыпаться сразу на выезде из автосалона.

И это не только автомобилей касается. Все товары начали по какой-то «загадочной» причине ломаться уже на границе гарантийного срока. Вот вам прямое давление на покупателя!

Понимаете, в чем трюк буржуазной социологии? Она вместо формы эксплуатации покупателя капиталом подсунула «потребительскую психологию». И получилось, что люди обезумели окончательно и по своей воле превратились в рабов, добровольно влезая в неволю.

Добавьте еще навязчивую рекламу и диктат моды — вот вам будет и полная фаза эксплуатации: навязать, вынудить, заставить.

«Общество потребления» ввел в научный оборот Эрих Фромм. Известный фрейдомарксист.

И известный социолог.

То, что эта обманка была введена в оборот социологом и стала одним из постулатом современной социологии, — закономерно.

Потому что современная социология — это не наука. Это лженаука. Единственной задачей которой является борьба с марксизмом. Наука изучает и объясняет явления. Вот этим марксизм и занимается. Лженаука занимается только одним — обманом. Но обман бескорыстным не бывает, у обмана есть заказчик. Именно поэтому современная социология — лженаука на службе буржуазии.

Ростки возникновения социологии как науки появились еще в первой половине 19-го века. И именно К. Маркс, на что указал Ленин, начал заниматься социологией как наукой. И настоящая социология именно в марксизме. Там она научна.

«До сих пор, не умея спуститься до простейших и таких первоначальных отношений, как производственные, социологи брались прямо за исследование и изучение политико-юридических форм, натыкались на факт возникновения этих форм из тех или иных идей человечества в данное время — и останавливались на этом; выходило так, что будто общественные отношения строятся людьми сознательно. Но этот вывод, нашедший себе полное выражение в идее о Contrat Social33 (следы которой очень заметны во всех системах утопического социализма), совершенно противоречил всем историческим наблюдениям. Никогда этого не было, да и теперь этого нет, чтобы члены общества представляли себе совокупность тех общественных отношений, при которых они живут, как нечто определенное, целостное, проникнутое таким-то началом; напротив, масса прилаживается бессознательно к этим отношениям и до такой степени не имеет представления о них, как об особых исторических общественных отношениях, что, например, объяснение отношений обмена, при которых люди жили многие столетия, было дано лишь в самое последнее время. Материализм устранил это противоречие, продолжив анализ глубже, на происхождение самих этих общественных идей человека; и его вывод о зависимости хода идей от хода вещей единственно совместим с научной психологией. Далее, еще и с другой стороны, эта гипотеза впервые возвела социологию на степень науки. До сих пор социологи затруднялись отличить в сложной сети общественных явлений важные и неважные явления (это — корень субъективизма в социологии) и не умели найти объективного критерия для такого разграничения. Материализм дал вполне объективный критерий, выделив производственные отношения, как структуру общества, и дав возможность применить к этим отношениям тот общенаучный критерий повторяемости, применимость которого к социологии отрицали субъективисты. Пока они ограничивались идеологическими общественными отношениями (т. е. такими, которые, прежде чем им сложиться, проходят через сознание людей), они не могли заметить повторяемости и правильности в общественных явлениях разных стран, и их наука в лучшем случае была лишь описанием этих явлений, подбором сырого материала. Анализ материальных общественных отношений (т. е. таких, которые складываются, не проходя через сознание людей: обмениваясь продуктами, люди вступают в производственные отношения, даже и не сознавая, что тут имеется общественное производственное отношение) — анализ материальных общественных отношений сразу дал возможность подметить повторяемость и правильность и обобщить порядки разных стран в одно основное понятие общественной формации. Только такое обобщение и дало возможность перейти от описания (и оценки с точки зрения идеала) общественных явлений к строго научному анализу их, выделяющему, скажем для примера, то, что отличает одну капиталистическую страну от другой, и исследующему то, что обще всем им». (В.И. Ленин)

Но признать марксизм наукой буржуазное государство, естественно, не могло. Поэтому были сформированы школы «социологов» двух основных направлений: одно полностью отвергало марксизм, как науку. Другое — «развивало» марксизм.

Вот «развиватель», фрейдомарксист Фромм и начал изучать «общество потребления». Что особенно замечательно, Фромм истерично критиковал не социалистическое общество, а… капиталистическое! Даже программу партии социалистическую написал! И знаете где? В цитадели капитализма — в США!

И при этом, правительство ему позволяло спокойно преподавать в университетах, включало в разные международные комиссии.

Вылитый Кургинян. Тоже критик. Которому правительство не мешает.

Конечно, Фромм не единственный социолог. Чтобы задавить марксизм, нужны почти такие же усилия, какие могли понадобиться, чтобы опровергнуть и законы механики Ньютона. Потому что для борьбы с настоящей наукой всегда нужны были не ученые, а банды проходимцев.

И вот эта банда социологов выдумала главную свою идею в противовес классовому учению: все общественные явления можно объяснить психологией человека. И начали эту психологию изучать и ею все объяснять.

И получилось, что советский народ — это такая тварь, которая зажралась и продала идею социализма за джинсы и жвачку.

