Вопрос о причинах, по которым свидетели секты ультранорманизма шлецеровского типа, натужно, а зачастую просто смищно натягивающие скандинавские этимологии на словарную базу словенских языков бегут от очевидного вопроса о заимствованиях в скандинавских языках из словенских оставим практикующим психиатрам. Здесь рассмотрю проблему обоснованности претензий.
С учётом места лингвистических построений в доказательной базе норманизма — задача мягко говоря злободневная.
Любителям потешаться над лингвистическими опусами «хроноложцев» категорически показано знакомство с положением в данном вопросе у самнастоящей Науки:
Современная наука не допускает ни молчания, ни изобретений, ни неизвестных причин. Она говорит: если варяги–русь скандинавы, норманнское начало должно отозваться в русской истории, как начало латино–германское в истории Франции, как начало германо–норманнское в истории английской. Не в мнимогерманских именах наших князей и послов их, не в случайных, непонятых известиях Вертинских летописей, Лиутпранда и Константина, — норманнство должно отозваться в самой жизни Руси, в ее религии, языке, праве, в народных обычаях, в действиях и образе жизни первых князей и пришлых с ними варягов. Без полного удовлетворения этим условиям исторического самопознания система норманнского происхождения Руси остается вне права науки, как остается вне права науки система славянского происхождения, покуда хотя одно из возражений норманнской школы будет оставлено без ответа.
Изыскания Круга изданы по смерти его, до приведения их самим автором в систематический порядок. Из статей, имеющих целью указать на живые следы норманнского начала в русской истории, особенно замечательны по содержанию:
№ VII. О языке Руси в IX и X столетиях.
№ VIII. Происхождение и объяснение некоторых русских слов в летописи Нестора и законах Ярослава.
№ X. Мысли о древнейшем устройстве и образе правления Русского государства.
№ XI. О гридьбе при первых русских князьях, в сравнении с учреждением Hirdmenn'ов[1] Скандинавии.
№ XII. Примечания к известиям Ахмед–ибн–Фоцлана о языке, религии, нравах и обычаях языческой руси в начале X века.
Судя по одним заглавиям этих статей, читатель, конечно, подумает, что для исследователя, подобно Кругу, действительно убежденного в норманнстве варяжской руси, не могло быть недостатка в доказательствах норманнского влияния на внутренний быт русского общества. Выходит противное. За исключением № VIII, в котором Круг выводит самым неудачным образом чисто славянские слова из скандинавских, все остальные нумера или представляют исследования о норманнском языке, праве, норманнских обычаях и пр. без малейшей связи с языком, правом и обычаями так называемых варягов–руси, или указывают на факты, которым следовало бы проявиться в русской истории, если бы варяги–русь были норманны.
Из статьи о языке мы узнаем следующие положения: древнескандинавский язык назывался Dönsk tunga, Norran tunga или Norroena; так как варяги были норманны, а при Рюрике множество скандинавов селилось в Новгороде, оба языка — норманнский и славянский — слышались одновременно в Новгороде; без сомнения, было даже время, когда норрена там господствовала; знатнейшие из славян, преклоняясь перед троном для снискания благосклонности новых русских, т. е. норманнских князей, весьма вероятно, стали вскоре изучать их язык и обучать ему своих детей; простые люди им подражали; употреблению норрены надлежало сохраниться на Руси долее, чем в Нормандии, ибо тамошние князья приняли христианство семидесятью шестью годами (в 912) ранее наших; так как в эпоху призвания грамота уже существовала в Скандии, то должно непременно ожидать, что русы, вскоре призванные оттуда в землю, назвавшуюся от их имени Русью, вместе с норманнским языком принесли с собою и норманнское письмо; из двух экземпляров договоров, заключенных между русью и греками, вероятно, один был составлен на скандинавском языке.
На каких доказательствах основаны эти несомненные и вероятные положения? Они двоякого рода: 1) русские названия днепровских порогов у Константина Багрянородного звучат по–норманнски. 2) В древнерусском, преимущественно юридическом языке встречаются многие слова, очевидно, германского происхождения, занесенные к нам норманнами. Критическое исследование этого последнего положения принадлежит к № VIII: происхождение и объяснение некоторых русских слов в летописи Нестора и законах Ярослава.
Прежде всего и один раз навсегда я делаю следующую оговорку: до нашего предмета не касаются те общеславянские слова, каковы князь, пенязь, град, хлеб и пр., которым иные исследователи приписывают доисторическое германское происхождение. Как славяне от германцев, так германцы заняли изрядное количество слов от славян; это общелингвистический, уже давно обсужденный вопрос. «Все эти языки, — говорит Шафарик о славянском, греческом, латинском, кельтском и германском, — имеют многочисленные общие слова, составляющие в чистых корнях своих неоспоримую собственность каждого и для которых было бы бессмысленно отыскивать первенство обладания, напр., нос, Nase, nasus; око, Auge, oculus» и пр. К словам, долженствующим обнаружить влияние норманнского языка на русский вследствие призвания варяжских князей, норманнская школа вправе отнести только такие, которые, являя все признаки норманнства, с одной стороны, не встречаются у прочих славянских народов, а с другой, не могут быть легко и непринужденно объяснены из славянских этимологий. Конечно, эти правила не совсем согласны с лингвистическими законами, которыми руководствуются поборники скандинавизма; например, производя слово болярин от составного норманнского ból–praedium, villa, и Jarl–comes. Круг замечает, что слово боляре существует и в славянской Библии, и у сербов, ляхов, рагузинцев, виндов, хорутан и т. д. «Но, — говорит он, — не должно думать, чтобы норманнскому происхождению слова болярин противоречило его употребление у болгар за сто лет до основания государства. Только здесь я не могу этого доказать и отсылаю к моему исследованию о начале Руси». Этого исследования в посмертном издании его изысканий не оказалось. О слове коляда, происходящем, по мнению Круга, от скандинавского Jolessen[2], он говорит, «что многие из этих слов встречаются и в прочих славянских наречиях, еще ничего не доказывает против предположения о норманнстве слова коляда. Так напр., русское коляда, у сербов koleda, у поляков kolęda, у краинцев также, у кроатов koledo, у босняков kolenda, у чехов koleda, kolemgda; но оно не имеет корня в славянских языках». Что сказать об исторической системе, основывающей свои доказательства на лингвистике этого рода?
Из слов мнимогерманского и норманнского происхождения Круг приводит следующие: князь, пенязь, усерязь, витязь, шляг (sic!), стерляг, пуд, суд, град, грид (sic!), ряд, скот, хлеб, шнек (sic!), полк, вира, месячина, дума, броня, мыто, мытарь, свекорь, кароль, снедь, рыцарь, рухлядь, весь, ремень, люди, нетий, кнут. Эти слова он готовил для нового издания академического словаря. Сверх того, он основывает мнение о норманнском составе Русской Правды на мнимонорманнском происхождении слов вервь, вира, говядо, гость, гривна, гридин, людин, огнищанин, скот, тиун и т. д. Он говорит по этому поводу: «Иногда мучаются для отыскания славянских корней для слов очевидно норманнского происхождения, каковы гридин, болярин, пенязь, вира, вервь и значительное количество других, коих норманнство будет ясно показано». Между тем им исследованы только слова: князь, пенязь, дума, ябетник, тиун и гридин.
Образцовое рассуждение г. Срезневского о словах: боярин, безмен, вервь, вира, верста, Господь, гость, гридь, дума, князь, луда, люд, мечь, мыто, навь, нети, обел, огнищанин, оружие, смерд, терем, якорь, город, дружина, колокол, котел, лодия, муж, стяг, холоп, цепь, челядь, — избавляет меня от труда доказывать славянство их происхождения и общность у всех славянских народов. Но я не могу допустить с г. Срезневским и того десятка слов происхождения сомнительного или действительно германского, о которых он упоминает и к которым причисляет слова тивун, шильник и ябетник. Слова, каковы напр., шильник и шнека не идут к вопросу о норманнском происхождении Руси; их позднейшее происхождение от германского и скандинавского языков имеет известное историческое основание в торговых и иных сношениях Новгорода с шведами и немцами в XII–XIV столетиях и доказывает происхождение руси от норманнов, как английские, голландские и французские слова в русском языке доказывают происхождение руси от англичан, голландцев и французов. Что касается до прочих слов, встречающихся в древнейших памятниках нашей письменности и означающих основные русские учреждения, они, как и приведенные выше у г. Срезневского, все объясняются из славянских источников или перешли к нам славянским путем. Из этих, у г. Срезневского необъясненных или допускающих иные, дополнительные объяснения слов, я привожу следующие:
Боярин. Круг производит слово боярин от скандинавского ból–praedium, villa и Jarl–comes и считает форму болярин древнейшей. Та же форма и у болгар; Феофан пишет βοϊλάδες; Конст. Багр. βολιάδες. Слово боляре в книге Эсфирь I, 16, вероятно, позднейшая вставка. Погодин принимает словопроизводство протоиерея Сабинина от исландского baear–villa, praedium и menn — мужи; baear–menn — мужи града. Г. Куник полагает, что слово болярин есть не что иное, как славянская форма народного bolgar, болгарин и указывает на переходные связующие формы Bileres у Плано Карпини; Byler у Vine, de Beauvais; terra Bular у безымянного нотариуса короля Белы; от первоначального болярин позднейшее боярин. Шафарик производит греческое βοϊλάδες, βολιάδες, от финно–уральского boilas, bulias, collect. boilad, buljad; срвн. аварское beled–proceres. К славянам оно перешло в двоякой форме:
1) byl';
2) boljarin, bojarin древнерусск. baarin, откуда сокращенное средневековое латинское Baro.
