Д.И. Ило­вай­ский о [s]тра­ди­ках[/s] нор­ма­ни­стах

По мо­ти­вам вы­ступ­ле­ний ак­ти­ви­зи­ро­вав­щих­ся сви­де­те­лей секты един­ствен­но вер­но­го уче­ния трёх нем­цев (во главе с пока ещё не удо­сто­ив­шим­ся ни ре­дак­ци­он­но­го за­да­ния на со­гла­со­ва­ние *факта* с пред­по­ло­же­ни­ем о *воз­мож­ной* на­уч­но­сти нор­ман­ской тео­рии, ни даже мно­га­жды за­ра­бо­тан­ной хам­ством под­пи­си мол­чу­на 44587) по­ла­гаю по­лез­ным на­пом­нить неко­то­рые на­блю­де­ния «нор­ма­ни­ста по­не­во­ле» (©. В.В. Фомин, фа­ми­лию ко­то­ро­го сек­тан­ты пред­по­чи­та­ют «чи­тать» как Фо­мен­ко, не по­ни­мая, что тем самым ста­вят жир­ный крест на *всём* ком­плек­се линг­ви­сти­че­ской ар­гу­мен­та­ции тео­рии *ги­по­те­зы*). Ча­стич­но я их уже при­во­дил, но пусть лучше будут все, зря я их что ли фик­си­ро­вал:

Вы­де­ле­ния (смыс­ло­вой ак­цент по­лу­жир­ным) мои.

А. А. Куник много трак­ту­ет в Кас­пие о по­хо­дах 1043 года: но он ни­сколь­ко не ду­ма­ет кри­ти­че­ски сли­чить из­ве­стия об этом по­хо­де с из­ве­сти­я­ми о по­хо­дах преды­ду­щих и сде­лать вы­во­ды о са­мо­сто­я­тель­но­сти наших ле­то­пис­ных сви­де­тельств, на ос­но­ва­нии их про­вер­ки с сви­де­тель­ства­ми ви­зан­тий­ски­ми. Ка­жет­ся, здра­вый кри­ти­че­ский прием не мог бы обой­ти по­доб­ную про­вер­ку. Ни­сколь­ко не пы­та­ясь си­сте­ма­ти­че­ски опро­верг­нуть мои до­во­ды, про­тив­ник про­сто го­ло­слов­но про­дол­жа­ет уве­рять, что пер­вые рус­ские по­хо­ды на Кон­стан­ти­но­поль были со­вер­ше­ны не кем дру­гим, как Скан­ди­на­ва­ми. Ссыл­ка на из­вест­ное ле­то­пис­ное вы­ра­же­ние "бе путь из Варяг в Греки" (422) рав­ня­ет­ся чи­сто­му го­ло­сло­вию. Мы уже го­во­ри­ли, что эта неопре­де­лен­ная фраза от­но­сит­ся толь­ко к XI веку, а не к IX, о ко­то­ром наш ле­то­пи­сец имел так мало ис­то­ри­че­ских све­де­ний. Ее нель­зя от­не­сти и к пер­вой по­ло­вине X века, по­то­му что Кон­стан­тин Баг­ря­но­род­ный, опи­сы­вая рус­ский путь в Ви­зан­тию, на­чи­на­ет его от Нов­го­ро­да и ни­че­го не го­во­рит о хож­де­нии Скан­ди­на­вов. Но по­доб­ные пре­пят­ствия ни­сколь­ко не за­труд­ня­ют нор­ма­ни­стов, и они пре­спо­кой­но про­дол­жа­ют по­вто­рять неко­то­рые ле­то­пис­ные басни и до­мыс­лы как несо­мнен­ные факты. Между про­чим, г. Куник все еще от­но­сит­ся к рас­ска­зу об осаде Кон­стан­ти­но­по­ля Оле­гом как к до­сто­вер­но­му ис­то­ри­че­ско­му сви­де­тель­ству, не пред­став­ляя для того ни­ка­ких ис­то­ри­че­ских ос­но­ва­ний. Он счи­та­ет его до­сто­вер­ным про­сто по­то­му, что о нем го­во­рит Нестор. Вой­ско Олега под Кон­стан­ти­но­по­лем со­сто­я­ло, ко­неч­но, из Скан­ди­на­вов, по­то­му что Нестор го­во­рит о Ва­ря­гах Руси. А Скан­ди­на­вы пла­ва­ли через Рос­сию в Ца­рь­град еще в IX веке, по­то­му что тот же Нестор ска­зал "бе путь из Варяг в Греки". При­зва­ние ва­ряж­ских кня­зей чудью и сла­вя­на­ми не под­ле­жит со­мне­нию, по­то­му что о нем по­вест­ву­ет Нестор. А что Ва­ря­ги и Руси одно и то же, это ясно из слов Несто­ра: "мнози бо беша Ва­ря­зи хри­сти­ане". Вот тот круг до­ка­за­тельств, в ко­то­ром упор­но вра­ща­ет­ся нор­ма­низм. Мой до­сто­ува­жа­е­мый про­тив­ник, впро­чем, не огра­ни­чи­ва­ет­ся по­вто­ре­ни­ем одних ле­то­пис­ных до­мыс­лов; ино­гда он сам без вся­ких ис­точ­ни­ков со­чи­ня­ет целые со­бы­тия; к та­ко­вым от­но­сит­ся поход Нор­ман­нов из устьев Дуная в Кас­пий­ское море в 944 году (см. 521 стр.).

