Что такое идеологии и с чем их едят

Если вы чего-то не видите - это не значит, что этого нет. Скорее это означает, что вы не в курсе и не особо хотите разбираться, есть оно на самом деле или нет, более того, утверждение что этого нет без основательных аргументов - демагогия, которая выдает в большей степени ваше субъективное желание так считать и из этого исходить, чем действительное положение дел.

В России существует полтора десятка наверное маргинальных и полу-маргинальных движений и течений, имеющих какую-никакую социальную базу и с горем-пополам, но все же оформленным идеологическим аппаратом. Надо сказать, что государство основательно почистило эту поляну прямо перед СВО, а кого не почистило - те разбежались в течение года, одни в марте, другие в сентябре перед мобилизацией. 

Собственно перед СВО произошла зачистка про-русских нациков и фашиков различной степени радикальности и гнилоты. Кое-кто, вроде Просвиньина или Тесака самозачистился (впрочем вопрос о том что не помогли, спорный), кто-то, вроде Крылова это сделал гораздо раньше. О других фигурах сказать ничего не могу, но отрицать что они были, и что у них была своя, пусть узкая и специфическая фан-сосаети, будет невежеством.
Более того, несмотря на разгром и загон в полуподполье, это самое сосаети живет, существует, мыслит и ищет пути общения и реализации своих нарративов хотя бы в собственных жизненных практиках. Угадайте, где от властей прячутся самые злобные из них? Ответ: сражаются в качестве наших  добровольцев на СВО. Довольно большой процент вагнеров состоял из этих ребят, что не могло не повлиять на стилистику и риторику ЧВК на фронте.

Далее, есть так называемые “красно-коричневые”. Точнее их так называют извне, сами они первыми придумали скрестить ежа с ужом, то есть Сталина с Иваном Грозным, а православие с коммунизмом, снять, так сказать, диалектически противоречие между традиционной монархией Рюриковичей и Романовых и Советским союзом. Разрешается это снятие в понятии “Империя” и “Сильное государство”. Фактически они действительно фашисты в классическом определении раннего Муссолини - паттернализм, солидаризм, патриотизм доходящий до национализма и социализм. Если вспомнить как следует, дуче не был системным расистом, бытовой антисемитизм населения он на государственном уровне не поощрял, но и не препятствовал ему. В отличие от Гитлера, которые газовые камеры и муфельные печи сделал в какой-то момент своей политикой.

Тем не менее, русские империалисты, если уж искать им действительно адекватное название и определение, постесняются публично признавать почти полную идентичность своих воззрений идеологии итальянских фашистов. Потому что “деды воевали”. Да, воевали, и правильно делали. Вообще идея о том, что режимы и социумы руководимые одинаковыми идеологиями являются естественными союзниками и не пожелают друг с другом воевать, пока не припрет к стенке - заведомо ложен. Нет более жестоких врагов внутри любого движа, чем его собственные лидеры друг для друга. Если некий народ воспринимает и усваивает идеи своего достоинства или превосходства, то это не будет автоматически означать что он будет любить в десна представителей другого народа, думающих о себе так же. Наоборот, скорее всего у них возникнет спор, у кого длиннее, или кто из них имеет больше прав на господство в мире. 

Кроме того, специфика современного русского империализма - это его аппеляция к СССР, тяготение к левым нарративам, к социальному популизму, к ценности народности, как источнику силы государства. Так что эти ребята, по крайней мере по их публичным лозунгам и вывескам скорее красные, чем коричневые, хотя главная их парадигмальная для них ценность - это сильное государство. Этому они что угодно и кого угодно готовы принести в жертвы, потому что само по себе богатство и вообще собственность, жизнь отдельного человека и уж тем более какое-то его моральное достоинство - это все ничто, если угрожает силе государства и его способности ублажать общество в целом. Назвать имена? Из 90-х, самый яркий и известных представитель - это Проханов. Из 00-х, к концу их всплыл и стал на слуху Кургинян. В этом ряду можно с натяжкой назвать и Прилепина, хотя он все-таки больше клоун и фрик, чем серьезный политик и теоретик; его книжки хороши в художественном смысле и как памятник эпохи, но вряд ли в них можно найти рабочие рецепты и тем более методологию государственного строительства.

