Вот еще одна за­ри­сов­ка пер­вых дней СВО от участ­ни­ка (медик, за­хо­дил из Бел­го­род­ской об­ла­сти), из­дав­ше­го книгу "Мы были людь­ми", по­ка­зы­ва­ю­щая как это вы­гля­де­ло для людей, еще вчера слу­жив­ших в "армии мир­но­го вре­ме­ни" (ис­точ­ник).  Сей­час, ко­неч­но мно­гое со­всем иначе про­ис­хо­дит, а тогда еще живы были кон­цеп­ции "эва­ку­а­ция ра­не­ных на вер­то­ле­те", пунк­ты управ­ле­ния вме­сте со скла­да­ми, тех­ни­ка на сто­ян­ках в по­сел­ках на гла­зах у "жду­нов" и тому по­доб­ное:

---

Да уж, сей­час так вспо­ми­на­ешь те бел­го­род­ские края, пер­вые ко­лон­ны и за­ня­тые ру­бе­жи. Вспо­ми­на­ешь после всего бы­ло­го и ду­ма­ешь, что, сколь­ко уже с той поры про­шло вре­ме­ни, сколь­ких уже нет, а сколь­ким судь­ба в даль­ней­шем при­го­то­ви­ла ис­пы­та­ний, утрат, на­град и зва­ний – и ныне жи­ву­щим, и по­сле­ду­ю­щим ушед­шим.

Во время-​то было, время пер­во­про­ход­цев, ко­то­рые, на­вер­но в том марте даже и не могли по­ду­мать, что бес­тия войны по­ка­тит­ся аж до два­дцать пя­то­го года.

Ко­неч­но, кто бы тогда из нас си­дя­щих, возле того про­мыш­лен­но­го го­ро­да и в том самом под­ва­ле тек­стиль­ной фаб­ри­ки мог бы по­ве­рить в то, что все будет имен­но вот так, как оно есть ныне? Мы же тогда про­сто ве­ри­ли, что всё про­длит­ся от силы месяц, ждали с тыла по­мо­щи и ду­ма­ли что между ли­де­ра­ми вот-​вот и нач­нут­ся  пе­ре­го­во­ры. Сей­час уже ко­неч­но, на все смот­ришь со­всем по дру­го­му.

Много ко­неч­но вре­ме­ни про­шло, а вспо­ми­на­ешь на­ча­ло, и, всё стоит перед гла­за­ми так, слов­но было это было вчера.

По­сле­ду­ю­щие дни шли как и рань­ше, все те же об­стре­лы по рас­пи­са­нию: утром, днем и ве­че­ром. Все те же ог­не­вые на­ле­ты как по укреп­лен­ной линии, так и по дру­гим опор­ным пунк­там, ко­то­рые со вре­ме­нем вы­чис­лял про­тив­ник. Также на­но­си­лись удары и в окрест­но­сти тек­стиль­ной фаб­ри­ки. То, что ко­ман­до­ва­ние ру­га­лось на от­кры­тое пе­ре­ме­ще­ние в ее сто­ро­ну было, в общем-​то уже не так об­сто­я­тель­но, по­то­му как по­доб­ный де­мас­ки­ру­ю­щий фак­тор про­явил себя очень давно, да и к тому же, про­тив­ник мог за­пе­лен­го­вать канал связи и вы­явить саму точку ис­хо­дя­щих сиг­на­лов от зда­ния. Да и что там, из числа остав­ших­ся мест­ных были свои ин­фор­ма­то­ры, ведь вышки опе­ра­то­ров со­то­вой связи тогда не были уни­что­же­ны, а по­то­му граж­дан­ские и до­кла­ды­ва­ли своим ку­ра­то­рам о всем про­ис­хо­дя­щем в по­сёл­ке. 

В общем, пред­по­ла­гать можно было о мно­гом, од­на­ко, как бы то ни было, но за три неде­ли сто­я­ний все и обо всем уже знали, а по­то­му по фаб­ри­ке и на­но­си­лись ар­тил­ле­рий­ские удары. Вме­сте с тем, по­сте­пен­но на­чи­нал ре­деть строй из под­раз­де­ле­ний пе­ре­до­вой линии. Ра­не­ных обо­ро­няв­ших­ся до­став­ля­ли с раз­ной пе­ри­о­дич­но­стью, при­чем если в самом на­ча­ле с оскол­ка­ми от­прав­ля­ли на эва­ку­а­цию, то в даль­ней­шем управ­ле­ние стало тре­бо­вать, чтобы лег­ко­ра­не­ных после пе­ре­вяз­ки сразу же от­прав­ля­ли об­рат­но – на по­зи­ции. По­след­нее рас­по­ря­же­ние было свя­за­но с тем, что от­дель­ные участ­ки той длин­ной ле­со­по­сад­ки стало по­про­сту не кем обо­ро­нять.

