Умел Яаков и хитрить, умел и бороться. Умел и любить, и четырнадцать лет служил батраком за любимую женщину. Жизнь его была и осталась самой увлекательной поэмой,
какая только рассказана была на земле.

^{Владимир Жаботинский, «Четыре сына»}

---

В предыдущей статье в одном из разговоров товарищ очередь заинтересовался вопросом на тему того, что мог подразумевать Иисус в своё время под термином "любовь". Небольшое  расследование по этому вопросу привело меня сначало к этой статье, а потом и к мысли о том, что возможно эта информация будет интересна не только лишь мне.. но эт не точно :)  

---

Говоря о летнем месяце ав, евреи обычно вспоминают девятый день этого месяца, когда были разрушены Первый и Второй храмы и произошло много других трагических событий. Однако ав – не только время траура. Сказано в Мишне, в конце трактата Таанит (26:2): «Сказал раббан Шимон бен Гамлиэль: “Не было у евреев праздников, подобных 15 ава и Йом Кипуру, в которые дочери Иерусалима (в другом списке Мишны – дочери Израиля) выходили в одолженных белых платьях... и танцевали в виноградниках, и что говорили? Парень, подними глаза и посмотри, что ты выбираешь для себя. Не обращай внимания на красоту, обрати внимание на семью; "Обманчива пригожесть и преходяща красота, только женщина, боящаяся Б‑га, достойна хвалы“ и сказано: "Восхвалите ее за плоды ее рук, и пусть прославится она делами своими во всем городе" Мишлей, 31:30, 31)».

То есть, согласно Мишне, в этот день юные девы, надев (непременно одолженные, дабы не стыдились бедные) белые платья, танцевали среди виноградников, чтобы привлечь внимание молодых людей и найти себе будущего спутника жизни. Судя по всему, многим это удавалось – иначе трудно понять слова раббана Шимона бен Гамлиэля, утверждавшего, что «…не было у евреев праздников, подобных 15 ава и Йом Кипуру…».

Вообще же в этот день произошли радостные события, благодаря которым и появился этот красивый обычай. Тогда были отменены два ограничения: запрет на браки между мужчинами и женщинами из разных колен Израиля, а также запрет сынам колена Биньямина жениться на девушках из других колен. Как известно, долгое время девушке, наследующей состояние отца, было запрещено выходить замуж за юношу из иного колена – чтобы земельное владение не переходило от колена к колену. А много лет спустя произошла трагическая «история наложницы в Гиве» (Шофтим, 19:21), побудившая представителей всех колен Израиля опрометчиво поклясться: «Никто из нас не отдаст свою дочь замуж в колено Биньямина». Народ впоследствии понял, что колено Биньямина, почти уничтоженное в кровавой гражданской войне, не перенесет этого запрета, и раскаялся в совершенном: «Отстранено сегодня одно колено от Израиля!» И 15 ава сынам Биньямина было разрешено «умыкать» себе жен из юных жительниц города Шило, где тогда хранился ковчег Завета и куда приходили паломники, вышедшие (специально для этого) в виноградники «водить хороводы». Так было сохранено целое колено Израиля и, естественно, снят запрет на то, чтобы женщины-наследницы из одного колена Израиля вступали в брак с мужчинами из другого колена. Это был первый в еврейской истории случай легализации объединения родов народа Израиля, и книга Шофтим называет его «праздником во имя Всевышнего». А с течением времени, как говорит Мишна, стало обычаем начинать сватовство в этот день, чтобы создавать новые семьи в Израиле.

Но в современном Израиле 15 ава превратилось в своего рода «еврейский ответ» февральскому Дню св. Валентина, католическому празднику, широко отмечаемому в христианском мире. Этот день светская часть населения воспринимает как неофициальный День влюбленных. Считается, что знакомство в этот день приносит удачу и любовь. А если молодые уже знакомы, то следует провести этот летний день самым романтическим образом.

Нетрудно догадаться, что религиозные люди относятся к подобной романтике весьма неодобрительно. По их мнению, юноши и девушки, оторванные от еврейской традиции, которые празднуют ныне 15 ава, как правило, не понимают, что такое настоящая любовь. А потому праздновать в наше время эту дату в соответствии со словами Мишны по меньшей мере опасно и не очень тактично.

Трудно спорить с тем, что многие теперешние нормы отношений между полами в светском обществе и в самом деле мало совместимы с еврейской традицией. Однако означает ли это, что те, кто подвергает критике израильский День влюбленных, правы решительно во всем и что романтическая любовь действительно не имеет ничего общего с «подлинной еврейской любовью», основанной на Торе, и ей нет места в нашей традиции? Именно об этом мы и поговорим в данной статье.

