Сколько в России курьеров? Минпромторг насчитал около полутора миллионов. А еще в начале года сообщалось о катастрофическом дефиците курьеров с доставщиками: не хватало их минимум сто тысяч. А к концу года дефицит обещал вырасти до трехсот. Тоже тысяч.

И верно, что курьеров не хватает. В Москве некому развозить подарки. Компании ищут курьеров на декабрь, за месяц сулят доход до 300 тысяч. Причем развозчиков ищут не в приложения-агрегаторы заказов и не на платформы онлайн-торговли: крупные и не очень компании набирают курьеров для себя, им будет дешевле, чем пользоваться услугами сторонней доставки. Из чего можно предположить, что те обходятся еще дороже.

Что тут сказать? Экономисты с удивлением отмечают, что зарплата курьеров в декабре превысит доход врачей, IT-специалистов. А я посмею добавить, что превысят они и доход военных. Чтобы получить больше 200 тысяч в месяц, военному надо столько всего пережить…

Что за 300 тысяч будет в Москве делать человек? Развозить коробочки, конверты, елочные игрушки, корпоративные презенты.

Клерки будут поздравлять друг друга, бизнесмены — контрагентов. Можно возить на велосипеде, можно на машине. Нет машины? Не беда, много вакансий с предоставлением авто. Опыт работы не обязателен. Знание Москвы желательно, но можно и не знать.

Понятно, что в январе эти люди отправятся на заслуженный отдых. Или вернутся к работе с приложениями-агрегаторами. Что тоже не так и плохо. Тысяч сто в Москве курьер или доставщик еды получает без усилий. В Петербурге, думаю, это тысяч восемьдесят. Если работать шесть дней в неделю по 12 часов, будет и сто, и сто двадцать.

Часть курьеров — это студенты, подработчики. Но костяк — прекариат!

Есть такое слово. Современная левая философия давно определила прекариат как пришедший на смену пролетариями незащищенный класс. Не защищен он больше, чем малоимущие. Ведь последним полагаются пособия, льготы. Прекариату — только гарантия сегодняшнего дня. У него нет постоянной работы, нет социальных гарантий. Нет отпусков, больничных, подарков к Новому году.

Сколько всего в России прекариата, считать как будто бы перестали. В 2019 году его численность оценивали в 40% от работающих.

Сейчас, с учетом, что прошел бум развития доставки и платформ, доля прекариата среди работающих может составлять 60%, а среди всех трудоспособных — до половины. Самозанятых у нас — 12 млн человек. Если вычесть из прекариата студентов, доля самозанятых среди работающих будет, конечно, ниже. Хотя если человек не может просуществовать без работы, он не учащийся, а работающий.

Прекариат ширится. Сегодня к нему относятся уже не только люди неквалифицированного окказионального труда или творческая пишущая интеллигенция.

Бухгалтеры, артисты театров, даже лекторы, водители автопарков — они тоже являются по сути прекариатом, их все чаще переводят на самозанятость. В считанные годы чуть не полстраны, если считать студентов, переняли модель работы редкой творческой интеллигенции: писателей, режиссеров, композиторов. Приняли-то приняли, но только это — без остальных сопутствующих элементов нашей профессии. Режиссер, публицист и сантехник работают по одной и той же схеме трудовых отношений. Без нюансов.

Но с этим все понятно. Оскал капитализма. Меня в расползании прекариата и в частности в росте числа курьеров, вообще в развитии индустрии доставки интересует другое: а кто все эти люди, что идут конкретно в доставку? Если, опять же, исключить студентов и тех, кто подрабатывает после основной работы, остальные — это кто?

Для ответа давайте вспомним, где трудились все эти люди еще десять лет назад. Ответ: они не сидели, а работали на других работах. Где-то зарабатывали: на стройках, в производстве, в охране, может. На селе водили тракторы, пилили лес, в маленьких городках продавали продукты. Это те, которые наши граждане. Где были мигранты, работающие у нас в доставке? Они были… дома! Сидели у себя дома!

