Пер­вый за­мгла­вы ад­ми­ни­стра­ции пре­зи­ден­та Ка­зах­ста­на: "Мы будем со­блю­дать огра­ни­че­ния, вве­ден­ные в от­но­ше­нии Рос­сии и Бе­ла­ру­си"

Экс­клю­зив­ное ин­тер­вью EURACTIV Ти­му­ра Су­лей­ме­но­ва, пер­во­го за­ме­сти­те­ля ру­ко­во­ди­те­ля ад­ми­ни­стра­ции пре­зи­ден­та Ка­зах­ста­на, о войне на Укра­ине, вли­я­нии за­пад­ных санк­ций на его стра­ну и из­ме­не­нии гео­по­ли­ти­че­ско­го ба­лан­са. Тимур Су­лей­ме­нов - ка­зах­стан­ский эко­но­мист, ко­то­рый за­ни­мал раз­лич­ные го­су­дар­ствен­ные посты, вклю­чая ми­ни­стра эко­но­ми­ки.

- Обыч­но я спра­ши­ваю при­ез­жих офи­ци­аль­ных лиц о цели их ви­зи­та, хотя на этот раз на­пря­жен­ная меж­ду­на­род­ная об­ста­нов­ка го­во­рит сама за себя…

- Глав­ной целью, ко­неч­но же, было об­суж­де­ние си­ту­а­ции с те­ку­щим гео­по­ли­ти­че­ским кри­зи­сом, во­ен­ны­ми дей­стви­я­ми на Укра­ине, санк­ци­я­ми к рос­сий­ской эко­но­ми­ке и фи­нан­со­вой си­сте­ме, их по­след­стви­я­ми для Ка­зах­ста­на, а также спо­со­ба­ми их смяг­че­ния.

Во-​вторых, про­де­мон­стри­ро­вать нашим ев­ро­пей­ским парт­не­рам, что Ка­зах­стан не будет ин­стру­мен­том об­хо­да санк­ций США и ЕС в от­но­ше­нии Рос­сии. Мы будем со­блю­дать санк­ции. Несмот­ря на то, что мы яв­ля­ем­ся ча­стью Эко­но­ми­че­ско­го союза с Рос­си­ей, Бе­ла­русью и дру­ги­ми стра­на­ми, мы также яв­ля­ем­ся ча­стью меж­ду­на­род­но­го со­об­ще­ства. По­это­му по­след­нее, чего мы хотим - это вто­рич­ные санк­ции США и ЕС при­ме­ни­тель­но к Ка­зах­ста­ну. И тре­тье - об­су­дить рас­ши­ре­ние на­ше­го со­труд­ни­че­ства с ЕС.

- Когда вы го­во­ри­те, что Ка­зах­стан не будет по­мо­гать об­хо­дить санк­ции - это ваша ини­ци­а­ти­ва, или за­пад­ные кол­ле­ги вы­ра­зи­ли оза­бо­чен­ность?

- Это улица с дву­сто­рон­ним дви­же­ни­ем. Были неко­то­рые об­ра­ще­ния не из ЕС. Одна из де­пу­та­тов пар­ла­мен­та Бри­та­нии вы­ра­зи­лась в том смыс­ле, что, ве­ро­ят­но, санк­ции долж­ны быть при­ме­не­ны и к Ка­зах­ста­ну, по­сколь­ку наша стра­на яв­ля­ет­ся чле­ном Евразий­ско­го эко­но­ми­че­ско­го союза. При этом мы поль­зу­ем­ся че­тырь­мя сво­бо­да­ми - пе­ре­дви­же­ния ка­пи­та­ла, то­ва­ров, услуг и ра­бо­чей силы, - и, как она ска­за­ла, “нам нужно за­крыть пе­ри­метр”.