Немуд­ре­но, что с та­ки­ми при­е­ма­ми спор может длить­ся до бес­ко­неч­но­сти, ибо нет ни­ка­кой воз­мож­но­сти по­ста­вить нор­ма­ни­стов на ис­то­ри­че­скую почву, т. е. сде­лать для них точ­ка­ми от­прав­ле­ния факты несо­мнен­но ис­то­ри­че­ские. От нор­ма­низ­ма тре­бу­ет­ся до­ка­зать тож­де­ство Ва­ря­гов и Руси; а он это тож­де­ство счи­та­ет не под­ле­жа­щим со­мне­нию и де­ла­ет его ис­ход­ным пунк­том. Ему до­ка­зы­ва­ют, что сама наша ле­то­пись пер­во­на­чаль­но не сме­ши­ва­ла Русь с Ва­ря­га­ми, а на­ча­ла сме­ши­вать позд­ней­шие ее ре­дак­ции. Он на эти до­ка­за­тель­ства не от­ве­ча­ет, хотя го­во­рит о какой-​то окон­ча­тель­ной ре­дак­ции, в ко­то­рой слово Варяг озна­ча­ло уже не дру­жин­ни­ка, а тор­гов­ца (стр. 422). Нор­ма­низ­му ука­зы­ва­ют, что нет ни­ка­ких ев­ро­пей­ских сви­де­тельств о пу­те­ше­ствии ва­ряж­ских дру­жин в Ца­рь­град через Рос­сию ранее вто­рой по­ло­ви­ны X века. А он отыс­кал одну сагу, из ко­то­рой можно вы­ве­сти за­клю­че­ние, что один ис­лан­дец ездил в Кон­стан­ти­но­поль в пер­вой чет­вер­ти X века; впро­чем, с неко­то­ры­ми на­тяж­ка­ми по­лу­ча­ет­ся и еще один та­ко­вой же ис­лан­дец; при­чем пред­по­ла­га­ет­ся, что они слу­жи­ли там в от­ря­де Ва­ран­гов (424). Но, во-​первых, это еди­нич­ные слу­чаи, и ис­ланд­цы пу­те­ше­ство­ва­ли в Гре­цию через За­пад­ную Ев­ро­пу, а не Рос­сию. Во-​вторых, Ви­зан­тий­цы о Ва­ран­гах упо­ми­на­ют толь­ко с XI века, тогда как о на­ро­де Русь они ясно го­во­рят еще в IX веке. Спо­соб, по­сред­ством ко­то­ро­го нор­ма­низм устра­ня­ет по­след­нее воз­ра­же­ние, есть верх со­вер­шен­ства от­но­си­тель­но кри­ти­че­ских при­е­мов. Что Ви­зан­тий­цы не упо­ми­на­ют о Ва­ран­гах в IX и X веках, это со­вер­шен­но есте­ствен­но - от­ве­ча­ет нор­манн­ская тео­рия: - они го­во­рят о Руси, а ведь Руси и Ва­ря­ги одно и то же. Бли­ста­тель­ным под­твер­жде­ни­ем этому тож­де­ству слу­жит один ви­зан­тий­ский па­мят­ник конца XII века: там есть за­ме­ча­ние, по­ме­щен­ное в скоб­ках, что на­зва­ние Ва­ран­ги при­над­ле­жит об­ще­му, раз­го­вор­но­му, языку (426). От­сю­да будто бы ясно, что - даже в IX веке - их ли­те­ра­тур­ное эт­ни­че­ское на­зва­ние было Рось (428).