Далее, есть монархисты, и эти уроды - явно не особо дружат с головой. Не потому что абстрактная, взятая в вакууме, теория монархии, как она изложения у Платона или Аристотеля - это что-то заведомо плохое. Даже опустим то, что оба древних грека описывали то что должно быть, и во что оно вырождается, но мы знаем что обычно все процессы развиваются по пути наименьшего сопротивления и прогнозировать следует свои усилия исходя из этого всеобщего эмпирического правила. То есть, опустим что монархия всегда становится тиранией, аристократия олигархией, а демократия - охлократией. Уродство монархистов не в этом, а в том что они - хрустобулочники, воздыхающие об уродливой криптоколониальной России Романовых, которую “они” потеряли, будучи потомками недобитой белогвардейской швали, недострелянных околоцерковных шпионов и заговорщиков и прочих вполне конкретных преступников, чья вина зачастую была вполне доказана на квалифицированных судебных разбирательствах: только идиоты думают что миллиард невинных жертв 70 лет подряд расстреливали некие “тройки” чекистов без всякого суда и следствия. По степени обоснованности, проценту судебных ошибок и жестокости приговоров царская правоохранительная система мало отличалась за все время существования от таковой в СССР, и была пожалуй даже более жестокой и бездушной: тот же Гулаг был не более чем продолжением традиция царской каторги, куда осужденные по ошибке и недостатку свидетельств от защиты попадали не менее часто, и страдали не менее жестоко.
Но самая главная проблема хрустобулочников не в этом, а в идеализации дворянского быта - пьянства, ТБМства, проматывания состояний в азартные игры, неспособности к хозяйственной деятельности с последующим разорением и нещадной эксплуатацией крестьянских масс, которые оплачивали своим неустанным трудом это безудержный праздник жизни. Возрождать эту мерзость могут мечтать только конченые гниды. Называть имена надо? Среди лиц, приближенных к официальной власти есть один такой, усатый жук, севший на свою личную синекуру - “Фонд Кино" называется, очень много таких среди публичных священников, мелькающих на каналах "Спас" и "Мир" (некоторые - ныне покойные, царство небесное). Остальные сейчас заседают на “День ТВ” и “Царьграде” - эти ребята не столь влиятельны, но тем не менее, ресурсов на свои посиделки публичные им хватает.
 

Леваки разных мастей - это ребята, которые пытались снизу, через массы, в обход КПРФ возродить в стране социал-демократическое движение, в основном в двух направлениях - во-первых через студентов, зазывая и в кружки “изучать Маркса”, во-вторых через профсоюзы, окучивая работяг на то чтобы шатать предприятия и бунтовать против начальства за свои права - зачастую вовсе не безосновательно. С 2013 по 2019 год им удалось провернуть множество забастовок, и выиграть несколько коллективных исков рабочих к работодателям о заключении более выгодного коллективного трудового договора. Собственно кружки тут - это курсы подготовки “молодого бойца”, который сначала раздает листовки перед заводами, потом сколачивает группу недовольных работяг-”активистов”, и учит их, сначала как захватить изнутри профсоюз, агитируя коллег на внеочередное переизбрание профсоюзного комитета без согласования с собственниками предприятий, а затем подначивая на забастовки. Один из родоначальников этой движухи был профессором моей родной кафедры социальной философии СПбГУ, некто Попов, создатель “красного университета”. И пожалуй это единственный в ней, кто действительно разбирался в текстах волосатой обезьяны придумавшей коммунизм, потому что все остальные - в лучшем случае догматики, в худшем, популисты, применявшие и склонявшие левацкие штампы под ситуацию. Кто туда еще относится? Имена в принципе на слуху - Кагарлицкий, Семин, Бузгалин. Из молодых левацких блогеров, самый яркий - вестник дури, но помимо него была целая куча таких же как он болтунов, гнавших блевацкую муть про то что “интернационалист не может быть патриотом” и т.п. Этих молодых глиномесов я ненавижу, потому что от них за версту пахло иностранным финансированием и готовностью все слить западникам по первому свистку, а все что они делали - делать в точности и прежде всего для разрушения Конституционного Строя Российской Федерации. Они реально строили свою теорию и практику на двух практических тезисах: что в России будет революция (против Путина или после Путина - тут их мнения расходились), которую они должны возглавить, и что “заграница нам поможет”. Какая, почему, зачем ей им помогать - молчок. Такие вопросы на кружке задавать неофиту нельзя, а надо проглотить как само собой. То что немецкая СДП, которая была официальным грантодателям все этой шобле - это тот же Сорос и ЦРУ, я узнал уже потом, а до тех пор только догадывался.