Но это не глав­ная при­чи­на. Глав­ная при­чи­на - это наше соб­ствен­ное же­ла­ние при­е­хать сюда, к на­ше­му ос­нов­но­му тор­го­во­му парт­не­ру и од­но­му из наших клю­че­вых ин­ве­сти­ци­он­ных парт­не­ров, чтобы от­кры­то об­су­дить си­ту­а­цию и ска­зать, что да, мы будем про­дол­жать тор­го­вать с Рос­си­ей. Мы будем про­дол­жать ин­ве­сти­ро­вать в Рос­сию и при­вле­кать ин­ве­сти­ции для Рос­сии: у нашей эко­но­ми­ки нет воз­мож­но­сти дей­ство­вать иначе. Но мы сде­ла­ем все воз­мож­ное, чтобы кон­тро­ли­ро­вать санк­ци­он­ные то­ва­ры. Мы сде­ла­ем все воз­мож­ное, чтобы кон­тро­ли­ро­вать любые ин­ве­сти­ции фи­зи­че­ских или юри­ди­че­ских лиц, на­хо­дя­щих­ся под санк­ци­я­ми в Ка­зах­стане, и это то, что мы хо­те­ли от­кры­то до­не­сти до ев­ро­пей­цев. Чтобы про­де­мон­стри­ро­вать, что у нас есть дей­ству­ю­щая си­сте­ма.

По­это­му это долж­на быть си­сте­ма, а не набор мер. Это по­тре­бу­ет из­ме­не­ний в за­ко­но­да­тель­стве, и это то, что мы со­би­ра­ем­ся сде­лать.

- Удо­вле­тво­ре­ны ли вы по­ни­ма­ни­ем со сто­ро­ны своих ев­ро­пей­ских со­бе­сед­ни­ков?

- Да. Мы по­лу­чи­ли пол­ное по­ни­ма­ние. Мы очень до­воль­ны.

- Есть ли у Ка­зах­ста­на про­бле­мы с тем, чтобы на­зы­вать войну на Укра­ине "вой­ной"? Вы ска­за­ли “во­ен­ные дей­ствия” в самом на­ча­ле…

- Нет, у нас нет про­блем с тем, чтобы на­зы­вать вещи сво­и­ми име­на­ми. Рос­сия ре­ши­ла вве­сти закон, за­пре­ща­ю­щий слово “война”. Они на­зы­ва­ют это спе­ци­аль­ной во­ен­ной опе­ра­ци­ей. Но в Ка­зах­стане мы на­зы­ва­ем это так, как оно есть, к со­жа­ле­нию.

- Ге­не­раль­ная Ас­сам­блея ООН при­ня­ла две необя­зы­ва­ю­щие ре­зо­лю­ции, при­зы­ва­ю­щие по­ло­жить конец войне. Ка­зах­стан воз­дер­жал­ся. Свя­за­но ли это с ва­ши­ми до­го­вор­ны­ми обя­за­тель­ства­ми с Рос­си­ей?

- Дей­стви­тель­но, Ка­зах­стан яв­ля­ет­ся чле­ном как Евразий­ско­го эко­но­ми­че­ско­го союза, так и ОДКБ, Ор­га­ни­за­ции До­го­во­ра о кол­лек­тив­ной без­опас­но­сти, то есть мы яв­ля­ем­ся чле­на­ми как эко­но­ми­че­ско­го, так и во­ен­но­го со­ю­зов с Рос­си­ей. Но по­ло­же­ния до­го­во­ров не при­ме­ни­мы к дан­но­му кон­крет­но­му слу­чаю.

Ко­неч­но, Рос­сия хо­те­ла, чтобы мы боль­ше были на их сто­роне. Но Ка­зах­стан ува­жа­ет тер­ри­то­ри­аль­ную це­лост­ность Укра­и­ны. Мы не при­зна­ва­ли и не при­зна­ем си­ту­а­цию в Крыму и на Дон­бас­се, по­то­му что ООН их не при­зна­ет. Мы будем ува­жать толь­ко ре­ше­ния, при­ня­тые на уровне Ор­га­ни­за­ции Объ­еди­нен­ных Наций.

