В Зеленограде на днях объявили о создании нового производства по выпуску металлорежущих станков. Это совместное российско-германское предприятие, которое должно будет заработать уже в 2020 году. Казалось бы, хорошая для нашей экономики новость... однако, увы, в открытии такого рода новых заводов просматриваются и значительные минусы.
 

Публикую комментарий Сергея Недорослева,  президента ООО «СТАН», крупнейшей отечественной компании по проектированию и производству станков, к статье В особой зоне построят производство металлообрабатывающих станков на германских технологиях:
 

Выпускать будут токарно-фрезерные обрабатывающие центры с ЧПУ и специальные станки с ЧПУ, круглошлифовальные станки, подшипниковые станки, внутришлифовальные станки, подрельсовыеколесотокарные станки и колесотокарные станки, прессы для запрессовки колесных пар, станки для накатки и обработки коленчатых валов.

Для того, чтобы разрабатывать и выпускать такую огромную номенклатуру станков, нужен внушительный штат конструкторов. Компания озвучила, что из 150 новых рабочих мест, которые будут созданы, инженеров — всего 5%, конструкторы не заявлены вообще. Что это означает? Что и всегда — нас хотят превратить в сборщиков станков, а не в их разработчиков.

Niles-Simmons-Hegenscheidt — глобальная компания, которая понимает, что свои конструкторские компетенции нужно беречь и развивать у себя, потому что в них — бОльшая часть добавленной стоимости, налоги и другие benefits, в конце концов, потому что свои конструкторы — это технологическая независимость. Россия для NSH — рынок. И если уж пришлось, то площадка для сборки, и не более того. Никто не собирается учить нас разрабатывать станки и растить из нас конкурентов. Обычно, на деньги, заработанные в России продажей конечного продукта, финансируются разработки новых станков, в той же Германии. Их конструкторы, в том числе и за наш счет получат работу, а наши студенты конструкторами не станут, так как при «сборке» они просто лишние.

Посмотрите, например, на локализацию автомобильного производства по всему миру. Немецкие, американские, японские компании ввиду локальных законодательных ограничений не могут ввозить готовые авто, поэтому они построили свои сборочные заводы во многих странах мира, у нас — в том числе. И что же? Стала ли какая-то из этих стран автомобильной державой? Эти заводы работают на полную мощность, выкачивают с рынков по всему миру деньги, которые идут в конструкторские бюро в Германии, Японии, Франции, США. Глобализация!

Но немцы и американцы то сами же не шли таким путем. Они разрабатывали и конструировали сами, понимая, что никто ничему не научит.
Страна может быть технологически независимой, только имея собственные компетенции, если она сама разрабатывает свой национальный продукт. Посмотрите на Бразилию. Она не стала договариваться с Airbus и Boeing о совместном производстве региональных самолетов, как это сделали, например, японцы и русские с Боингом. Бразилия решила делать свой национальный самолет. И обошла и русских, и японцев в итоге! Бразилия!!! Несмотря на насмешки глобальных игроков и на их предложения организовать в Бразилии сборку готовых самолетов, правительство Бразилии поддержало никому в мире особо неизвестную на тот момент компанию Embraer, которая организовала разработку и производство и теперь по праву считается лидером мирового рынка пассажирских региональных самолётов. Конечно, и специалистов привлекала со всего мира, но начала то с разработки! И выиграла в итоге.

Так и в станкостроении. Мы должны поддерживать и развивать собственную школу и наш огромный конструкторский потенциал! Например, у нас в Стане работает около 400 конструкторов, которые разработали высокотехнологичные станки, не уступающие по своим характеристикам оборудованию мировых лидеров. И мы с каждым годом совершенствуемся и развиваемся.

Наши дети и наши внуки в России только тогда будут заняты в высокоинтеллектуальных отраслях, когда сами будут производить эту добавленную стоимость, а не собирать машины по чужим чертежам.

Локализацию производства в России нужно начинать с разработки, а не со сборки. 

«На предприятии предполагается создать более 150 новых рабочих мест с по­степенным увеличением до 2024-2025 года количества высшего и среднего руководства, рабочих и административного персонала, инженеров ПО. Число рабочих будет непрерывно расти вместе с увеличением производственной мощности. При этом рабочие и административный персонал составят 84% штата, инженеры — 5%».

 Упомянутые 5% инженеров — наверное, это люди, которые умеют читать чертежи и понимают, что с чем соединить. Вот уровень производства: получить ящики с деталями, соединить узлы и все — станок готов. Сейчас многие с торговли переключились на сборку, так как Правительство запретило за бюджетные средства закупать иностранное оборудование при наличии отечественных аналогов. Экономически это очень выгодно «сборщикам»: нет затрат на создание КБ, содержание конструкторов и прочее.

Более того, такое положение дел, видимо, и все иностранные компании, и их агентов устраивает. Тем малочисленным компаниям, которые еще в силах сами разрабатывать станки и конкурировать с ними, теперь и не выжить! Так как «собранные» станки вдруг станут «российскими», хотя не разрабатывались и не задумывались в России, а только собраны, и что-то для них здесь выточено.