Надо ли говорить о либералах? Кто их только не ругал. Проблема в том, что настоящий либерал, основывающий свою позицию на сравнении учений Дж. Локка, Гоббса и Юма, это одной дело, а другое дело - людоеды-монетаристы, которые проводили в нашей стране колониальную политику по Фридману: народ пусть вымирает, национальная валюта нужна только для того чтобы платить ему зарплату за выкачивание ресурсов на экспорт, и только в привязке к доллару, а местной администрации, государственной и частной - барское похлопывание по плечу от белого господина и бусы в виде счетов, загородных вилл и прочих буржуинских радостей, которые, как оказалось, легко отнять в любой момент. Так вот, это никакие не либералы, и несмотря на четкость их политической программы, суть их идеологии - это неограниченное, абсолютное господство трансграничного, наднационального, глобального капитала. Этим ребятам не то что жизнь отдельного человека - жизнь целых народов ничто и пыль. Устроить геноцид чтобы поднять капитализацию и прибыль - это норма их политики. Есть ли у нас настоящие либералы? Да есть на самом деле, только они себя так публично в общем-то уже давно не называют, потому что зашквар, понятное дело. Но при этом все-таки есть наивные люди, которые действительно верят в демократические институты, разделение властей, естественные права, общественный договор, что гражданское общество может быть основой правового государства и так далее, при этом не особо понимая, что для этого надо сначала было остановить тотальный грабеж населения, а с другой принуждать это самое население к азам самоуправления хотя бы на местах, учить брать на себя ответственность и проявлять инициативу, а не отдавать все на откуп начальству, чтобы можно было невозбранно его ругать, если снег не убран и крыши не починены. Собственно реформа учредившая органы местного самоуправления провалилась, создав по областным центрам тысячи синекур для мелких мафиози, отмывающих через эти органы бабло, вместо того чтобы чему-то научить народ в целом, потому что народы было плевать: лишь бы зарплата приходила во время, ее хватало на базовые потребности и развлечения, и отстаньте. Также провалилось так называемое “цифровое правительство” - зарегистрировался очень небольшой процент граждан и интереса к этому инструменту создания и разворачивания инициатив особого так и не возникло - официальную платформу затмили по популярности во-первых ранее, во вторых более просто оформляемые, в третьих - иностранные по регистрации и политике модерации ресурсы, они же и сделали саму идею антинародной по духу: чтобы проголосовать на тогдашней, ранней версии госуслуг, надо было идти и долго выбивать свою ИД-карточку у чиновников, вместо двух-трех кликов в интернете на иностранном сайте. Но эти два-три клика обычно делали студенты ангажированные западными ценностями и ориентированные на то чтобы в стране все было “как там” любой ценой, с понятным результатом.
Наконец истории с выборами, несмотря на все усилия федеральной власти, показали - народ будет голосовать за тех кто работает - конкретные лица, а на Едро ему насрать и за него отдадут голос просто потому, что всех остальных он ненавидит еще больше. Вот такая база лояльности у партии власти.

