Винтовки: Мосин против Маузера. Русские «три линии»

Собственно говоря, именно эти два образца стрелкового оружия – винтовки Мосина и Маузера Kar.98 и являются главным, основным вооружением Великой Отечественной. Во всяком случае, вне всяких сомнений – первого ее периода, до насыщения сражавшихся армий пистолетами-пулеметами.

Обе винтовки являются не просто «заслуженными», а легендарными. А споры о том, какая из них была удачнее сконструирована, глубже усовершенствована и лучше в практическом применении, не утихают по сей день. Что ж – внесем свою лепту… 

Писать о винтовке Мосина, знаменитой «трехлинейке» и легко и сложно. Легко – поскольку объем литературы об этом оружии, как популярной, исторической так и серьезных исследований авторитетных специалистов, огромен. Сложно - поскольку эта винтовка из просто незаурядного образца стрелкового оружия давным-давно превратилась в Символ. Не только Великой Отечественной, а  вообще – Русского Воинства и русской воинской Славы. Тут она – наравне с вечно рвущим душу «Прощанием славянки» или Георгиевской лентой…

Нелегко писать о вещах, переросших свою изначальную суть и сущность, но… попробую. По максимуму объективно и правдиво. Начну, как обычно, с истории:

Пришла винтовка Мосина в Российскую Императорскую армию  практически одновременно с нашим старым знакомым – револьвером Наган – в 1891 году. И тоже в процессе перевооружения и модернизации.

То, что творилось до этого с наполнением «ружейного парка» русской армии охарактеризовать другим словом кроме «полный бардак», сложно. Непонятно с какого перепугу военное ведомство Империи за каких-то десять лет «нахватало» на вооружение кучу самых разных винтовок, под разные же, естественно боеприпасы! Чего там только не было: винтовки Крнка, винтовки Альбини-Баранова, винтовки Терри-Нормана, винтовки Карле… Всех и не упомнишь! Вот теперь и представьте себе – каково со всей этой чехардой было организовывать снабжение армии теми же боеприпасами?! Недаром тогдашний военный министр Милютин (человек, несомненно более интеллигентный и утонченный, чем ваш покорный слуга), эдак мягенько назвал ситуацию в российской армии «несчастной ружейной драмой». А, по-моему, все-таки – бардак!

Несколько улучшилась ситуация с принятием на вооружение в 1870 году винтовки Бердана (1 и 2 модификаций). Вот этих:

В сознании советских людей «берданка» осталась в качестве аксессуара деда-сторожа.   Однако, для своего времени эта винтовка, разработанная  в США Хайремом Берданом и очень значительно «доведенная до ума» уже русскими оружейниками Александром Павловичем Горловым и Карлом Ивановичем Гуниусом (внесли в конструкцию оружия порядка 25 улучшений), была весьма хороша. Имея монструозный по нынешним временам калибр в 4,2 линии (10,75мм), баллистику она давала отличную, да и по остальным параметрам была вполне «на уровне». Но…

Прежде всего, винтовка Бердана была однозарядной. А мир (вернее сказать – война!) входил в эпоху оружия многозарядного, магазинного. И пусть первые винтовочные магазины, как правило - прикладные и подствольные – были по нынешним меркам просто ужасны, пусть оружие с ними было маломощным, капризным, ненадежным и дорогим… Пусть ни водной из серьезных армий Европы года эдак до 1890-го магазинные винтовки не стали основным оружием,  но умные люди уже тогда понимали, что будущее – именно за ними. Русский генерал М. И. Драгомиров еще в 1870 году писал: «Если изобрести повторительную систему, которая будет надежна, прочна, не будет требовать слишком тщательного ухода, то ни чем лучшем и мечтать нельзя»

Другим недостатком винтовки Бердана, делающим ее заведомым анахронизмом,  было то, что патроны к ней снаряжались бездымным порохом, достаточно маломощным. Оттого и такой калибр, оттого и патрон, которым кинь с лоб – и пришибешь супостата без всякой винтовки. 

Однако в то время уже был изобретен бездымный порох, моментально позволивший уменьшить калибры, снизить вес и размер боеприпаса, что, в свою очередь, дало толчок развитию магазинного оружия.