Ни одна из этих этимологий не объясняет, каким образом германо–скандинавское bol–jarl, исландское baear–menn, народное болгарин, финно–уральское bulias перешли во все славянские наречия; ни почему, при болгаро–сербской форме болярин, встречаются формы: на Руси — боярин; у хорватов и хорутан — боjар, bojap, боjарин, воярин; у поляков — boîar; у чехов — bojar, bojařiu; у рагузинцев — bojâr; у молдаван и валахов — un boiarin в смысле vir nobilis; у мадяров — bojar, герой; в новогреческом языке μπογιάρος.
Г. Срезневский принимает для слова боярин, болярин два корня: бой — вой; боль — вель (больший, великий), как напр., два корня (свят — sanctus и свет — lux) для имени славянского божества Святовита, Световита. Но разрешает ли это толкование затруднения вопроса? и не ясно ли, что из двух корней все же один остается основным?
Я думаю, Карамзин был прав, считая форму боярин древнейшей.
Против этимологического родства греческого βοϊλάδες, βολιάδες, со славяно–болгарским боляре говорит то обстоятельство, что этим формам, равно как и финно–уральской boilas, bulias, недостает основной в слове боярин, болярин буквы р. Этими формами греки выражали славянское слово быль (senior). В переводном Георгие Амартоле: «Коуръ (Кѵръ) скоро посла быля своего къ немоу (Дашилу), да съ честью приведоутъ и». В Слове о полку Игореве: «А уже не вижду власти сильнаго и богатаго и много вой брата моего Ярослава съ Черниговьскими былями». «В просторечии (в Рязанск. губ.), — замечает Снегирев, — называется небылем человек незначущий».
У болгар и сербов господствует исключительно форма болярин; на Руси формы боярин, болярин являются одновременно; у остальных славянских народов известны только формы бояр, боярин. Во всех ли славянских наречиях, за исключением болгар и сербов, слово боярин явление позднейшее, как уверяет, но без доказательств, Круг? От руси ли оно перешло к чехам, хорутанам, хорватам, рагузинцам? Если же от болгар или сербов, почему известно оно у них не под болгаро–сербской формой болярин!
Окончательная форма на –ин в славянских языках предполагает или существующее, или утратившееся, или воображаемое собирательное. Так челядь — челядин; люд — людин; русь — русин; гридь — гридин и т. д. Форма боярин предполагает первородное (утратившееся) собирательное боярь; память его сохранилась в древнечешском bujary — храбрый, удалый; bujarost — храбрость, удальство. Bujary составлено из двух корней: буй — храбрый, безумный; яр, ярый.
Как буква γ в новогреческом μπογιάρος, так буква л в болгаро–сербском боляре есть не что иное, как евфоническая вставка. Сербы говорят србин и срблин; река Barbana в Далмации ныне Bojana и Boljana и т. д. К нам форма болярин перешла вместе с книгами Св. Писания от болгар.
Броня. «Наши брони не одно ли с шведским brynior?», — спрашивает Погодин. В самом деле, в средневековых германских документах встречаем слова: «Brunea, brunia, bronia–lorica». В древнейшем Евангелии Отфрида (нач. IX века): «Ist uns thas girusti, Brunia alafesti». Слово brunia, bronia, не имеющее корня в германских наречиях (ибо его этимология от британского bron–mamma более чем сомнительна), вероятно, проникло в Германию славянским путем. У чехов břn — панцырь; broń — по–польски оружие; bronić — защищать; у нас — бронити и боронити.
Вервь. Взятое в смысле округа слово вервь означает еще и ныне у крестьян Архангельской губернии поземельную меру 1850 квадр. саж. Веревками и жердьми мерили все в мире народы. Гейзерих делил веревкой землю. Побежденная Нормандия размежевана по веревке Роллоном. Что такое: de pratis duodecim worpal, спрашивает Гримм. Не наше ли славянское вервь? срвн. «от Елизара шло пять вервей, а другая пять вервей шла от Онтона».
Весь. «Въ оньже аще (колйждо) градъ или весь внидете, испытайте, кто в немъ достоинъ есть». Wes по–чешски, wieś по–польски, vás по–краински — деревня, село. Смерды–владельцы в Богемии назывались wiesnicy, villani.
Вира. Г. Срезневский указывает на хорватское вира — вольная оценка, вольный переход; завирити — обязать задатком или залогом; веровати — обвинять, в Записке о правах дубровницких купцов (XIII–XIV века). В самом деле, по смыслу вира и вина однозначущи в русской юридической терминологии; вместо мыта списки Воскр., Ник. и Соф. читают вины: «Не платить вины нивчемже». В Лавр. сп. о русских детских под 1176 г.: «Они же много тяготу людемъ симъ створиша, продажами и вирами»; Радз. и Троицк., читают: «винами». «Обычай откупаться за убийство существует в Черногории и доныне, — говорит Булгарин, — это называется: послать на веру».
Напрасно, стало быть, к тому же и в ущерб самой себе относит норманнская школа слово вира к перешедшим будто бы к нам из Скандинавии. Карамзин указывает на шведское ora; но ora (у датчан ore) означает не пеню, а монету или часть денежного фунта; да и едва ли переход формы ora в русское вира будет согласен с законами строгой лингвистики. Погодин приводит германское слово wehrgeld (в древнегерманских памятниках wiregildum, wirgildum, wirgildi — wirigelt, wirgelt); но это слово не встречается ни в простой, ни в составной форме в скандинавских законах, за исключением vereldi. Техническое выражение древнескандинавского права для пени — bot; в древнешведских законах mordgiald, sporgiald. Сага Олафа Тригвасона передает русское вира скандинавским boe–tur. Вира, если допустить ее происхождение от германского wirgelt, указала бы не на сношения Руси с норманнами, а вендских славян с германцами и Руси с балтийским Поморьем.
Волхв. У скандинавов Alfve. «Се волсви отъ востокъ приидоша во Іерусалимъ». В истории взятия Трои: «Класъ (Калхасъ): низокъ, тонокъ, чистъ, седъ главою и брадою кудрявою, и вълховъ и кобникъ хитръ». Черноризец Храбр: «А персомъ и халдеомъ и асиреомъ звездочьтение влъшвение, врачевание, чарованиа и все хытрость человеча». В Супрасльской рукописи XI века: «влъхвовате и влъхвь».
Вено. У Погодина от скандинавского Vingaef. На древнесакском morgen gifa. Источники польского права употребляют выражения: dos, donatio propter nuptias, parapherna; в польском переводе: wiano, danina, dziedzina wzelka, wyprawa. Чешское право знает wěno и dziedziny wienne. В силезском праве: Dothalicium propter nuptias, quod vulgariter Wyeno nuncupatur».
Гривна. «Что за слово гривна? — спрашивает Погодин. — Оно употребляется в разных славянских наречиях и встречается в славянском переводе Библии, но давно ли? есть ли оно в древних списках?». Воцель производит слово гривна от гривы, санскр. griwa. В древнепольском праве grzywna означает марку. У литовцев: «Griwina — marca, quae 20 grossos».
Грид, гридьба, гридин. Мы находим у Круга особую статью о гридьбе при первых русских князьях; он производит русские гридьба, гридин от Hirdmenn'ов, телохранителей скандинавских конунгов.
Совершенно правильно относит г. Срезневский слово гридь к всеславянскому громада, у хорутан грида, означающим собрание людей, дружину. Гридити — быть в сборе. Подобно князьям, города имели свою гридь или гридьбу. «И новгородьци… идоша съ княземъ Ярославъмъ, огнищане, и гридьба, и купци». «Онъ же (Мстислав Ростиславич) приеха Ростову, совокупивъ ростовци и боляре, гридьбу и пасынкы, и всю дружину, поеха къ Володимерю». Гридь, стало быть, то же, что стража, дружина; гридин от гриди. На Руси это древнеславянское слово отозвалось во множестве личных и местных имен: «…У Олешки да у Гриди у Никитиныхъ детей»; деревня Гридинское, Гридское болото, деревня Гридино. Гридя Мельников. Гридко Возило. У чехов в грамоте 1088 г. Grid; под 1026 Gridon; под 1055, Gridata.