Охранители-государственники? Патриоты-центристы? К сожалению, тут идеологии нет как таковой. Однако у них есть один крупный, по настоящему серьезный на сегодняшний день теоретик, который включает наработки из всех остальных нарративов, даже самые спорные, но если они популярны и дают очки, почему бы не положить их тоже в общий суп. Это наш президент. Каждая его речь, каждое выступление - это не просто набор лозунгов. Это продуманная теоретическая конструкция, тезисы и аргументы, основанные на неплохой фактологической базе, на некой методологии мышления и работы с данными, на видении исторический перспективы, и что важно, на безуспешных попытках все это постоянно проверять на связь с жизнью, на актуальность, и даже не обратную связь с публикой, с народом, с экспертным сообществом. Если собрать все уже прозвучавшие программные послания, публичные речи и обращения на различных мероприятиях, то можно составить корпус текстов, который по сути и будет официальной идеологией нашего государства. Которая уже более-менее признается, хотя не особо исполняется на местах. Еще в 2015 вообще никто ее исполнять не хотел, начиная с премьер-министра, только дипломаты ее исполняли активно на внешней арене, а министры-монетаристы все мимо ушей пропускали, делали что МВФ им скажет, и все две конторы в правительстве делали все, чтобы поменять эту грустную картину: федеральная налоговая служба и министерство связи. Которым удалось повысить собираемость налогов и даже прозрачность этой собираемости за счет цифровизации фискальных регистраторов, да и интернетизация в РФ на очень высоком уровне, а это дает очень мощный инструмент прямого контроля над обществом в режиме реального времени. Теперь я думаю понятно, откуда взялись Мишустин и цифровизация?

Материальной базой и экономической ценностной константой для этой платформы является госкапитализм. Олигархи имеют право жить как формальной частные собственники, а по сути приказчики, которым государство временно разрешило рулить отданными на откуп активами - таков был неофициальный консенсус элит по поводу результатов приватизации, на условии, что они не лезут в политику внутреннюю и внешнюю, после 2014 года условия ужесточились - требуется национализировать свое рыночное поведение, чтобы не оказались национализированы сами активы. Государство - крупнейший капиталист, свободно входящий в долю любых форм собственности и управления капиталом, с тремя целями: сохранить и преумножить рабочие места, защитить стратегические отрасли от кризисов, и все это не в ущерб самоокупаемости, а отдельные прибыльные направления должны отдавать профит в бюджет, и будут это делать либо в виде дивидендов, либо налогов, но никто ничего не спрячет от всевидящего ока.
Понятно что это очень громоздкая конструкция, которая не очень понимает, что делать с отдельными людьми. Люди здесь интересны как потребители и рабочая сила, а также наборы идентичностей, объединенных какими-то общими проблемами и типичными подходами к их решению, и чтобы они не бузили, им кидается какая-то кость, чтобы заглушить самые громкие недовольные рты, но это именно реактивная политика минимального удовлетворения нужд, а не строительства нации с определенной политической культурой и гражданским самосознанием - вот такой задачи, конкретно сформулированной и действительно программно и последовательно решаемой, на сегодня нет.

Тем не менее, кроме движух и течений существует еще не одна даже наверное сотня отдельных мыслителей, специалистов, публицистов и блогеров (как правило это не одно и тоже), которые имеют достаточно четкую картину того, в чем нуждается Российское государство и общество, и кам им в этих потребностях следует помогать власти и политическим активистам. Половина из них сосредоточена на отдельных проблемах, вроде демографии, финансовой политики, военно-политических конфликтах, промышленном комплексе или образовании, но это даже хорошо, потому что из этих частностей лучшие из них таки восходят к целому и доходят до целостной картины. Потому что те кто не имеют представления ни о чем конкретном, а только о политике вообще - не способны сформулировать что-то не абстрактное в вакууме, поскольку тупо не владеют матчастью, а опираются на свои хотелки, общие соображения, личный довольно скудный зачастую опыт, впечатления от чтения прессы и смотрения телевизора. В лучше случае начитаются авторов Афтершока, и думаю - а чем я хуже, давай я тоже начну статьи строчить и мнение свое выдавать.
Поэтому я за конкретику и мне нравятся люди, которые идут от земли, от знания конкретной проблематики и восходят к общим проблемам и вызовам, не зашориваются на своем узком специализированном видении, осознают и другие вещи, их взаимосвязь и взаимозависимость, расширяют кругозор и выстраивают цельную картину мира. Именно такие люди рано или поздно пишут свой вариант политической программы из серии “если бы я был царем/правящей партией/президентом/советником президента”. И порой весьма неплохо и основательно пишут, по крайней мере о том, что знают. Если вы пороетесь в кладовой ресурса, вы найдете примеры и образчики такого творчества. Это не значит что они все перфекты и можно взять любую, и вперед - это знать, что работа идет, работать есть кому, а тот кто это отрицает - либо намеренно слеп, либо упорствует в невежестве по глупости.