- Мо­же­те ли Вы рас­ска­зать нам, как раз­ви­ва­ет­ся си­ту­а­ция в Ка­зах­стане после дра­ма­ти­че­ских со­бы­тий в на­ча­ле ян­ва­ря?

- Ян­вар­ские со­бы­тия были тра­ги­че­ски­ми. Мы по­те­ря­ли около 150 жиз­ней. В на­сто­я­щее время про­дол­жа­ет­ся рас­сле­до­ва­ние, пред­ва­ри­тель­ные ре­зуль­та­ты были пред­став­ле­ны ге­не­раль­ной про­ку­ра­ту­рой и ми­ни­стер­ством внут­рен­них дел на про­шлой неде­ле, но окон­ча­тель­ные ре­зуль­та­ты еще не опуб­ли­ко­ва­ны.

Как толь­ко они вый­дут, мы об­на­ро­ду­ем их. Но ян­вар­ские со­бы­тия по­слу­жи­ли важ­ным им­пуль­сом, толч­ком к столь необ­хо­ди­мым ре­фор­мам и из­ме­не­ни­ям в эко­но­ми­ке Ка­зах­ста­на, об­ще­стве, в нашей по­ли­ти­че­ской си­сте­ме. За 30 лет мы на­ко­пи­ли много оши­бок в управ­ле­нии, и без этого кро­во­про­ли­тия я не уве­рен, что мы были бы та­ки­ми же сме­лы­ми, как нация, чтобы про­дви­гать­ся впе­ред в ре­фор­мах.

Пре­зи­дент в своем вы­ступ­ле­нии в пар­ла­мен­те и об­ра­ще­нии к нации объ­явил о даль­ней­ших ре­фор­мах в по­ли­ти­че­ской си­сте­ме, ко­то­рые по­тре­бу­ют вне­се­ния из­ме­не­ний в кон­сти­ту­цию, ли­бе­ра­ли­за­ции по­ли­ти­че­ско­го поля. Мы рас­ши­ря­ем воз­мож­но­сти мест­ных вла­стей и мест­ных ор­га­нов вла­сти и мно­гое дру­гое.

- Ян­вар­ские со­бы­тия были спро­во­ци­ро­ва­ны по­вы­ше­ни­ем цен на по­пу­ляр­ное топ­ли­во, ко­то­рое боль­шин­ство людей ис­поль­зу­ет в своих ав­то­мо­би­лях. Но в на­сто­я­щее время цены рас­тут не толь­ко на энер­го­но­си­те­ли. Ка­зах­стан - бо­га­тая энер­ги­ей и ре­сур­са­ми стра­на, ка­ко­ва стра­те­гия?

- Вы правы, толч­ком к ян­вар­ским со­бы­ти­ям по­слу­жи­ла цена на сжи­жен­ный газ. Ка­зах­стан об­ла­да­ет боль­шим по­тен­ци­а­лом в плане до­бы­чи газа. К со­жа­ле­нию, сей­час га­зо­вый рынок жест­ко ре­гу­ли­ру­ет­ся, что огра­ни­чи­ва­ет воз­мож­но­сти раз­ра­бот­ки наших огром­ных за­па­сов газа. Чтобы из­ме­нить это, нам, к со­жа­ле­нию, при­дет­ся из­ме­нить цены. Это очень чув­стви­тель­ный во­прос не толь­ко для нашей стра­ны. Везде одно и то же. По­это­му нужно де­лать это очень осто­рож­но и объ­яс­нять людям.

- От­ре­зан ли Ка­зах­стан от экс­порт­ных марш­ру­тов из-за войны на Укра­ине?

- Да, можно так ска­зать. Боль­шая часть нашей нефти, 90%, про­хо­дит через рос­сий­скую тер­ри­то­рию, боль­шая часть на­ше­го экс­пор­та идет в Рос­сию или через Рос­сию. Таким об­ра­зом, ны­неш­няя си­ту­а­ция со­зда­ет мно­же­ство про­блем для мно­гих от­рас­лей про­мыш­лен­но­сти Ка­зах­ста­на. Будем на­де­ять­ся, что когда за­кон­чит­ся во­ен­ная фаза, будут рас­чи­ще­ны до­ро­ги и же­лез­ные до­ро­ги. Но нам нужно ди­вер­си­фи­ци­ро­вать наши экс­порт­ные марш­ру­ты.