Не более имеет зна­че­ния и по­вто­ря­ю­ща­я­ся ссыл­ка на Бер­тин­ские ле­то­пи­си по по­во­ду рус­ско­го по­соль­ства в 839 году, т. е. на фразу ex gente Sueonum. Мы уже не раз го­во­ри­ли, что о шве­дах здесь не может быть речи, по­то­му что у них не су­ще­ство­ва­ло ти­ту­ла ха­ка­на или ка­га­на, тогда как у рус­ских сла­вян он был. Дан­ное из­ве­стие Бер­тин­ских ле­то­пи­сей раз­де­ля­ет­ся на две части, нерав­ные по ка­че­ству. В пер­вой части послы объ­яв­ля­ют, что они при­над­ле­жат на­ро­ду Рось и что го­су­дарь их на­зы­ва­ет­ся ха­ка­ном. Эта часть есть дан­ное несо­мнен­ное, не под­ле­жа­щее спору; автор ла­тин­ской хро­ни­ки не мог его при­ду­мать. Затем он при­бав­ля­ет, что на­ве­ли справ­ки (ко­неч­но, по­то­му, что народ Рось не был еще хо­ро­шо из­ве­стен при франк­ском дворе) и ока­за­лось, что это были люди из пле­ме­ни Свео­нов. Но если тут ра­зу­меть шве­дов, то вто­рая часть из­ве­стия несо­гла­си­ма с пер­вою. Пер­вая со­об­ща­ет факт бес­спор­ный, а вто­рая толь­ко мне­ние ав­то­ра или франк­ских при­двор­ных, мне­ние, ко­то­рое все­гда может быть слу­чай­но и оши­боч­но; при­том неиз­вест­но, под­твер­ди­лось ли это мне­ние, и нет ни­ка­ких све­де­ний о даль­ней­шей судь­бе рус­ско­го по­соль­ства. Мы имели пол­ное право пред­по­ло­жить здесь или эт­но­гра­фи­че­ское недо­ра­зу­ме­ние со сто­ро­ны людей, по­до­зри­тель­но смот­рев­ших на неве­до­мых при­шель­цев, или ошиб­ку пе­ре­пис­чи­ка. По­доб­ные эт­но­гра­фи­че­ские недо­ра­зу­ме­ния или про­сто опис­ки очень неред­ки в сред­не­ве­ко­вых ис­точ­ни­ках, и сами нор­ма­ни­сты часто на­хо­дят в них ошиб­ки или позд­ней­шие встав­ки, осо­бен­но там, где это по­лез­но для их тео­рии. На­при­мер, автор "До­пол­не­ний" ста­ра­ет­ся до­ка­зать, что Gualani одной ла­тин­ской хро­ни­ки не озна­ча­ют Alani, а их на­доб­но чи­тать Guarani = Guarangi = Barangi (655); что в дру­гой хро­ни­ке стоит Wandalorum вме­сто Warangorum (658), и затем с по­мо­щью раз­ных на­тя­жек этих Гва­ла­нов - Ва­ран­гов при­уро­чи­ва­ет при­бли­зи­тель­но к по­ло­вине X века (659); на­прас­ные уси­лия, так как все еще да­ле­ко до по­ло­ви­ны IX века, т. е. до вре­ме­ни, в ко­то­рое Русь гром­ко за­яв­ля­ет о себе в Ви­зан­тии. Упо­мя­ну­тое выше из­ве­стие Та­ба­ри о Рус­сах VII века, как было за­ме­че­но, г. Куник про­стран­но до­ка­зы­ва­ет позд­ней­шею встав­кою (379). Он де­ла­ет и мно­гие дру­гие по­прав­ки в ис­точ­ни­ках. (А между тем про­дол­жа­ет чи­тать у Дит­ма­ра ex velocibus Danis вме­сто под­лин­но­го Danais, стр. 451.) Но от­но­си­тель­но Бер­тин­ских ле­то­пи­сей мой про­тив­ник не до­пус­ка­ет недо­ра­зу­ме­ния или ошиб­ки и не со­мне­ва­ет­ся, что тут на­доб­но ра­зу­меть шве­дов (631); хотя и со­гла­ша­ет­ся, что на­ри­ца­тель­ное хакан нель­зя об­ра­тить в соб­ствен­ное имя Гакон (681); сле­до­ва­тель­но, ничем не объ­яс­ня­ет без­вы­ход­но­го про­ти­во­ре­чия. Прав­да, он за­труд­ня­ет­ся несколь­ко пред­по­ло­жить де­я­тель­ные сно­ше­ния шве­дов с гре­ка­ми в пер­вой по­ло­вине IX века, так как ни в Шве­ции, ни на ост­ро­ве Гот­лан­де не на­хо­ди­ли зо­ло­тых ви­зан­тий­ских монет той эпохи; но это за­труд­не­ние легко устра­ня­ет­ся рас­ска­зом Несто­ра об Осколь­де и Дире, ко­то­рые около 862 года от­про­си­лись у Рю­ри­ка на служ­бу в Ви­зан­тию, ко­неч­но, уже имея неко­то­рое зна­ком­ство с ее де­ла­ми (423). Таким об­ра­зом ар­хео­ло­ги­че­ский факт дол­жен усту­пить бас­но­слов­но­му рас­ска­зу. Лю­бо­пыт­но, что, от­ста­и­вая басни так на­зы­ва­е­мо­го Несто­ра, ува­жа­е­мый оп­по­нент ис­прав­ля­ет его хро­но­ло­гию и по­ла­га­ет, что при­зва­ние Ва­ря­гов со­вер­ши­лось преж­де 862 года (394 стр.).