Ладно, обзор завершили. Теперь, по теории и методологии. Определимся сначала с историей вопроса как такового. Напомню, что само слово придумал Кондильяк, пытаясь набиться в советники Наполеону, но тот его послал, потому что считал что в каждом отдельном случае он сам все решит лучше всех, а если чего-то будет не знать, то уж сам спросит, вместо того чтобы открывать рот и глотать уже приготовленные за него кем-то решения. Так идеология как понятие было отвергнуто реальной политикой в первый раз. Второй раз вышло вообще смешно: Маркс, создав идеологию коммунизма, назвал ее наукой, а само слово “идеология” проклял, заклеймив его как набор туманящих разум популистских лозунгов, декларируемых правительством в печати, чтобы скрыть собственную реальную политику. Коммунисты в СССР немного забыли этот курьезный факт и на серьезных щах говорили об идеологической борьбе, о том что коммунистическая идеология правильная, потому что верная, а буржуинская - плохая, потому что злая, ату ее. Были даже вполне официальные органы, идеологические отделы Политбюро, ЦК, КГБ и других инстанций, которые занимались тем что “работали над теорией марксизма-ленинизма”, точнее боролись с его “искажениями” в лице диссидентов, иностранных марксистов (обычно было достаточно решить, кто они - ревизионисты, оппортунисты или троцкисты, на этом дело считалось решенным) и над тем чтобы цитатами из Ленина обосновать текущие колебаний линии Партии.

По сей день мы являемся наследниками этого курьеза. Лишивший партийной, принудительной идеологии, мы испытываем фантомную боль по этой ампутированной части своего коллективного социального “Я”. При этом надо сказать, что с тех пор как страну возглавил сильный президент, “внутренний партком” у нас никуда не делся. Другое дело, что он уже в перестройку никуда не делся у прозападной демшизы - собственно переворот произошел прежде всего в их головах, когда они открыто признали и потребовали сделать обязательным для всех, что источник всего ценного и правильного, образец и светоч находится там, за бугром. Солнце восходит на Западе, и пять раз в день надо совершать намаз на статую свободы. Для тех у кого есть долларовый счет - можно на Нью-Йоркскую биржу. А вот у народа “внутренний партком”, включая лично восьмилетнего меня, он включился в 1998 году, когда американцы бомбили Белград. Все стало ясно как божий день: сегодня они бомбят сербов, завтра они попытаются бомбить нас. Детскому уму это было очевидно как 2 и 2, без всякой пропаганды и агитации. Сразу выстроилась цепочка суждений: так быть не должно, почему сербы это допустили - потому что не смогли дать отпор, значит мы должны суметь это сделать, значит надо изучить врага и стать сильнее чем он, для этого нужна сильная независимая экономика, сильная и хорошо вооруженная армия, нужно чтобы люди понимали кто и враг, откуда исходит угроза и были готовы дать отпор и т.д.

