24 ав­гу­ста 1572 года Вар­фо­ло­ме­ев­ская ночь

Этот день в ис­то­рии:

Вар­фо­ло­ме­ев­ская ночь стала одним из самых кро­ва­вых пятен на стра­ни­цах фран­цуз­ской ис­то­рии, когда с 23 на 24 ав­гу­ста 1572 года ка­то­ли­ки пе­ре­би­ли вер­хуш­ку про­те­стант­ско­го дво­рян­ства, а обе­зу­мев­шая чернь устро­и­ла мас­со­вую резню в Па­ри­же, а потом и по всей Фран­ции.

Рас­ска­жем как ре­ли­ги­оз­ная борь­ба за власть об­ра­ти­лась кро­ва­вой кашей, прак­ти­че­ски за мгно­ве­ние унес­шей жизни де­сят­ков тысяч че­ло­век. 

Как ка­то­ли­ки с гу­ге­но­та­ми бо­ро­лись

В середине-​конце XVI века во Фран­ции с неболь­ши­ми пе­ри­о­да­ми за­ти­шья по­лы­ха­ли ре­ли­ги­оз­ные войны, во время ко­то­рых пред­ста­ви­те­ли тра­ди­ци­он­но­го ка­то­ли­че­ства про­ти­во­сто­я­ли ши­рив­ше­му­ся дви­же­нию каль­ви­ни­стов, ко­то­рых во Фран­ции име­но­ва­ли гу­ге­но­та­ми.

Обе сто­ро­ны не гну­ша­лись мас­со­вых рас­прав, прав­да, каж­дая устра­и­ва­ла их по-​своему. Для гу­ге­но­та убий­ство ка­то­ли­ка в первую оче­редь было актом граж­дан­ско­го про­ти­во­сто­я­ния, по­это­му за­ча­стую ре­за­ли лишь вли­я­тель­ных свя­щен­ни­ков, а жен­щин и детей ста­ра­лись не тро­гать. А вот ка­то­ли­ки, осо­бен­но негра­мот­ные кре­стьяне и ме­щане, вос­при­ни­ма­ли по­яв­ле­ние боль­шо­го ко­ли­че­ства про­те­стан­тов как при­знак бли­зо­сти Суд­но­го Дня, а самих гу­ге­но­тов — как ис­ча­дий ада, про­дав­ших душу дья­во­лу. По­это­му на­па­де­ния на гу­ге­но­тов часто со­про­вож­да­лись ис­тя­за­ни­я­ми, над­ру­га­тель­ства­ми над те­ла­ми и ре­ли­ги­оз­ной ис­те­ри­ей. Жен­щин и детей фа­на­ти­ки не ща­ди­ли по той же при­чине.

Мас­со­вые убий­ства на­ча­лись с ин­ци­ден­та в Фуа в 1566 году, где ка­то­ли­ки об­на­ру­жи­ли в каком-​то сарае мо­ля­щих­ся гу­ге­но­тов, а по­сколь­ку в го­ро­дах им было за­пре­ще­но при­люд­но устра­и­вать мо­ле­ния, на них на­тра­ви­ли стра­жу. Про­те­стан­ты от­ка­за­лись разой­тись, а затем на­ча­ли ки­дать­ся в ме­ша­ю­щих людей кам­ня­ми. В ре­зуль­та­те озве­рев­шая стра­жа во­рва­лась в сарай и пе­ре­би­ла около трех­сот че­ло­век.

В ка­то­ли­че­ском Па­ри­же эта но­вость была встре­че­на ли­ко­ва­ни­ем. Ре­ак­ция гу­ге­но­тов не за­ста­ви­ла себя долго ждать, и через год в Ниме почти сотня монахов-​католиков была пе­ре­би­та каль­ви­ни­ста­ми. Это со­бы­тие вошло в ис­то­рию как ночь свя­то­го Ми­ха­и­ла, или «Ми­ше­ла­да». Да и до этого, в 1566 году гу­ге­нот­ские вожди пы­та­лись за­хва­тить в плен фран­цуз­ско­го ко­ро­ля, чтобы пра­вить от его имени, од­на­ко план со­рвал­ся.