А вы, все нынешние граждане России, только и живете мечтами как бы всего побольше нахапать, поэтому вы хуже скотов и пока не поймете «Сути времени», то хрен вам, а не светлое будущее.

И судя потому, что многие никак не поймут разницу между приобретением (покупкой) и потреблением, у социологов здорово получается дурить наивных.

Эти наивные до того наивные, что так и не могут вкурить, что буржуазная социология (а другой, кроме марксизма, и не существует) служит буржуазии и «общество потребления» было выдумано для того, чтобы этих наивных поставить перед капиталом раком для сношения им мозгов через весь спинной мозг…

Им пишешь об экономике, а они мне — о естественных потребностях человека! Естественные потребности — это вам, уважаемые, к зоологам обращаться надо. Это вы не туда попали.

Как мог, я показал, что на самом деле капиталистическому производству потребитель абсолютно не интересен. Ему интересен только покупатель. Рынок же!

А что было в СССР, где как раз потребитель и являлся главным действующим лицом в экономике?

А там был дурдом на лыжах.

Начнем с того, что Ленин и Сталин башку себе борьбой с потреблядством не забивали. Когда читаешь «Краткую биографию И.В. Сталина», то мозги нормально так на место становятся. Руководитель советского государства жил одной проблемой — сделать людей зажиточными. Не в бухаринском, естественно, смысле. У Бухарина там просто … Колей-балаболкиным его не зря обозвали.

И понимая, что Маркс просто предсказал, как будет развиваться общество посткапиталистическое, Ленин и Сталин поняли главную идею: включить как можно большее число людей в активную экономическую жизнь.

Они были оба людьми умными по определению, т. е. людьми, которые идеи проверяли практикой. Более того, они были просто настолько умными, что у них хватало фантазии представить, как что-то будет работать на практике еще до того, как это будет опробовано. Потому что реальность представляли реальностью, а не тем, что в книжках прочитали.

Владимир Ильич успел не особенно много. Но он заложил фундамент под сталинскую экономику. И даже в области теории, только его статьи о социалистическом соревновании чего стоят.

И Сталин продолжил… Только говорить об одном Сталине неправильно. Не Сталин продолжил, а сторонники Ленина, сгруппировавшиеся вокруг Сталина. Современные историки выпятили одного Иосифа Виссарионовича с целью ликвидировать все наработки сталинской команды. Так было проще. Но это отдельная тема.

Будем говорить о сталинской команде, это правильней.

Сталинцы точно определили методы превращения всех работников в экономически активных единиц. Рабочие были переведены на сдельщину. Технический персонал — на оклады плюс премии-прогрессивку.

Жахнуло почти сразу! Стахановское движение — это не выдумка, не фигура пропаганды. Объяснять, что оно оказало одну из решающих ролей в индустриализации, — даже нужным не считаю. Не верите мне — Гитлеру поверьте. Он говорил об этом.

Было это движение очень разноплановым. Суть самого рекорда Стаханова была в изменении технологии, а результат — повышение производительности труда. Там были еще и машинисты паровозов, которые выжимали все, что можно из техники, и трактористки, которые время на перекуры не тратили… И рационализаторы-изобретатели… Там всё было. Главное — производительность труда.

Причем, все это достигалось не за счет сверхэксплуатации. Рабочий день для установления стахановского рекорда никто не увеличивал. Хочешь рекорд установить за смену — так тебе смену на пару часов никто не продлит. Делай это за обычные 8 часов. Рекорд установил? 17 норм сделал? Так иди в кассу и получи зарплату за 17 норм. И потом норма выработки повышалась очень аккуратно, пока новая технология не становилась привычной. И был стимул снова технологию совершенствовать — никто вечно тебе не будет платить за 17 норм.

Осталась в тени оплата инженеров. Там нужно сегодня начинать копаться. Это главное, что хрущевцы-брежневцы зарыли. Только факты просто выпирают «изумительные». Инженера сидели на окладах, равных средней зарплате рабочих. А вот «уровень жизни» был несопоставим. Советские инженеры, вписавшиеся в производство, в своих домах имели прислугу! Из деревень ехали женщины в города устраивать прислугой! И не только к инженерам! К врачам! Ученым!

Откуда бралась такая разница в уровне жизни рабочих и инженеров, если оклад инженера был равен среднему заработку рабочего? Да из прогрессивки. На инженера учился человек не для того, чтобы следить за своевременной смазкой механизмов станка, а для того, чтобы производство развивать. Естественно, он мог рационализаторских предложений выдать больше, чем вся бригада токарей. И ему здесь же оплачивалась премия сверх оклада за экономический эффект его внедрений.

Можно было этому помешать. Можно. Только недолго. Начальник шахты Стаханову пробовал помешать. Переквалифицировался сам в шахтеры. На Колыме.

И сам этот механизм был настолько действенным, что он сохранил инерцию даже в условиях карточной системы во время Великой Отечественной войны. Себестоимость продукции ВПК всю войну падала и падала, а вал рос и рос. У немцев себестоимость только росла, даже труд рабов не помогал.

А после войны начался новый взрыв. Причем во всех отраслях экономики. Если восстановление экономики после гражданской войны заняло примерно 5 лет, то после ВОВ, которая по ущербу была сопоставимой, — 2 года!