Далее все пошло само собой: правительство Примакова спасло экономику после дефолта, появился фильм “Брат 2” Балабанова, появился Путин, вернул в конституционное состояние Чечню, стал президентом, наказал террористов, отменил концессии и договор “о разделе продукции”, национализировал Юкос, удвоил и даже более чем, ВВП, наполнил кубышку и поднял пенсии, на первом канале стали крутить коротенькие выпуски передачи “Однако” с Михаилом Леонтьевым, которые на простом русском языке объяснял, что воры - это воры, что гомосеки - это гомосеки, что западные друзья нам не друзья, что монетаризм чреват неразрешимыми кризисами, что халтурный креатив - это не творчество, что если нет доходов, кредиты лучше не брать, что семья это союз мужчины и женщины, создаваемый в любви для рождения детей. В общем выдавал консервативную базу. И творчески, на пальцах развивал и объяснял то, что разъяснять народу у президента тогда не было ни времени, ни возможности. Да, при этом мы уже тогда начали активно проТБМть Украину, с горем пополам усмирили Грузию, ругались с Лукашенко из-за газа каждый год, позволив ему создать у себя под носом целую толпу змагаров-литвинов, устроивших бучу в 2020. Вообще было допущено много неоднозначных решений и ошибок во внешней политике и особенно в ближнем зарубежье, самая идея реинтеграции оказалась слишком с одной стороны идеалистично-оптимистической, дескать все старые друзья будут рады защите старшего брата от внешнего врага (ага, держи карман шире), с другой - слишком возводила в абсолют экономический интерес, как рычаг давления и источник мотивации. Тем временем, Ленин, говоря об экономическом интересе, не стеснялся вводить войска красноармейцев туда куда только мог, и где знал, что эти войска ждет организованное большевистское подполье. В Финляндии и Прибалтике их задавили немцы, в 1921 поляки справились уже сами; Тухачевский неплохо справившийся с уже истощенным и не имеющим прочного тыла Колчаком, оказался никудышным начфронта на чужой, готовой к активному и долговременному сопротивлению территории. Может быть он даже намеренно слил наступление и позволил захватить в плен несколько дивизий, потому что его иностранным хозяевам совсем не улыбалась оккупация Польши молодым советским государством. Работа с архивами покажет. Факт в том, что никто не знал, когда начнется СВО, многие кричавшие в 2014-15 годах “Путин - введи войска”, уже к 22 году не верили что это случится. И тем не менее это оказалось неизбежно, и это произошло.

Итак, у нас есть фантомная боль. У кого у нас? У тех кто не слушает Путина и тех кого еще не тошнит от “манифестов”, “программ”, “уставов” и прочих документов, которые плодят политические фрики. Чем громче название такого текста, тем обычно в нем больше воды, благих пожеланий и вкусовщины автора-составителя, чем конкретных механизмов решения конкретных проблем. Или у тех кто думает “вот я такой умный, умнее всех вокруг, уж я бы написал настоящую идеологию, всем бы показать, во что верить надо, чего хотеть, куда думать, вот только что-то не пишется”. А раз не пишется у такого умника, значит ни у кого не пишется, потому что как это так - он, самый умный, не написал, а кто-то кроме него все-таки смог? Неее, так не пойдет. Не было такого. Никто ничего не сделал, мы сейчас в голом поле, спасибо говорить никому не будем, и ничьей работы в упор не заметим, а станет в гордую позу и начнем вещать.

Итак, если разбираться со словом, которая переживало такие странные метаморфозы и даже стало настолько жупелом уже в третий раз в нашей собственной стране, что было запрещено в качестве чего-то принимаемого на государственному уровне официально, что аж в Конституции записано специальной строкой. Что это?

Одно слово, два корня. Идея и Логос. Понятно, что это никакая не наука. Хотя обычно “логия” - это про какую-то научную дисциплину, при этом народ (даже аспиранты, зачастую) не особо различает собственно предметную область - то что изучается, и научный аппарат - то, кто, чем и как изучает этот самый предмет. Интересно, как бы называлась наука, изучающая идеологии как свой предмет? Ах да, есть дисциплина, в предметное поле которой идеологии вполне входя - политология.