… Еще недав­но за­пис­ные фи­ло­ло­ги счи­та­ли (в "Слове о полку Иго­ре­ве") карна и жля име­на­ми двух по­ло­вец­ких ханов, тогда как они озна­ча­ют скорбь и жа­лость, а слово жля в том же зна­че­нии встре­ча­ет­ся и в ле­то­пи­си. Эти по­ло­вец­кие ханы про­дол­жа­ли су­ще­ство­вать даже после того, как их несо­сто­я­тель­ность была ука­за­на. И кем ука­за­на? Вельт­ма­ном, ко­то­ро­го никто и не счи­тал глу­бо­ким фи­ло­ло­гом. Или на­пом­ню ори­ги­наль­ную ис­то­рию с гре­че­ским сло­вом гира, ко­то­рым Кон­стан­тин Баг­ря­но­род­ный объ­яс­нил рус­ское по­лю­дье; на­шлись уче­ные, ко­то­рые дуга счи­та­ли сло­вом рус­ским, a polydia гре­че­ским, т. е. со­вер­шен­но на­обо­рот. Много еще невер­ных, но об­ще­при­ня­тых сло­во­про­из­водств об­ра­ща­ет­ся и до на­сто­я­ще­го вре­ме­ни. Между про­чим, фи­ло­ло­ги, от­кры­вая раз­ные за­ко­ны, долго не за­ме­ча­ли та­ко­го про­сто­го за­ко­на, как на­род­ное осмыс­ле­ние слов, утра­тив­ших свой пер­во­на­чаль­ный смысл; при своих сло­во­про­из­вод­ствах они ино­гда со­всем не за­ме­ча­ют того, что имеют дело не с ко­рен­ным зна­че­ни­ем слова, а с его позд­ней­шим осмыс­ле­ни­ем, ос­но­ван­ным на со­зву­чии. На­при­мер, для них немец до­се­ле про­ис­хо­дит от немой (вроде ле­то­пис­но­го объ­яс­не­ния Пе­ре­я­с­лав­ля от перея славу). Линг­ви­сти­ка неред­ко дает нам сме­лые и по­ло­жи­тель­ные объ­яс­не­ния там, где доб­ро­со­вест­ность тре­бо­ва­ла ска­зать: "не знаю". Нор­ма­низм, как уви­дим ниже, не толь­ко упо­треб­ля­ет явные на­тяж­ки, чтобы объ­яс­нить неко­то­рые древ­не­рус­ские слова, но и вы­став­ля­ет ино­гда такие за­ко­ны в рус­ском языке, ко­то­рые в дей­стви­тель­но­сти не су­ще­ству­ют^[159].

