Красную армию обезглавили перед войной. 1941 года не было бы, если бы не 1937-й. А может быть, наоборот, репрессии — это очищение? Так как же всё было на самом деле?
Евгений Белаш / Никита Баринов /
1. Перед 1937 годом в армии всё было хорошо Красная армия делала большие успехи в боевой подготовке, но изначальный уровень всё равно был крайне низок. Подготовка осложнялась бедностью как самой Красной армии, так и СССР в целом: не хватало казарм, полигонов, даже сапог и еды. Офицеры (командиры, как их тогда называли) могли жить в буквально разваливающихся зданиях, а красноармейцы — в землянках.
К тому же нормой долгое время было привлечение бойцов и командиров для помощи в промышленности и сельском хозяйстве. Не помогал и крайне низкий культурный уровень офицеров (командиров) и солдат (красноармейцев).
Людям, которые не всегда могли уверенно читать, приходилось осваивать мудрёную по тем временам технику: артиллерийские орудия, пулемёты, радиостанции, не говоря уж о танках. Да что там грамотность, когда изрядное число призывников с окраин Союза просто не знали русского языка!
Поэтому, хотя Красная армия в 1936 году представляла несравнимо более значительную силу, чем в каком-нибудь 1926-м, на учениях происходили трагикомические ситуации. Например, в ходе учений танки Т-26 и Т-28 с пехотой атаковали укреплённый район. В отчёте указано:
«Танки Т-28 перешли реку, но увидев необнаруженные разведкой надолбы и танковые ловушки, свернули влево, попали в грязь. Освободиться смогли только буксировкой одного из танков Т-28 после 15 минут безнадёжных усилий. В действительности они были бы уничтожены. Т-26, подойдя к речке и не рискнув идти на ямы и надолбы, пытались форсировать её в другом, заранее неразведанном месте, застряли и через речку перешли только «условно» по мосту». Рота из поддерживающей их пехоты, «атакуя под прикрытием дымов, частью сбилась в кучу и была уничтожена пулемётным огнём, частью же переправившись через речку, попала на неразведанные проволочные заграждения, неумело преодолевала их и была бы в действительности уничтожена». (Орфография и пунктуация оригинала сохранены. — Прим. ред.)
Всё это происходило в Белорусском военном округе, который по праву считался одним из лучших в армии. Бедой оставались и разведка, которая почти везде была отвратительной, — бдительность на учениях оставляла желать лучшего. Например, в ходе того же учения предполагавшийся бой за предполье укрепрайона был сорван, поскольку обороняющихся утром захватили врасплох из-за отсутствия охраны.
Очень редко удавалось достигнуть хотя бы на учениях сносного взаимодействия между разными родами войск, особенно много было проблем из-за взаимодействия с авиацией. Не всегда удавались и стрельбы. В 1936 году всё тот же Белорусский округ провалил их — вероятно, из-за подготовки к Большим манёврам. Средний уровень боевой подготовки в других округах был ещё ниже.
2. Репрессии начались в 1937 году
Говоря о репрессиях в Красной армии, обычно вспоминают «дело Тухачевского», которое начало разворачиваться весной 1937 года. Но это были не первые аресты по подозрению в политических преступлениях в Красной армии. Сама революция породила ситуацию, когда генералитет считался ненадёжным. И к этому были основания. Многие бывшие (так как личные звания в Красной Армии были отменены) генералы либо бежали к белым, либо работали в подпольных организациях.
Например, бежал к белым генерал Стогов, начальник Всероглавштаба. Подозревался в предательстве и был арестован (правда, вскоре отпущен) и главнокомандующий Красной Армией бывший полковник Вацетис. Достоверно известно о нескольких подпольных организациях, работавших в красных штабах. Бывший генерал Носович не только вёл подпольную работу в Царицыне, прямо под носом у Сталина, но и бежал к белым. Правда, бежал он как раз из-за боязни провала и противодействия будущего «Хозяина» его вредительским действиям.
Для историков этот эпизод особенно интересен не только из-за участия в нём одного из организаторов будущих репрессий, но и потому, что Носович оставил подробные воспоминания. Некоторые из арестованных генералов были выпущены. Некоторые, как Клембовский, умерли в тюрьме. Некоторые, подобно Рузскому, были казнены. С красными командирами всё было непросто. С одной стороны, они считались классово близкими. С другой — непокорные батьки-атаманы были для руководства армии постоянным источником головной боли. Они были причиной постоянных мятежей — как, например, Григорьев. Бунтовала даже одна из бригад знаменитой дивизии Чапаева.
Хватало и просто случаев неподчинения или нежелания расставаться с любимым командиром, которого переводят в другое место. Многие из красных командиров поплатились жизнью за реальные или мнимые грехи. Можно вспомнить таких командиров, как Думенко, Миронов, уже упомянутый Григорьев.