Дру­гим ин­те­рес­ным об­сто­я­тель­ством был и тот факт, что сама цель по­стро­е­ния обо­ро­ны пе­ре­ста­ла нести на себе ту ранее за­ло­жен­ную функ­цию, на ос­но­ва­нии ко­то­рой и был вы­стро­ен за­мы­сел по­зи­ци­он­ных сто­я­ний. Если ранее с укре­прай­о­на вели ог­не­вой кон­троль за трас­сой, ко­то­рая со­еди­ня­ла два про­мыш­лен­ных го­ро­да, то в даль­ней­шем сами воз­вра­щав­ши­е­ся с по­зи­ций кон­тракт­ни­ки рас­ска­зы­ва­ли, что "по той самой трас­се уже давно никто не ездит". Тех­ни­ка про­тив­ни­ка пе­ре­ме­ща­лась в обход, по той сель­ской объ­езд­ной до­ро­ге, ко­то­рую в би­нокль и раз­гля­де­ли наши обо­ро­няв­ши­е­ся, они же и на­блю­да­ли про­ез­жа­ю­щие по ней гру­зо­ви­ки. За­ме­ча­ли неод­но­крат­но, од­на­ко сде­лать с ними ни­че­го не могли. И ко­неч­но же, обо всем этом до­кла­ды­ва­ли, од­на­ко по­лу­ча­ли в ответ ко­ман­ду "про­дол­жай­те уси­лен­ное на­блю­де­ние даль­ше".

На той же укреп­лен­ной линии сто­я­ли и наши тан­ки­сты, они-​то, можно ска­зать и вно­си­ли ве­со­мый вклад в уни­что­же­ние тех­ни­ки и ог­не­вых средств про­тив­ни­ка. Осо­бую роль иг­ра­ли уста­нов­лен­ные на их ма­ши­ны теп­ло­ви­зи­он­ные при­це­лы, бла­го­да­ря ко­то­рым на­вод­чи­ки могли по­ра­жать цели ночью на рас­сто­я­нии до че­ты­рех ки­ло­мет­ров. По тому, что за­све­чи­ва­лось в при­це­ле - мгно­вен­но на­но­си­лось ог­не­вое по­ра­же­ние, при­ме­ром для того слу­жит тот слу­чай, когда на фе­де­раль­ной трас­се были уни­что­же­на ко­лон­на из со­ста­ва бро­ни­ро­ван­ных ин­кас­са­тор­ских машин. По по­след­ним об­сто­я­тель­ствам мест­ные сми неза­леж­ной даже от­сня­ли от­дель­ный сюжет, со­глас­но ко­то­ро­му "рус­ские ок­ку­пан­ты" на­нес­ли удары по граж­дан­ским, ко­то­рых якобы тогда вы­во­зи­ли из го­ро­да. Од­на­ко же, дей­стви­тель­ные об­сто­я­тель­ства были со­всем дру­ги­ми и за­клю­ча­лись в том, что один из круп­ных управ­лен­цев го­род­ско­го банка пе­ре­дал эти ин­кас­са­тор­ские ма­ши­ны под нужды на­ци­о­наль­но­го ба­та­льо­на, под­раз­де­ле­ния ко­то­ро­го и вы­пол­ня­ли на них свои за­да­чи. Тогда они, по сути, и пы­та­лись себя за­мас­ки­ро­вать под "граж­дан­ских", од­на­ко наши тан­ки­сты этому за­мыс­лу ре­а­ли­зо­вать­ся так и не дали – все ма­ши­ны были уни­что­же­ны.

По­это­му, успе­хи от ра­бо­ты тан­ко­вых эки­па­жей были, од­на­ко и они те­ря­ли свои ма­ши­ны, при­чем свя­за­но это было боль­ше с тем, что по их по­зи­ци­ям также на­но­си­лись ми­но­мет­ные и ар­тил­ле­рий­ские удары. Оскол­ка­ми на ма­ши­нах про­би­ва­лись топ­лив­ные баки, вы­во­ди­лись из строя оп­ти­че­ские си­сте­мы на­ве­де­ния и в конце кон­цов сами ма­ши­ны под­вер­га­лись воз­го­ра­нию. Тех­ни­ки со вре­ме­нем ста­но­ви­лось все мень­ше, а под самый конец по­зи­ци­он­ных сто­я­ний на ис­прав­ном ходу оста­лось всего три танка и около двух еди­ниц дру­гих гу­се­нич­ных машин. Толь­ко по ис­те­че­нию дол­го­го вре­ме­ни стало по­нят­но, что за­во­дить в по­се­лок бро­не­транс­пор­тё­ры и гу­се­нич­ные тя­га­чи, на какие-​то, пусть даже и ко­рот­кие сто­ян­ки было нель­зя, од­на­ко, на то время об этом никто не думал. Для мно­гих пе­ре­до­вых та по­зи­ци­он­ная обо­ро­на слиш­ком за­тя­ну­лось, да и неопре­де­лен­но­сти в рядах ста­но­ви­лось все боль­ше и боль­ше. Из того же числа кон­тракт­ни­ков стали по­яв­лять­ся боль­ные с теми жа­ло­ба­ми, до­сто­вер­ность ко­то­рых не могла быть про­ве­ре­на в силу от­сут­ствия спе­ци­аль­но­го обо­ру­до­ва­ния. К при­ме­ру, одни кон­тракт­ни­ки об­ра­ща­лись к нам с жа­ло­ба­ми на боли в поч­ках или в об­ла­сти эпи­га­стрия, дру­гие же го­во­ри­ли о тя­же­сти при мо­че­ис­пус­ка­нии, среди них даже был слу­чай са­мо­стре­ла, когда один мо­ло­дой раз­вед­чик по неосто­рож­но­сти про­стре­лил себе стопу. Ко­неч­но, мы по­ни­ма­ли какая это была «неосто­рож­ность», а с дру­гой сто­ро­ны, что было тоже ска­зать? Ко­неч­но нече­го, по­это­му ока­за­ли ему по­мощь и от­пра­ви­ли на эва­ку­а­цию. По­сте­пен­но стали по­яв­лять­ся и дру­гие по­хо­жие, с теми же умыш­лен­ны­ми от­мо­ро­же­ни­ямм, при ко­то­рых неко­то­рые кон­тракт­ни­ки хо­те­ли на­про­сить­ся на эва­ку­а­цию.