Что люди обычно называют идеологией? Как выше уже говорилось, Маркс сводил идеологию к “ложному сознанию”, исходя из своего негативного отношения к идеализму вообще, немецкому классическому идеализму в частности, и к априорной аксиоме по умолчанию, что идея сама по себе обладает какой-то властью в общественных отношениях. Он так хорошо разбирался в немецкой философии, будучи некогда ее студентом и исследователем, что люто ненавидел ее как образ жизни и мышления, и именно отсюда растут ноги его воинствующего материализма, который по сути не был конкретным целостным мышлением, а был ничем иным, как идеализмом перевернутым с ног на голову: абсолютная идея была заменена материей, а законы логической необходимости были заменены материальным детерминизмом. По сути, несмотря на этот “переворот”, он методологически в своей социологии остался гегельянцем. Господь с ним, с Марксом, но его наблюдение о том, что правящий политический класс всегда создает некую систему представлений и мировоззрений, оправдывающих его господствующее положение и способ эксплуатации масс не лишено смысла. За той оговоркой, что сами массы обычно политическую идеологию как-то не торопятся порождать в виде стройной системы, зато этим любят заниматься оппозиционные политические движи, и более того, не имея реальной власти, зачастую отдают этому занятию сил гораздо больше, чем власть официальная.

Посмотрим: некоторые считают, что первой официальной идеологией государства Российского была Уваровская триада: “Православие, Самодержавие, Народность”. Некоторые вспоминают Филофеевское “Москва - третий Рим, четвертому не бывать”. 

Уваров свою триаду придумал как наш, русский ответ на французскую святую революционную троицу “Либерте, Эгалите, Фратерните”. Придумал, чтобы объяснить Николаю Первому, какую политику он будет проводить как министр народного просвещения, при назначении своем на эту должность. Православие тут понимается как с одной стороны, исконно-посконная вера народа, с другой, как легитимация царской власти, самодержавие как нечто также исконно-посконное, без чего русские люди не мыслят себе жизни, а народность - это народная самобытность, отказ слепо копировать и воспроизводить западные образцы и идеи. Насчет Третьего Рим, то здесь мы видим на самом деле… тоже самое. Разве что без особой народности. Потому что Православие здесь ее в себя полностью включает, и даже самодержавие тоже содержит как момент: первые два Рима пали потому что перестали быть православными, и если третий Рим тоже перестанет быть православным - он падет также и будет конец света, потому что четвертого такого, православного Рима - больше нигде нет. Филофей всерьез опасался распространенных тогда ересей, с которыми в какой-то момент пришлось бороться уже не церковным иерархам, они не справлялись, а государству, регулярными полицейско-инквизиторскими мерами. Эти опасения, по сути сугубо религиозные - власть великого князя здесь только инструмент решения проблем, - стали поводом для написания доктрины, послужившей тогда толчком к росту национального самосознания нашего государства.

Итак, что мы видим? Мы видим некие ценности, которые заявляются как стоящие во главе угла, то, на чем люди либо актуально основывают всю свою систему ценностей, либо должны основывать, и если не всю - то внешне-социальную, демонстрируемую и декларируемую публично. То есть идеология, это система социальных ценностей. А ценности у нас изучает наука аксиология - по которой я не знаю ни одного фундаментального труда, на который можно было бы сослаться. Возможно такие труды есть, но может быть их нет, и именно эта тотальная лакуна является главной причиной, почему у нас все так плохо.

Ценности напрямую связаны с этикой, но этика - это дело индивидуальное. А вот идеология - это дело социальное. Что такое эти ценности? Это некие качества государства, общества и гражданина, которые объявляются безусловно благими, то к чему следует стремится как идеалу - и тогда все будет у всех хорошо, коровы начнут трижды в день доиться, трава попрет из под снега зеленущая как елки, а на елках начнут апельсины расти и финики, вперемежку. И прочее благорастворение воздухов.

Кроме того, идеология всегда называет врага этих идеальных ценностных образов - кто-то или что-то, что мешает этим прекрасным вещам образоваться и быть реализованными сами собой. Он объясняет силу и логику этих враждебных сил, почему они существуют, и как с ними бороться. Это важнейших ингредиент любой идеологии.

Но вот вопрос: для чего на самом деле создаются идеологии? Для того чтобы оправдать свою власть, для того чтобы убедить себя в собственной правоте, если власти пока нет, но очень хочется ее получить, или для того чтобы обосновать свои претензии, показать что ты умный и справедливый, много знаешь, особенно о том как сделать всему вокруг хорошо - и привлечь таким образом себе побольше сторонников?