Нередко в религиозной литературе встречается утверждение, что с точки зрения еврейской традиции «настоящая любовь» возникает только после свадьбы, когда супруги по-настоящему узнают друг друга. При этом ссылаются на рассказ о семейной жизни нашего праотца Ицхака. Согласно Торе, Авраам поручил найти невесту для сына своему домоправителю, причем взял с него клятву, что тот подыщет не местную женщину, не моавитянку. Домоправитель выполнил поручение и привез невесту, будущую праматерь Ривку, из Харана. «…И ввел ее (Ривку) Ицхак в шатер Сары, матери своей; и взял Ривку, и она стала ему женою, и он полюбил ее. И утешился Ицхак…» (Берешит, 24:67). То есть Ицхак сначала ввел Ривку «в шатер Сары, матери своей» – и лишь после этого «полюбил ее».

По мнению многих, именно так и должно происходить в «настоящей еврейской семье»: знакомство, свадьба и только потом, когда молодые люди узнали и поняли друг друга, – подлинная любовь. Это не абстрактная теория: молодые люди, которые накануне свадьбы спрашивают у раввинов, что же им делать, если они не чувствуют любви друг к другу, нередко слышат в ответ удивленное: «А что же вы хотите? Вы же еще не женаты».

Так устраивали свою судьбу наши предки, так вели себя наши прадедушки и прабабушки, и, право слово, у них неплохо получалось прожить жизнь в любви и согласии, о которых нынешние пары зачастую только мечтают. Надо признать, что, когда речь идет о молодых людях, выросших в традиционной общине и получивших соответствующее воспитание, это обычно «работает» и сегодня. Другое дело, когда подобный подход практикуется по отношению к тем, кто начал соблюдать заповеди в уже зрелом возрасте, сформировался как личность в совсем ином обществе и имеет несколько иные представления о том, на каких основах строятся отношения с противоположным полом. В этих случаях брак без любви, основанный на надежде, что чувство придет позже, нередко заканчивается разочарованием и даже трагедией.

Разумеется, в каждом конкретном случае всегда можно сказать, что человек недостаточно работал над собой, все еще находится в плену прежних представлений и т. д. Нет спора и о том, что современное общество навязывает молодым людям представления о семейной жизни, о роли каждого из супругов, о принципах построения семьи, отнюдь не способствующие долговечности и счастью союзов. Однако мы пойдем другим путем. История Ицхака и Ривки описана в Торе, в главе «Хаей Сара». А мы заглянем в недельную главу «Вайеце», где рассказано о семейной жизни другого нашего праотца, Яакова.

В отличие от своего отца, Яаков познакомился с будущей женой, встретив ее у колодца. При этом Яаков повел себя как «настоящий мужчина»: увидев девушку, один перевернул тяжеленный камень, напоил ее овец (Берешит, 29:10-11)… Что было дальше, хорошо известно. Яаков поселился в доме своего родича Лавана, который оказался отцом приглянувшейся ему девушки. И «полюбил Яаков Рахель» (Берешит, 30:1)! Как мы помним, свадьба Яакова и Рахели состоялась лишь через семь лет. Однако Яаков не стал откладывать до свадьбы проявление чувств и огласку. И судя по всему, Тора ничего против этого не имеет! Молчат и традиционные комментаторы – Раши, Рамбан, Сфорно…

Конечно, если человек или община считает, что семейную жизнь следует строить по примеру праотца Ицхака, возразить против этого нечего. Но почему тогда нельзя подражать и другому праотцу, Яакову?

Однако продолжим разговор о семейной жизни третьего из праотцев. Как мы помним, благодаря хитрости Лавана Яаков получил двух жен вместо одной, да еще и двух наложниц в придачу. Посмотрим же, как складывались отношения в этой семье.

Чтобы жениться на Рахели и начать жить с ней единой семьей, Яаков работал на Лавана целых семь лет. Поэтому неудивительно, что в начале семейной жизни он «любил Рахель больше, нежели Лею», ее сестру (Берешит, 29:29). Однако затем возникло неожиданное осложнение: Рахель все никак не могла забеременеть, тогда как Лея рожала одного сына за другим.

Значение этого факта нельзя переоценить. Все традиционные культуры видели в женщине прежде всего мать, в идеале – мать сыновей.

Если же у женщины не было детей, она теряла уважение к себе и лишалась уважения окружающих. Так было и у евреев, о чем неопровержимо свидетельствует Писание – вспомним хотя бы историю Ханы, будущей матери пророка Шмуэля: «И был один муж из Раматаим-Цофим, и у него две жены: имя одной – Хана, а имя другой – Пнина; и были у Пнины дети, а у Ханы нет детей. И ей досаждала ее соперница досадою всякою, чтобы возбудить ее, оттого что замкнул Всевышний ей утробу» (I Шмуэль, 1:1, 6). Даже рабыня-наложница Сары, Агарь, забеременев, перестала почитать свою госпожу, поскольку та была бесплодной.