Коляда. Как слово коляда, так и обряд колядования существуют у всех славянских племен; этого одного уже достаточно для полного опровержения предположения Круга о происхождении коляды от скандинавского Jolessen. Круг замечает, однако же справедливо, что это слово не имеет корня в славянских языках, но заключать отсюда о его скандинавизме невозможно, не доказав предварительно: 1) что слово коляда и обряд колядования не существуют на Руси, ни у прочих славянских народов до второй половины IX века, т. е. до призвания варягов; 2) что языческий обряд колядования, вместе со словом коляда, перешел к чехам, сербам, ляхам, краинцам, хорватам и пр. или от скандинавов, или от онорманившейся руси. Слову коляда приискивали и другие этимологии; его приводят обыкновенно в связь с латинским calendae, французским chalendes; и действительно, нельзя не признать сходства между обрядом русских святок и языческими каландами Древнего Рима и христианскими средних веков. Между тем, уже общность обряда колядования у всех славянских народов указывает на источник древнее римского; выводы лингвистические подтверждают предположение г. Буслаева о следах древнейшего геродотовского предания в обрядах и повериях, справляемых на празднике коляды; и слово, и отчасти сам праздник от древнегреческого источника. Существенная особенность колядования состоит в хождении славить; святочных песен — в припеве слава. В одной из древнейших этих песен сохранился в своей первобытной форме древнегреческий припев, соответствующий нашему переводному слава. Я выписываю эту песню, представляющую поразительное описание древнеэллинского вакхического жертвоприношения.
За рекою за быстрою, ой калиодка
Леса стоят дремучие,
В тех лесах огни горят,
Огни горят великие.
Вокруг огней скамьи стоят,
Скамьи стоят дубовые;
На тех скамьях добры молодцы,
Добры молодцы, красны девицы
Поют песни калиодушки.
В средине их старик сидит;
Он точит свой булатный нож;
Возле его козел стоит.
Теперь, что такое припев: ой калиодка; что такое: песни калиодушки? Я думаю, не что иное, как греческий припев — ώ μαλή ώδή. Известно специальное значение слова какое, в древнегреческом язычестве. Припев ώ μαλή ώδή отражается в названии празднества лаконской Артемиды. От греческого ώ μαλή ώδή — наши ой калиодка, песни калиодушки; от καλαοιδία — общеславянское коляда, песнь славления.
Обел, (круглый, полный) — обло; сферическая форма — обельство, obly (česk.) — овальный. Зажиточные крестьяне в Мораве именовались obilny; в Стирии у краинцев и у хорутан obiln — полный.
Скот. Это слово производят обыкновенно от шведского skatt, сокровище, подать, плата. «Если это шведское слово, — спрашивает Каченовский, — то как оно попало и к полякам; scotus — scojec содержал в себе 1/24 часть гривны, или 2 гроша». Мы находим его и у чехов и в Силезии. Как куна от куницы, так скот от скота. Погодин замечает: «Скот, скотина, — слова русские; но есть ли малейшее указание в памятниках, песнях, языке, чтоб скотом когда–нибудь назывались у нас деньги, скотницею — казна. Так можно ли сомневаться, что в словах летописи это слово есть норманнское skat, а не наше». Слово скотница, как общеупотребительное, встречается по нескольку раз в летописи: «Повеле (Владимир) всякому нищему и убогому приходити на дворъ княжъ и взимати всяку потребу, питье и яденье, и отъ скотьниць кунами». «И ту дворъ Святославль раздали на 4 части, и скотьницть, бретьяницъ, и товаръ, иже бе не мочно двигнути» и пр. У Востокова: «Скотница твоя по Божей благодати нескоудна есть и неистощима». На каком же основании выдавать за норманнское слово, признаваемое чисто славянским у поляков, чехов, балтийских славян? Осторожный Гримм этого не сказал.
Смерд. Протоиерей Сабинин объясняет слово смерд из скандинавского: «Smaerd, parvitas, res parvi momenti, homo pauci». В Шестодн. Экс. Болг.: «Яко же бо и смрдаа чедь внещьнеа» и пр. По всей вероятности, слово смерд перешло в германские языки от славян.
Тиун, тивун. Это слово, скорее сродное с древнесаксонским đeng или đeing, thingus — minister, baro, чем со скандинавским pîón — servus, могло перейти к нам вместе с другими германскими (см. гл.IX) от вендских славян; Розенкампф указывает на встречающуюся в разных списках Р. Правды форму тиен вместо тиун. Слово tywun, ciwun сохранилось и доныне в польском языке и означает окружного начальника и воеводу.
Щьляг и стерляг. Нет сомнения, что этимологической основой нашим щьляг и стерляг служат германские schilling и sterling. Но тоже германское schilling находим и у польских славян под формой szelag. Что к нам шиллинги зашли не норманнским, а польским путем, видно ясно из летописи. Щьлягами платят дань только два ляшские племена, радимичи и вятичи. «И въдаша (радимичи) Ольгови по щьлягу, якоже козаромъ даху». «Они же (вятичи) реша: козаромъ по щьлягу отъ рала даемъ». Как самая монета, так и способ взимания дани указывают на польский источник; radlo у поляков и чехов — плуг. Погодин пишет по недосмотру «щляг радимичей и древлян». Древляне платили кунами. Замечание г. Куника, что «слова щьляг по фонетическим причинам нельзя производить от польского szelag», мне кажется тем произвольнее, что там, где Лаврентьевский список пишет щьляг, списки Ипат., Хлебн. и Троицк. читают: щеляг и шеляг.
В Арханг. списке летописи сказано о вятичах: «Козаромъ по стерлягу отчю отъ плуга даемъ». Слово «отчю», которое Шлецер считал необъяснимым, а Круг производил от очага, взято здесь в смысле отечественного, народного и означает национальную монету вятичей–ляхов.
Ябетник. У Круга: ambaht, ambacht — minister. Уже Эверс указывал на польское gabać — настаивать, беспокоить. Еще ближе к русскому ябетник чешское gebati — резать и поносить; польское gebaty — крикливый, злоязычный. В белградском прологе у Миклошича: «оклеветани быше отъ индикта ябъдника».
Как видно, Круг негодовал понапрасну на Академию наук за то, что, допуская в славянском языке греческие слова, перешедшие к нам вследствие принятия христианской веры, татарские — вследствие монгольского ига, она не склонялась на убеждение, будто бы в раннейшие времена Русского государства было принято в язык оного большое количество германских слов, которые отчасти исчезли со временем, отчасти сохранились до наших дней. Приведенных г. Срезневским и мною примеров достаточно, чтобы увериться в том, что русский язык не принял от скандинавского ни одного слова. А в таком случае, где значение выводов Круга о влиянии норрены на наш язык, о двух языках — норманнском и славянском — в Новгороде и при дворе русских князей, о норманнском письме на Руси и т. д.?
Что о языке, то самое можно сказать и о мнимонорманнском влиянии на государственное устройство Руси. Пусть будут китайцы вместо норманнов, значение для русской истории статьи Круга от этого не изменится. В этой статье он сознает, что главным побуждением призвания варяжских князей было высокое их рождение; что древнее право новгородцев, вследствие заключенных условий, оставалось неприкосновенным; что Киев и южная Русь завоеваны варягами, почему и должно принять отличие в управлении землею, завоеванною от управления призывавшими племенами и т. д. Но в чем, в каких особенностях государственного быта Руси проявляется норманнство завоевателей, какие норманнские учреждения перешли к нам, почему русская история не знает ни деления земли, ни ленной системы, ни гильд, ни городских общин и пр., об этом не говорится вовсе; а о Новгороде должно заметить, что до Ярослава его положение в отношении к южной Руси и варяжской династии было совершенно второстепенное, угнетенное; чему доказательством могут служить варяжская дань, установленная Олегом; две тысячи гривен, платимых от Новгорода Киеву уроком от года до года; ответ Святослава новгородцам о князе и т. д.
Из особенностей русского язычества, за исключением совершенно бесцветных примечаний к известиям Ибн–Фоцлана, Круг приводит только общее славянским племенам, не с одними норманнами, но и со многими другими языческими народами обыкновение клясться оружием; у болгар оно существует и после принятия христианства; о боготворении оружия у вендов см. Giesebr. W. G. 1.64; но, выписывая из текста летописи слова: «По русскому закону кляшася оружиемъ своимъ, — Круг забывает или выпускает следующие за ними, — и Перуномъ богомъ своимъ, и Волосомъ скотьимъ богомъ». Замечательный пример исторической осторожности!
Г. Куник, допуская, что только немногие норманнские слова перешли в восточнославянский язык, считает эти слова тем более знаменательными, что они относятся к учреждениям и званиям, которые не могли существовать на Руси до основания государства; но какие это были учреждения и звания — оставлено в неизвестности, а из предполагаемых к объяснению слов указано только на два: верста, будто бы происходящее от шведского rast — покой, путевая мера; срвн. готское rasta — миля, германское rast — промежуток времени и пр., и луда, принадлежащее, по мнению Шегрена, к шведскому диалекту. Г. Куник писал до появления в свет сочинения г. Срезневского Мысли об истор. р. яз., в котором существование слов верста и луда, при этимологическом их значении, доказано во всех славянских наречиях. К частным значениям слова верста в славянских языках можно прибавить размер вообще: «Въ коую врьстоу доуша силнеишии телесе кть?» и возраст: «Се благоверный и христолюбивый князь Андръй отъ млады версты Христа возлюби». Луда как у нас, так и у хорватов — покров; лудити — покрывать; срвн. москолудство вместо мужеложство(?) в поучении Луки Жидяты.