Часть этих работников перешла в доставку, потому что эта работа оказалась более легкой. Таких, смею предположить, немного, потому что мало какая работа окажется тяжелее, чем кручение педалей по десять часов в день или разъезд по городу с грузом, подъем с коробом на пятый этаж 20 раз в день. Смею предположить, что в основном в доставку ушли те, кто другой работе оказался не нужен: не мог ее найти или имел очень маленькую зарплату.

Это лишние для экономики люди. У них даже могут быть образование, квалификация, опыт, но они — лишние, раз не сумели найти постоянную работу с соцгарантиями и просто работу, где бы им платили больше, чем в доставке. А так как в мегаполисах в доставке работают в основном выходцы из провинции, вот там, в провинции, они и не нужны.

А мигранты, стало быть, не нужны на родине.

Сколько в реальности таких лишних для экономики людей сегодня нашли занятость? Чтобы подсчитать, надо посмотреть, сколько из них ушли в новые сегменты экономики и на новые работы, которых еще недавно не было и без которых мы вполне можем обойтись!

Я бы сказала, что мы бы могли обойтись без раздутого рынка платформенной торговли. Онлайн-торговля, доставка до двери, пункты выдачи заказов по 15 на квартал.

Около 10 млн прекариата работают на платформах торговли, буквально на днях в Госдуме снова обсуждали, что с ними делать. Обсуждают уже третий год.

Тем временем у нас оформилась система маскировки безработицы, миллионы людей, которым в экономике места нет, встроились и существуют за счет излишка денег у работающих и обеспеченных.

Что такое этот самый развитый рынок доставки и онлайн-торговли, о котором сейчас с таким сожалением вспоминают релоканты? Ведь одна из главных тем для разговоров всех уехавших — как удобно в России, что можно ночью заказать на дом масло, выбрать десять пар сапог на дом и выкупить только одни!

На Западе действительно нет разгула доставки, в иных странах покупки доставляют неделю, и пункт выдачи — в двух кварталах от дома. Почему так? А потому что там людям находят место в экономике, где они что-то производят, хотя бы пиццу. У нас этот переразвитый сектор — просто перекладывание государством бремени содержания безработных на работающих.

Забота о лишних руках в прямом смысле перекладывается на само население. И часто уже — насильно. Ведь многое стало не купить без доставки.

Более того, из-за высокой конкуренции онлайн-торговли все чаще случаются накладки: один и тот же холодильник продавец реализует сразу на четырех платформах, пока ты на одной его выбрал и оплатил, он продался на другой, но ты об этом узнаешь не сразу. Или заказывают холодильник со склада в Москве в Саратов, а там от него отказываются. Он попадает на склад в Саратове, где на него за проделанный путь поднимают цену.

Хочешь что-то купить — оплачивай работу тех, кто экономике не нужен. Понимаете, да, как устроено? Онлайн-торговля — благо. Если не ведет к сокращению офлайн-альтернативы и разрастанию прекариата. В таких объемах, как у нас, это уже зло.

В том числе потому, что Россия собрала к себе не нужных экономике людей со всего СНГ.

Джамшут, Мамырджан и Айбек может заработать у нас в доставке во многом за счет наших излишков, которые мы при иных обстоятельствах вложили бы в экономику. Не заказывали бы суши на вечер, а покупали книги. Не катались бы часто на такси, а поехали в путешествие и потратили деньги в провинции.

Конечно, суши и такси — это неплохо. Но я, например, такси заказываю пару-тройку раз в год в путешествии, в Петербурге я за год вызывала такси дважды, когда совсем уже опаздывала. Знаю людей, которые зарабатывают куда меньше меня, имеют кредиты и постоянно пользуются такси с доставкой. У них нет накоплений! Излишки хитро изъяты, благодаря чему множеству лишних для экономики людей, в том числе из Средней Азии, будет, что есть.

Если рынок доставки и онлайн-торговли сократится хотя бы наполовину, население пустит лишние деньги в полезный сектор экономики, а государство будет вынуждено стимулировать создание рабочих мест, где люди зарабатывают себе деньги, а не существуют на излишки чужих.