Тут еще стоит упо­мя­нуть о самом про­цес­се вы­во­за ра­не­ных, по­то­му что на какое-​то мгно­ве­ние по­яви­лась на­деж­да, что эва­ку­и­ру­е­мых будут в даль­ней­шем от­прав­лять на вер­то­ле­те. Об этой на­деж­де го­во­рил и мой то­ва­рищ, ко­то­рый в ней даже видел некую боль­шую силу, го­во­ря о том, что, "если уже при­сы­ла­ют вер­то­лет за ра­не­ны­ми, то зна­чит наш район стал уже более без­опас­ным и зна­чит к нам уже под­тя­ги­ва­ют­ся ре­зер­вы, а иначе бы вер­туш­ку не стали бы от­прав­лять в такое пекло". Так он и пред­по­ла­гал, и от части так оно и было – «вер­туш­ку» дей­стви­тель­но к нам от­прав­ля­ли по ночам, од­на­ко ее рей­сов хва­ти­ло всего на два раза, а потом её сбили. Но­вость об уни­что­же­нии вер­то­ле­та раз­нес­лась до­ста­точ­но быст­ро, и ко­неч­но же, это не толь­ко угне­та­ло но и, на­вер­ное, под­ры­ва­ло наш бо­е­вой дух. Прав­да тут тоже надо ска­зать, что весть, с точ­нее вер­сия о сби­тии была недо­сто­вер­ной, по­то­му как позже мы узна­ли, что из­на­чаль­но лет­чи­ки со­вер­ши­ли ошиб­ку и непра­виль­но по­са­ди­ли ма­ши­ну. Что там было кон­крет­но сей­час – точно уже неиз­вест­но, од­на­ко ма­ши­на была по­те­ря­на при ошиб­ке пи­ло­ти­ро­ва­ния. Имен­но по­это­му, тех­ни­че­ски неис­прав­ный, но со­вер­шен­но целый вер­то­лет про­сто­ял в поле с ве­че­ра и до утра сле­ду­ю­ще­го дня, а уже днем про­тив­ник нанес по нему ра­кет­ный удар, вот и по­лу­чи­лось, что «сбили» на сто­ян­ке. С того вре­ме­ни вер­то­ле­тов для эва­ку­а­ции нам боль­ше не да­ва­ли, а самих эва­ку­и­ру­е­мых, как и рань­ше при­хо­ди­лось вы­во­зить на гру­зо­ви­ке, пред­ва­ри­тель­но до­жи­да­ясь тем­но­го вре­ме­ни суток. До от­ступ­ле­ния оста­ва­лось всего несколь­ко дней.

Сле­ду­ю­щим ве­че­ром в под­ва­ле стали раз­но­сить­ся слухи о том, что к нам со дня на день долж­на была по­дой­ти ко­лон­на снаб­же­ния. Весть эта была при­ят­ной, по­то­му что со­бы­тия по­доб­но­го ха­рак­те­ра в неко­то­ром смыс­ле под­креп­ля­ли нашу на­деж­ду на какое-​то даль­ней­шее улуч­ше­ние, тогда все еще ду­ма­лось, что к нам непре­мен­но долж­на прий­ти по­мощь. "Если уже вы­дви­га­ет­ся целая ко­лон­на, зна­чит вме­сте с ней долж­но быть что-​то еще" – го­во­ри­ли мест­ные. Так оно и было, сле­ду­ю­щей ночью к зда­нию тек­стиль­ной фаб­ри­ки подъ­е­ха­ло сразу несколь­ко тен­тов, прав­да, как вы­яс­ни­лось, при­гна­ли тогда толь­ко гру­зо­ви­ки с про­до­воль­стви­ем, ни­ка­ких до­пол­ни­тель­ных под­раз­де­ле­ний уси­ле­ния с ними не было.