И-23: из со­вре­мен­но­сти можно кон­ста­ти­ро­вать отрав­лен­ные плоды при­ме­не­ния ад­ми­ни­стра­тив­но­го ре­сур­са для устра­не­ния вы­во­дов вид­ней­ше­го сла­ви­ста по­за­про­шла­го века.

… Впро­чем, по­сто­ян­но вновь и вновь опро­вер­гать все на­тяж­ки нор­ма­низ­ма пред­став­ля­ет­ся делом хотя и нетруд­ным, зато длин­ным и до­воль­но скуч­ным. …

И-23: осо­бен­но с учё­том склон­но­сти нор­ма­ни­стов к иг­но­ри­ро­ва­нию ар­гу­мен­тов, на ко­то­рым им воз­ра­зить очень хо­чет­ся, но нечем.

… от чего это нем­цам так непри­ят­на мысль о чисто сла­вян­ском про­ис­хож­де­нии Рус­ско­го го­су­дар­ства и с какой сто­ро­ны ре­льеф­нее вы­сту­па­ет дурно по­ня­тый пат­ри­о­тизм, про­ник­ший в об­ласть науки?

При­дет­ся пред­по­ло­жить, что в ста­ри­ну северо-​германское племя пи­та­ло необык­но­вен­ную сим­па­тию ко всему сла­вян­ско­му, очень легко и охот­но пре­вра­ща­лось в сла­вян и в этом от­но­ше­нии со­став­ля­ло со­вер­шен­ную про­ти­во­по­лож­ность со­вре­мен­ным нем­цам, в осо­бен­но­сти уче­ным.

