Система мер противодействия распространению коронавируса.

Ответы на вопросы:

Почему в Москве больше заражений, чем в других регионах страны? На прошлой неделе было выявлено более 5 тыс. случаев за сутки.

Во-первых, любые показатели всегда надо делить на количество населения. В Москве живет в 10 раз больше людей, чем в среднем российском регионе.

Во-вторых, число выявленных случаев необходимо соотносить с количеством проведенных тестов. В Москве количество тестов на 100 тыс. жителей одно из самых высоких в России и среди городов мира. В 1,5-2 раза больше, чем в Лондоне или Берлине.

В-третьих, эффективность выявления зараженных в Москве намного выше, потому что параллельно с ПЦР-тестированием идет работа по выявлению Covid-19 через систему ИФА-тестов (около 35 тыс. в сутки) и КТ-диагностику (от 1300 до 1500 в сутки). А количество экспресс-тестов уже не поддается учету.

В-четвертых, количество реально зараженных ковидом и количество выявленных случаев – это разные понятия. Можно вообще не делать ПЦР-тесты и не диагностировать зараженных, но в реальной жизни их от этого меньше не станет. По опыту Москвы - число горожан, имеющих антитела, в 8 раз больше, чем было выявлено на основании ПЦР. Очень многие переболели бессимптомно и не обращались за помощью.

Наша политика в сфере тестирования заключается в том, чтобы выявлять как можно раньше и как можно больше заболевших ковидом, чтобы своевременно оказать им помощь и не дать заразить других. Для этого мы используем все доступные лабораторные мощности и КТ-центры.

В действительности, критически важным для оценки ситуации с заболеваемостью является не число выявленных случаев заражения, а количество больных и, особенно, в тяжелой форме, которым требуется госпитализация, а порой и реанимация. И конечно, очень важны такие показатели, как осложнения после перенесенной болезни и – что самое страшное - смертность от ковида.

По выявляемости Covid-19 Москва находится на первом месте среди регионов. Но по количеству госпитализаций и ковидных пневмоний на 100 тыс. населения Москва сегодня на 30-40 месте. Тем не менее, нас это никак не успокаивает. На койках находятся около 10 тыс. человек, в реанимации и на ИВЛ – около 1000. В любом случае это много.

Почему нельзя создать столько больничных коек, сколько потребуется для лечения больных?

Всякая система имеет свои пределы. Количество больничных коек не может быть безграничным. И потому бороться с эпидемиями заболеваний, от которых человечество еще не придумало эффективного лекарства и не произвело массовой вакцины, как например, от обычного гриппа, нужно не только с помощью госпиталей, но и путем проведения противоэпидемиологических мероприятий. Т. е., карантинных мер и мер индивидуальной защиты.

В Москве развернуто около 15 тыс. специализированных коек для борьбы с ковидом (в понедельник ввели в строй резервные корпуса в АТЦ «Москва» и на ВДНХ). Это очень много. Даже при таком огромном количестве госпитализаций, как сегодня, они обеспечивают пятидесятипроцентный запас. При этом обычные клиники полностью обеспечивают экстренную и плановую помощь, что крайне важно.

Но если безудержный рост заболеваемости продолжится, то все 15 тыс. ковидных коек через какое-то время будут заняты. В этом случае потребуется выводить из плановой помощи другие больницы, что не может не сказаться на качестве медицинской помощи. Просто разворачивать в новых корпусах дополнительные койки не получится, т.к. для них требуется медицинский персонал, который и без того уже работает на пределе.

Что нужно, чтобы остановить рост заболеваемости ковидом?

Меню этих мер хорошо известно. В той или иной степени они сегодня применяются во всем мире.

Крайние меры – введение комендантского часа, полное запрещение передвижения по городу, запрет на въезд и выезд, закрытие почти всех предприятий. Для нас эти меры абсолютно неприемлемы и невозможны.

Оптимальная стратегия заключается в том, чтобы найти средний путь между закрытием города и полным отказом от ограничительных мер.

Не трогать основные сектора экономики, не лишать людей работы, но при этом найти возможность прервать цепочки распространения коронавируса.

