Градации политических процессов

Политические процессы, как, впрочем, и любые другие, могут быть ранжированы в зависимости от глубины их проникновения в общую толщу бытия, так и в зависимости от мозгов интерпретатора. Они могут быть просто описаны, как видятся, а могут – с помощью определённой методологии описания, которая следует точным установкам или концептуальному воззрению интерпретатора. Крайне редко встречаются ранжировки политических процессов, выраженные с двух или трёх позиций одновременно, причём – все они при этом могут выглядеть безупречно логичными.

При оценке подобных ранжировок любой человек не может отступить в сторону от самого себя и оценить увиденное, услышанное, написанное как-то иначе, чем с соответствие со своими наклонностями, выработанным мнением или следуя своей собственной жизненной концепции. Такова природа мышления человека, и она не знает исключений. Но, поскольку людей много на планете, то и ранжировок всех процессов – тоже безчисленное множество. Многие из них совпадают между собой, за исключением тонких нюансов, поэтому зачастую они видятся консолидированным мнением целых групп.

В политических процессах подобные мнения «групп», существуют ли они на самом деле или они являются плодами воображения очередного интерпретатора, видятся опорой, на которой политические игроки выстраивают очередную комбинацию очередного раунда вечнотекущих изменений форм. В текущей политической ситуации на планете, не в последнюю очередь потому, что огромные массы людей получили непосредственную возможность ОХРЕНЕВАТЬ от «прикосновения» к тому, что вот прямо происходит здесь и сейчас, мнения подобных «групп» постепенно теряют своё значение, не в последнюю очередь потому, что самих «групп» становится всё больше и больше.

Происходит и размытие «границ» между «группами», некоторые из которых выбиваются чутка вперёд по неопределимому признаку, просто потому, что они больше отличаются от других, но это самое «вперёд» обычно бывает ложным. Причём дистанция между определением отличия и до выявления ложности становится с каждым годом всё короче и короче. Феномен «авторитетов», на котором держались последние несколько тысячелетий, чьи слова были, если и не «законом», то хотя бы весомыми, рушится не по дням, а по часам. А нового институтства, хотя бы отчасти заменяющего былой «авторитетный», не наблюдается.

Поэтому достаточно смешно наблюдать появление новых политических «групп»: все они опираются на тех или иных «авторитетов», которые уже давно не авторитеты, а посмешища (не для всех, но очень для многих людей). Перемешан с неизвестным дерьмом неизвестной пробы и сам по себе политический процесс, который уже не отделить от неполитического. Из-за этого всего и плодятся совсем фантастические теории по поводу объяснения всего и вся. В общем, наблюдается полный раздрай. В этой мутной водичке густо перемешанных процессов, среди которых едва-едва проглядывают иногда политические, нетрудно перестать ориентироваться напрочь.

Поэтому, имхо, для серьёзной аналитики процессов, пришла пора перестать обращать внимания на так называемую «политику» вообще (тем более, что уже перестало чётко пониматься, а что такое политика), а начать пристально вглядываться… Во что, собственно? А в достаточно простую вещь: в то лишь, что «играет» только ГЛОБАЛЬНО. Любая местечковость уже настолько вписана в долгоиграющие процессы, бывшие политические, ныне им даже ещё термин не придумали, что говорить о ней достаточно безсмысленно. И на этот момент уже давно обращают внимание те, кто постоянно разминают свои языки на этом поприще.

Термин, кстати, может достаточно прост: «глобальность». Т. е. говоря про глобальность, можно как бы указывать, что это не совсем политика, это – чутка выше и чутка ширше, и вот именно она всё, в том числе и все местечковые процессы, и определяет. Такая глобальность уже не политика в посконном смысле слова ситуации разделённости государств и их скрепок в разные союзы, а совершенно другая ИГРА. Ну, лично я бы назвал её «игрой концепций». Не смыслов, не сюжетов, не проговоров, не хитрозакрученных интересов и прочей суконной белиберды, которыми как раз и занимаются местечковые политиканы (на нижнем т. с. уровне), а кое-чем повыше.

И для освещения или анализа таковой глобальности между прочим – никакой текущий смыслоряд не нужен. А почему? А потому что любой смысл несёт в себе привязки к смыслам старым, откуда он, собственно, когда-то и вырос, видоизменившись. Концептуальное же мышление в корне отличается от смыслового. Оно руководит происходящими танцами со смыслами, является их руководителем. Поэтому анализ, основанный на вычленении концепций, а вовсе не смыслов, будет куда как более точен и предсказуем.

Правда, есть одно немаловажное «но». Дело в том, что концепции принципиально не вербализуемы, не могут быть обращены в слова и предложения, потому что при попытке сделать это – вылезают орды старых смыслов и поганят всю картину напрочь, от концепций вообще ничего не остаётся. Поэтому-то остаётся единственный выход – попытки вербализации концепций с помощью всего двух инструментов: предоставления «картинок» и предоставления «притчевости». Первый отвечает за эстетику и красоту (или неряшливость и безобразие), второй – за приглашение в интеллектуальное творчество.

Ясен перец, что «картинки» схватываются глазом и ещё чем-то гораздо быстрее, потому что на автомате, тогда как «притчевость» всегда требует напряжения головы и свойственного ей мышления. Помимо всего прочего, «картинки» ещё бывают и просто картинками, ну, для полных дебилов. А «притчевость» может быть настолько туманна, что вызывает отторжение. Из-за этого, кстати, из-за появления (и обильного) «картинок» в текстовом виде (плюс просто картинок), произошёл резкий ОТТОК приличного количество людей в голимые тексты, голимые рассуждения, в ПОИСК хотя бы чего-то мало-мальски осмысленного.

А тут им начали предоставляться в приличных объёмах всевозможные «притчи», которые одной ногой стоят не пойми в чём, а другой – во всё тех же «картинках». В общем, есть от чего голову потерять. Но можно и не терять, если принять на вооружение высказанный ранее постулат: мiр, или вернее его базовые игроки, переходят (или перешли) на ИГРЫ КОНЦЕПЦИЙ, а политику оставили «малышам»-игрокам, бо их там место.

Игры концепций отличаются от политических процессов тем, что первые задают импульсы вторым. Эти импульсы могут затихать со временем, или так видоизменяться, что могут потребовать дополнительных усилий от «импульсаторов». А могут и «работать» достаточно долгое время, если внутренняя суть концепции ощущается, как необходимое «звено» для игр политических. Важно при этом видеть отличия этих самых «звеньев» от самих концепций. Они – сильно отличаются друг от друга. «Звенья», поскольку они выражаются смыслами, легче понять. Но понимание всегда отстраняет ищущего от ощущения концепции в сторону, а там концепция может и «затеряться».

Так вот лишь отображение, и неуклонное следование/слежение за «ухваченной» и «запомненной» концептуальностью способно предоставить сильный материал для анализа.