О двоякой природе индивидуальной свободы

Для написания своей философской работы мне сейчас приходится изучать труды по экзистенциализму. Одной из центральных категорий этого направления мысли является «свобода», понимаемая как индивидуальная. Насчёт неё у меня имеется своё видение, которое я бы хотел изложить здесь в формате наброска. Дело в том, что в отношении индивидуума свобода не может пониматься как просто абсолютная ценность, потому что существует два полностью противоположных друг другу понимания свободы. Ключом к постижению этой противоположности служит понятие «выбор» — в связке с которым свобода понимается, соответственно, как свобода выбора.

Индивидуум, существующий во времени (или, на иностранный манер, экзистирующий), существует по отношению к миру как выбирающий. Мир для существующего индивидуума — это пространство выбора, в котором он каждый раз совершает тот или иной акт выбора. Здесь имеется в виду не только (и не столько) выбор, скажем, еды в магазине на сегодняшний ужин или одежды по сегодняшней погоде, но прежде всего, экзистенциальный (или жизненный) выбор — т.е. такой выбор, который индивидуум совершает для себя как свободный субъект. Ибо свобода индивидуума состоит, вообще, в том, что он способен и фактически может делать наиболее подходящий для себя выбор в одинаковых для всех реальных условиях. В современной философии индивидуальная свобода рассматривается как некий идеал, т.е. как абсолютная свобода субъекта. Однако попробуем посмотреть ближе на этот идеал и выяснить, достижима ли вообще такая свобода.

В положительном смысле, абсолютная свобода — это абстрактная свобода как бесконечное пространство возможностей для выбирающего субъекта. Наиболее свободен в этом смысле маленький ребёнок: такая свобода ему непосредственно дана с рождения. Для него не существует невозможного, и только родители вкупе с другими взрослыми, так сказать, отрезвляют его — т.е. дают осознать, что, наоборот, невозможно вот это и это, а ещё то и вон то. Если же ребёнок растёт в таких условиях, в которых он на деле может каждый раз осуществлять свой бесконечный выбор — скажем, захотел он петь, его отдали хорошему вокальному педагогу, захотел он в другой раз что-то сконструировать, ему купили набор и т.д., — то в таких условиях он каждый раз лишь пробует что-то, но никогда не закрепляется в этом и не хочет продолжать заниматься этим в дальнейшем на постоянной основе. Тогда он и вправду продолжает оставаться абсолютно свободным, но из-за этого он, напротив, не формируется как индивидуальность. Неизвестно, в каком качестве он существует на деле, т.е. как личность, потому что он всё время ищет себя в том или ином направлении, но никогда не останавливается на том, что действительно ему нравилось бы и внутренне не противоречило бы его природе. Если бы он нашёл это и стал заниматься этим регулярно, он бы тогда лишился своей абсолютной свободы, потому что сделал свой экзистенциальный выбор. Правда, этот выбор часто бывает ложным, т.е. оказывается всё-таки не соответствующим его природе — в таком случае он волен вновь выбрать себе по душе что-то другое. Так может продолжаться хоть до бесконечности.

Однако идея абсолютной свободы популярна сегодня и у многих взрослых. На основе этой идеи сформулирована идеология, которая известна под названием «либерализм» и, в частности, утверждает свободу частного предпринимательства. Она отрицает то, что для индивидуума что-то может быть субъективно невозможным, и поэтому призывает «верить в себя», «доверять себе», «думать своей головой» и т.п. Согласно ей, если субъект имеет какую-то цель, но не достигает её, значит он этого просто не хочет или застрял в своих ментальных ограничениях. Но либерализм игнорирует то, что встав на определённый жизненный путь, индивидуум, наоборот, существенно сужает свою свободу выбора (которая до этого была абсолютной) и делает свою жизнь ограниченной в возможностях. Тем более это касается оппозиционного либерализма, который и вовсе ставит существование индивидуума в зависимость от «тоталитарного» режима, делая своей целью его свержение ради мнимой абсолютной свободы. Мнимой, потому что она уже не детская.

Я хочу коснуться реального примера такой свободы. Так, сегодня существуют глубоко законспирированные в Интернете площадки по распространению наркотиков. Их хозяева, несомненно, считают себя свободными людьми — ведь они сознательно ушли от всех ограничений, налагаемых на них обществом, и занимаются тем, чем хотят, зарабатывая при этом много денег. Но на деле их существование, напротив, чрезвычайно ограничено. Его нельзя назвать полноценной жизнью, потому что этим они сами обставили себя множеством ограничений, связанных с незаконным характером их деятельности. Они живут до тех пор, пока их не поймали, — а это свобода преступника, но не индивидуума вообще. Истинная свобода состоит в том, что они когда-то были свободны избрать для себя такой жизненный путь, а не в том, что они сейчас оперируют большими суммами нелегальных денег. Эта искусственная свобода противостоит той истинной, как и наоборот. Тогда получается, что на деле это — несвобода.

В аналогичной несвободе живут вообще все те, кто, как говорят, продал душу дьяволу. У них нет свободы выбора кроме той, что они сами себе сконструировали. Они существуют выпавшими из мира, однако самосохраняются за счёт привлечения в свою замкнутую реальность тех неискушённых, кто соблазняется этим показным образом свободы. При этом умалчивается, что за такой свободой всегда стоит сеть жесточайших условий (без поблажек), и переходящий эту границу попадает во внутреннюю тюрьму — в которой, если повезёт, обретается возможность покупать что-то дорогое и эксклюзивное.

* * *

Этим философским наброском я хотел показать, что сама категория «свобода» двояка. Она делится на естественную свободу экзистенциального выбора, которой изначально наделён каждый человек, и на искусственную свободу индивидуального потребления, которую человек, отрицая свою естественную свободу, создаёт для себя. Если вдуматься, это два абсолютно противоположных друг другу способа существования. Сегодня нам, русским, бескомпромиссно навязывается та вторая свобода. Кто-то её принимает как свою жизненную установку, кто-то нет. Но исторически всегда оказывалось так, что свободу по западному образцу Россия никогда не принимала как свою исконную свободу. Значит, она стоит на стороне свободы экзистенциального выбора и защищает сегодня (как и много раз до этого) именно её.