Мне кажется что такой подход упускает пару моментов. Я считаю, что идеологии не являются конструкциями, которые будучи однажды сформулированы, так и остаются замершими в воздухе. И главная функция любой идеологии, для ее создателей, представляющих определенную политическую платформу, движение, сообщество, партию или объединение граждан, возможно даже предельно неформальное - в том чтобы прояснить прежде всего самим себе - а за что мы собственно боремся, почему, против кого, какими средствами, и какова наша цель?

То есть идеологические штудии - это инструмент и функция самопознания политически активных общностей, обновления собственных убеждений, установок, пересмотра оснований своих представлений в свете новых обстоятельств, их ре-актуализация, и самоактуализация как тех, кто их воплощает. Работа над идеологией не заканчивается у здоровых политических активистов никогда: они ищут себя и думают снова и снова “а кто мы такие и почему мы здесь делаем то что делаем” - чтобы не оказалось в какой-то момент, что все это просто борьба ради борьбы, власть ради власти, а целей и смыслов уже никаких не осталось, только одно распределение бюджета.

Исходя из этого я вижу большую проблему в вопросе об официальной идеологии. Проблема здесь в том, что слишком общие фразы будут безсмысленны, а слишком конкретные тезисы будут наоборот, прокрустовым ложем для развития сознания. Идеология не может быть раз и навсегда принята законом в каких-то раз и навсегда принятых формулировках, это должен быть живой набор именно ценностей и смыслов, развивающийся, постоянно обновляющий свою содержательную конкретность, обновляемый. Поэтому если и возможен какой-то программный текст, в качестве четко зафиксированного документа, то это скорее должен быть набор вопросов и методологический аппарат работы с этими вопросами, с проблематикой социальных коллективных ценностей.

Другая большая проблема в том, что вот, как уже сказано выше, президент осуществляет выборку конструктива из различных идеологических нарративов, даже маргинальных, это большая тяжелая работа и ему удается осуществить органичный, целостный синтез этих идей в рамках своего видения, но занимает ли этим кто-то еще? Да, такие люди и целые организации есть, но их слушают-читают только их подписчики и постоянная аудитория, между ними нет серьезного диалога за пределами площадок интеллектуальной кооперации, вроде какого-нибудь Изборского клуба или Валдайского форума. Население не особо их обсуждает, их оппоненты не особо их изучают и уж тем более не разбирают их всерьез, как что-то стоящее, чему следует не просто даже аргументированно возражать, а находить, в чем есть однобокость, в чем справедливость, в чем предрассудки и как это все можно было бы снять к общему консенсусу, к некой обще-гражданской солидарности. Нет такой всеобщей дискуссии, нет такой работы, есть в лучшем случае набросы троллей и ругань более рядовых сторонников движей на форумах, в чатах, в комментариях к публичным представителям и блогерам. И все.

Наличие такой всеобщей дискуссии и выработка такого консенсуса, я полагаю, были бы гораздо полезнее, чем взять и принять закон о том, что баста - с завтрашнего дня равняемся вот на такой-то перечень официально одобряемых ценностей, добродетелей, ориентиров и идеалов, и публично отплёвываемся вот от таких-то грехов, штук признанных аморальными, а-патриотичными, русофобскими и анти-государственными или еще какими враждебными. То есть, может быть так и можно, но это будет грубо и примитивно, и боюсь будет работать не очень хорошо, так же как не очень хорошо работает (долгое время вообще хреново работала) наша Конституция. Которая уже содержит в себе ряд идеологем. Не только с упоминанием Бога в отношении к тому что такое семья, но например о том, что жизнь, здоровье и человеческое достоинство - это безусловная ценность. Всегда? Любая? Даже если человек - дьявол во плоти, абсолютное зло в каждом своем поступке? Что, так не бывает? Это еще вопрос. Который надо бы обсуждать, вместо того чтобы принимать какую-то формулу за всеобщую необсуждаемую догму.

Но может быть, надо принять спорную догму именно как вызов, провоцирующий дискуссию, чтобы всем уже наконец было о чем поговорить, собравшись вместе, как следует и всерьез, нежели сидеть по своим углам и варясь в своих эхо-камерах в собственном соку.