Жителей старше 65 лет, которые должны оставаться дома, в Москве примерно 2,1 млн человек.

Введенные ограничения для хронически больных граждан – еще 700 тысяч.

Школьники старших классов, студенты отдельных вузов и колледжей, которые с понедельника переходят на обучение в удаленном режиме – 660 тысяч человек.

Малыши в возрасте до 3 лет, которые еще не ходят в детский сад – 370 тысяч, а вместе с мамами – более 700 тысяч.

Перешли на удаленный режим работы – более 1 млн человек.

Добавим к ним примерно 1,5 млн работающих людей, которые уже переболели коронавирусом и на какое–то время приобрели естественный иммунитет от заболевания.

Итого мы получаем примерно 6,5 млн человек или 50% жителей Москвы, которые сегодня остаются дома, либо могут ездить на работу без риска заболеть.

Огромная прослойка людей защищена от заражения коронавирусом, и это должно существенно ограничивать распространение заболевания. 

Тем не менее, заболеваемость продолжает расти. Значит ли это, что принятые меры не работают?

Нынешняя неделя принесла не только рост числа госпитализаций, но и первые признаки того, что ситуацию с распространением инфекции удается взять под контроль.

Заметно меньше людей пользуется общественным транспортом. Число уникальных пассажиров сократилось на 40% – с "обычных" 7 млн до 4,2 млн человек в день. 

К тому же на транспорте вновь заработал масочный режим, о котором летом большинство пассажиров как-то забыли.

По опыту весны мы знаем, что вслед за уменьшением людских потоков на транспорте начинает снижаться и заболеваемость.

Не потому, что транспорт является главным местом заражения, а потому, что снижение числа пассажиров – лучший показатель уменьшения количества социальных контактов между людьми.

Многие люди ждут, что будут введены более жесткие ограничения.

Я не вижу необходимости для принятия более жестких мер, хотя отдельные точечные решения исключать нельзя.

Наоборот, с понедельника мы возвращаем в школы учащихся 1-5 классов. Риск заражения в этой группе меньше вреда, который наносит младшеклассникам отсутствие возможности ходить в школу.

Но то, что мы обязательно будем делать – это жестко и системно контролировать соблюдение принятых мер.

Бизнес должен понять, что проверки соблюдения масочного режима – не разовая кампания. Это новая реальность, в которой придется жить до окончания пандемии.

То же самое – удаленная работа. С понедельника начнем проверять выполнение организациями требования предоставить информацию о переводе части сотрудников на удаленку. А еще через несколько дней – начнутся проверки фактического соблюдения режима дистанционной работы.

Масочный режим в общественном транспорте должен соблюдаться и тут послаблений тоже не планируется.

Для прохода в ночные клубы и на дискотеки придется проходить специальный чек-ин – регистрировать свой номер телефона, чтобы вас могли известить, если среди других посетителей окажется зараженный человек. 

Я прекрасно понимаю огромную усталость от того, с чем пришлось столкнуться в 2020 г. Но приуменьшать опасность и, тем более, делать вид, что ее не существует – это не выход. 

Сегодня, как никогда, необходимо быть максимально открытыми и честными. Только трезвая оценка ситуации позволит найти верное решение.

В конечном счете, мы делаем выбор не между плохим и хорошим. Все решения – плохие. Выбирать приходится меньшее из двух зол. Но если сегодня ничего не делать, то завтра придется принимать более жесткие, более радикальные и более неприятные меры.

Мне кажется, в Москве удалось найти оптимальный путь, двигаясь по которому мы сможем защитить уязвимые группы населения и сохранить достаточный объем плановой медицинской помощи. А другой стороны, – сможем не допустить тотального локдауна, который нанесет непоправимый ущерб экономике и доходам людей. 

Взаимное доверие и совместные усилия всех жителей города – главное условие успеха.

В ноябре Москва планирует получить первые, более-менее крупные партии вакцины от коронавируса. В декабре-январе начнем массовую вакцинацию населения.

И это станет окончательной победой над пандемией.