На тре­тьем ар­хео­ло­ги­че­ском съез­де, когда я пред­ло­жил ре­зуль­та­ты сво­е­го ис­сле­до­ва­ния о бол­га­рах, в числе воз­ра­жа­те­лей вы­сту­пил и г. Ягич, хор­ват­ский фи­ло­лог, тогда еще про­фес­сор одес­ско­го, а ныне бер­лин­ско­го уни­вер­си­те­та (те­перь же пе­тер­бург­ско­го). Он объ­явил, что ис­сле­до­ва­ния моего не читал, но что, во вся­ком слу­чае, как лицо ком­пе­тент­ное, со мною не со­гла­сен. Я по­про­сил пред­ва­ри­тель­но про­честь и вник­нуть в мои до­во­ды. Не знаю, ис­пол­нил ли он мою прось­бу, а ляг­нуть ко­пы­том не пре­ми­нул в своем жур­на­ле за 1876 г. (I, 593). Не знаю также, от­че­го сему сла­ви­сту нена­вист­на самая мысль о сла­вян­ском про­ис­хож­де­нии Руси и бол­гар; во вся­ком слу­чае, в своей ком­пе­тент­но­сти по дан­но­му во­про­су он так и не убе­дил меня до сих пор. Я не хочу этим ска­зать, что г. Ягич пло­хой фи­ло­лог. (Точно так же дан­ное раз­но­гла­сие не ме­ша­ет мне весь­ма це­нить А. А Ку­ни­ка, как уче­но­го, осо­бен­но как ну­миз­ма­та и из­да­те­ля па­мят­ни­ков.) Нет, я про­сто не счи­таю срав­ни­тель­ную фи­ло­ло­гию на­у­кою уже на­столь­ко зре­лою, чтобы неко­то­рые пред­ста­ви­те­ли ее могли ре­шать во­про­сы из ис­то­рии языка и на­ро­да, не пре­да­ва­ясь га­да­тель­ным, пред­взя­тым и про­из­воль­ным тол­ко­ва­ни­ям. Осо­бен­но несо­сто­я­тель­ность их об­на­ру­жи­ва­ет­ся при раз­бо­ре каких-​либо древ­них лич­ных или гео­гра­фи­че­ских имен. Чтобы опре­де­лить на­род­ность таких имен, как Свя­то­слав, Вла­ди­мир и т. п., не нужно быть уче­ным спе­ци­а­ли­стом, а для рас­по­зна­ния во­об­ще сла­вян­ских или несла­вян­ских имен сла­ви­сты пока не вы­ра­бо­та­ли ре­ши­тель­но ни­ка­ко­го кри­те­рия; хотя пре­тен­зии уче­ных, по­доб­ных г. Ягичу, гро­мад­ные. На­доб­но, на­ко­нец, со­знать­ся, что эти срав­ни­тель­ные линг­ви­сты сво­и­ми при­страст­ны­ми и пред­взя­ты­ми тео­ри­я­ми нема­ло тор­мо­зят раз­ра­бот­ку древне­сла­вян­ской ис­то­рии. Они, по­ви­ди­мо­му, и не по­до­зре­ва­ют су­ще­ство­ва­ния ос­нов­но­го за­ко­на срав­ни­тель­ной фи­ло­ло­гии от­но­си­тель­но жи­ву­че­сти язы­ков и их вза­и­мо­дей­ствия при скре­ще­нии раз­ных на­род­но­стей. Оче­вид­но, про­цес­сы этого вза­и­мо­дей­ствия они и не ду­ма­ют под­вер­гать на­уч­ным на­блю­де­ни­ям, и для них все еще воз­мож­ным пред­став­ля­ет­ся быст­рое ра­ди­каль­ное пре­вра­ще­ние од­но­го на­ро­да в дру­гой, и даже та­ко­вое пре­вра­ще­ние за­во­е­ва­те­лей в на­род­ность по­ко­рен­ную, с немед­лен­ным и рабски-​покорным усво­е­ни­ем себе языка по­след­ней и с пол­ною, бес­след­ною по­те­рею сво­е­го соб­ствен­но­го. Ис­то­рия ни­че­го по­доб­но­го нам не пред­став­ля­ет. При­гла­шаю своих про­тив­ни­ков по­раз­мыс­лить об этом за­коне и хотя ради уче­но­го при­ли­чия сде­лать несколь­ко на­блю­де­ний, а пока они его не опро­ки­ну­ли я поз­во­ляю себе на его ос­но­ва­нии про­ти­во­по­ста­вить ис­то­ри­че­ское veto всем вы­ше­по­мя­ну­тым quasi-​научным линг­ви­сти­че­ским при­е­мам и тол­ко­ва­ни­ям. По­вто­ряю, та­ко­го пре­вра­ще­ния не было, по­то­му что его не могло быть.