На раз­груз­ку машин сразу же стали вы­зы­вать со­сед­них под­валь­ных и неко­то­рых кон­тракт­ни­ков из числа пе­ре­до­вой линии. Нас тро­гать тогда не стали, со­слав­шись на то, что у нас и так до­ста­точ­но много ра­бо­ты с ра­не­ны­ми, а по­то­му "ме­ди­кам нужно спать". Толь­ко на сле­ду­ю­щее утро я узнал, что все иму­ще­ство было вы­гру­же­но в по­ме­ще­ния боль­шо­го бокса, ко­то­рое со­сед­ство­ва­ло рядом со скла­дом дет­ских иг­ру­шек. От на­ше­го под­ва­ла нужно было прой­ти всего несколь­ко мет­ров, чтобы ока­зать­ся в том месте, где можно было по­лу­чить новое об­мун­ди­ро­ва­ние. Те же со­сед­ние из под­ва­ла го­во­ри­ли о том, что можно от­про­сить­ся на склад и взять себе новый буш­лат или спаль­ник. С уче­том того, что мне уже на­до­е­ло на­де­вать зим­нюю курт­ку через го­ло­ву, то я решил вос­поль­зо­вать­ся воз­мож­но­стью и по­ме­нять свой за­ши­тый буш­лат, а вме­сте с ним по­лу­чить спаль­ный мешок, ко­то­рый у меня ранее был укра­ден про­шлы­ми мест­ны­ми. 

Пе­ре­ме­ще­ния днём были под за­пре­том, по­это­му по­лу­чить "своё" можно было толь­ко ночью. Ве­че­ром я от­про­сил­ся у од­но­го из со­ста­ва управ­лен­цев, и, вме­сте  с дру­ги­ми кон­тракт­ни­ка­ми пошел с по­ле­вым склад­ским в ангар, ко­то­рый на­хо­дил­ся на неко­то­ром углуб­ле­нии от по­верх­но­сти. Пре­одо­лев бе­тон­ный спуск, мы ока­за­лись в тем­ном за­мкну­том по­ме­ще­нии, света в нем ко­неч­но же не было, по­это­му один из офи­це­ров до­стал яркий фо­нарь, пред­ва­ри­тель­но удо­сто­ве­рив­шись в том, что мы за­кры­ли вход­ную ме­тал­ли­че­скую дверь. Как толь­ко яркая вспыш­ка лампы осве­ти­ла всё убран­ство, то моему взору пред­ста­ви­лось небы­ва­лое для того вре­ме­ни зре­ли­ще – мы на­хо­ди­лись слов­но бы Гре­ции, где име­лось всё что толь­ко можно было себе пред­ста­вить. Полки трех­мет­ро­вых стел­ла­жей были в бук­валь­ном смыс­ле на­би­ты вся­ко­го рода иму­ще­ством, среди ко­то­ро­го вид­не­лись но­вень­кие буш­ла­ты, бре­зен­то­вые ков­ри­ки и спаль­ни­ки, там же были утеп­лен­ные ком­би­не­зо­ны и очень много всего съест­но­го, ко­то­рое пе­ре­да­ли нам во­лон­тер­ским дви­же­ни­ем. На самом полу ле­жа­ли ящики с апель­си­на­ми и яб­ло­ка­ми, рядом с ними и по­верх дру­го­го вид­не­лись мешки с пе­че­ньем и кон­фе­та­ми. Одни па­ке­ты были за­вя­зан­ные, а с дру­гих вскры­тых даже что-​то вы­па­да­ло. Про­сто глаза раз­бе­га­лись от всего того, что там было. У нас ведь кроме ин­ди­ви­ду­аль­ных ра­ци­о­нов, по сути, ни­че­го и не было, да и от тех уже сво­ра­чи­ва­лись же­луд­ки, а тут такое диво – бери что хо­чешь.

Прав­да, брать что хо­те­лось тогда не раз­ре­ша­лось, брать можно было толь­ко то, что дадут. По­след­нюю дан­ность до сих пор вспо­ми­наю с какой-​то долей нена­ви­сти и, я бы даже, на­вер­ное, ска­зал что не зря. Как помню тогда мне нужен был тогда всего лишь буш­лат и спаль­ник, од­на­ко если пер­вый мне еще вы­да­ли, то по по­во­ду вто­ро­го по­ле­вой склад­ской начал фыр­кать. По­след­ний, от­пу­стив на вы­до­хе своё "так и быть" отдал ко­ман­ду чтобы один из кон­тракт­ни­ков полез на самый верх­ний стел­лаж за спаль­ни­ком, после чего стал за­пол­нять ве­до­мость, в ко­то­рой мне тре­бо­ва­лось рас­пи­сать­ся по норме за то, что я по­лу­чил. Тут надо еще до­ба­вить, что в то время я еще не успел за­ма­те­реть всей осо­бен­но­стью пе­ре­до­во­го укла­да жизни, од­на­ко уже тогда меня сму­щал тот факт, что на войне мне пред­сто­я­ло за что-​то рас­пи­сы­вать­ся. Сму­ща­ло также и дру­гое об­сто­я­тель­ство – мне было непо­нят­но, по­че­му на скла­де целые сутки про­ле­жа­ло в таком чрез­мер­ном ко­ли­че­стве всё то, что можно было бы от­дать на по­зи­ции, или, по крайне мере, почему-​то, что не вы­дав­люсь нель­зя было за­брать нам?

