Литература: об… особенностях семантики

В качестве первого предварительного замечания напомню о фундаментальном свойстве художественного произведения. В виде свободы рисования картины *желаемого*, в полном отрыве от тяжкого бремени физической реализуемости [нарисованных картинок].

Откуда, особенно если учесть наблюдения камрада Корректора об имитатогенности, следует важный практический вывод: любая причастность к производству и распространению коммерческого худ.ла должна вознаграждаться по нормам *уголовного* кодекса. Тут даже придумывать ничего нового не нужно, достаточно творчески расширить область применимости статей, посвящённых борьбе с наркотиками.

Вторым предварительным замечанием я напомню известный анализ уникального в мировой практике феномена РКЛ.

С важным практическим выводом камрада Мюллера о проблеме русско… язычной литературки (смысловые акценты мои):

В какой-то мере она права. Русская литература второй половины XIX века (а честно говоря - после смерти Пушкина), слишком увлекаясь расчесыванием социальных язв и исследованием психических заболеваний с полным погружением, так и не смогла родить свой национальный тип положительного героя. Знаете, что продолжает традиции Великой Русской Литературы (тм)? Перестроечная чернуха. Хорошо, что в XIX веке не было такого разгула наркомании и педерастии, а то мы бы и об их тяжкой жизни книжки читали. И кто-то думает, что на этом материале можно воспитывать молодое поколение? Советская литература (до 50-х) хотя бы попыталась это сделать (хотя и скатилась в итоге благодаря Стругацким в ту же бездну интеллигентской рефлексии).

В качестве злободневной конкретики, походя отметив вывод монографии тов. Крылова о том, что человек поступает не «правильно», а так, как *умеет* (то есть так, как его *научили*, и именно поэтому имитатогенные и несовместимые с физическим миром фантазии должны вознаграждаться по нормам уголовного кодекса), приведу статью Волшебницы о современных проблемах семьи (когда женщина ищет там того, чего нет и быть не может, а потом, встретившись с закономерно-неизбежным взмахом крыла птыцы-обломинго, мстит всему миру, а бизнесмены, заложившие в головку хотелки конечно же ни при чём). Да, первичным мотивом отступления этого абзаца был попавшийся в поле зрения образчик коммерческой пропаганды феминистского сериальчика.

Ну а теперь можно переходить к предмету статьи.

В продолжение нити процитирую очень похожий пример о казахской киргиз-кайсацкой литературе:

«Вспомнилось - у казахов был довольно толковый автор Абай. Как писатель он, пожалуй послабее Лескова но неплох. Так казахи его в школах проходят, но не очень любят. Даже такое некрупное зеркальце для них слишком много и откровенно показывает. Т.е. получается, не доросли до Абая, им самовосхваление подавай пока ещё. А самовосхваление народу окормлять - хорошо получается у личностей циничных и мыслящих узко в категориях личной выгоды. Какой уж тут прогресс культуры возможен. Только отрицание заёмной российской и не более.» © НСК

И для корректировки закостеневшей в самоуничижении (впрочем, комментатор совершенно не обязательно отождествляет себя с тем народом, от чьего имени толкает покаянные речи) реплики — комментарий редактора раздела к заметке, посвящённой анализу избыточно-пеаримого… контента:

Заметьте, как цитаты из классики используются для описания российской власти. Мол, гляньте, вот она - самая чистая, настоящая правда. А правда-то не совсем правда, а литературная фигура, гипербола называется, т.е. преувеличение. Но прогулявшим уроки литературы этого не понять.

Интереснее только наблюдать следствия волевого исключения из поля сознания некоторых иных свидетельств. Например (акценты полужирным снова мои):

Что же касается умственной пищи, предлагаемой Обществом еврейскому юношеству на русском языке, то это большею частью сочинения односторонние, полемические, в которых беспрестанно напоминается еврейскому юношеству «о средневековых обвинениях против евреев» со стороны, конечно, христиан, о «XVIII вековых предрассудках» опять-таки христиан и, конечно, против евреев и т. д., словом, все подобные сочинения, щедро пропагандируемые Обществом, стараются возбудить в юных еврейских умах представления и мрачные картины из истории евреев, которые без этих сочинений утратили бы наверно и жгучесть, и черноту красок.