И как только была отменена карточная система, то дрожжевое тесто сталинской экономики начало вываливаться из бочки. Капиталисты это бы назвали перепроизводством.

Только дело в том, что советских людей правительство не рассматривало при Сталине в качестве покупателей. Люди были потребителями. Поэтому перепроизводства — затоваривания продукцией не получилось ни фига. Продукцию отдавали потребителям, снижая на нее цены.

И был еще один эффект. Потребитель всегда требует товарного разнообразия. А если потребитель является сам и производителем, да еще и владельцем средств производства, то он товарное разнообразие будет производить почти рефлекторно.

И сталинские магазины заполнились массой сортов колбасы, а номеклатура одних хлебобулочных изделий даже в небольших городках переваливала за сотню.

А в конгрессе США была паника. Там башками об трибуну бились с воплями, что СССР с такими темпами по основным экономическим показателям к 70-м годам будет превосходить Америку в 3-4 раза. Назревала катастрофа. Потому что не производство танков, естественно, американцев пугало, а рост уровня жизни советских граждан при таких темпах. Индейцы бы восстали.

Но у сталинской экономики было одно уязвимое место. Она была полутоварной. И в это место нанесла удар хрущевско-брежневская мафия…

Я не ставлю здесь задачу полного описания принципов экономики СССР при Сталине и после него. Не потому, что это задача неподъемная. Это как раз очень простая задача. Вся гениальность работы сталинской команды была в том, что они не жили по принципу: простые решения — для дураков, нужно наворотить чего поумнее, т. е., такого, что бы сам черт ноги себе переломал в этих наворотах.

Они как раз для решения самой сложной задачи находили самый эффективный метод, который только самым простым и был.

К примеру. Война с Германией. Понятно, что за полтора десятка лет нельзя было создать армию со всем ее оснащением, которая могла противостоять силам всей Европы. Тем более, нереально было подготовить сразу эффективную армию в период ее массового роста, да еще в стране, где каждый грамотный человек нужен был прежде всего в промышленности, промышленность — это фундамент обороноспособности. Сделать снаряд немного более сложная задача, чем херакнуть им из пушки. Отдать лучшие кадры из промышленности в войска — это, значит, угробить всё. Это было нерешаемо. Фантастами Сталин и Ворошилов не были. Кстати, отставки Ворошилова с поста наркома обороны не было тоже. Он был перемещен на должность Председателя Совета Обороны в 1940-м году, и нарком Обороны находился у него в подчинении.

И решение было принято элементарнейшее — обкатать армию в условиях войны. А чтобы обкатать — нужно время. А чтобы выиграть время — нужно не проиграть сразу войну. А чтобы не проиграть сразу войну — нужно сохранить ресурсы для ведения войны. А чтобы сохранить ресурсы — нужно не дать врагу ресурсы захватить. А самый главный ресурс — промышленность.

Можно было, конечно, всю армию положить при защите промышленных центров в западной части СССР, но потом кому промышленная продукция понадобилась бы?

Сталинская команда нашла самое простое решение. Оно же стало самым эффективным. Промышленность эвакуировали подальше от линии фронта на заблаговременно созданные базы. Так мало того, что это позволило в войне победить, так уже и во время войны были созданы новые промышленные центры, одни из локомотивов послевоенной экономики.

Понимаете, насколько все просто и гениально? И победа, и промышленные центры.

То же самое с потреблением. Как его нарастить? Конечно, только ростом производства. А куда потом продукцию девать? Покупателю?

А вот если продукцию продавать покупателю, то невозможен рост производства, пока продукция не будет реализована. Емкость рынка. Вот с этим столкнулся Форд. И он нашел решение — продавать своим рабочим автомобили и дешевле, и в рассрочку. Т. е., он сам начал формировать себе рынок из полупотребителей-полупокупателей. И у него получилось темпы роста производства сохранять.

А сталинская команда полностью отказалась от покупателя. Такой фактор, как емкость рынка, она выбросила на помойку. Не хватает у людей денег на приобретение продукции производства? Да не проблема — снизить цену до уровня, когда станет хватать. Вот именно это и лежало в основе политики послевоенного снижения цен.

А если емкость рынка выбрасывается из факторов, определяющих рост промышленного производства, то тогда только технологические возможности сдерживают этот рост. А технологические возможности, при материальной заинтересованности практически всех участников экономического процесса, начинают рост в бесконечность.

Как вы думаете, почему сегодня каждый житель планеты Земля не имеет в своем пользовании личный автомобиль? Думаете, ресурсов не хватает? Автомобильные концерны не в состоянии производить такое количество товара? Да фиг там! Просто не все жители Земли имеют средства на покупку автомобиля!

Главный тормоз промышленности при товарном производстве — емкость рынка!

А капиталист от рынка никогда не откажется. Потому что в отсутствии товарного производства не может присутствовать прибавочная стоимость. И само товарное производство становится тормозом промышленного роста. Поэтому главное в экономической политике капиталистов — не проблемы с технологией, а проблемы с рынком. И за рынки они бьются всеми методами.

А что сделали у нас после переворота 1953 года?