А вот и опи­са­ние неори­ги­наль­но­сти про­фи­ля со­вре­мен­но­го яны­ча­ра, на­сто­я­ще­го про­фес­си­о­на­ла в деле удо­вле­тво­ре­ния пла­тё­же­спо­соб­но­го спро­са на «на­уч­ней­шее» тво­ре­ние скан­ди­нав­ских эти­мо­ло­гий, г-на За­лиз­ня­ка…

Ис­то­рия че­ло­ве­че­ства не знает дру­гой формы граж­дан­ствен­но­сти, по­ми­мо го­су­дар­ствен­но­го быта. Она не знает ни одной на­ци­о­наль­но­сти, ко­то­рая вы­ра­бо­та­лась бы вне этого быта. Все жив­шее и жи­ву­щее вне его оста­лось на пер­вых сту­пе­нях раз­ви­тия, в со­сто­я­нии так на­зы­ва­е­мых ди­ка­рей. Вот по­че­му жизнь какого-​либо на­ро­да толь­ко тогда и ста­но­вит­ся до­сто­я­ни­ем ис­то­рии, когда он на­чи­на­ет вы­хо­дить из пле­мен­но­го про­зя­ба­ния и сла­гать­ся в го­су­дар­ство. Пе­ре­ход этот бы­ва­ет более или менее по­сте­пе­нен и длит­ся ино­гда очень дол­гое время. Усло­вие, ко­то­рое более всего вли­я­ет на уско­ре­ние этого про­цес­са, есть вза­им­ная борь­ба родов, пле­мен и целых на­ро­дов за землю, за гос­под­ство, за су­ще­ство­ва­ние. Эта борь­ба, это вза­им­ное тер­пе­ние и слу­жит глав­ным по­буж­де­ни­ем для со­сре­до­то­че­ния на­род­ных сил. А что такое и есть го­су­дар­ство, как не со­сре­до­то­че­ние (цен­тра­ли­за­ция) на­род­ных сил в руках пра­ви­тель­ствен­ных? Мы не знаем ни од­но­го го­су­дар­ства, ко­то­рое бы сло­жи­лось без борь­бы род­ствен­ных или чуж­дых друг другу пле­мен, без их вза­и­мо­дей­ствия. Ино­гда эле­мен­ты и вли­я­ния, из ко­то­рых воз­ник­ло го­су­дар­ство, бы­ва­ют очень слож­ны и раз­но­об­раз­ны. Рас­кры­тие этих эле­мен­тов и вли­я­ний со­став­ля­ет одну из важ­ней­ших задач ис­то­ри­че­ской науки. Они важны не для одной толь­ко пер­во­на­чаль­ной эпохи; они силь­но дей­ству­ют и на по­сле­ду­ю­щее раз­ви­тие. Про­ис­хож­де­ние го­су­дар­ства кла­дет неиз­гла­ди­мую пе­чать на всю его ис­то­рию. Ос­но­ва­ния его от­ра­жа­ют­ся на ха­рак­те­ре вла­сти, на учре­жде­ни­ях, на целом об­ще­ствен­ном скла­де, на типе всей на­ци­о­наль­но­сти. От­сю­да, есте­ствен­но, мы при­да­ем боль­шую важ­ность тому, чтобы ис­то­ри­че­ская наука воз­мож­но точ­нее и тща­тель­нее разъ­яс­ня­ла про­ис­хож­де­ние того или дру­го­го го­су­дар­ства, т. е. той или дру­гой на­ци­о­наль­но­сти; по край­ней мере, чтобы во­прос этот был по­став­лен воз­мож­но пра­виль­нее для даль­ней­шей раз­ра­бот­ки.