Об­ста­нов­ка на­ка­ля­лась все боль­ше. 

Сва­дьба Ген­ри­ха На­варр­ско­го и по­ку­ше­ние на ад­ми­ра­ла Ко­ли­ньи

Зна­ме­ни­той Вар­фо­ло­ме­ев­ской ночи пред­ше­ство­ва­ли два не менее зна­чи­мых со­бы­тия. Ека­те­ри­на Ме­ди­чи, мать Карла IX, ко­то­рая по факту дер­жа­ла в своих руках браз­ды прав­ле­ния Фран­ци­ей, по­пы­та­лась упро­чить ре­ли­ги­оз­ный мир в стране бра­ком своей до­че­ри Мар­га­ри­ты, ве­ру­ю­щей ка­то­лич­ки, и са­мо­го знат­но­го пред­во­ди­те­ля гу­ге­но­тов Ген­ри­ха На­варр­ско­го.

Это вы­зва­ло раз­дра­же­ние среди знати, к тому же ока­за­лось, что у Мар­га­ри­ты уже есть воз­люб­лен­ный — гер­цог Гиз. Когда ее уже у ал­та­ря спро­си­ли, со­глас­на ли она выйти замуж за Ген­ри­ха, Мар­га­ри­та не про­ро­ни­ла не слова, и тогда ко­роль боль­но ущип­нул ее. Она вскрик­ну­ла «Уиии!», а по-​французски это по­хо­же на «Да!», по­это­му сва­дьба все же со­сто­я­лась.

На це­ре­мо­нию при­е­хал весь цвет гу­ге­нот­ско­го дво­рян­ства, чем па­ри­жане были крайне недо­воль­ны. И уже через че­ты­ре дня после це­ре­мо­нии, 22 ав­гу­ста 1572 года, было со­вер­ше­но по­ку­ше­ние на од­но­го из самых ува­жа­е­мых пред­во­ди­те­лей гу­ге­но­тов, ад­ми­ра­ла Ко­ли­ньи. Его толь­ко ра­ни­ли, но про­те­стан­ты были в яро­сти, угро­жая со­брать вой­ска и на­чать новую войну, если им не будет выдан на­па­дав­ший.

Карл IX уви­дел в этом воз­мож­ность раз и на­все­гда пре­кра­тить ре­ли­ги­оз­ные войны. Он со­брал совет, где было ре­ше­но аре­сто­вать и ча­стич­но пе­ре­бить гу­ге­нот­скую вер­хуш­ку, пока они так удач­но со­бра­лись в одном месте. Воз­мож­но, этот сбор со­сто­ял­ся по на­сто­я­нию Ека­те­ри­ны Ме­ди­чи, ко­то­рая нена­ви­де­ла Ко­ли­ньи и бо­я­лась его вли­я­ния на ко­ро­ля. Тем не менее, часы уже стали от­счи­ты­вать время до од­но­го из самых кро­ва­вых со­бы­тий XVI века — Вар­фо­ло­ме­ев­ской ночи.

Вар­фо­ло­ме­ев­ская ночь

В ночь с 23 на 24 ав­гу­ста 1572 года набат воз­ве­стил о том, что за­го­вор­щи­ки долж­ны при­сту­пить к делу. Пре­ду­пре­жден­ная го­род­ская стра­жа за­пер­ла во­ро­та Па­ри­жа, а на домах знат­ных гу­ге­но­тов на­ри­со­ва­ли крас­ные кре­сты, вы­пи­сав их оби­та­те­лям смерт­ные при­го­во­ры. Католики-​убийцы для от­ли­чия на­ши­ли на себя белые кре­сты.

Пер­вым в спис­ке стал дом Гас­па­ра Ко­ли­ньи, где пре­ста­ре­ло­го ад­ми­ра­ла про­ткну­ли шпа­гой, а затем вы­бро­си­ли в окно, под ноги гер­цо­га де Гиза. Там по­кой­ни­ка из­ре­за­ли на лос­ку­ты и ка­стри­ро­ва­ли, а тело сна­ча­ла во­ло­чи­ли по ули­цам, после чего по­ве­си­ли, со­жгли и вы­бро­си­ли в реку.

