Командир штурмового взвода Вагнера: "Я за свой отряд скажу - из штурмовиков с самого начала войны живой остался я один"

^{Оборона укропов глубоко эшелонирована и опирается на эти населенные пункты. Построена грамотно. По советским уставам. Штурмовать в лоб - огромные потери плюс та же куча убитого мирняка. Единственный выход - полноценная стратегическая операция - (с) Равиль, 2020}

Роль командира взвода в Вагнере, как мы видели в дневниках Госта, предусматривала в том числе функции военного трибунала - со стороны командира у Госта описана и имитация расстрела косячников, и приговор, вынесенный по рации, и угроза отрезать руку потерявшему рацию, и воспитание бойца бейсбольной битой.  Это очень непростая роль. С очень непростым личным составом. При всем при этом конкретно Гост остался командиру благодарен, о чем и написал там, то есть жесточайшие меры и их обоснованность нашли у него понимание. Но это у него.  А другие бойцы?

Тут Север, командир штурмового взвода Вагнера, затронул интересные вопросы, пересекающиеся с этой темой:

 Вопрос (тайминг 30:50): 

Привет, Север, расскажи как со своими поддерживаешь связь, про движухи, про которые можно говорить?

Север:

Со своими, с кем? Это хороший вопрос. Если вы говорите, с теми, с кем воевал, поддерживаю связь может с десятью процентами личного состава, ну и то так - как делишки, как здоровье.  Есть пацаны хорошие, благодарные, которые пишут, узнают - как дела, командир, как нога.  Были люди, которые слова благодарности писали. Спасибо, командир, если бы не ты, мы бы там точно кончились, живым бы я не вернулся, не увидел бы своих четверых детей. Есть такие пацаны, благодарные очень. 

А есть и не очень благодарные, которые, бывало, игнорили по два месяца. Написал одному - как делишки, игнор провисел два месяца, хотя человек постоянно заходил в сеть, я это видел. Я удалил переписку, он написал, а почему ты удалил переписку, я говорю, ну а смысл, зачем с тобой общаться.  Как человек - ну ты г..н.  И все, и больше не общался. Есть и такие.  Я ни на кого не обижаюсь. Война есть война, гражданка есть гражданка. Зачем со мной общаться на гражданке?  

Поэтому как могу поддерживаю, но, видите, большинство моих пацанов в земле. У нас очень многие погибли на Попасной. Стариков столько не погибло на Бахмуте, как на Попасной погибло. Какая-то часть пацанов в Африке, еще где-то, в Песках, в Ливии, Сирии, еще где-то, поэтому как можем, так и поддерживаем. 

...

Вопрос (тайминг 35:20): 

Знаешь ли штурмовиков, кто с самого начала войны и до сих пор в строю?

Север:

Может быть, есть такие, в других отрядах.  Я за свой отряд скажу - как из штурмовиков я один живой.   Именно чтобы штурмовал, не на должности там командира, или где-то там в штабе.  А именно впрыгивает в окна и бьется в кинжальном огне. Я один остался. Я не предал свои идеалы, я считаю, если я на войне, я должен воевать.  Я понимаю, что все профессии важны, все нужно делать, но Вы можете меня увидеть, чтобы я бумажки перебирал, или пожрать привозил, оружие выдавал? Я воин и должен воевать. 

Поэтому из штурмовиков таких... В Попасной нас сильно покусало, и именно из стариков в строй я вернулся и продолжил воевать. В других отрядах, я уверен, полно таких пацанов, но мы лично не  знакомы, народу много.  

...

Вопрос (тайминг 58:22):

Почему не хочешь встретить свою старость?  

Север:

Это не моя судьба.  У меня сейчас, в 30 лет, нет здоровья в прямом смысле слова. Мне уже тяжело.  Весь мой путь пройденный, ранения, все остальное это в небо не улетит, это все вылезет. Я сейчас мучаюсь - головные боли, страшные боли в суставах, в спине, осколки вечно мучают.  Представляете что будет в 60?   Я не хочу представлять, просто хочу уйти достойно на поле боя, в закате славы своей. И чтобы вспоминали про меня как про достойного пацана, командира, который воевал и закончил свою жизнь как подобает настоящему воину. 

Я не собираюсь сидеть и рассказывать внукам, а помните как я воевал, фашистов убивал.  Я уже в 30 лет ветеран, у меня уже две груди в орденах и медалях.  Мне достаточно.  Не собираюсь даже думать о старости.  У каждого своя судьба, кто-то загорелся и сгорел, а кто-то долго тлеет.