Кантовское понимание времени

Доступное изложение положений «Критического анализа чистого разума» оказалось в некоторой степени востребованным, поэтому продолжаю начатое дело. За истолкованием пространства у Канта идёт истолкование времени, которое изложено в §§ 4 — 6. Здесь я решил в большей степени оставить оригинальные формулировки, чтобы сохранить существо кантовской мысли, — хотя и подредактировал их стилистически, чтобы они лучше усваивались при чтении. К ней (как и к любой серьёзной философской мысли) следует относиться не как к утверждаемой окончательной истине (ибо такой статус она имела лишь на момент публикации), а просто как к раскрытию одной из граней философски рассматриваемого мира. Дефиниции специальных терминов приведены в предыдущей части (особенно нужно усвоить слово «форма» в аристотелевском значении — «организующий (упорядочивающий) принцип»).

ВРЕМЯ

Метафизически:

1. Только при наличии времени как априорной представленности возможно себе представлять, что что-то находится в одном и том же времени с чем-то (одновременность) или же в разных с ним моментах времени (друг за другом).

2. Время как априорная представленность даёт основу всем созерцаемостям. В отношении явленностей вообще невозможно упразднить само время, хотя очень даже возможно мысленно убирать явленности из времени — ибо оно есть общее условие их возможности.

3. Априорная необходимость времени только и даёт основу аподиктическим исходным положениям об общих временны́х отношениях или аксиомам о времени вообще. То, что время имеет только одно измерение и что разные моменты времени пребывают не одновременно друг с другом, а друг за другом (как и разные части пространства), не может быть извлечено из опытного познания, потому что оно не придаёт этим положениям ни строго общий характер, ни аподиктическую достоверность. Можно лишь сказать, что так нас учит повседневное распознавание, однако из него не следует, что эти отношения должны быть именно такими. Эти исходные положения имеют силу, будучи правилами, согласно которым возможно опытное познание вообще, и уразумение их мы получаем до опытного познания, а не через него.

4. Время — не общее понятие, а чистая форма сенсуального созерцания. Разные моменты времени есть лишь части одного и того же времени. А та представленность, которая может даваться лишь за счёт одного-единственного предмета, есть созерцание. Положение «разные моменты времени не могут пребывать одновременно друг с другом» также не выводится из общего понятия, а образуется только путём априорного синтеза. Стало быть, оно непосредственно заключено в созерцании и в представленности «время».

5. «Бесконечность времени» означает не более чем то, что все определённые величины времени возможны лишь как суженности единого времени, лежащего в их основе. Поэтому первозданная представленность «время» непременно должна быть дана нам несуженной. Cами же части её (как и любые величины предметов восприятия) могут представляться в своей определённости лишь через суженность — раз не эта целостная представленность должна даваться через понятия (ибо те заключают в себе лишь частичные представленности её), а в основе последних должно лежать непосредственное созерцание.

Трансцендентально:

Лишь в априорной представленности «время» и за счёт неё возможно понятие «изменение», а с ним и понятие «движение» (в смысле «изменение местоположения»). Без неё никакое понятие, каким бы оно ни было, не могло бы сделать понимаемой возможность изменения — т.е. связанности контрадикторных предикатов (например, «пребывание в местоположении» и «отсутствие» той же самой вещи в том же местоположении) в одном и том же объекте. Только во времени могут обнаруживаться обе контрадикторные определённости в одной вещи — а именно обнаруживаться друг за другом. Это и есть основа учений о движении вообще.

Выводы:

1. Время, будучи априорной представленностью, не сохраняется само для себя и не прилагается к вещам как их объективная определённость (которая, значит, оставалась бы и после абстрагирования от условий их созерцаемости). Иначе в первом случае оно было бы тем, что всё-таки пребывало бы действительным без действительных предметов. Во втором же случае время не могло бы предшествовать предметам восприятия как их условие, а также априори созерцаться и познаваться через синтезированные положения. Последнее возможно, только если время — субъективное условие, при котором в нас могут иметь место все созерцания.