Ко­неч­но, дабы со­всем не гре­шить на своих, то можно было пред­по­ло­жить, что все долж­ны были раз­дать потом, может так и долж­но было быть, од­на­ко все равно было по­ни­ма­ние, что все нужно за­би­рать пока это еще цело. По этой же при­чине не скрою тот факт, что, что пока один из кон­тракт­ни­ков искал на верх­нем стел­ла­же спаль­ник, то я пы­тал­ся вы­иг­рать время и рас­смот­реть все во­круг. Я очень ждал того мо­мен­та, когда от­вер­нет­ся кон­тро­ли­ру­ю­щий вы­да­чу офи­цер, мне очень тогда хо­те­лось за­пих­нуть в свой кар­ман банку сгу­щен­ки или яб­ло­ко, да от­сы­пать тех же кон­фет, по­то­му что на­би­рать сколь­ко хо­чешь было нель­зя, даже скажу иначе – ни­че­го без раз­ре­ше­ния было брать нель­зя. Я все ждал мо­мен­та чтобы что-​то вы­красть, но сде­лать мне этого этого не уда­лось. Ис­ку­ше­ние ко­неч­но было, при­чем даже каким-​то чу­дес­ным об­ра­зом на­чаль­ству­ю­щий сжа­лил­ся перед ближ­ним по­про­шай­кой, поз­во­лив тому на­брать немно­го из того, что нам вме­сте хо­те­лось. Опять же, под при­сталь­ным взо­ром и со­всем немно­го. Когда уже вер­нул­ся в под­вал, то меня, как и дру­го­го ближ­не­го стали от­би­вать во­про­са­ми, по прин­ци­пу "что пе­ре­па­ло" и "и что взял". 

– Да ни­че­го я не взял, ни­че­го не да­ва­ли – отра­пор­то­вал кон­тракт­ник своим со­сед­ним, — ни­че­го не дали, так по ме­ло­чи – за­клю­чил он. Также было и у меня, уда­лось лишь взять два яб­ло­ка, какое-​то пе­че­нье и еще что-​то из того, что я уже сей­час не вспом­ню. Как бы то ни было, а самое глав­ное, что у меня по­явил­ся но­вень­кий буш­лат и такой же спаль­ный мешок, при­чём по­след­ний был очень доб­рот­ным и тёп­лым. Если рань­ше при­хо­ди­лось укры­вать­ся тол­стен­нымм шер­стя­ны­ми оде­я­ла­ми, то те­перь был ин­ди­ви­ду­аль­ный кокон со спе­ци­аль­ным под­кла­дом, в ко­то­ром можно было за­сы­пать даже без шта­нов. Так, на­вер­ное, и дол­жен был бы за­кон­чит­ся этот не особо при­ме­ча­тель­ный эпи­зод по­вест­во­во­ва­ния, если бы не одно зло­счаст­ное об­сто­я­тель­ство. Так слу­чи­лось, что в се­ре­дине сле­ду­ю­щих суток на­чал­ся оче­ред­ной об­стрел тек­стиль­ной фаб­ри­ки, при­чем в этот раз зда­ние оку­чи­ва­ли очень плот­но, мины сы­па­ли как по крыше, так и по зад­не­му двору фаб­ри­ки. 

Один из зал­пов уго­дил даль­ше зад­не­го двора – прямо по скла­ду пла­сти­ко­вых иг­ру­шек, в ре­зуль­та­те чего тот мгно­вен­но и вспых­нул. Через неко­то­рое время пламя с него стре­ми­тель­но пе­ре­нес­лось на по­ме­ще­ние боль­шо­го бокса, в ко­то­ром у нас как раз и на­хо­ди­лось непри­кос­но­вен­ное иму­ще­ство. В ре­зуль­та­те по­жа­ра сго­ре­ло все то, что нам при­вез­ла ко­лон­на, при­чём си­ту­а­тив­но вы­хо­ди­ло так, что груп­пи­ров­ка рай­о­на оста­лась без снаб­же­ния, и ладно бы еще тёп­лое об­мун­ди­ро­ва­ние, так ведь сго­ре­ла вся про­до­воль­ствен­ная база. Кор­мить пе­ре­до­вых стало, по сути, не чем. 

Когда я об этом узнал, то, такая злоба меня ко­неч­но одо­ле­ла, про­сто серд­це кро­вью об­ли­ва­лось, при­чем даже боль­ше от того, что все то, ранее уви­ден­ное съест­ное не толь­ко не раз­да­ли, но и к тому же еще и по­те­ря­ли, при­чем в огне. Целых три яруса но­во­го об­мун­ди­ро­ва­ния, а вме­сте с ним такое оби­лие съест­но­го... Во­пи­ю­щее ко­щей­ство, стран­ная глу­пость и, на­вер­ное, даже жад­ность.

Тут еще стоит до­ба­вить, что после ути­хо­ми­рив­ше­го­ся по­жа­ра на то склад­ское по­ме­ще­ние от­пра­ви­ли кон­тракт­ни­ков, ко­то­рые потом со­би­ра­ли с пола за­пек­ши­е­ся ин­ди­ви­ду­аль­ные ра­ци­о­ны. Сго­ре­ло тогда дей­стви­тель­но всё, даже «су­х­пай­ки», од­на­ко из по­след­них не под­да­лись огню неко­то­рые же­стя­ные упа­ков­ки, их со­дер­жи­мое про­сто на­гре­лось и взду­лось, по­это­му среди углей и со­би­ра­ли эти "ога­ри­ки".