Из других доказательств, относящихся к вопросу о влиянии норманнов на древний быт Руси, я нахожу у г. Куника только следующие: 1) Освобождение варягами от хазарского ига полян, северян, радимичей, вятичей; ослабление хазарской державы при Святославе и Владимире. Мнение о норманнстве варягов–избавителей основано на той данной, что только одни воинственные норманны были в состоянии сломить тюркскую силу; славяне же оставались спокойными зрителями борьбы, заменившей для них хазарское иго норманнским. 2) Намек на прежние завоевания и воинственность руси (норманнской) в речи Святослава у Льва Диакона. Слова Святослава: «Погибла слава русского оружия, победившего без труда соседние народы и покорившего целые государства без кровопролития, если ныне постыдным образом сдадимся грекам» — эти слова могут относиться только к покорению норманнами славян и финнов. 3) Вера Святослава и его сподвижников в Валгаллу. Лев Диакон говорит о русском поверии, будто бы руссы, убитые в сражениях врагами, служат в аду рабами своим победителям. 4) Присутствие дев щита (скандинавских skialdmeyjar) в войске Святослава; факт, будто бы засвидетельствованный следующими словами Кедрина: «При разоблачении убитых варваров (русов) греки нашли между убитыми женщин в мужской одежде; они сражались против них вместе с мужьями».
Вероятно, и сами норманисты не придают особенного значения историческим доказательствам, основанным на риторических фигурах Льва Диакона или взятым из общих мест о воинственности норманнов. К особенностям, заслуживающим внимание критики, можно отнести только народное поверье о состоянии после смерти душ русов, убитых врагами — и участие в битвах русских женщин. Что Лев Диакон плохо понял сообщенное ему о поверье руси — очевидно; религиозная система, обрекающая на вечное замогильное рабство убитых в сражении врагами — немыслима; не говоря уже о словах летописи: «мертвый бо срама не имам». Рабами своим победителям после смерти могли служить только те из руси, которые отдавались в плен и — либо умирали в плену, либо были приносимы врагами в жертву чужим богам. Сами русь, по свидетельству Льва Диакона, убивали пленников над кострами, в которых сожигались их падшие воины, и г. Куник, кажется, вполне справедливо относит этот обычай к поверью, что закланный должен служить в аду рабом своему врагу. За исключением не слишком ясного намека о чем–то подобном в древней Эдде, можно утвердительно сказать, что это поверье чуждо языческим представлениям норманнов; о нем не знает и Гримм, так глубоко изучивший германскую и северную мифологию. К нам (если не отнести его к коренным славянским верованиям) оно могло перейти и от венгров, с которыми, как увидим, русь находилась в тесных связях до их переселения в закарпатские земли. Вполне согласными с известием Льва Диакона являются слова Игорева договора: «И иже помыслить отъ страны Рускиа разрушити таку любовь… да будуть раби въ весь векъ, въ будущий». Грекам было, вероятно, известно это поверье славянских народов; для устрашения руси они казнили русских пленников.
О мифических девах щита рассказывает много невероятного Саксон Грамматик. То, что Кедрин повествует о русских женщинах X века, говорит почти теми же словами патриарх Никифор о славянских женах при императоре Ираклии в 626 году. Известно, что славяне брали жен и детей с собой в поход. Саксон Грамматик упоминает в числе участников в знаменитой Бравалльской битве о славянской амазонке Визне. Как свидетельство о воинственном духе славянских жен, предание о чешском Девине имеет значение положительного исторического факта.
В более широких против своих предшественников размерах излагает Погодин в третьей части своей книги те особенности русского исторического быта, которым он приписывает норманнское происхождение. Как финский, хазарский, греческий элемент, так и норманнский имеет в ней свое место, и место, конечно, значительное; точка опоры, стало быть, существует. Дело в том, принадлежит ли норманство в русской истории к явлениям случайным или основным?
К явлениям случайным (если бы и считать их существование вполне доказанным) отношу я норманнские браки наших князей, сообщения со Скандинавией, военную помощь от норманнов. Эти особенности — естественное последствие нашего соседства со скандинавами; они в нашей истории общи норманнам с печенегами, половцами, греками, немцами, ляхами, венграми и т. д.; сверх того, как значение, так и самый объем их крайне преувеличены. Я не могу допустить в доказательство норманнских браков наших князей основанного на одних подобозвучиях имен скандинавского происхождения Ольги, Малуши и Рогнеди. Скандинавские саги не знают о Рюрике, Олеге, Игоре, Святославе; а о Владимире, знаменитом и по всему северу прославленном Гардском династе, нигде не сказано, чтобы он состоял в родстве с норманнскими конунгами; такое молчание (при заботливости, с которою саги выводят генеалогию своих князей) тем более подозрительно, что в исчислении жен Владимира и наш летописец не знает ни шведской, ни даже варяжской княжны. Конечно, Нестор мог позабыть и даже не знать о норманнской супруге Владимира; если в числе его жен были грекиня, чехиня, болгарыня, — могла быть и норманнка; но от возможности до достоверности далеко; мы увидим в своем месте, что должно думать о мнимоскандинавском происхождении Аллогии, мнимой супруги Владимира.
Как у вендских славян со времен загадочного Борислава, так у русских родство между варяжским княжеским домом и северными конунгами начинается с Ярослава и Ингигерды. Олаф Святой был женат на Эстреди. Теперь, было ли супружество Ярослава с Ингигердой делом случая или следствием отношений Олафа Шведского и самого Ярослава к родственным им вендским князьям — решить мудрено; оно замечательно в нашей истории как исходный пункт теснейших родственных сношений между киевскими и северными государями. При Владимире скандинавские саги знают на Руси только двух норманнов–дружинников: Сигурда и племянника его, известного Олафа Тригвасона; при Ярославе Олаф Святой ищет убежища в Киеве; Гаральд Гардред, его сводный брат, женат на дочери Ярослава Эллизифе; являются воины–промышленники Рагнвальд, Эймунд, Рагнар, Эйлиф и т. д. Как шведский Олаф отправляет своего сына Эмунда в Виндляндию, так Олаф Святой поручает Ярославу и Ингигерде сына своего Магнуса; так Вальдемар, сын Кнута Лаварда и Ингебиарги, вырастает при дворе русского князя Мстислава. Скажу более; при отношениях Руси и балтийского Поморья к Скандинавии, нет сомнения, что частые браки между русинами и норманнками (и наоборот) имели место и в прежние времена; на внутренний быт словенорусского общества эти случайные союзы и сообщения со Скандинавией оказываются без влияния. Олаф Тригвасон, Магнус, Гаральд Гардред для нас иноплеменники; Эйнар называет Русь terra incognita; Олаф Тригвасон, явясь в сновидении Олафу Святому, укоряет его в принятии даров и владений от Ярослава, иноплеменного и неизвестного князя. Отправляя посольство в Голмгардию к Гаральду (Мстиславу Владимировичу), внуку Ингигерды, сыну английской Гиды и супругу шведской Христины, Кнут Лавард избирает в послы Видгота. Не то знают северные саги и франкские летописцы об отношениях норманнов к своим западным родичам. При сравнении этих свидетельств скандинавских и западных источников с совершенным молчанием саг и русской летописи о норманнском происхождении варяжских князей довольно неловко выводить род их из Швеции.
Увлекаясь законами исторических аналогий, Погодин приводит в подкрепление своему мнению о единоплеменности руси и норманнов военную помощь, которую русские князья получали от варягов (в его убеждении, чистых скандинавов) и отождествляет это историческое явление с тем, что нам известно об отношениях норманнов к их поселениям в Англии и во Франции. Между тем, различие очевидно. Англия и Нормандия были общескандинавским, национальным приобретением. Здесь, в землях, ими завоеванных, выселения из Скандинавии норманнских викингов не умолкают в продолжении двух с лишком столетий; по первому зову своих соотечественников норманны стремятся толпами на помощь Роллонову внуку Рихарду, против франкских королей Людовика и Лотария; скандинавские язычники помогают христианским герцогам. Дело шло о сохранении общенорманнского завоевания; о борьбе скандинавского начала с сакским или галло–франкским. Ничего подобного не видно у нас. Норманнского завоевания у нас не было; из славянских племен только некоторые восстают против варяжской династии; еще менее против небывалой варяжской руси; территориальных приобретений у нас норманнам отстаивать не приходилось. В двух греческих походах (Олега и Игоря) варяги являются союзниками руси наравне с печенегами; затем не иначе как по найму и малыми шайками. Саги знают не о наводнении Руси норманнами, а об отдельных дружинниках–наймитах в Гардарикии; такие же промышленники (иногда те же самые, напр. Олаф Тригвасон) встречаются и у вендов. Скальд Тиодольф не умолкает в похвалах Эйлифу и Гаральду за их умение вымучивать добычу и значительную по возможности плату от своих доверителей; Эймундова сага есть не что иное как развитие того же денежного чувства в большем размере. И русская летопись рассказывает об алчности варягов, которых нанимали Владимир и новгородцы: «Реша варязи Володимеру: се градъ нашь, и мы прияхомъ е, да хочемъ имати окупъ на нихъ, по 2 гривне отъ человека». «Начата (новгородцы) скотъ сбирати отъ мужа по 4 куны, а отъ старость по 10 гривенъ, а отъ бояръ по 18 гривенъ; и приведоша варягы, вдаша имъ скотъ, и совокупи Ярославъ воя многы». Все это весьма далеко от образа действий норманнов в их поселениях на западе; о случайности норманнского кондотьерства у нас знал уже и мерзебургский епископ (976–1019).