СССР был интересен тем, что, как я выше писал, экономика его была полутоварной. На одном контуре находились и общенародная собственность, и коллективная (кооперативная, колхозная, артельная). Наличие двух собственников (народ и коллективы) определяло ситуацию, когда внутри одного контура был нетоварный оборот (между предприятиями общенародными-государственными), а внутри другого и между ними — товарный.

И здесь тоже было применено максимально простое решение: значительную часть продукции предприятий коллективной собственности вывели из товарного оборота посредством обязательных государственных закупок. И закупочные цены держали фиксированными, т. е. не рыночными.

И со временем, когда производство нетоварной продукции стало бы переполнять рынок и вытеснять рыночную (базарную) продукцию, то исчезли бы и предприятия коллективной собственности. А дальше ушли бы в прошлое и личные хозяйства крестьян.

И первый шаг, который сделали хрущевцы, — резко подняли закупочные цены на продукцию колхозов! Прикрылись заботой о несчастном труженике села…

Резкий рост закупочных цен на продукцию колхозов сразу начал убивать заинтересованность в наращивании выпуска этой продукции… Но этого мало. Били комплексно. У колхозов сразу же изъяли и средства для наращивания производства: ликвидировали МТС и заставили колхозы в рассрочку выкупить их технику и базы. Просто вогнали в долги.

Теперь уже не только заинтересованности у основных сельхозпроизводителей не было, у них и средств для развития производства не стало.

Одновременно лупанули и по промышленности. Жестко привязали оплату к производительности. Стахановцев стали на предприятиях просто ловить в темных переулках и лупить, потому что повышение выработки сразу влекло понижение расценок. И прогрессивка была похерена тоже таким же образом. Рост производительности труда замер.

Смысл всего этого был в ликвидации и общенародной и коллективной собственности. Все, после 1953 года в стране установилась одна форма собственности — государственная.

Понимаете, собственник средств производства не может быть покупателем того, что на этих средствах производства, да еще и им же производится. Вы не покупаете сами у себя картошку со своего огорода. Она для вас не товар, а продукт. Вы потребитель своей картошки, а не ее покупатель.

И собственнику средств производства (колхозу) нельзя демонстративно навязать приобретение средств производства (техники МТС), да еще так, что он за эти средства производства расплатиться не может и попадает в долговую яму. Он в таком случае не собственник, а вассал того, кто ему эту покупку навязал. Колхозы после реорганизации МТС прекратили свое существование. Они ими только на бумаге остались. Это были обычные государственные предприятия.

И на этом история с советским потреблядством была завершена. Всё. Потребителей в СССР не стало. Народ собственником не являлся. Еще раз — про колхозы понятно, надеюсь, а в промышленности ликвидация сдельщины и прогрессивки экономическими, так сказать, методами, оторвала рабочих и технический персонал от собственности. Раз ты не можешь оказывать влияние на развитие завода, в том числе и потому, что это тебе сто лет не надо, то ты не собственник завода — ты просто токарь, нанятый на работу государством в лице директора завода.

А когда еще прибавили к этому бардаку косыгинские реформы и ввели показатели рентабельности — это уже был полноценный переход к рынку. Теперь уже окончательно все советские люди перешли из потребителей в разряд покупателей. И сразу был поставлен предел экономическому росту в виде покупательской способности населения.

И стали постепенно проигрывать в экономической гонке капиталистам. По объективным причинам. В связи с сокращением экономически активного населения.

Я уже неоднократно писал, что сущность марксизма, когда речь идет о смене экономических формаций, — это вовлечение большего числа людей в активную экономическую деятельность. Капиталисты — более многочисленный класс, чем феодалы, поэтому феодализм экономически проигрывает капитализму. Социализм — это включение рабочих в активную экономическую жизнь (их больше, чем владельцев средств производства), поэтому он бьет капитализм на экономическом поле.

А в СССР экономически активными, теми, кто мог влиять на производство, оказалась тонкая прослойка номенклатуры. Которая просто наплевала на советский народ-покупатель и стала тянуть нефте-, газопроводы в Европу, туда же спихивать произведенные автомобили, к примеру, и на валюту получать товары для своего потребления.

Со мной на курсе учился сын первого секретаря крайкома КПСС — так мы как-то ржали над тем, что он нам не мог показать ни одной советской вещи в его гардеробе.

Ясное дело, что к хорошему люди привыкают быстро, а отвыкают долго. Поэтому экономика СССР так долго и держалась. Люди быстро привыкли к тому, что они являются хозяевами своей страны. А вот отвыкали от этого долго и с большой ломкой. Кто работал на производстве в 80-е годы, тот помнит, насколько ответственными были рабочие старших поколений. На них почти всегда положиться можно. А вот молодежь — просто раздолбаи. Это просто потому, что старшие еще не могли толком осознать, они к общенародной собственности отношения не имеют, хоть уже и собственности такой не было, и жили по той инерции. А молодежь была умнее и все уже понимала.

И даже на этой инерции, уже просто на остатках социалистического сознания страна росла и росла. А нужно было ее обанкротить, чтобы потом приватизировать. Необанкроченное предприятие приватизировать невозможно.

И из страны стали выводить средства в египты-индии. Масштабно. Начали просто кормить всю Африку. Потом сливать в Афганистан.