- Учи­ты­вая ваши хо­ро­шие от­но­ше­ния с Ки­та­ем и опыт вашей стра­ны в от­но­ше­ни­ях с вашим со­се­дом, в каком на­прав­ле­нии дви­жет­ся Китай? Он с За­па­дом или с Рос­си­ей? Я знаю, что это слож­ный во­прос, но я хочу его за­дать.

- Это слож­ный во­прос. Но я думаю, что Китай на­хо­дит­ся в наи­луч­шем по­ло­же­нии, чтобы вос­поль­зо­вать­ся си­ту­а­ци­ей, по­то­му что рус­ским при­дет­ся по­вер­нуть­ся к Китаю, хотят они этого или нет. И усло­вия, в ко­то­рых ки­тай­цы будут ра­бо­тать с рус­ски­ми, из­ме­нят­ся, по­то­му что пе­ре­го­вор­ная по­зи­ция Рос­сии хуже, чем была месяц назад. А когда вы так за­ви­си­те от од­но­го парт­не­ра, это де­ла­ет вас более уяз­ви­мым.

По­это­му я думаю, что Китай по­ста­ра­ет­ся остать­ся в сто­роне от битвы. Они не хо­те­ли бы ввя­зы­вать­ся в санк­ци­он­ную войну с США и ЕС. Боль­шин­ство вто­рич­ных санк­ций, ко­то­рые вво­дят США, будут со­блю­дать­ся ки­тай­ца­ми. Но их тор­гов­ля с Рос­си­ей уве­ли­чит­ся, и тех­но­ло­ги­че­ская за­ви­си­мость Рос­сии от Китая также воз­рас­тет.

- Что еще вы ска­за­ли офи­ци­аль­ным лицам ЕС, с ко­то­ры­ми встре­ча­лись?

- Ка­зах­стан не яв­ля­ет­ся ча­стью этого кон­флик­та. Да, мы яв­ля­ем­ся ча­стью Евразий­ско­го эко­но­ми­че­ско­го союза, но мы неза­ви­си­мое го­су­дар­ство со своей соб­ствен­ной си­сте­мой, и мы будем со­блю­дать огра­ни­че­ния, вве­ден­ные в от­но­ше­нии Рос­сии и Бе­ла­ру­си.

Мы не хотим и не будем рис­ко­вать. И мы хо­те­ли бы рас­ши­рить наше со­труд­ни­че­ство со стра­на­ми ЕС и ЕС в целом. Мы - самая про­за­пад­ная стра­на в Цен­траль­ной Азии. У нас много общих цен­но­стей. Во-​первых, у нас общий кон­ти­нент, по­то­му что 300 000 квад­рат­ных ки­ло­мет­ров Ка­зах­ста­на на­хо­дят­ся в Ев­ро­пе. Эта часть Ка­зах­ста­на на­мно­го боль­ше, чем боль­шин­ство стран ЕС.

- Зай­ми­те место Рос­сии в Со­ве­те Ев­ро­пы!

- [сме­ет­ся] Нам нужно это об­су­дить. У нас много об­ще­го, мы на­хо­дим­ся между ази­ат­ской и за­пад­ной ци­ви­ли­за­ци­я­ми, и у нас есть черты и той, и дру­гой. Ре­фор­мы, пред­ло­жен­ные пре­зи­ден­том, яв­ля­ют­ся про­ев­ро­пей­ски­ми, про­де­мо­кра­ти­че­ски­ми и, на­де­юсь, через три-​пять лет вы об­на­ру­жи­те го­раз­до боль­ше сход­ства между нами и та­ки­ми стра­на­ми, как Ни­дер­лан­ды, Фран­ция, Поль­ша или дру­гие стра­ны ЕС, а не ав­то­ри­тар­ная Азия.