После про­изо­шед­ше­го ко­неч­но же боль­ше воз­му­ща­лись те, ко­то­рым ни­че­го не до­ста­лось, од­на­ко им было на что гне­вать­ся, по­то­му что на по­зи­ци­ях и так была нехват­ка про­до­воль­ствия, а те­перь она еще толь­ко усу­гу­би­лась. Кон­вой­ный груз был уни­что­жен, а перед по­ле­вым управ­ле­ни­ем стал от­кры­тым во­прос о даль­ней­шем снаб­же­нии груп­пи­ров­ки. До нас тогда про­сто дошли ука­за­ния, со­глас­но ко­то­рым двоим во­ен­но­слу­жа­щим был по­ло­жен один ин­ди­ви­ду­аль­ный ра­ци­он, ко­то­рый они долж­ны были раз­де­лить между собой на сутки. Так мы и жили, хотя всё равно брали боль­ше и вти­ха­ря от­да­ва­ли свои ра­ци­о­ны тем, ко­то­рые воз­вра­ща­лись от нас на по­зи­ции.

С того са­мо­го со­бы­тия у меня и сло­жил­ся опре­де­лен­ный пост-​вывод, со­глас­но ко­то­ро­му ни­че­го нель­зя бе­речь на войне – од­но­знач­но про­па­дет: сго­рит, про­мок­нет или будет упёр­то. Все что нужно себе – бери и ис­поль­зуй, а что через меру, то отдай сво­е­му ближ­не­му.

Тут еще стоит упо­мя­нуть о том, что часом позже, после того как я вер­нул­ся с ве­ще­во­го скла­да, к нам на пункт управ­ле­ния груп­пи­ров­ки при­был целый генерал-​майор, по долж­но­сти он был, ско­рее всего за­ме­сти­те­лем ко­ман­ду­ю­ще­го армии. Уви­дел я его уже ночью, когда он стал вме­сте с ко­ман­ди­ром бри­га­ды и дру­ги­ми управ­лен­ца­ми про­во­дить бег­лый обход всего под­валь­но­го ло­го­ва. Когда он по­до­шел к нашей ме­ди­цин­ской сек­ции, то ему ска­за­ли, что "здесь ра­бо­та­ют ме­ди­ки, ока­зы­ва­ют по­мощь и…".

 Ге­не­рал оки­нул взгля­дом ди­ва­ны на ко­то­рых ле­жа­ли ра­не­ные, и в целом с до­ста­точ­но непри­нуж­ден­ным видом осмот­рел осталь­ное убран­ство нашей оби­те­ли. Вы­со­кий рост вме­сте с креп­ле­ным и под­жа­рым стро­е­ни­ем тела при­да­ва­ли этому че­ло­ве­ку осо­бый вес, а его сухое и стя­ну­тое лицо от­ли­чи­тель­но вы­де­ля­лось от тех со­про­вож­да­ю­щих, ко­то­рые с ним были рядом. Обыч­но ведь как при­хо­дит­ся, что любой выс­ший чин пред­став­ля­ет­ся нам в таком опол­нев­шем, до­ста­точ­но за­му­чен­ном или ле­ни­вом об­ра­зе, но этот же ге­не­рал сумел со­хра­нить свою мо­ло­де­че­скую хват­ку и вы­гля­дел со своей скром­ной ат­ле­тич­но­стью так, как будто бы в про­шлом он ру­ко­во­дил да­ле­ки­ми пу­стын­ны­ми ле­ги­о­нам. Был либо веч­ным по­ле­вым на ногах, либо же, каким-​то ка­би­нет­ным, у ко­то­ро­го был про­сто пра­виль­ный образ жизни. Одним сло­вом, даже и не ска­жешь, что устав­ший и выс­ший, по­то­му что вы­гля­дел он до­ста­точ­но свежо и мо­ло­до, слов­но бы в его жизни не было бо­лез­нен­ных уда­ров судь­бы или таких пе­ре­пи­тий с тя­го­та­ми, ко­то­рые бы могли оста­вить на его фи­зио­но­мии глу­бо­кие мор­щи­ны или тя­же­лые веки. Од­на­ко же, с каким бы он про­шлым не был, но, я думаю, что после всего осмот­ра под­ва­ла даже он смог по­нять, что попал да­ле­ко не в ста­биль­ную об­ста­нов­ку.