Напрасно, стало быть, относит норманнская школа к мнимоскандинавскому происхождению варяжских князей то обстоятельство, что по основании государства, вследствие дружеских и родственных отношений между обоими народами, норманны будто бы не делают более нападений на восточные славянские земли. Не говоря уже о том, что скандинавские викинги не отличались особою сентиментальностью, а в мирных сношениях с русью находили для себя несравненно более выгод (по торговле и службе), чем в отношениях враждебных, я могу указать на положительные свидетельства о норманнских набегах на словено–русские владения, на войны руси с норманнами как в первые два столетия по основании государства, так и позднее. Эрик опустошал северную Русь во времена Владимира. Новгородская летопись свидетельствует о беспрерывных войнах Новгорода с шведами; на шведские набеги новгородцы отвечали русскими; в 1187 году они вместе с чюдью разорили знаменитую Сигтуну на Меларском озере.
К явлениям основным можно отнести только обнаруживающие непременные следы преобладания одной народности над другой; таких следов норманнства в русской истории не существует. О языке мы это уже заметили выше; до какой степени, будь сказано мимоходом, лингвистический вопрос существенно важен в спорном деле о происхождении Несторовых варягов–руси, видно из упорства, с каким представители норманнского мнения (вопреки ясным до очевидности доказательствам противного) держатся своих отживших псевдоскандинавских этимологий. Еще в прошедшем 1874 году по поводу мнимого происхождения всеславянской дружины от шотландского to drug, ирландского drugaire, саксонского draggen Погодин писал: «По–моему — все наши древние до управления, до гражданского устройства относящиеся слова суть норманнские, в чем я вижу и одно из крепких доказательств норманнского происхождения варягов–руси: бояре, тиуны, гридни, гости, смерды, люди, ябетники, верви, дума, губа, вира, ряд, скот, гривна, стяг… В мужах княжих, отроках и детских, добрых людях, дружине, рабиниче, огнищанах, закупах слышится перевод. Есть исследователи, не признающие норманнства в некоторых из этих слов, и я согласен, что можно благовидно это доказывать: но в совокупности их с прочими, бесспорными, в согласии со всеми обстоятельствами, они или понятия к ним у нас присоединенные, представляют для меня, кто б что ни говорил, важное доказательство». Покуда не будет выяснено, каким образом из мнимоскандинавских слов, будто бы вошедших в русский язык, большая часть обретается и у прочих славянских народов, остальные же просто и без натяжек объясняются из славянских этимологий, историческая логика не может допустить норманнства в словенорусском наречии; излишним считаю оспаривать мнение и тех представителей норманской школы, которые производят русский язык от скандинавского или находят в нем смесь скандинавского с финским.
[1] Телохранители скандинавских конунгов.
[2] Йоль — языческий праздник в честь зимнего солнцестояния, «поворота зимы» — увеличения продолжительности светового дня. Отсюда и славянские «колядки» (от слова «коло» — поворот, оборот). — Ред.
Цитирую по:
Степан Александрович [Гедеонов], «Варяги и Русь» (вандально-популяризованная перепечатка XXI века, в текстовой версии в интернетах тенденция только усугублена, если читать, то только оригинал, благо его графика в интернетах тоже есть)
Комментарии
Главная то фича вот в чем - на территории России, Украины, Белоруссии и Польши носители "древнеиндоевропейского" (арийского, праславянского ) языка проживают как минимум с середины III тысячелетия до н.э...
и эти носители никуда не делись.. их потомки это мы с вами - русские, хохлы, белоруссы, поляки
у нас у всех превалирует Y-гаплогруппа R1a cубкладов M458 (скифский) и Z280 (вендский)
В то время в западной европе и скандинавии НИКАКИХ индоевропейских языков не было, ибо западная европа тогда ( и сейчас тоже) была населена преимущественно носителями Y-гаплогруппы R1b которые изначально не были "индоевропейцами" а относились к дене-кавказской языковой семье (реликт этих языков - язык Басков, который не является индоевропейским языком).
ИЕ языки пришли в центральную Европу только в начале I тысячелетия до н.э.. вместе с появлением кельтской цивилизации (латенская культура). на стыке двух миров - "арийского" и "эрбинов"
Германские языки возникли еще позже - середине I тысячелетия до н.э по мере продвижения кельтской культуры на запад и северо-запад Европы. Гипотетический ареал исходного проживания древних германцев - нижняя Саксония и Ютландский полуостров, для германских народов характерна именно Y-гаплогруппа R1b
Так что искать заимствования в славянских языках из германского это полный бред, ибо германские языки являются ответвлением от праславянского (арийского) языка
С другой стороны у Варягов которые жили в Великом Княжестве Ободритов, не редкость были франкские, датские и саксонские имена из-за обычая нарекать первенца по имени отца жены, кроме этого у варягов и ругов длительное время в лексике сохранялся до-славянский "арийский" субстрат.
Так к примеру название столицы Ругов/Русов - Арконы, это в чистом виде санскрит, на санскрите arcona - уважение, почитание, да и самоназвание насельников острова Рюген это тоже санскрит - аrus - на санскрите означает раненый. А у Ругов/Русов был обычай перед смертельным боем вырезать на лице острым ножом руны-обереги.. Отсюда собственно еще одно их наименование - раны
Давно подозреваю, что новохроноложество является эдакой критикой ультранорманизма, осуществляемой ровно той же группой специалистов, особо просвещённых в сфере альтернативной лингвистики. Как Вы думаете?
На мой взгляд - это очень интересный способ уводить от темы и забалтывать правду спором двух радикально-невменяемых лагерей.
Т.е. создаём две равноудалённых от истины позиции, и устанавливаем её незыблемость для критики чисто формальными постулатами типа этого:
"то что многие из этих слов встречаются и в прочих славянских наречиях, еще ничего не доказывает против предположения о норманнстве слова коляда."
или этого
"официальные историки врут".
И всё! Дело в шляпе. Столь же неуязвимая позиция, сколь и контрпродуктивная. Но продуктивность как раз и не является целью.
???
Проект «новая хронология» — не просто кровь от крови и плоть от плоти ультранорманизма, но и технология компрометации самой мысли о его критике.
Очевидно, что наиболее заинтересованной в этом проекте стороной является тот самый ультра-норманизм.
Вы ведь обратили внимание на то, с какой лёгкостью сектанты на любую критику единственно-верного учения навешивают ярлычок «хроноложца».
Касаемо «спора двух радикально-невменяемых лагерей» Вы не правы.
Потому что не учитываете проблемы инерции мышления, свойственного в том числе и науке.
ЗЫ: «Чума на оба ваших дома» и проведение средней — технология управляемого дрейфа представлений об истине в «нужную» (желательную для платёжеспособного спроса) направлении.
ЗЗЫ: ВЫ не знакомы с конструктом, который я называю рукопожатной методикой интерпретации «тоталитарных» (либо *назначенных* таковыми) источников?
ЗЗЗЫ: Критика — комплекс низшего уровня организованности. Наиболее простой и устойчивый. Вы ведь помните научное наследие товарища Павлова?
Ну, дык, я о чём? Об этом же ж.
А можно всё это развернуть по пунктам?
Историческая наука, к тому же ещё девка подневольная. У неё особые проблемы. Но это не отменяет того факта, что происходящее по линии ультранорманизм/новая хронология несёт в себе следы, кои никак нельзя не связать с внешним вмешательством.
О проблеме инерции мышления применительно к науке.
Компактного изложения нет, и я не уверен в его возможности (с учётом моих представлений о надлежащести качества).
Лучшим из известных мне описанием является первый том «Этики» товарища академика князя Петра Алексеевича Кропоткина.
По первому же указанию ключа рекомендует отступление на удовлетворение зависимостей (трактат о взаимопомощи того же автора).
Единственное (особо для последнего), *необходимо* помнить, что сочинению свойственна та же погрешность.
Про технологию управляемого дрейфа истины — личные наблюдения преимущественно на интернетах.
Источники не фиксировались, попытки оформления не предпринималось.
По поводу упомянутой технологии могу порыть архивы в поисках формулировки.
Хотя есть ощущение, что область применения этой технологии много шире источника, в котором приведено её краткое описание.
По поводу уровней организации, устойчивости и прочая — ВОН (А. Богданов, «Всеобщая организационная наука» aka «Тектология»).
Про Павлова (эволюционное место торможения и эволюционная же динамика энергоёмкости нервной деятельности) лично я рекомендую монографию ещё одного «еретика» (Б.Ф. Поршнев, «О начале человеческой истории»).
ЗЫ: Вы ведь знакомы с историей https://aftershock.news/?q=node/384767
Когда клинические норманисты начинают пытаться аргументировать — получается очень смищно для стороннего зрителя.
В лучших традициях исповедуемого догмата приватизируется уже не история, но доводы оппонентов.