…

Характер и направление этих органов на русском языке достаточно всем известны. В этих изданиях евреи постоянно толкуют об эмансипации, о существующих будто бы между русскими средневековых предрассудках относительно евреев, о христианском фанатизме и в то же время о великих еврейских талантах, и т. п., стараясь вместе с тем распространять в русской публике выгодные понятия о еврейских законах, о творчестве и созерцании авторитетов талмудической мудрости, с которою они, как видно, никоим образом не желают расстаться, и т. п. На страницах каждого из русско-еврейских органов — «Рассвета», «Русского Еврея», «Восхода» и др., так щедро субсидируемых Обществом, все русское поражает своей огрубелостью, тупостью, угловатостью и т. п. Дух русской национальности остается там глух и нем или покрыт средневековой тьмой. Если же на чем еврейском, которое вообще выставляется округленным, мягким и светлым, где-нибудь окажется изъян или пятно, то это непременно продукт христианского фанатизма или глупости и жадности русских чиновников и т. д. Все дурное русское, повторяем, умышленно выводится здесь на сцену, но не потому, что оно дурное, а потому что оно русское. Здесь собран сор не для того, чтобы очистить избу, но для того, чтобы бросить ее в лицо хозяину. Наконец, ознакомившись ближе с произведениями авторов этой литературы, не трудно убедиться, что здесь нет людей, желающих внести что-нибудь в общую сокровищницу человеческого знания или по крайней мере желающих служить разработке еврейского вопроса: тут работает целая фаланга горячих защитников ветхозаветно-талмудического царства; в то время, как вся четырехмилионная масса русских евреев благодаря исключительно особенностям и силе своих общественных и религиозных учреждений до такой степени живет паразитом за счет производительного труда окружающего ее христианского населения, что богатые евреи, даже для домашнего услужения приглашают христиан, считая своих единоверцев неспособными для этого сравнительно легкого труда, в это время защитники иудейского знамени, не желая сознаться, что вся искусственная организация еврейской общины, вредная для интересов русского государства, создана их же собратьями и благодаря незнанию со стороны русского правительства особенностей жизни еврейской массы, упорно ими же поддерживается, домогаются, с одной стороны, чтобы русские во что бы то ни стало передали в их руки должностные места, допустили их к управлению государственными и общественными делами, сами же, с другой стороны, заявляют непримиримый протест против всякого нравственного сближения евреев с русскими. Каждый беспристрастный человек, полагаем, согласится, что таково общее впечатление, производимое еврейской прессой на русском языке, поддерживаемой означенным Обществом.…

С приложением критериев таланта авторов (см. подборку цитат из романа *Ивана* Лажечникова и сравните с наездами на Николая Петровича [Вагнера] (роман «Тёмный путь», за доступность сканов благодарим фрондёров из РГБ, начинающего литератора за такое бы сожрали так, что и следа в ноосфере не осталось)).

По той же логике пришлось корректировать классификацию упомянутого Лескова (см. цикл «Святочные рассказы», нумер 8 «Жидовская кувырколлегия» например #168760), с задвиганием во второй разряд и комплексом мероприятий по маскировке… повода причины.

Мне известно ещё только одно упоминание табуируемого этнонима. Александр Куприн рассказ «Ученик».

Других произведений, в которых явно приводится негласно, в отличие от являвшегося ещё в позапрошлом веке вполне литературным понятием наименования второй древнейшей профессии, этноним (см. на историю со словарём Даля) мне как-то не припоминается.

Сюда же, в продолжение нити с анализом романа Ивана Лажечникова, следует напомнить пичаль малоизвестнаго австрийскаго художника об особенностях германской литературы во сравнении с островной.

О попытках прыжков через эволюционные ступеньки и технологии «Держи вора!» (И-23)

Процитирую ответ камрада Корректора одному известному идейному борцу с «русским» (и *только* (!!!) русским) «фашизмом» (на фоне наличия отсутствия внятного определения и тем более — набора тестов, зато с последовательными оправданием тех же тенденций в исполнении некогда — «угнетённых», а ныне — более равных народов):