В конце концов, и они, российские компании, бросят разрабатывать отечественные станки и тоже начнут собирать чужую технику, потому что противостоять этим глобальным компаниям, которые придумали, как зайти через «сборщиков» будет просто невозможно! У них и деньги длинные на 15 лет по 2%, и КБ, и продажи по всему миру.

Может сложиться ситуация, когда компетенция по разработке станков в России будет утрачена, а потом и самих конструкторов уже не останется, так как они будут невостребованы. И будем мы полностью зависеть от иностранных станков. А ведь в любой момент могут запретить этим коммерческим фирмах их поставлять. 

«В особой зоне новую компанию обещают обеспечить инфраструктурой и энергетическими ресурсами (электро-, водо- и теплоснабжением, канализацией). Статус резидента ОЭЗ даст право на льготы, что снизит затраты ориентировочно на 30% и позволит предприятию быстро „встать на ноги“ — об этом сообщил Алексей Фурсин, руководитель ДНПП».

Смысл всех этих особых зон — получить мгновенный эффект, продемонстрировать впечатляющий результат, чтобы в эту зону вошло еще больше компаний, неважно каких. Главное, чтобы продажи у них шли, и за аренду платили.

Публика видит красивые помещения и красивый станок, который иностранцы якобы сделали в этой особой зоне. На деле же это дало возможность тем же немцам существенно сократить затраты на таможенные платежи и барьеры всех видов на их станки, а российским станкостроителям — существенно ухудшило положение. Как им после 90-х подняться, если такая конкуренция! 

Мы тратим силы и средства на воспитание технологов и инженеров в наших ВУЗАХ, проводим олимпиады, учим будущих лучших конструкторов за бюджетный счет. И это может оказаться не нужно отечественным компаниям, если через вот такие зоны к нам будут приходить иностранцы, которым не нужны наши кадры. А лучшие обученные люди уедут в ту же Германию. Здесь то иностранцы полноценных КБ не создают! Им только инженеры — наладчики нужны, их станки клиенту устанавливать!

Должна проводиться жёсткая государственная политика, как это было в Китае, Малайзии, Сингапуре, Корее и многих других странах, которые сегодня успешно производят и разрабатывают свои продукты. В том числе уже и отличные станки!

«Российский рынок станочной продукции — один из наиболее динамичных и быстрорастущих мировых рынков. Основные конкурентные преимущества проекта компании — отсутствие аналогичной продукции, производимой в России, высокие технические характеристики, специальные технологические решения для различных отраслей машиностроения», — отметил Фурсин«.

Вот это абсолютная правда — российский рынок, действительно, привлекательный, емкий!

Уже только за последние 10 лет миллиардов на 20-30 долларов за границу отправили станкостроителям иностранным. Поэтому они и здесь, они хотят и дальше здесь зарабатывать, пока деньги на техперевооружение идут. И, конечно, они хотят сохранить описываемую ситуацию — отсутствие аналогов и специальных технологических решений. 

Но ведь, если есть такой огромный внутренний рынок на 50 млрд долларов и он развивается, то не логичнее разве было использовать его потенциал для развития собственных производителей? 

Российским компаниям сложно конкурировать с глобальными игроками, у которых очень дешевый оборотный капитал и возможность получить длинные деньги. За счет этого они имеют возможность предложить своим клиентам более выгодные условия приобретения продукции.

Внутренний рынок — единственная возможность вырастить станкостроительные предприятия, и политика государства как раз должна быть направлена на то, чтобы не раздавать заказы направо и налево иностранным компаниям. Иначе мы никогда своей станкостроительное промышленности иметь не будем. А это вопрос национальной безопасности!

«Развитие производства „НСХ РУС“ направлено на импортозамещение в машиностроительных отраслях и стимулирование развития отечественного станкостроения — это один из важнейших факторов модернизации промышленности России, уверены в ДНПП».

О каком импортозамещении речь, если станки в России не разрабатываются, а собираются из коробок, и какие-то еще детали точатся???

Импортозамещение — это когда мы сами разрабатываем станок и конкурируем с немецкими производителями и вытесняем их. А не собираем их станки по их же инструкции!

Именно такую политику мы и проводим в СТАНе. Я это говорю не потому, что к СТАНу имею отношение, а просто потому, что это логично: как может быть замещен импорт, если мы сами же создаем здесь все условия для развития и процветания зарубежных компаний.

ДМГ-Мори построили в Ульяновске завод, 50-100 человек в штате, а план продажи сотни станков... Все то же самое — привозят разобранные станки, собирают их у нас и конструировать здесь ничего не планируют.

Если мы говорим об общем курсе на импортозамещение, то и все инжиниринговые компании, которые разрабатывают планы техперевооружения российских предприятий с госучастием или контролируемые государством, обязаны знать номенклатуру российских станкостроительных компаний и, прежде всего, приоритетно, предлагать российские станки, в 60% они соответствуют всем необходимым характеристикам. 

А у нас все наоборот. Инжиниринговые компании еще со времен упадка станкостроения — иностранные. Или с иностранными владельцами. И на них же работают. В России они сотрудничают только с иностранными производителями — своими давними партнерами — и ничего менять в своей деятельности не собираются. 

Вот и получается, что, с одной стороны иностранные производители заходят через «российские» инжиниринговые компании, с другой — вытаптывают наши конструкторские ряды через якобы локализацию своего производства.