Мало того, так еще те «предметы народного потребления», которых советским людям не хватало, стали продавать на заграничных рынках. Да еще и градация такая было: что качеством повыше — туда, за бугор. А полное дерьмо — вам, граждане СССР, давитесь на здоровье.

И здесь же немного импортного товара, произведенного проклятыми капиталистами. Для наглядности эффективности рынка.

А вы говорите, что советский народ был заражен потреблядством! Совесть у вас, кургиноиды, есть?...

Понимаете, со мной, человеком, в открытую говорящим о серьезных недостатках позднего СССР, у современных «коммунистов» проблема. Потому что я себя коммунистом считаю. А вот кто они, тоскующие по тому Советскому союзу, — вопрос? В лучшем случае — маразматики с высохшими мозгами. Или бывшая номенклатурная сволочь, которым проблемы советского народа были до лампочки.

Я всю молодость мечтал о потребительстве. Страстно мечтал. Например, я хотел быть потребителем наручных часов. А стал коллекционером сломанных наручных часов. У меня просто челюсть отвисает, когда я слышу, что советские часы были охрененно качественными и надежными! Дольше всего у меня продержались «Командирские», которые подарил дед к окончанию школы. Два года. Потом сломались. Отнес в мастерскую, мне их починили, опять сломались, следующий мастер сказал, что мне во время первого ремонта подменили сам механизм… Короче, чинить бесполезно. И понеслась: «Чайка», «Восход», «Полет», «Слава»… — вся номенклатура. Полгода-год — и всё. Ремонт за ремонтом. А ремонтировали долго. Там очередь была. А я был студентом-медиком, мне по всему городу на занятия по клиникам мотаться надо было, везде — успеть, не опоздать. да еще фельдшером на «скорой» работал — там-то пульс на каждом вызове считать нужно…Без часов — как без рук. А стоили они совсем не 3 рубля.

Чем я отличался от покупателя у любых буржуинов? Меня только на часах грабили — мама, не горюй! Вот у приятеля, Володи Лопарева, были часы «Сейко», отец с морей привез — у него они как были одни, так одними и оставались. А у меня — коллекция советского дерьма.

Обувь. Там вообще загадка природы и технологии. Вот почему обувь для детей и подростков была качественной, а для взрослых — ну это даже слов нет? Причем, там еще одна тайна мироздания — если ты купил вообще позорные говнодавы, то им износа нет. А если что-то более-менее модное или удобное — готовь сразу клей «Момент» и эпоксидную смолу — подошвы соплями клеили. И супинаторы ломались как за здрасте.

И вот я, зараженный потреблядством, купил с рук югославские туфли за 60 рэ. Советские стоили 20, а я купил за 60. На свои студенческие доходы. И носил их три года!

Потому купил, что на советское говно у меня денег не хватало. Менять их каждые два месяцы мне финансы не позволяли. Также и финские зимние сапоги купил.

Это потреблядство? Это из-за меня СССР рухнул?

Давайте уже так определимся, что если общество потребительское, то это общество потребляет, а не покупает всякую дрянь, которая только карманы опустошает, а не потребности удовлетворяет. Поэтому ни поздний СССР, ни другие буржуазные государства никогда потребительскими обществами не были. В них потребителей нет. Только покупатели. Рынок и потребительское общество одновременно существовать не могут.

Только не надо меня ловить на том, что я написал, какие импортные товары были качественными… Они и были качественными, пока капиталисты рынок расширяли с экспансией на соцлагерь. Кончилось качество с завершением расширения рынка. Там уже качество вполне советское.

Меня начали уже цитатами из Маркса опровергать... Я уже даже не знаю, как объяснить внятней. Может, «коммунистам» перед вступлением в КПСС лоботомию делали? Хотя, тогда, в то время, которое я застал, туда либо быдло самое натуральное принимали, которым не было надобности в мозгу сверлить, либо Собчаков.

Давайте еще раз. Термин «общество потребителей» ввела в научный оборот буржуазная социология. Это вкурили? Фромм, который ввел, был фрейдомарксистом и Маркса называл нехорошими словами.

Вся современная социология, которая занимается исследованиями «общества потребителей», крайне антимарксистская. Вкурили? Или чего-то еще не хватает?

К марксизму «потреблядство» никакого отношения не имеет, потому что «потреблядство» придумала антимарксистская лженаука. Это вкуриваете?

Поэтому цитатами из Маркса доказывать существование «общества потребителей» — это запредельный идиотизм. Это вкуриваете?

Я специально пишу «вкуриваете», потому что некоторых товарищей подозрение в наркомании только обелить может. Лучше уж наркоманом, наверно быть, чем кретином неизлечимым.

Вот думал, что уже завершил цикл о «потреблядстве». Но тут налетели в комментах коммуняки-аскеты-непотребленцы. Я всегда говорил и писал, что либероиды для идеи коммунизма опасности вообще никакой не представляют. Либероиды — это открытые враги.

Гораздо хуже «марксисты», которые под видом агитации за коммунизм как общество, где по их мысли, человека-потребителя сменит человек-созидатель, пропагандируют и насаждают знаете что? Да просто рабскую психологию! Обычную, слегка прикрытую фразами о только им известной «высокодуховности», замшелую психологию раба.