Убий­ство Ко­ли­ньи по­слу­жи­ло сиг­на­лом для за­го­вор­щи­ков. В Лувре гер­цо­га На­варр­ско­го при­гла­си­ли к ко­ро­лю, а ожи­дав­шую его свиту из со­ро­ка дво­рян по оче­ре­ди вы­ма­ни­ли во двор и за­ко­ло­ли. Са­мо­го гер­цо­га спас­ло то, что он под дав­ле­ни­ем ко­ро­ля успел при­нять ка­то­ли­че­ство. Тем вре­ме­нем Мар­га­ри­та слу­чай­но спас­ла неко­е­го дво­ря­ни­на, ко­то­рый весь в ранах вбе­жал в ее покои и упал в объ­я­тья, а во­рвав­ши­е­ся убийцы-​преследователи ре­ши­ли, что за­ста­ли ко­ро­ле­ву На­варр­скую за лю­бов­ны­ми иг­ра­ми с новым фа­во­ри­том, после чего рас­кла­ня­лись и уда­ли­лись.

В эту ночь мно­гие знат­ные дво­ряне вос­поль­зо­ва­лись воз­мож­но­стью све­сти лич­ные счеты, как, на­при­мер, зна­ме­ни­тый граф де Бюсси, изоб­ра­жен­ный в ро­мане Дюма «Гра­фи­ня де Мон­со­ро» по­след­ним ры­ца­рем Фран­ции, в ре­аль­но­сти был со­всем не таким. Во главе во­ору­жен­но­го от­ря­да он за­ру­бил сво­е­го родственника-​гугенота, с ко­то­рым давно вел тяжбу из-за зе­мель, а затем пе­ре­бил еще ше­сте­рых «ме­шав­ших» ро­ди­чей, став в итоге очень со­сто­я­тель­ным че­ло­ве­ком.

Неко­то­рые гугеноты-​дворяне про­яв­ля­ли чу­де­са про­вор­ства, как, на­при­мер, Шарль де Та­ли­ньи, ко­то­рый скрыл­ся от пре­сле­до­ва­те­лей, убе­гая по кры­шам. К со­жа­ле­нию, сред­не­ве­ко­вый пар­кур ему мало чем помог, по­то­му что в Лувре, куда он при­шел ис­кать за­щи­ты, его и при­ре­за­ли.

Кому-​то из знат­ных гу­ге­но­тов все же уда­лось спа­стись, в первую оче­редь тем, кто жил в пред­ме­стьях Па­ри­жа. Когда стра­жа при­шла их уби­вать, вы­яс­ни­лось, что нуж­ных клю­чей от ворот ни у кого нет, и пока за ними хо­ди­ли, сме­ка­ли­стые счаст­лив­чи­ки, за­ме­тив за­ре­ва по­жа­ров в сто­ли­це, прямо в ис­под­нем вско­чи­ли на коней и унес­лись в ночь. По­го­ню воз­гла­вил сам гер­цог Гиз, но его ждала неуда­ча. Также из­вест­но, что некий знат­ный гер­цог де Ла Форс, у ко­то­ро­го уже убили отца и брата, решил не ис­ку­шать судь­бу и при­тво­рил­ся мерт­вым, чем и спас­ся.

Убий­ства­ми лишь знат­ных гу­ге­но­тов дело не обо­шлось, так как ря­до­вые ка­то­ли­ки, по­до­гре­тые про­по­ве­дя­ми свя­щен­ни­ков, услы­ша­ли звуки резни и при­со­еди­ни­лись к кро­ва­вой вак­ха­на­лии. Они на­ча­ли уби­вать гу­ге­но­тов на­пра­во и на­ле­во, не щадя жен­щин и детей, раз­де­вая трупы, вспа­ры­вая им жи­во­ты и вы­бра­сы­вая остан­ки в реку.