 В выс­шей сте­пе­ни нена­уч­но и ссы­лать­ся на непо­нят­ные ре­че­ния в из­вест­ной Рос­пи­си бол­гар­ских кня­зей (най­ден­ной А. По­по­вым) как на при­знак ту­ран­ства бол­гар; преж­де сле­до­ва­ло разъ­яс­нить эти ре­че­ния, а потом еще до­ка­зать их при­над­леж­ность бол­гар­ско­му языку.

…Дас­ка­лов доб­ро­со­вест­но пре­ду­пре­жда­ет, что нет ни­ка­ких ука­за­ний на то, кем и когда со­став­ле­на эта над­пись, что на­ча­ла ее не видно, что она вы­се­че­на нераз­бор­чи­во и без­гра­мот­но и что слово кани не есть "хан". (Чт. Об. И. и Др. 1859, No 2.) И при­ба­вим, нель­зя разо­брать, конец ли это преды­ду­щей фразы или на­ча­ло по­сле­ду­ю­щей. Тщет­ные предо­сте­ре­же­ния! Если не оши­бем­ся, Гиль­фер­динг пер­вый уста­но­вил по­ло­жи­тель­ное чте­ние: Омортаг-​хан, забыв, что та­ко­го ти­ту­ла не было у Чуди, за ко­то­рую он при­ни­мал бол­гар (Соч., I, 41). Ире­чек по­вто­рил то же чте­ние в своей "Ис­то­рии на­ро­да Бол­гар­ско­го". А г. Куник ссы­ла­ет­ся на Иреч­ка без вся­ких ого­во­рок (154); хотя ближе бы об­ра­тить­ся к пер­вым рукам, т. е. к Дас­ка­ло­ву. Но к чему тут какой-​нибудь кри­ти­че­ский прием? Дру­гое дело из­ве­стия ис­точ­ни­ков, под­твер­жда­ю­щие арий­ское про­ис­хож­де­ние бол­гар; там воз­мож­ны самые ра­ди­каль­ные, самые про­из­воль­ные пред­по­ло­же­ния, чтобы их устра­нить.

А вот и лар­чик от­кры­ва­ет­ся. В смыс­ле яс­но­го опи­са­ния мо­ти­ва, по ко­то­рым со­вре­мен­ные нор­ма­ни­сты (крипто-​норманисты, во про­ти­во­ре­чие по­ве­де­нию перед оп­по­нен­та­ми от­ри­ца­ю­щие при­вер­жен­ность дан­ной тео­рии) столь не любят ци­ти­ро­ва­ния первоис­точ­ни­ков, тен­ден­ци­оз­ные *вы­во­ды* из ко­то­рых они при­вык­ли при­во­дить в дис­кус­си­ях в ста­ту­се «ме­ди­цин­ских фак­тов».

Из­вле­че­ния из Д.И. Ило­вай­ский «На­ча­ло Руси», цит. по #473850.

Ис­то­рия гос­под­ству­ю­щей тео­рии про­ис­хож­де­ния рус­ской го­су­дар­ствен­но­сти (И-23)

Едва ли я буду ори­ги­на­лен, за­тра­ги­вая эту тему, но… Зна­ние из ка­те­го­рии не про­сто об­щезна­чи­мо­го, но дол­жен­ству­ю­ще­го быть об­ще­упо­тре­би­мым ста­ра­тель­но та­бу­и­ру­ет­ся уже не пер­вый век. И дело тут даже не в био­гра­фии князя Инг­ва­ра Иго­ре­ви­ча (со­глас­но на­у­ко­вым сло­во­про­из­вод­ствам сек­тан­тов — невоз­мож­ное, ибо они при­вык­ли про­из­во­дить имя «Игорь» от «Инг­вар», по­след­нее под­твер­жде­ние от Xtriss)…