На самом деле не могу ска­зать, что меня его при­езд мог как-​то во­оду­ше­вить, но то­ва­рищ же мой, как и ранее про­дол­жал ве­рить в чудо, го­во­ря о том, что, "если к нам при­ле­тел аж целый ге­не­рал, то…"

А спра­ши­ва­ет­ся, что после того "то" могло быть или сде­лать­ся пе­ре­мен­чи­вым, если по­ло­же­ние груп­пи­ров­ки было тя­же­лым и, сила погон никак не могла по­вли­ять на те­ку­щие об­сто­я­тель­ства. Мне во­об­ще тогда было непо­нят­но, для чего при­был этот во­е­на­чаль­ник? Для под­дер­жа­ния духа или для лич­но­го по­ни­ма­ния те­ку­щей об­ста­нов­ки – мне пред­по­ло­жить труд­но, од­на­ко точно могу ска­зать, что нужен был не он, нужны были ре­зер­вы. Но гре­шить на выс­ше­го тоже было нель­зя, по­то­му что толь­ко по ис­те­че­нию неко­то­ро­го вре­ме­ни я понял, что даже этот ге­не­рал ни­че­го тогда не решал, и су­ще­ствен­ным об­ра­зом по­вли­ять на какие-​то про­цес­сы про­сто не мог.

Точно также и спу­стя неко­то­рое время я сумел по­нять для чего ездят мно­гие ге­не­ра­лы на пе­ре­до­вую, впро­чем, оста­вим это, речь идет о про­шлом и о том дне, когда при­был этот во­е­на­чаль­ник. Всю кар­ти­ну со­бы­тий он  уже мог на­блю­дать са­мо­сто­я­тель­но и без до­кла­дов. Под­ня­тая им бод­рость духа может и дей­стви­тель­но имела место быть, од­на­ко время наших  мар­тов­ских сто­я­ний стало по­сте­пен­но под­хо­дить к концу. После че­ре­ды упу­ще­ний и от­сут­ствия до­пол­ни­тель­ных ре­зер­вов у мно­гих по­яви­лось стой­кое по­ни­ма­ние, что нам скоро при­дет­ся от­сту­пать. Скла­ды­ва­лось все боль­ше фак­то­ров в поль­зу удру­ча­ю­ще­го по­ло­же­ния, при­чем об­сто­я­тель­ства нель­зя было свя­зать во­еди­но, они про­сто на­сла­и­ва­лись друг на друга, со­зда­вая тем самым общую кар­ти­ну про­ис­хо­дя­ще­го.

На­чать на­вер­но можно с того, что, у нас сго­рел про­до­воль­ствен­ный склад, были уни­что­же­ны прак­ти­че­ски все гу­се­нич­ные тя­га­чи и была вы­би­та часть тя­же­лой тех­ни­ки. За непол­ный месяц с пе­ре­до­вой линии было вы­би­та по­ло­ви­на от части всего лич­но­го со­ста­ва, при­чем с каж­дой эва­ку­а­ци­ей обо­ро­ня­ю­щих­ся ста­но­ви­лось все мень­ше и мень­ше. В один из дней я в при­сут­ствии сво­е­го то­ва­ри­ща раз­го­во­рил­ся с мо­ло­дым офи­це­ром, ко­то­рый на то время за­ни­мал­ся обес­пе­че­ни­ем аэро­раз­вед­ки всей так­ти­че­ской груп­пы, по его сло­вам вы­хо­ди­ло, что от­хо­дить нужно было как можно ско­рее. Когда я по­пы­тал­ся усо­мнить­ся в его вы­ска­зы­ва­ни­ях, то, он стал по­ка­зы­вать кадры, на ко­то­рых про­тив­ник ак­тив­но под­во­зил бо­е­при­па­сы и про­во­дил пе­ре­груп­пи­ров­ку своих под­раз­де­ле­ний. По­то­му как вы­со­та съем­ки была боль­шой, то объ­ек­тив­но го­во­рить о каких-​то се­рьез­ных за­яв­ле­ни­ях го­во­рить было нель­зя, од­на­ко оче­вид­ным было одно – нас на­чи­на­ют по­сте­пен­но об­хо­дить.

Об сло­жив­шей­ся су­мя­ти­це сви­де­тель­ство­вал еще и тот факт, что про­шлой ночью на во­до­на­пор­ном ко­лод­це по­лу­чи­ли ра­не­ния наши кон­тракт­ни­ки. Так сло­жи­лось, что рань­ше и мы в со­ста­ве дру­гих со­сед­них под­валь­ных хо­ди­ли ночью с ба­клаж­ка­ми, дабы по­пол­нить свои за­па­сы воды, од­на­ко в этот раз дру­гие наши "во­до­нос­цы" встре­ти­ли на этом же ко­лод­це людей на­по­ло­ви­ну пе­ре­оде­тых в во­ен­ную форму на­ше­го об­раз­ца, при­чем по­след­ние были без ору­жия. Но­силь­щи­кам они тогда про­сто ска­за­ли, чтобы мол, "боль­ше не хо­ди­ли сюда на­би­рать воду", а после того, как кон­тракт­ни­ки ослу­ша­лись и стали со­би­рать­ся об­рат­но с на­пол­нен­ной тарой, то им сразу же в спину раз­да­лась оче­редь. Тогда, сто­рон­ние ви­ди­мо уви­де­ли у наших ав­то­ма­ты и по всей ви­ди­мо­сти не стали рис­ко­вать, а пу­сти­ли про­стре­лы, когда уже эки­пи­ро­ва­лись. По сло­вам кон­тракт­ни­ков вы­хо­ди­ло, что рас­сто­я­ние до недру­гов было всего несколь­ко де­сят­ков мет­ров. И что еще не мало важно, что дан­ные об­сто­я­тель­ства про­изо­шли ночью, при­чем в до­ста­точ­но оби­ход­ном месте, где ве­ро­ят­но­го про­тив­ни­ка про­сто и быть не могло. Кем были те встреч­ные, раз­вед­кой, нстро­ен­ны­ми мест­ны­ми или слу­чай­ны­ми го­стя­ми? Сей­час уже не ясно. Как бы то ни было, а про­изо­шло то, чего не ожи­да­ли, а зна­чит, об­ста­нов­ка стре­ми­тель­но ме­ня­лась. 