Именно так воспринимали ситуацию и жены Яакова, глубоко убежденные в том, что отношение мужа будет напрямую зависеть от того, сколько сыновей они ему принесут. Об этом красноречиво свидетельствуют имена, которые Лея выбирала для своих сыновей (см. текст Писания). Точно так же рассуждала и младшая из сестер, Рахель, требовавшая от мужа: «Дай мне детей, если же нет – я умру» (Берешит, 30:2) и заявившая, когда ей наконец удалось родить: «Снял Всесильный мой позор».

Как же воспринимал ситуацию сам праотец Яаков? Изменилось ли его отношение к женам после того, как одна родила ему шестерых сыновей, а другая – только одного? Чтобы ответить на этот вопрос, посмотрим, как Тора говорит о женах Яакова уже после того, как они родили (почти) всех своих детей.

Приняв решение уйти от тестя, Яаков позвал своих жен, чтобы сообщить им об этом. В Торе об этом сказано так: «И послал Яаков, и позвал Рахель и Лею в поле, к своим овцам» (Берешит, 31:4). Обратим внимание – сначала Рахель, а потом Лею. И это не случайность – описывая разговор Яакова с женами, Тора вновь упоминает младшую из сестер первой: «И отвечали Рахель и Лея…»

Теперь посмотрим, как повел себя Яаков накануне встречи со своим братом Эсавом, которого, как мы помним, он очень боялся и от которого ждал чего угодно: «И взглянул Яаков, и увидел, вот, Эсав приходит, и с ним четыреста человек; и расставил он детей при Лее, и при Рахели, и при двух рабынях, и поставил рабынь и детей их впереди, Лею и детей ее позади, Рахель же с Йосефом последними» (Берешит, 33:1-2). Комментируя этот стих, Раши приводит следующий мидраш: «Последним (позади всех) – тот, кто милее, дороже других» (Берешит раба, 78). Это объяснение очень логично: если бы Эсав напал, у тех, кто сзади, было бы больше времени спастись. Соответственно, именно там Яаков и разместил самых дорогих для него.

И наконец, последнее. Тора весьма подробно рассказывает о смерти Рахели – где она умерла, при каких обстоятельствах, где Яаков похоронил ее: «Рахель родила и мучилась в родах своих. И когда напряглась при родах своих, сказала ей повитуха: “не бойся, ведь и это сын тебе”. И было, душа ее покидала, когда она умирала, она нарекла ему имя: Бенони, а отец назвал его Биньямин. И умерла Рахель, и была погребена по пути в Эфрат, он же Бейт-Лехем. И поставил Яаков памятник над гробом ее» (Берешит, 35:16-20).

О смерти же Леи Тора вообще не говорит. Мы не знаем, где, когда и при каких обстоятельствах она умерла. И лишь перед смертью Яаков глухо вспоминает, что похоронил ее в родовой усыпальнице в Хевроне (Берешит, 49:13). Видимо, смерть этой жены потрясла его куда меньше, чем преждевременная кончина Рахели.

Поэтому мы можем смело сделать вывод, что со временем отношение Яакова к женам не изменилось. Хотя Лея родила ему больше сыновей, до конца его жизни более любимой женой оставалась Рахель.

Таким образом, история семьи Яакова – это не только повествование об очередном этапе становления еврейского народа. Это еще и рассказ о великом Романтике, который женился по любви в то время, когда большая часть браков совершалась по расчету. И который остался верен своему чувству, несмотря на все жизненные перипетии.

Правда, следует упомянуть о том, что рядом с Яаковом, в соседней могиле, лежит все же Лея, а не Рахель. Да и все современные евреи – потомки, в основном, именно первой, а не второй из сестер.

Август 2009 Александр Элькин

---

Что такое любовь в глазах еврейских мудрецов?

Когда человек рождается, ему кажется, что он находится в центре мира, весь мир принадлежит ему и нет никого в мире, кроме него. Подрастая, постепенно начинает понимать, что кроме него есть в этом мире ещё люди, у которых есть собственная жизнь, собственные мысли, собственные чувства. Но поскольку человек никогда в своей жизни, даже прожив все 120 лет, не почувствует переживаний и боли других людей, не подумает «их мыслями», единственная возможность для него понять других людей — это через себя.

Любовь — это способность ощутить себя единым целым с другими людьми. У человека, который любит свою семью, Я равняется всей его семье. А у того, кто любит всех жителей своего города, Я растёт и «охватывает» всех земляков. У того же, кто любит всех людей земного шара, Я «охватывает» весь мир. Такой человек чувствует, что он сам и все люди мира — единое целое. Это то, что хочет от нас Творец, когда повелевает: «Возлюби ближнего как самого себя» (Ваикра 19, 18). Каждый еврей должен ощутить всех остальных евреев частью самого себя. Именно поэтому сказано «как самого себя» — ощутить их частью себя.