2. Время есть форма внутреннего восприятия, т.е. созерцания нас самих и нашего внутреннего состояния. Ибо время не может быть определённостью внешних явленностей — оно не относится к [внешней] форме, расположению и т. д., а, напротив, делает определённым общее отношение представленностей в нашем внутреннем состоянии. И именно потому, что это внутреннее созерцание не даёт нам [внешнюю] форму, мы пытаемся восполнить этот недостаток, прибегая к аналогиям, и представляем себе временну́ю последовательность через идущую бесконечно вперёд линию, в которой многообразие составляет одномерный ряд и из свойств которой мы приходим умозаключением ко всем свойствам времени, кроме одного — что части той линии пребывают одновременно друг с другом, тогда как части времени всякий раз пребывают друг за другом. Из этого также явствует, что сама представленность «время» есть созерцание, так как все общие временны́е отношения выражаются во внешнем созерцании.

3. Время — формальное априорное условие всех явленностей в целом. Пространство, как чистая форма всех внешних созерцаемостей, сужается (будучи априорным условием) просто до внешних явленностей. Но поскольку все представленности как определённости нашего естества относятся к нашему внутреннему состоянию, а последнее относится к формальному условию внутреннего созерцания (значит, к времени), то время есть априорное условие всех явленностей в целом; причём оно — непосредственное условие внутренних явленностей (в нашей душе) и именно за счёт этого, опосредованно, также внешних явленностей. Если можно априори сказать «все внешние явленности пребывают в пространстве и определённы априори по общим пространственным отношениям», то исходя из принципа «внутреннее восприятие», можно в совершенно общем ключе сказать «все явленности в целом (т.е. все предметы восприятия) пребывают во времени и в порядке необходимости находятся в общих временны́х отношениях».

* * *

Если же мы абстрагируемся от нашего способа внутренне созерцать себя и посредством этого созерцания охватывать также все внешние созерцаемости нашей силой «представление» — а значит, будем брать предметы такими, какими они могут быть сами по себе, — то тогда время есть ничто. В отношении явленностей время имеет общесправедливость лишь потому, что явленности уже есть такие вещи, которые мы принимаем как предметы нашего восприятия; однако оно перестаёт быть объективным, когда абстрагируются от сенсуальности нашего созерцания — а значит от родного нам способа представленности, — и начинают вести речь о вещах вообще. Таким образом, время — исключительно субъективное условие нашего (т.е. человеческого) созерцания (которое всякий раз сенсуально, т.е. если мы задеваемся (раздражаемся) предметами) и само по себе, вне субъекта, есть ничто. Однако при этом оно, в отношении всех явленностей — а значит, также всех вещей, которые могут встречаться нам в опытном познании, — объективно в порядке необходимости. Мы не можем сказать «все вещи пребывают во времени», потому что в случае понятия «вещи вообще» абстрагируются от всех способов созерцания их; последнее же есть собственно условие, при котором время входит в представленность предметов. Но после добавления условия к этому понятию — и тогда то выражение станет гласить «все вещи как явленности (т.е. предметы сенсуального созерцания) пребывают во времени», — это исходное положение имеет свою надлежащую объективную правильность и априори общий характер.

Соответственно, речь идёт об эмпирической реальности времени, т.е. общесправедливости его в отношении всех предметов, которые могут когда-либо быть даны нашему восприятию. И раз наше созерцание каждый раз сенсуально, то нам никогда не может даваться в опытном познании предмет, который не подпадал бы под условие «время». Напротив, здесь опротестовываются все притязания времени на абсолютную реальность — а именно, что оно (когда не принимают в соображение форму нашего сенсуального созерцания) само собой прилагается к вещам как условие или свойство. Такие свойства, которые принадлежат вещам самим по себе, никогда не могут ​​​​​​​даваться нам через восприятие. Стало быть, в этом и состоит трансцендентальная идеальность времени — согласно которой оно, после абстрагирования от субъективных условий сенсуального созерцания, есть ровным счётом ничего и не может быть зачислено в предметы сами по себе (т.е. без общего отношения его к нашему созерцанию) ни как что-то пребывающее самостоятельно, ни как их присущность. И эта идеальность, как и идеальность пространства, не должна ставиться в сравнение с подменами от ощущения (Кант имеет в виду субъективный идеализм Беркли — Е.Т.) так как при этом всё же подразумевают, что сама явленность, которой неотъемлемо присущи те предикаты, имеет объективную реальность — которая здесь отпадает напрочь, кроме как если она есть просто эмпирическая явленность, т.е. сам предмет рассматривается просто как явленность.