Совсем немного подумайте своей головой, совсем-совсем немного, и вы сможете понять, что созидатель, не являющийся потребителем, это обычный раб. В самом прямом смысле этого слова.

Именно поэтому им так необходимо, как Кургиняну, залить материализм Маркса метафизической отравой. Т. е., сделать из классового учения религиозный суррогат. Без религиозности полноценное превращение человека в раба абсолютно невозможно. Как только человек полностью осознает себя в качестве биологического объекта, причем объекта стоящего на вершине эволюции живого мира, так он сразу в качестве раба становиться абсолютно непригодным. Преодоление религиозности — это и есть полноценное освобождение человека.

В чем цель любой религии? Да именно в насаждении представлений, что человек творение не природы, а божественной силы, т. е., нужно вместо психологии, обусловленной биологической природой человека, вживить в сознание людей религиозные догматы. Что интересно, религиозность — это тоже продукт психологии сугубо биологического объекта, связанный…

Впрочем, по порядку. Если вы что-то о происхождении человека знаете, кроме того, что Яхве сделал его из глины, или какие-то аннунаки с планеты Нибиру провели генетический эксперимент, то знаете и о том, что отличается человек от остальных животных способностью к абстрактному мышлению и благодаря анатомическим особенностям своего тела производить тонкие манипуляции с различными материальными объектами.

Т. е., он обладает, грубо говоря, способностью представить в своем уме ветку дерева в виде палки, если ветку отломить, которой можно раскопать гнездо бурундука и достать оттуда халявные орехи. И у него есть руки, которыми можно отломить ветку от березы.

И эта способность к абстрактному мышлению, как и анатомическое строение конечностей, в процессе эволюции непрерывно развивается. Вплоть до построения в мозгу модели марсохода (и дальше) и способности проводить под микроскопом операции на микрососудах. Это непрерывный эволюционный процесс.

Но вот мысль о необходимости сделать себе палку и ограбить бурундука человеку приходит в голову не для того, что бы потом тупо просто посмотреть на украденные орехи и пойти копать следующую нору. Он орехи, естественно, сожрет. Т. е., двигателем, который запускает в работу мозги и руки, является потребность пожрать. И так как процесс эволюции является процессом постоянным, то эволюционируют и потребности, и производительные силы (от палки-копалки до робота и дальше). Одно тянет за собой второе.

Процесс постоянного развития производительных сил и процесс постоянного роста потребностей обусловлены биологической природой человека. Именно поэтому Маркс в предисловии к «Капиталу» и писал то, на что обратил внимание один из моих оппонентов:

«... производство относительной прибавочной стоимости, т. е. производство прибавочной стоимости, основанное на увеличении и развитии производительных сил, требует ПРОИЗВОДСТВА НОВОГО ПОТРЕБЛЕНИЯ; требует, чтобы ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ КРУГ внутри обращения так же расширялся, как прежде...». И именно поэтому «…а заключительный акт — потребление, рассматриваемое не только как конечный пункт, но также и как конечная цель, — лежит, собственно говоря, вне политической экономии, ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ того, что оно, в свою очередь оказывает обратное воздействие на исходный пункт и вновь дает начало всему процессу» — Маркс же и вывел потребление за пределы политической экономии. ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ!

За исключением чего? За исключением того, что этот процесс непрерывно развивающийся. А что лежит за пределами политической экономии? Да только биология! Не метафизика же это у материалиста Маркса.

Просто вопрос настолько элементарный, что Маркс даже не счел нужным заострять на нем внимания. Только потом у него появились такие оппоненты, как у меня, и это уже пришлось делать Энгельсу. Про труд, который из обезьяны сделал человека, читали-то хоть?

Удивительно то, что прошло с той поры больше полутора сотен лет и приходится это опять разжевывать. Мне, честно говоря, даже неловко об этом писать. Причем объяснять это тем, кто себя считает марксистом. Совсем уже отупели? Или начался обратный процесс эволюции к обезьяне?

Потребление — это не политэкономия, тем более не социология, это свойство живого организма. А расширенное потребление — свойство высшей формы живой материи — человека.

Расширенное потребление — биологическое свойство, а не политэкономическое. Поэтому термин «общество потребителей» имеет такой же смысл, как и термин «общество какающих». Как акт дефекации — биологический, так и расширенное потребление для человека — биология.

И если какой-нибудь придурок начинает вопить, что он не потребитель, именно в смысле расширенного потребителя, что ему достаточно удовлетворения его физиологических потребностей и того, что есть, на большее он не претендует, то он прямо заявляет об исключении себя из человеческой общности. Отбрасывая то, что составляет биологическую основу человека, что человека отличает от других животных, вы человека в себе убиваете и становитесь обычным животным.

Конечно, замена потребительской составляющей в человеке возможна только на составляющую аскетическую. И при полной подмене понятий. Вместо стремления к расширенному потреблению внушить стремление к расширенному самоограничению. А чтобы не дать понять, что это ведет к деградации человека, как отдельной биологической особи, так и всего человечества, нужно придумать такую хрень, как социологию в ее буржуазном виде, и изучать в ней как общественное явление — явление биологическое.