На­при­мер, один ав­стрий­ский сту­дент пишет в вос­по­ми­на­ни­ях, что сол­да­ты вели в тюрь­му аре­сто­ван­ную женщину-​протестантку с двумя детьми, когда на­встре­чу им вышла толпа убийц. По их тре­бо­ва­нию и ее, и детей вы­ки­ну­ли в реку, прав­да, чуть позже некий муж­чи­на вы­ло­вил ма­лы­шей из реки ниже по те­че­нию.

Особо ярые участ­ни­ки со­бы­тий рас­прав­ля­лись не толь­ко с гу­ге­но­та­ми, но и с на­до­ев­ши­ми со­се­дя­ми, кре­ди­то­ра­ми, а ино­гда и с же­на­ми.

Ека­те­ри­на Ме­ди­чи рас­смат­ри­ва­ет уби­тых

Когда на­сту­пи­ло утро 24 ав­гу­ста, вы­яс­ни­лось, что на клад­би­ще «Невин­но уби­ен­ных» в Па­ри­же рас­цвел сухой бо­ярыш­ник, ко­то­ро­му в это время цве­сти никак не по­ла­га­лось. Это было вос­при­ня­то, как знак того, что Выс­шие силы бла­го­слов­ля­ют резню, и она про­дол­жи­лась уже днем. Под удар по­па­ли и ино­стран­цы, и даже те ка­то­ли­ки, ко­то­рые пы­та­лись за­щи­тить гу­ге­но­тов. Воры и бан­ди­ты, вос­поль­зо­вав­шись анар­хи­ей, вволю по­гра­би­ли куп­цов и мещан, а неко­то­рые ка­то­ли­ки непло­хо на­жи­лись на новом, ин­те­рес­ном биз­не­се — они пря­та­ли гу­ге­но­тов у себя за день­ги.

Ко­роль и его окру­же­ние были в шоке от того, во что вы­ли­лась по­пыт­ка из­ба­вить­ся от знат­ных про­тив­ни­ков. Карл IX даже пы­тал­ся спа­сти неко­то­рых из них, аре­сто­вы­вая и пряча от разъ­ярен­ной черни в ка­зе­ма­тах тюрь­мы, но мно­гих убили по до­ро­ге в Лувр.

В итоге, «Вар­фо­ло­ме­ев­ская ночь» в Па­ри­же за­кон­чи­лась толь­ко через три дня, рас­про­стра­нив­шись по всей Фран­ции. Во фран­цуз­ской сто­ли­це по­гиб­ло около пяти тысяч че­ло­век, а по стране в целом — около трид­ца­ти. До­бы­чей гра­би­те­лей толь­ко в Па­ри­же стали более по­лу­то­ра мил­ли­о­нов зо­ло­тых экю.

Ре­ак­ция в мире на это со­бы­тие была раз­но­об­раз­ной. Если короли-​католики Ис­па­нии и Пор­ту­га­лии при­вет­ство­ва­ли убий­ства про­те­стан­тов, а папа рим­ский даже от­че­ка­нил па­мят­ную ме­даль, пока его хор пел бла­го­сло­ве­ние убий­цам, то ан­глий­ская королева-​протестантка от­нес­лась к Вар­фо­ло­ме­ев­ской ночи с осуж­де­ни­ем и даже разо­рва­ла по­молв­ку с фран­цуз­ским прин­цем. При­ме­ча­тель­но, что сам Иван Гроз­ный осу­дил эту вне­су­деб­ную кро­ва­вую рас­пра­ву. 

Вар­фо­ло­ме­ев­ская ночь, на­чав­шись как за­го­вор ко­ро­ля про­тив его знат­ных противников-​гугенотов, пре­вра­ти­лась в празд­ник кро­ва­вой вак­ха­на­лии, ма­ро­дер­ства и цер­ков­но­го мра­ко­бе­сия, в один миг пре­об­ра­зив внешне ми­ро­лю­би­вых и на­бож­ных людей в ал­чу­щих чужих кишок и денег мон­стров, уби­ва­ю­щих жен­щин и детей.

Павел Зен­цов