Рассчитывать в данном вопросе Россия могла только на себя. Если вы думаете, что отношение к нашей стране «просвещенной Европы» в 19 веке было иным, чем в 21-м, то глубоко ошибаетесь. Точно таким же – пренебрежительным, скотским и предательским. Если русским и предлагалось закупить «с барского плеча» европейцев какие-либо системы вооружения, то, как правило – либо устаревшие, либо заведомо негодные. Ну, к этому мы вернемся еще, а пока добавим, что «крайне дружественно настроенные к России» французы – те самые которые потом, в Первую мировую, дорезаемые немцами,  на коленях будут умолять русских военных «срочно устроить наступление» дабы спасти прекрасную Францию от окончательного разгрома,  секретом бездымного пороха, имевшимся уже у них, с Россией делиться наотрез отказались. Обойдутся варвары…

Благо, у «варваров» имелся великий Менделеев, который в 1889 году вопрос с бездымным порохом и решил – без всяких, заметьте, французов. Тогда же начались и работы по созданию отечественных боеприпасов к будущей винтовке. Кстати, первые патроны, которыми стреляла «трехлинейка» были  такими:

Да! Сразу даю ответ на вопрос: «Почему «трехлинейка»?! Все очень просто. Тогдашние калибры оружия измерялись в России не в привычных нам миллиметрах, а в «линиях», каждая из которых равнялась 0,1 дюйма. Или, соответственно - 2,54 мм. Три линии – 7,62 миллиметра. Вот и все.

В 1883 году Главным Артиллерийским управлением российской армии была создана «Комиссия по испытанию магазинных ружей». Председательствовал в ней генерал-майор  Н. И. Чагин. Работала комиссия без спешки, и это, кстати, вопреки нашему русскому обыкновения, принесло плюсы, а не минусы. Дело в том, что увлекшись модернизацией своих арсеналов, армии некоторых стран проявили торопливость – и понапринимали на вооружение такого, что сами же потом схватились за головы. Как, например, все те же французы, не знавшие впоследствии, куда девать винтовки Лебеля с устаревшим подствольным магазином… Австрияки с англичанами отмочили еще круче – разработали да понаделали магазинных винтовок под патрон с дымным порохом! Переделки после обошлись куда дороже самих разработок…

Сколько образцов – чуть ли не со всех концов света прошло через руки членов уважаемой «Комиссии» - перечислять не буду. Только за 1890 год рассматривалось более двух десятков вариантов. Однако, «фавориты» к тому времени уже определились – еще за год до этого. Это был капитан российской армии Сергей Иванович Мосин, и… хорошо уже знакомый нам бельгиец Леон Наган! При этом хитрюга Наган приволок на конкурс образец винтовки, которую чуть ли не накануне отвергла его «родная» бельгийская армия. Там Нагана «побил» как раз Маузер. Но для варваров же сойдет?! В России винтовка имела все шансы на успех. «Калибр не тот? – Заменим!» С этим, как вы помните, у Нагана проблем никогда не было.  На повторных «сравнительных» испытания, проходивших в 1890-м году винтовка Мосина, казалось, проигрывает Нагану вчистую – поначалу 14 членов комиссии были за Нагана, и только 10 – за Мосина.

 По сравнению с новенькими сверкавшими сталью и лаком прикладов винтовками, доставленными в Петербург с бельгийских заводов, Москинская винтовка была груба, неказиста, сделана чуть ли не «на коленке»…

Но именно это, в конечном итоге и привело ее к победе! Бельгийские ружья были красивы, вот только… при отстреле опытных 300 образцов задержек подачи патрона дали ВТРОЕ больше Мосинских! Ну, и окончательным аргументом, «добившим» генералов, стало то, что винтовка Нагана была сложнее в производстве и, несомненно, дороже. Отечественную промышленность пришлось бы модернизировать под нее, и «влетела» бы эта модернизация в миллионы рубликов золотом.. А винтовки Мосина можно было начинать изготавливать чуть ли не завтра!

Сразу замечу – некоторые «умники» по сей день упорно пытаются именовать «трехлинейку» «винтовкой Мосина-Нагана»! ну как же мы без европецев-то… Так вот – Мосин действительно заимствовал кое-что у Нагана (исключительно по приказу принимавшей винтовку Комиссии!). Но заимствований этих было аж три – форма отсечки-отражателя, крепление пружины в магазине и форма обоймы. Все три согласитесь – совершенно не принципиальны. Так что – винтовка Мосина! И никаких Наганов…

Впрочем, утверждавший образец новой винтовки Император и самодержец всероссийский Александр III из ее наименования вычеркнул почему-то даже слово «русская». О фамилии Мосина там и речь не шла… Произошло сие знаменательное событие 16 апреля 1891 года. 

Не прав был самодержец… Эта дата стала днем рождения оружия не просто русского, а, пожалуй САМОГО русского. Ну, во всяком случае, до появления на свет гениальных творений Калашникова. О том, как сложилась судьба «трехлинейки» и какая у нее получилась немалая «семья», будет рассказано дальше.

Продолжение цикла статей на Planet Today