Когда пятая точка ощущает подвох — на помощь призывается всё искусство риторики.
Обратите внимание на то, как утверждается призвание Рюрика с братьями с юга Балтики (высоковероятная и хорошо обоснованная версия), из *славянских* (!) земель.
Но при этом этническая классификация однозначно — норманны.
А Вы знаете... норманны это не обязательно даже скандинавы. Я сейчас скажу еретическую, конечно, вещь, но помнится, Ломоносов Рюрика относил к племени сарматскому. Так что предположу что термин северные люди обозначал... людей живших к северу.
И тут такая деталь. Военная традиция. Значить. Германцы.
Что про них писал Цезарь в "Записках". Скачуть. Слезают. Бьются. Потому снова залазють на своих маленьких коников и фпирьод. Или назад. В зависимости от того как свалка пошла. В общем не любят германцы на лошадях в строй врубаться. Хоть и скотоводы по экономической основе, но, видимо, прийдя в леса Европы, несколько любовь к конному строю подрастеряли, если вообще его когда-то знали. В любом случае, неудобно это на лошади без стремян по лесу скакать. Проходит тысяча сто лет. 1066 год. Уже и стремена появились и седло инновационное зад копейщика надёжно удерживает при ударе. Копьё к шее лошади привязывать не надо, и сарматским техникам обучаться не надо. Но! Английский Гарольд, начальник признанно германского племени англов и саксов сходится на севере своих владений с другим Гарольдом, датским, коий точно столь же признанно германец и ведёт точно таких же германцев как и Гарольда Английского. Как выглядит их сражение? Понятно как. Англичане слезают с лошадей и пешим порядком стенка на стенку, точь в точь как писал Цезарь.
После побоища, англы снова используют лошадок, чтобы быстро переместиться уже на юг. Встретить ещё одного "нормана" - Вильгельма. И тут начинаются вопросы.
Что делают родичи викингов, германцы Гарольда? Снова спешиваются и строят стену щитов на холме. А что делают такие же как бы родичи и датчан, и англов с саксами? Внимательно разглядываем панно из Байе и видим немыслимое. Вильгельм разворачивает типично степную конницу: конные лучники с конными копейщиками. Загадочная вещь лично для меня.
Ничего не могу утверждать, конечно, но то что термин "норманы" или "варяги" означает лишь географическую привязку - это факт. Берега моря Варяжского населяли очень разные народы. Настолько разные, что часть норманов Ломоносов ассоциировал с потомками степняков сарматов. И, вероятно, в чём-то был очень прав. По крайне мере такая возможность лично для меня могла бы объяснить совершенно не германскую военную традицию на панно из Байе.
Это я к тому, что даже сам термин "норманизм" может не иметь к скандинавским племенам вообще никакого отношения.
Так оно. Посмотрите на картинку, там хорошо видно одну из областей расселения алан в северной Франции, как раз бок о бок с Нормандией Вильгельма:
Хехе, попались, голубчики! Ну, тогда понятно кого водил Вильгельм. Правда, это опять же ничего не говорит какого роду-племени был сам Завоеватель;) Как говаривала Дочь-Крымского-Офицера: всё не так однозначно.
ЗЫ Есть ещё забавный момент. Если посмотреть масти лошадей в гугл-переводчике, то германцы с англо-саксами в этом деле реально невежи. А у франков, албанцев и, ессесна, у нас, например разнообразие ещё то.
Есть и ещё более забавный момент: родственники алан - кушане (ну, отдалённые, да, может даже и не родственники, а просто соседи, но с похожей тамгой, да и вилка как у Рюриковичей под Ташкентом в родовых святилищах местной сарматской знати найдена нацарапанной на нескольких сосудах) за 700-800 лет до Кирилла и Мефодия использовали греко-бактрийский (видоизменённый греческий) алфавит.
Слева: Шаонаношао Канишки Кушано (/монета/ царя царей Канишки кушанина), справа: Мииро (Бог договоров Митра, возможно, двусоставные славянские имена с -мир на конце являются теофорными, т.е. это он там поминается)
Тот же и богиня Нана
Уж не отсюда ли растут ноги у "русских письмен", виденных в Крыму Кириллом, и не изобрели ли Кирилл с Мефодием не кириллицу, а глаголицу, от которой потом, из-за её сложности, народ отказался, и вернулся обратно к дополнительно доработанному греческому алфавиту?
Вот так у альтернативщиков(фриков) от истории и ведутся споры.
Сеанс саморазоблачения ИМХО прошел успешно.
1. Выкапываются "новейшие" данные более чем столетней давности и делаются "далеко-идущие" выводы.
Здесь в частности (при всем уважении к лингвистам 19 века) приведены ссылки на филолога и этнографа Срезневского Измаила Ивановича (1812-1880).
В столь динамично развивающейся области науки как лингвистика - это просто недопустимо.
По "боярину" в частности - две современные конкурирующие версии - это болгарская и тюркская (а никак не славянская и скандинавская/норманская).
С болгарской версией всё понятно - первые бояре появились в древнем Болгарском царстве, далее развитие письменности , Кирилл и Мефодий, церковные тексты - и слово могло спокойно распространиться во многих славянских языках (тут же понимаем почему у поляков термин не прижился - те на латиницу перешли, а у хорватов сохранился -те долгое время применяли глаголицу). Основной спор - не принесли ли в Болгарию данный термин тюрки хана Аспаруха - основателя Болгарского государства.
2. Где актуальные данные современных ученых лингвистов? Где разбор берестяных грамот Новгорода (где явно видны отличия языка северо-западной Руси от Руси южной) и т.д.?
P.S. Зачем альтернативщики кормят своих последователей "осетриной второй свежести"?
Кто как думает, есть версии?
Пришёл продемонстрировать Веру в то, что от многократного произнесения слова «халва» («саморазоблачения») придёт вкус лакомства?
Впрочем, *фактическое* саморазоблачение (компрометация значения технологии контроля над долговременной памятью) можно считать успешным.
Если на аргумент возразить *нечем* ни на момент его оглашения, ни досейчас, то достаточно просто комплекса организационных мер по выводу оного из оборота. И спустя считанные десятилетия можно будет «опровергать» его одними ссылками на выдержанность. Что мы сейчас и наблюдаем.
Демонстрацией полуправозащитности (*требования* от оппонентов того, до чего сам утверждающий не снисходит) удолетворён вполне. Как и *изирательностью* в отбрасывании «устаревшей» аргументации.
Как и склонностью к подмене рассмотрения по существу навешиванием ярлычков.
ЗЫ: Интересно, что они запоют после явления миру *первоисточников* единственно-верного учения.
А на мой взгляд исходный комментарий наводит на мысль, что человек просто не читал Вашу статью. Суть ведь в чём... Есть ультранорманизм, и жив он по сей день, одновременно есть давнишняя история борьбы с ним. Полезная ретроспективная заметка. Отсюда вообще непонятно, к чему здесь требование приводить современные данные. Т.е. сюжет статьи комментатором и близко не уловлен. Следовательно, читать не смог, но сразу полез комментировать, значит, реагирует он скорее на Вас, чем на недопрочитанный текст. У Вас давнишнее знакомство, да?
Рефлексы «свой-чужой» в «наукообразном» дискурсе — отдельная песня.
Что делать в ситуации, когда г-ну не хватает ни личного опыта с здравым смыслом, ни хотя бы навыков заимствования извне (проблема вполне разобрана товарищем Леонтьевым ещё во времена борьбы справым уклонизмом) — не знаю.
С перлами сего «не-фрика» можно ознакомиться в https://aftershock.news/?q=node/453917 хотя, как мне думается, материал *планируемой* статьи доставит лулзов поболее.
Вера в «прогресс» и «светлое будущее» лечится только личным опытом. И то не всегда.
У нас с камрадом И-23 давняя дружба.
Всё пытаюсь от него получить конкретные ответы или факты.
К сожалению камрад уходит от ответа.
P.S. https://aftershock.news/?q=comment/3227691#comment-3227691
В частности просил его привести критику мнения академика Зализняка.
> ЗЫ: Кто знаком с лингвистическими изысками ультранорманистов над аналогичными штудиями «хроноложцев» не смеётся.
Приведите пару примеров. Посмеемся вместе. Можете на примере академика Зализняка продемонстрировать всю силу альтернативно -одаренной мысли.
Только не стесняйтесь, пожалуйста. Народ же должен знать самую правдивую правду. Не держите в себе.
Так ведь видите - привел новейшие данные середины 19 века.
Это после открытия берестяных грамот, создания методов сравнительного анализа языков и много чего ещё.
С чем собственно и связан мой комментарий.
Про академика Зализняка *сначала* приведите простой ответ на замечание Лидии Павловны.
После чего Вам будет ещё один замечательный вопрос с конкретным примером.
Когда продемонстрируете навыки *корректного* владения языком — вернёмся к вопросу.
Пока же просто вопрос-индикатор полноты описания:
Вы привели замечательный панегирик *современному* профессору. Вас почитать, так он во *всём* превосходит предшественников XIX века. Так ли это?
ЗЫ: Вы ещё расскажите о том, как Лобачевский Евклида отменил.