В те же сутки, ближе к по­лу­дню бои уже на­ча­лись где-​то ближе на под­сту­пах к по­сел­ку, а спу­стя неко­то­рое время нам стали до­став­лять ра­не­ных, они же нам и стали рас­ска­зы­вать о ближ­них стрел­ко­вых боях. При­чем стала даже до­но­сит­ся раз­роз­нен­ная ин­фор­ма­ция о том, что схват­ка на­ча­лась у нас в тылу, на той самой точке, где у нас рас­по­ла­гал­ся пе­ре­ва­лоч­ный пункт, рядом с боль­ши­ми зер­но­хра­ни­ли­ща­ми, стали го­во­рить о том, что по мест­ной окру­ге стали ра­бо­тать в упор вра­же­ские танки.  По той же при­чине наши управ­лен­цы стали про­из­во­дить пе­ре­дис­ло­ка­цию, вы­став­лять новые посты, пошли рас­по­ря­же­ние о еже­час­ных до­кла­дах при любом из­ме­не­нии об­ста­нов­ки.

По сте­че­нию этих со­бы­тий стар­ший груп­пи­ров­ки вы­звал для укреп­ле­ния сво­е­го сек­то­ра обо­ро­ны два танка, од­на­ко они так и не до­е­ха­ли до нашей тек­стиль­ной фаб­ри­ки, после вы­дви­же­ния их сразу же под­би­ли из вра­же­ских ПТУР(-ов). Как помню, ме­ха­ник во­ди­тель одной из машин успел вы­бе­жать из го­ря­ще­го танка и до­брал­ся до нас, чего не ска­жешь о его ко­ман­ди­ре, ко­то­рый впо­след­ствии был звер­ски за­му­чен на­ци­о­на­ли­ста­ми…. 

Но, о по­след­нем я еще упо­мя­ну позже, о его судь­бе мы дей­стви­тель­но узна­ли толь­ко потом, когда уже вышли из окру­же­ния, когда же спра­ши­ва­ли са­мо­го во­ди­те­ля танка о ко­ман­ди­ре, то он нам тол­ком ни­че­го о его судь­бе от­ве­тить не мог. Лицо его было за­пек­шим­ся, но боль­шей ча­стью были по­кры­ты эпи­дер­маль­ны­ми пу­зы­ря­ми спина и зад­няя по­верх­ность ниж­них ко­неч­но­стей. Толь­ко через неко­то­рое время я уви­дел кадры уни­что­же­ния того танка, на них вы­хо­ди­ло, что ме­ха­ник вы­би­рал­ся из люка уже в тот мо­мент, когда в ма­шине го­ре­ли по­ро­ха от сна­ря­дов, на съем­ке вра­же­ской аэро­раз­вед­ки было видно, что из танка вы­прыг­нул хо­дя­чий факел, ко­то­рый через неко­то­рое время стал сам по себе уни­мать­ся. От того и стало ясно, по­че­му тот мо­ло­дой был с та­ки­ми тя­же­лы­ми ожо­га­ми. Когда стали пе­ре­вя­зы­вать того мо­ло­до­го ме­ха­ни­ка, то, ока­за­лось так, что его рас­пла­вив­шей­ся ком­би­не­зон при­лип, и, даже в неко­то­ром роде при­кле­ил­ся к его спине. Для меня тогда, ко­неч­но, непри­выч­но было ви­деть, как от че­ло­ве­ка от­сла­и­ва­ет­ся слоем кожа, как он кри­чит и су­до­рож­но ре­а­ги­ру­ет на эту невы­но­си­мую боль, но все же, че­ло­ве­ку нужно было ока­зы­вать по­мощь, и мы это де­ла­ли. Прав­да, надо ска­зать, что тогда у нас не было спе­ци­аль­ных гид­ро­ге­ли­е­вых по­вя­зок, по­это­му на­доб­ным об­ра­зом об­лег­чить стра­да­ния тому парню мы не могли, де­ла­ли то, что было в наших силах. Помню даже, что мой то­ва­рищ на­ре­кал по­сле­ду­ю­щий ле­таль­ный исход, мол, "с та­ки­ми ожо­га­ми люди не живут", од­на­ко же тот ме­ха­ник выжил, даже несмот­ря на то, что был эва­ку­и­ро­ван толь­ко через сутки после по­лу­че­ния сво­е­го ра­не­ния.

По итогу за какое-​то мгно­ве­ние было по­те­ря­но сразу две ма­ши­ны, в связи с чем в строю оста­ва­лось всего два или три танка, всего несколь­ко еди­ниц ог­не­вых средств на весь район укреп­лен­ной линии...