А подмена понятий приводит к дезориентации и оглуплению, поэтому среди умеющих писать буквы в 21-м веке начинают гулять такие «аксиомы»:

«Ну хорошо. Маркс, кстати, разделяет — когда он про капитализм, а когда нет. Зайдем по простому. При первобытном строе было «потреблядство»? Нет, не с чего ему взяться. То, что делается сообща — всё в общей собственности, отсутствие классов, никакого товарного производства — что совместно произвели, то и потребили».

Человек, который это утверждает, даже не задумывается о том, что товарное производство когда-то зародилось, что первобытные люди начали специализироваться — одни на охоте, другие на изготовлении копий с каменными наконечниками, и мастер-копейщик кушал не древко копья, а получал в обмен мясо мамонта, что без «потреблядства», т. е. без расширенного потребления, так пещерной цивилизацией вся история человечества и ограничилась бы.

Человек даже не задумывается о том, что зарождающееся товарное производство сразу же вело к социальному расслоению и трансформации религиозных верований от мистического преклонения перед силами природы сначала к кастовому язычеству, а потом к бескастовому монотеизму. С одной-единственной целью: внушить ограбляемым мысль о их либо кастовой неполноценности, либо изначальной греховности, которая толкает их человеческую природу к «потреблядству», чтобы закрепить идеологически-религиозно неравноправие в процессе распределения продуктов производства, обратить в рабство. Потому что именно раб — это производитель, отстраненный от расширенного потребления, удовлетворяющийся покрытием своих физиологических потребностей. А самый эффективный раб — тот, кто делает это добровольно, либо из религиозного, либо из «коммунистического» фанатизма.

И на смену умирающему в Европе христианству закономерно пришла новая религия — социология. Не «потребительское общество» изучает современная социология, а формирует, маскируясь изучением, идеологию очень двойственную.

В период расширения рынков, на этапах роста капиталистического производства, на первый план вылазят глашатаи социологии, которые пропагандируют рост потребления как достижение цивилизации.

А в период кризисов, когда появляется опасность социальных протестов, как порок цивилизации.

И, как любая религия, лжесоциология, превращает своих адептов в полных придурков. А тех, кто начал принимать на веру её постулаты, — в деградирующих в идиотов.

Потом эти болваны, стуча себе в грудь сапогом, который они носят уже 20 лет, объявляют себя антипотребителями на том основании, что галстуков не носят и вообще не пижоны. И здесь же хвастаются, что каждый месяц летают в Сочи. Идиоты, полет в Сочи — это пижонство еще похлеще и такое же потребительство.

Особенно активны «антипотреблядки», особенно если они в институте марксизма-ленинизма учились и инструкторами потом в райкоме работали, «не потребляя» ни хрена свои пайки райкомовские. Они видите ли, не потребляди потому, что вместо покупки новых босоножек бегут в филармонию слушать Баха!

Ума же нет понять, что музыка — это вполне материальный потребительский объект, поэтому им органист звуки фуг из органа извлекает не за бесплатно. И эти звуки вполне материальны — колебания воздуха, а не «духовность»…

Так что, хотите, уважаемые граждане, бороться с «потребительской идеологией» — вперед в «Суть времени». Молитвенники Кара-Мурзы только с собой прихватите.

Я частенько срываюсь и грублю своим читателям. Бывает. Ну, не ангел. Им спасибо, что пока терпят. А там либо я себя контролировать буду больше, либо они меня к черту пошлют и останусь я одинокой собакой, воюющей на Луну.

Но иногда, простите, сдержаться очень трудно. Вроде говоришь вполне банальные вещи, которые на виду лежат, но тебя то софистом обзовут, то маньяком, который какие-то свои теории пытается выдать. Особенно «умиляют» письма в почте, что я открыл новые экономические и общественные законы!

Тоже мне, гения нашли! Товарищи, да я же вам просто своими словами марксизм-ленинизм-сталинизм пересказываю! А вы этого не замечаете и видите во мне первооткрывателя только потому, что максимум, что вы делаете, изучая классиков, читаете публицистику о них либо сборники цитат.

Нас же с вами сначала отучили их читать самостоятельно во время СССР, навязчиво обязывая это делать, а потом вместо них стали подсовывать их трактователей в лице многочисленных публицистов. И теперь вместо марксизма у нас получилась какая-то невообразимая каша.

Вы понимаете, почему так много желающих сегодня Маркса усложнить? Потому что он прост до предела! Вся красота его учения — в простоте. И в абсолютной логичности. Там каждое положение логично в абсолютной степени. И подкреплено не «философией Гегеля», а конкретными примерами из жизни.

Я как-то уже писал, что чтение «Капитала» очень опасно. Опасно тем, что если за него засесть человеку, знакомому с научной литературой, то он засасывает, как трясина (в хорошем смысле слова). «Капитал» — классика научной литературы. От разбора каждой фразы, от того какие аргументы приведены в подтверждение, от того, как автор оперирует данными, — начинаешь испытывать почти физическое наслаждение.