Или, что много лучше, *обоснуйте* применимость достижений математики второй половины (!!!) XX (!) века к технологиям, на многие века старше победного шествия позиционных систем исчисления.
ЗЗЫ: От излишнего пиитета перед современными технологиями и небрежения технологиями позапрошлого века очень хорошо помогает личный опыт *полноценной* коррекции перспективы в фотожопе.
Пока же просто вопрос-индикатор полноты описания:
Вы привели замечательный панегирик *современному* профессору. Вас почитать, так он во *всём* превосходит предшественников XIX века. Так ли это?
Абсолютно так.
За последние 50 лет ( не говоря про сто лет) - лингвистика сделала огромный шаг вперед - глоттохронология, компаративистика, реконструкция праязыков и многое и многое.
В плане обсуждаемой темы - находки множества (сейчас более 1000 ) берестяных грамот и их анализ (который делал и делает академик Зализняк)- имеют ключевое значение в изучении и реконструкции языка северо-западной Руси.
Предшественники - при всех их несомненных заслугах - просто не имели современных методик и знаний и соотносятся как братья Монгольфье и Туполев для примера.
Хорошая, просто блестящая аналогия.
Рекомендую начать с критики утверждения о принципиальной невозможности создания летательных аппаратов тяжелее воздуха.
Рекомендую для начала привести соображения братьев Монгольфье по вопросу стреловидности крыла сверхзвукового ЛА.
Не раньше предоставления Вами в аренду знаменитого ЛОРовского артефакта (машины времени).
Уверен, Вам хорошо поможет литчный опыт опровержения тезиса на аутентичной (для братьев Монгольфье) элементной базе. Эпичность деяния превзойдёт сагу о триремщине.
ЗЫ: Для общего образования и лечения пиитета перед Авторитетами Вам следовало бы рекомендовать знакомство с эпизодом из истории авиации.
Не ответит ли многоуважаемый не-фрик на один ма-а-аленький и простой вопрос:
Под каким именем саги знают Святую Равноапостольную княгиню Ольгу?
Развивайте свою мысль дальше.
Всем же интересно - чем так важно имя княгини Ольги в сагах. И что это доказывает/может доказать.
Не держите в себе.
У Вас получаются восхитительные демонстрации диалектичности.
При таком подходе Вы просто обязаны продемонстрировать класс понимания прочитанного (см. эксперимент) и *обосновать* необходимость знакомства с трудами упомянутого академика.
Имя княгини Ольги в сагах интересно с точки зрения демонстрации степени аргументированности столь любимой норманистами технологии отвода критики под предлогом её устаревания.
... и *обосновать* необходимость знакомства с трудами упомянутого академика.
Обоснование простое.
Самая древняя берестяная грамота относится к X веку- более близкого письменного источника на языке населения северо-западной Руси(где по ПВЛ и был призван Рюрик с варягами) просто нет.
Огромный пласт грамот от 10 до 15 веков дает уникальный фактический материал - по изменению языка и возможности реконструкции и сравнения с другими языками/диалектами.
Если спорить про норманское/варяжское/скандинавское влияние - без этого фактического материала просто не обойтись. Его нельзя игнорировать.
Ведущий ученый (признанный всеми) по исследованию и анализу берестяных грамот - это академик Зализняк.
> Имя княгини Ольги в сагах интересно с точки зрения демонстрации степени аргументированности столь любимой норманистами технологии отвода критики под предлогом её устаревания.
Я же неоднократно писал. Не держите в себе.
Демонстрируйте "степень аргументированности" на "примере имени княгини Ольги в сагах".
Не надо стесняться -есть что сказать - говорите.
Вы восхитительно–последовательно игнорируете вопросы оппонентов.
Ещё раз: ответ на стандартный вопрос Лидии Павловны какой?
И столь же последовательно *требуете* от них конструктивного изложения позиции, избегая того же действия (ну чисто по шпаргалке борцевания с хроноложеством).
Не подскажете, по какому источнику я могу ознакомиться с *доказательством* норманства летописных варягов? С обстоятельным анализом *всех* замечаний.
Налицо мастерство сетевой риторики.
В таком случае получите дежурный ответ:
«Попробуйте написать инструкцию в знакомой тебе области, по которой не знакомый с этой областью человек гарантированно получит правильный результат. Это длинно, муторно и бесполезно, т.к. всего не учтешь. Тем более когда представишь сколько это писанины, потом объяснений и уточнений. И вы предлагаете потратить столько времени и сил на левого, человека который не только не собирается ничего делать сообщества ..., но даже сам ничего делать не хочет» © _SerEga_
Не прошло и полугода как И-23 разразился публикацией так трепетно и к месту и не к месту поминаемого им Гедеонова. М.б. к майским праздникам и про Лидию Павловну с княгиней Ольгой в сагах узнаем - на что автор нам намекает своими туманными обиняками?
Вообще, когда человек общается таким образом, как И-23 - короткими туманными намёками, отказываясь объяснять, что он имеет ввиду - это значит лишь то, что он плохо ориентируется в теме, в которую ввязался, и боится, что это распознают.
А в целом, я удовлетворён этой публикацией, спасибо И-23, я наконец узнал, что вы в Гедеонове нашли.
1. Это ещё не «разразился»;
2. Планируется оно не «полгода», а скоро год как.
Вообще, факт практикования человеком описанную технологию оценки компетенции оппонентов показывает не мечтаемую vadesi «плохую ориентацию в теме», а всего лишь слишком хорошее личное знакомство с технологией DoS.
Зато последовательное игнорирование простых и конкретных вопросов по теме показывает именно это самое (бездны эрудиции и сомнения в истинности высказываемых утверждений).
В целом, я вполне удовлетворён демонстрацией культуры работы с информацией.
Go ниже, я создал ответ: https://aftershock.news/?q=comment/3272150#comment-3272150
Я там ответил (на сейчас — последняя нить в обсуждении статьи).
Однако впредь всё-таки попрошу обосновывать тезисы об «устаревании». В качестве примера рекомендую наблюдения из статьи. Не отказывайте себе ни в чём, попробуйте самостоятельно по «неустаревшим» источникам промыслить правильный ответ. На забивая на проблему жизни знания. Хотя бы среди заинтересованных товарищей.
Раз я сюда пришёл, отмечу ссылку на цитату в тему: «А вот не устарела» © Л.С. Клейн.
Вы восхитительно–последовательно игнорируете вопросы оппонентов.
Если я выдвигаю некий тезис- то я всегда готов ответить и отвечаю на все вопросы моих оппонентов.
Но я имею полное право не отвечать за некие голословные бредни моих оппонентов (типа "важности имени княгини Ольги в неназванных сагах").
Если оппонент сам выдвигает некий тезис/довод - он и должен приводить аргументы и факты в его защиту.
Это банальная логика, впрочем не всем доступная.
P.S. Так в чем претензия и на какой Ваш вопрос я не ответил?
Пока я вижу- что на вопрос с Зализняке- я дал Вам исчерпывающий ответ. Вопрос про Ольгу- это Ваш тезис - переадресуйте себе.
Хорошие, годные фантазии на предмет доступности логики.
Особенно доставляют на фоне *факта*, демонстрирующего явные сложности с использованием корректной терминологии.
По поводу упомянутого академика не Вы, но Ваш единоверец веткой ниже спалил требуемое.
На что будут возражения. В своё время.
Ожидание можете скоротать чтением товарища Кара-Мурзы.
Я заранее знал , что Вам нечего предъявить по существу. Вопросов, "на которые не было ответа" - не оказалось вовсе.
P.S. Продолжайте нас веселить дальше. Сеанс саморазоблачения должен дойти до логического конца.
Скучний манипулятор «заранее знал», что оппонент не примет *требуемый* темп (ибо он, оказывается, в отличие от, знаком с программным памфлетом товарища Кара-Мурзы) и даже придумал красивые отмазки.
Радовать нас истинно научным знанием об имени Святой Равноапостолькой княгини Ольги в сагах не желаете, и при этом натягиваете на этот *факт* мрию об отсутствии вопросов.
Ждите.
Посмотрим когда до Вас наконец дойдёт, *кто* здесь является клоуном.
Радовать нас истинно научным знанием об имени Святой Равноапостолькой княгини Ольги в сагах не желаете, и при этом натягиваете на этот *факт* мрию об отсутствии вопросов.
Я не обязан Вас радовать, как и отвечать по вопросу "имени Святой Равноапостолькой княгини Ольги в сагах".
Если Вы считаете, что данный вопрос имеет какое либо значение в нашем споре - раскрывайте собственную тему, обосновывайте важность сего вопроса , приводите доводы и аргументы.
Пока отсутствует сам предмет. Спорить не о чем.
Как то называли княгиню Ольгу в неких сагах - что с того?
"Что нам делать с этим знанием?" (c)
Восхитительный памятник борцеванию с хроноложеством.
Требовать с оппонентов предъявления конструктивных построений — первые.
Ответить на *простой* и *конкретный* вопрос — пятая точка чует подвох и начинаются песни про «отсутствие предмета».
Ответьте — увидите.
Ответить на *простой* и *конкретный* вопрос
Вы даже не потрудились привести название саги или хотя бы дать этническую принадлежность (исландская, датская, скандинавская и т.д.) или временной диапазон создания саги.