Как-то видел в детском журнале интересный вопрос, обращённый к юным читателям: «Скажите, дети, — было сказано там, — когда вы видите на экране компьютера льва, который гонится за оленёнком, какие мысли у вас возникают? Несомненно, вы подумаете: “Какой жестокий лев! Как было бы хорошо, если бы оленёнок от него убежал!” А что вы скажете, когда увидите маму-птичку, которая приносит червячка своим птенцам? Разрешите предположить, что вы воскликнете что-то вроде: как чудесно, теперь у птенцов есть пища! Но почему же мы не скажем наоборот? Когда увидим льва, почему не скажем: как чудесно, что у львят будет пища? А когда увидим птичку, почему не скажем: какая жестокая птица, какой бедный червячок?».

В том журнале ответа на вопрос я не увидел.

Но думаю, ответ на этот вопрос простой: мы себя всегда отождествляем с тем, кто нам приятен. Именно поэтому, когда мы видим льва, который гонится за оленёнком, сразу же становимся на сторону оленёнка, отождествляем себя с ним. Поэтому думаем: какой жестокий лев! А червячок для нас неприятен, птенцы гораздо милее. Поэтому, видя птичку, которая приносит своим детям червячка, мы отождествляем себя с птенцами и радуемся тому, что у них есть «завтрак».

Интересно, что слово «любовь» на арамейском языке — рахамим, что обозначает также «милосердие». К кому мы милосердны? К тому, на чьё место можем себя поставить, и поэтому мы его любим.

Но Тора не желает, чтобы наша любовь распространялась только на тех, кто нам симпатичен. Тора повелевает нам любить всех евреев, а в священных книгах сказано (СэферТомер Двора), что важно любить и всё человечество. Как же мы сможем полюбить всех людей? Во-первых, понимая, что все, как и мы, — создания Творца. Таким образом мы почувствуем себя одним целым со всем человечеством.

Но есть ещё один путь возлюбить ближнего. На этот путь намекает само слово аhава — «любовь». Корень этого слова hав, что на арамейском языке означает «дай».

Природа человека такова, что когда он «вкладывает» во что-то, он привязывается к этому и чувствует, что это — часть его самого. Именно поэтому мудрецы сказали, что небольшой урожай, который человек сам взрастил, ему гораздо дороже, чем значительно больший урожай, над которым он не трудился. Когда мы даём что-либо ближнему, «вкладываем» в него, мы ощущаем его частью самих себя и поэтому можем его полюбить.

Инетерсно, что наши мудрецы называют мужа и жену рэим аhувим, что значит «любящие друзья». Рав Хаим из Воложина объясняет следующее. В книге Мишлей (25, 17) сказано: «Удерживай ногу твою от дома ближнего твоего, не то он пресытится тобою и возненавидит тебя». Эта «рекомендация» царя Шломо относится только к обычным друзьям. С любящими друзьями по-другому: чем больше времени они проводят вместе, тем сильнее становится их любовь. Муж и жена являются этими любимыми друзьями, поэтому чем больше они бывают вместе, тем больше любят друг друга.

Думаю, что объяснение слов рава Хаима простое: когда обычный друг приходит в гости, рады не ему самому, а тому удовольствию, которое он доставляет. Когда хозяин дома пресыщается гостем и тот перестаёт приносить ему удовольствие, хозяин начинает ненавидеть гостя. А любовь мужа и жены основана не только на удовольствии, которое они получают друг от друга, но и на их ощущении себя единым целым. Тревоги и заботы одного — это тревоги и заботы другого. Точно так же радость одного из них — радость и для другого. Поэтому чем больше муж и жена находятся вместе, чем больше они «вкладывают» в построение настоящей связи и единства, тем больше их любовь друг к другу.

Рассказывают о рабби Арье Левине, одном из самых больших праведников прошлого поколения, что когда он пришёл с женой к врачу, сказал: «У нас болит нога жены».

Теперь мы сможем понять утверждение мудрецов в Пиркей Авот (5, 19), что любовь корыстная (тлуйа бэ-давар — зависящая от наличия определённой вещи, свойства и т.п.), в конце концов, иссякнет. А любовь бескорыстная, безусловная (ше-эйна тлуйа бэ-давар) не исчезает никогда. В первом случае если не будет вещи, свойства, которые вызвали любовь, — и сама любовь пропадёт. А та любовь, при которой люди чувствуют себя единым целым, вечна.

С уважением, Реувен Куклин

10 февраля 2013

тут продолжение тут