От ве­ру­ю­щих часто можно услы­шать, что в око­пах ате­и­стов не бы­ва­ет. Эта рас­хо­жая фраза слу­жит все­об­щим от­ве­том на любые пре­тен­зии кри­ти­ков ре­ли­гии. Од­на­ко у ве­те­ра­на Ве­ли­кой Оте­че­ствен­ной войны, участ­ни­ка Битвы за Моск­ву, док­то­ра фи­ло­соф­ских наук и ис­ла­мо­ве­да Юрия Гри­го­рье­ви­ча Пет­ра­ша дру­гое мне­ние на этот счет.

В одном из своих об­ра­ще­ний Пет­раш опро­верг миф о том, что в око­пах ате­и­стов не бы­ва­ет:

"Все боль­ше и боль­ше мы встре­ча­ем­ся, к со­жа­ле­нию, с раз­но­го рода пи­са­ни­я­ми, с раз­но­го рода вы­ступ­ле­ни­я­ми в пе­ча­ти и устно, будто бы ате­изм - это зло, будто бы ате­изм - это некое чер­ное пятно на со­ве­сти людей, будто бы без ате­из­ма люди яв­ля­ют­ся чище и так далее.

Возь­мем хотя бы тот факт, когда го­во­рят, что за­щит­ни­ки Ро­ди­ны с мо­лит­ва­ми яв­ля­ют­ся более храб­ры­ми, более от­вет­ствен­ны­ми, более пат­ри­о­тич­ны­ми - это чи­стая неправ­да.

И здесь я буду сви­де­тель­ство­вать, как непо­сред­ствен­ный участ­ник Ве­ли­кой Оте­че­ствен­ной войны, про­шед­ший два фрон­та, про­шед­ший Южный фронт в ка­че­стве сына полка, по­ви­дав­ший очень много, и перед соб­ствен­ной со­ве­стью и на­ро­дом я от­вет­ствен­но за­яв­ляю: это неправ­да, что в око­пах ате­и­стов не бы­ва­ет.

Вот как раз на­обо­рот, в око­пах там и со­зре­ва­ют очень стой­кие пред­став­ле­ния о том, что ни­ка­кая бо­же­ствен­ная сила не спа­са­ет людей ни от пули, ни от дру­гих фрон­то­вых несча­стий и невзгод.

В 1942 году вслед за бать­кой я со своим дру­гом Ген­кой ушел на фронт, точ­нее не ушел, а убе­жал, как убе­га­ли туда мно­гие под­рост­ки. И уже недав­но, когда нас при­гла­шал в гости ге­ро­и­че­ский Курск, нам со­об­щи­ли, что более 300 тысяч под­рост­ков, де­ву­шек, де­во­чек, маль­чи­шек во­е­ва­ли на фрон­тах Оте­че­ствен­ной войны.

В сущ­но­сти, мы были ли­ше­ны дет­ства. Но мы, мно­гое по­ви­дав, мы мно­гое осо­зна­ли, нам мно­гое под­ска­за­ли наши ко­мис­са­ры и ко­ман­ди­ры. И как же можно было по­ве­рить в некие бо­же­ствен­ные силы, когда мы ви­де­ли тела, бук­валь­но рас­тер­зан­ные сна­ря­да­ми, ми­на­ми. Когда груды тел здо­ро­вых муж­чин, пар­ней 16-ти и 17-ти, 20-​летних, ко­то­рые еще не знали по­це­луя де­вуш­ки, ко­то­рые хо­те­ли, очень хо­те­ли жить, но война обо­рва­ла по­лез­ные цен­ные жизни этих мо­ло­дых людей.

Как же можно было по­ве­рить в су­ще­ство­ва­ние Бога, в его луч­шие эпи­те­ты, в его за­щи­ту, в его бла­го­склон­ность и лю­бовь к людям, когда мы ли­це­зре­ли со­вер­шен­но страш­ные кар­ти­ны, эпи­зо­ды, когда рас­тер­зан­ные тела ва­ля­лись или ви­се­ли на вет­ках, когда ру­чья­ми ли­лась кровь, когда мы из под этих груд тел вы­тас­ки­ва­ли тя­же­ло­ра­не­ных и мно­гие из них кри­ча­ли: "Брат­цы, спа­си­те! Я хочу жить, у меня дома дети, я не буду уми­рать, я не хочу уми­рать!"

И мы сами окро­вав­лен­ные, сами по­ви­дав­шие эти ужасы, мы, зная будто бы Бог видит все, спа­са­ет всех, по­мо­га­ет всем, мы бук­валь­но неистов­ство­ва­ли и кри­ча­ли: "Спа­си­те, спа­си­те! Где ты, Бог? Если ты ми­ло­сти­вый, что же ты де­ла­ешь?"

И в это время кон­тра­стом было то, как гит­ле­ров­ские вояки, за­су­чив ру­ка­ва со шмайс­се­ра­ми в руках, раз­вер­нув­шись в цепи на­сту­па­ли на нас. А нам было обо­ро­нять­ся почти нечем, едва-​едва, мы стре­ля­ли из наших вин­то­вок, от­сту­па­ли, убе­га­ли, пря­та­лись в лесах, в бо­ло­тах. А эти немец­кие тев­тон­цы с бля­ха­ми с над­пи­сью "Gott mit uns" - "с нами Бог".

Есте­ствен­но, у нас вста­ва­ли во­про­сы. С вами Бог? А по­че­му он не с нами? Мы же за­щи­ща­ем свою род­ную землю. Мы за­щи­ща­ем свой кров. Мы за­щи­ща­ем свою неза­ви­си­мость, чтобы не быть ра­ба­ми тех, кто ве­ро­лом­но напал на нашу Ро­ди­ну. Вот эти мысли нас одо­ле­ва­ли."