О какой "конкретике" Вы тут бредите?
P.S. Про остальное уже повторял много раз - хотите привнести в спор некий новый довод -пожалуйста приводите. Стесняться не надо.
Но я не обязан , за Вас что то искать.
Осталось порадовать публику внятным обоснованием диалектичности: почему Вы полагает, что я *обязан* что-то искать и тратить время на обработку информации, обоснованием обзещначимости которой Вы себя не обременяете.
Осталось порадовать публику -где Вы увидели в моих постах- "что Вы что то обязаны".
Касательно диалектичности - здесь всё просто.
Если кто то выдвигает некий тезис - то он обязан либо предоставить аргументы в защиту данного тезиса , либо закономерно признать - что аргументов нет и это только его субъективное мнение (ИМХО) на которое можно не обращать внимание.
По каждому предоставленному аргументу разумеется возможен спор об его обоснованности, достоверности, применимости и т.д.) -здесь уже оппонент должен привести контраргументы или указать на неточности.
Обычный научный спор. Где доказательство тезиса -естественно лежит на лице его выдвинувшим.
P.S. В Вашей реальности /альтернативном мире конечно достаточно без выдвижения какого либо тезиса- заявить некую малопонятную чушь (типа важности имени княгини Ольги в неких сагах) и потом вопрошать окружающих насчет данной чуши.
Вам закономерно указывают - обсуждать имя княгини Ольги без контекста некого выдвинутого Вами же тезиса- просто бессмысленно.
Какой свой тезис Вы хотите доказать на примере имени княгини... ?
Внятно объяснить даже это Вы не способны.
Давайте уже, расскажите, как булгарство отразилось на болгарах, как римлянство отразилось на византийцах, к какой гаппло-группе относятся остатки русских князей и с какого перепугу конунги считали рюриковичей своими родственниками.
Навскидку: народное имя не в счёт (ищем прототипы имени Руси и Рюрика с братьями в Скандинавии)?
Не обрывайте разоблачений на самом интересном, не стесняйтесь поведать миру когда и как Рюриковичи *породнились* с конунгами.
ну то есть, когда осколок Тюркского каганата даёт славянам имя булгары, то всё в порядке. Это не должно отражаться в религии, языке, праве, в народных обычаях. А когда варяги - то ужас-ужас и такого быть не может ?
это вы про Хельгу ? Для дебилов да, не в счёт.
Зализняк и масса других академиков возводят к скандинавсому руотси, от которого финны сделали русь
примеров масса, например дочка Гарольда Годвинсона Гита Уэссекская стала женой нашего князя Владимира Всеволодовича Мономаха и родила ему сына Мстислава Великого, он же по имени дедушки Харальд
Вы восхитительно вольно обращаетесь с терминологией.
Не стесняйтесь привести развёрнутое и неоспоримое доказательство тождества варягов из Сказания с норманнами.
Значит, вы утверждаете, что в сагах Святая Равноапостольная княгиня Ольга фигурирует как «Хельга»?
Спасибо за цитаты из академика Зализняка.
Пожалуй, история этого словопроизводства заслуживает отдельной статьи.
Вот Вы и сами показали, из чего выводится родство Рюриковичей с конунгами *без* утверждений о норманстве Рюрика.
Это откуда такое? Что за ТБМ? Тюркских заимствований в болгарском нет, культура там девственно-славянская, без тюрко-татарских заимствований?!
Что-то вы утрируете. Германских заимствований периода 9-10 веков у нас особо не наблюдается, хлеб-шлем - более ранние, славянское "меч" вообще готы у нас заимствовали, зато иранскими заимствованиями весь язык усыпан, от "бог" до "смерд".
Про руотси другая масса академиков говорит, что за уши это притянуто всё, а с каждой якобы норманской (на самом деле просто европейского фасона) вещью в захоронениях лежит по 1-2 вещи степного комплекса, так что это не следы норманов, а престижные импортные товары со всего мира. Там взяться не за что, всё распадается, как только начинаешь внимательно следы скандинавов на нашей земле смотреть.
давайте по порядку - болгарские религия, право, народные обычаи. Про язык неплохо бы показать, что у болгар тюркское влияние заметно выше, чем у русских.
ну вот проезжает два раза в год по пути из варяг в греки некая группа варваров - что мы можем у них позаимствовать ?
ну и кого вы выставите против Зализняка и Фасмера ?
Давайте. О чём мы спорим, какова ваша позиция? А то я к вашим словам придрался с сарказмом просто потому, что они неловко как-то прозвучали - хотел чтобы вы пояснили, что вы имеете ввиду. Что-кого болгары, от кого пошла земля Българска, так сказать? Русь по-вашему кто? Сформулируйте, тогда и можно будет продолжить.
Это кто так проезжает? Русь? Или варяги-нерусь? Я-то к тому говорил, что если бы княжеская династия была из скандинавов или германцев, то заимствования были бы заметны в лексике, имеющей отношение к государственному управлению. Князь - общеславянское, а значит это 3-5 век, а не 9. Что ещё?
Про Зализняка и Фасмера - потом, когда вы уточните, какова ваша позиция, но если требуется ответ сразу: читал серьёзные современные работы, искать надо (помнил бы - сразу же назвал бы). А что, надо меряться тем, какой из академиков солиднее, а не смотреть на то, что они говорят, какие аргументы приводят?! Ну, я того же Зализняка и привлеку тогда.
Можно было сразу спросить по Гексли.
И навыки применения замечаний из памфлета Леонтьева.
Давайте. О чём мы спорим, какова ваша позиция? А то я к вашим словам придрался с сарказмом просто потому, что они неловко как-то прозвучали - хотел чтобы вы пояснили, что вы имеете ввиду. Что-кого болгары, от кого пошла земля Българска, так сказать? Русь по-вашему кто? Сформулируйте, тогда и можно будет продолжить.
Позволю себе вмешаться в Ваш спор.
Началось всё с этого.
"Есть медицинские факты. Раскопки в старой Ладоге. Имена князей и их дружинников в летописях и договорах с Византией. Наименования порогов Днепра. Разница в Русской правде в правах руссов и славян. Генетические исследования и т.д.
Археология, лингвистика, генетика и т.д. независимо от друга говорят о наличие норманов на Руси".
Моя позиция такова.
Теория о приходе варягов (и внешней правящей династии) на Русь вполне допустима и обоснована. В этом нет ничего зазорного. Обычная банальная история тех времен (булгары в Болгарии, сарматы в Польше,те же норманны от Англии до Сицилии, литовская династия в ВКЛ и т.д.)
Факты свидетельствуют о различии между русью и славянами. Отрицать очевидное из ложного патриотизма? У нашей страны настолько великая история, что нам это не требуется.
Русь -изначально пришлые с Рюриком (призванным князем) люди (военного сословия и члены их семей). Откуда пришли - однозначно с берегов Балтики. Уточнение -откуда именно - с земель славян с южного берега Балтики , датского полуострова или Скандинавии -для меня не имеет большого значения- важен лишь факт пришлых для района Ладоги и Новгорода людей.
> -то к тому говорил, что если бы княжеская династия была из скандинавов или германцев, то заимствования были бы заметны в лексике, имеющей отношение к государственному управлению. Князь - общеславянское, а значит это 3-5 век, а не 9. Что ещё?
Здесь некое противоречие наблюдается. Сторонники "антинорманизма" (условно) как раз часто приводят соображение, что развитие государственных институтов на Руси опережало (намного) подобное развитии в Швеции/Скандинавии. Соответственно - при более развитых государственных институтах -заимствование подобной лексики было бы весьма затруднительно. По объективным причинам.
Мне лично Ваш данный аргумент непонятен (малообоснован).
> Про Зализняка и Фасмера - потом, когда вы уточните, какова ваша позиция, но если требуется ответ сразу: читал серьёзные современные работы, искать надо (помнил бы - сразу же назвал бы). А что, надо меряться тем, какой из академиков солиднее, а не смотреть на то, что они говорят, какие аргументы приводят?! Ну, я того же Зализняка и привлеку тогда.
На меня лично позиция Зализняка ( по наименованиям Днепровских порогов, происхождению слова "русь") произвела большое впечатление. Человек который так долго изучал язык древней Руси и в данном вопросе более чем компетентен- не видит ничего зазорного в скандинавских истоках имен порогов (вполне допускает такую версию).
Сторонники норманизма договорились уже до того, что их любимых норманном призывали с юга Балтики, из *словенских* (!) земель.
Дело за малым: в лабораторных условиях продемонстрировать эффективное использование инструмента в отрыве без предварительных к тому предпосылок.
Думаю, пример вызивиг подойдёт как нельзя лучше.
Сторонники норманизма договорились уже до того, что их любимых норманном призывали с юга Балтики, из *словенских* (!) земель.
Уря -патриотам теперь есть чем гордится.
Но мне важнее объективность. Откуда конкретно пришел призванный князь - это большой вопрос. По мне так датский полуостров более вероятен. Но варяжскую дружину вполне могли пригласить сначала в некое славянское или балтское( те же пруссы) племя на Балтике -а уже потом в окрестности Ладоги.
Страницы