Только там одна проблема есть — разбей «Капитал» на цитаты — выглядит как талмудический бред. Именно поэтому известный Катасонов назвал его талмудом. Не читал он его. Не читали «Капитал» даже во время моей молодости преподаватели марксизма-ленинизма. Если бы читали, то нам его так талмудически не преподавали.

И беда марксизма в отсутствии нормальных популяризаторов. Большевики, кстати, сами занимались этим вопросом в марксистских кружках. Понятно, что средств на литературное популяризаторство у них просто не было, делали это путем бесед с рабочими. Наглядно это есть в биографии Ворошилова. У него постоянно были стычки с меньшевиками во время митингов. Меньшевики делали то же самое, что нынешние кургиноиды: забалтывали марксизм «умными» фразами, пытаясь показать работягам, что они дремучие настолько, что понимать там что-то не могут. Климент Ефремович выступал после них, своими словами, без «умных» фраз просто объяснял, что на самом деле есть у Маркса и что эти «грамотные» перевирают. «Грамотные» потом торопились как можно скорее смыться из поля видимости толпы. Там люди были простые, могли и побить достаточно чувствительно.

Но мы же с вами сегодня немного более грамотные, чем рабочие Луганска 1905 года. Мы же сами можем анализировать, искать информацию и делать выводы.

Так почему, когда я пишу, что при капитализме человек в экономике нужен только как покупатель, а не как потребитель, вы начинаете мне доказывать, что потребность купить появляется из желания потребить?

Маркс же сразу вывел потребность человека как биологического объекта из сферы политэкономии. И не просто потребность физиологическую, а именно расширенное потребление. Он же сразу об этом написал в предисловии к «Капиталу».

И вы же вроде бы знаете, что каждая предыдущая формация изживает себя именно потому, что в ней возникают неразрешимые противоречия. Вот подумайте очень внимательно о сути этих противоречий… Я пока не буду спешить это объяснять.

Только совсем немного. Вы же знаете, какого качества овощи-фрукты сегодня в магазинах продаются, они что, по своим потребительским качествам сравнимы с огородными? Мыло-пластик. У нас еще ничего, а те, кто был в США, прямо говорят — съедобного нет ничего, если только ты не миллиардер. Это потребность у американцев такая возникла — жрать откровенную дрянь?

Так, когда американец идет в магазин и покупает эту дрянь — он кто? Потребитель? Или просто покупатель?

Знаете, на кого похож такой потребитель? На свинью на свиноферме. У этой свиньи, вообще-то, потребность — пастись на воле под дубом и ковырять пятачком землю в поисках вкусных корешков. Это и есть свинячье счастье потребителя. Выпустите свинью на волю, и она по своему желанию на ферму никогда не вернется.

А на ферме она сидит в загоне и питается комбикормом, который ее физиологическую потребность в питательных веществах удовлетворяет. Вопросов нет. Но желуди для нее вкуснее. И лужайка под дубом приятнее загона.

Но комбикормом свинью же кормят не для того, что бы настоящую ее потребность удовлетворить, а для того, чтобы потом ее на мясо зарезать, удешевив процесс откорма.

Вот так и нынешнее «общество потребителей» — вы думаете, что это вы потребители, а на самом деле покупатели (свиньи на ферме).

Ведь этого от вас даже не скрывают, по сути. Покупателя в Европе нет на молоко, к примеру, молоко выливают в лужу, апельсины давят тракторами. Но вы же до сих пор уверены, что молоко и апельсины производятся для потребителей!

Мало того, уже вы сами становитесь объектом потребления. Вас уже стали по частям, по органам, продавать, и вы по-прежнему верите, что это «общество потребления». Если это «общество потребления», то оно только для того, чтобы вас потребить. Вы в этом потреблении немного не ту роль играете.

Но даже после этого вы найдете аргументы, чтобы возразить мне. Потому что понять это без понимания диалектики невозможно. А диалектике уже не учат, поэтому вы уверены, что все развивается линейно. А потом удивляетесь, почему так изменилась Америка, которая в 80-х годах была «обществом потребителей», а сегодня там нарастающий ужас. И думаете, что американцы жирные от обжорства, потому что они как потребители такой выбор сделали.

На самом деле ответ только один: каждая новая общественно-политическая формация на пике своего развития начинает вступать в противоречие с биологической природой человека, тормозить эволюцию человека. А эволюция человека проявляется далеко не только в изменениях его фенотипа — это я писал уже.

И приостановка эволюции отбрасывает человека к животному состоянию — к состоянию, когда он превращается в биологический объект, который может существовать при отсутствии расширенного потребления. В свинью.

Но человечество в стадо свиней превратиться не может. Природа его не для того создавала. Иначе она могла на свиньях и остановиться. Поэтому и смены формаций неизбежны. Они связаны именно с эволюцией человека.

Смотрю комментарии и всё понимаю. Почти все расширенное потребление понимают так: сегодня две бутылки водки, завтра три, и сала больше и больше. А галстуков — по 5 штук сразу надевать. Пока свинья не нажрется до отвала и от обжорства не сдохнет.

Может, хватит уже себя за свиней считать? Вы же все-таки люди.

Расширенное потребление, ребята, это когда вы из Петербурга на Камчатку не в санях с рысаком скачете, а на самолете летите.

Просто же всё.

Петр Балаев