С окончанием Гражданской войны частота репрессий уменьшилась, но полностью аресты по политическим обвинениям не прекращались. В двадцатые годы их, как правило, опасаться приходилось «бывшим». Например, по довольно сомнительным обвинениям в 1929 году был расстрелян бывший начальник артиллерийского управления Вадим Михайлов. Но, опять же, до 1930 года это не было массовым явлением.
Всё изменилось с так называемым делом «Весна». Тогда под удар попали многие «золотопогонники», обвинённые в контрреволюционной деятельности. Хотя встречающиеся в литературе заявления о многих тысячах репрессированных далеки от реальности, на этот раз довольно большой урон был нанесён профессорско-преподавательскому составу, в значительной мере укомплектованному «бывшими».
Арестовывались историограф Гражданской войны Какурин, бывший генштабист Троицкий. Из-за дружбы с ними под подозрения попал Тухачевский, но был оправдан. При этом сам он не преминул свести счёты с своим оппонентом — экс-генералом Свечиным, который отправился в заключение. Был расстрелян бывший начальник Тухачевского на Восточном фронте Ольдерогге. Приговорён к расстрелу, заменённому десятилетним заключением, видный теоретик Снесарев — ещё один участник боёв под Царицыном с красной стороны.
Несмотря на увеличение размаха репрессий, пока они касались почти исключительно «старорежимных». Первым «пролетарским полководцем», попавшим под арест после Гражданской, стал Гая Гай. Его сгубила острая критика Семёна Михайловича Будённого. Арестованный Гай умудрился сбежать, выпрыгнув из поезда и уйдя от конвоя. Искали его сотни сотрудников НКВД, а поймать удалось лишь через несколько дней, после чего Гай отправился в тюрьму. Расстрелян он был только в 1937, по новому обвинению. Но до 1937-го число арестованных оставалось не очень высоким. Маховик начал раскручиваться весной этого года.
3. Все репрессированные были бездарями
Часто говорят, что расстрелянные — Тухачевский, Блюхер, Егоров и прочие — были просто бездарностями и не представляли никакой ценности для армии. Давайте посмотрим на фото Парада победы 1945 года. Слева — маршал Рокоссовский, который командовал войсками; заслуги — выше некуда. А если б Рокоссовского не только арестовали в 1937, но и расстреляли? Сейчас тоже был бы «бездарем»? А Москву у Волоколамска кто бы тогда защищал? Жукова знают все — с Халхин-Гола. А кто знает Григория Штерна, который на Халхин-Голе был начальником Жукова? Но как они достигли тех вершин, на которых оказались перед 1937 годом?
Тухачевский не выделялся по званию или образованию среди офицеров, поступивших на службу в Красную армию. Трамплином для его карьеры стали бои против Каппеля на Восточном фронте. Уже в 1918 году он заставил даже противников уважать себя: «Впоследствии полковник Каппель рассказывал белому генералу Петрову, впоследствии — эмигранту, что во время симбирских боёв он впервые почувствовал перед собой хотя ещё и слабо организованную силу, но все же такую, которая выполняла директивы командования» (из книги «Каппель и каппелевцы», изд-во «Посев», 2007).
На Дон Тухачевский уехал с рекомендацией И. В. Сталина — как «покоритель Сибири». Прошло несколько месяцев — и Белая армия на Дону была разбита и бежала в Крым, теряя многие тысячи пленными. Даже относительно неудачная польская кампания закончилась всё-таки западнее Березины, возле которой пролегал фронт на момент прибытия туда Тухачевского.
Также проявили себя в Гражданской и другие репрессированные — например, Ковтюх. Про дивизию маршала Блюхера белые писали, что она выделялась дисциплиной и организованностью, не отступала даже при обходе фланга и в целом показывала высокую боеспособность. Тот же Блюхер успел стать военным министром Дальневосточной республики, очень неплохо показал себя и в гражданской войне в Китае, и при конфликте на КВЖД.
Под нож репрессий попали и многие старорежимные специалисты. Например, Егоров, Вацетис, Свечин, Свешников, Раттэль, Сергеев и многие другие. Уже после смерти был объявлен врагом народа главнокомандующий Красной армией Каменев. Все они доказали свою преданность ещё во время Гражданской войны и обладали опытом Первой мировой. Многие были видными военными теоретиками, и верность их прогнозов подтвердила последующая история.
4. Все репрессированные были гениями
В 60-е и 80-е годы о попавших в руки НКВД было принято писать только восторженно. Но восторженность редко сопутствует объективности — далеко не все отзывы о репрессированных были комплиментарны. Так, Конев критиковал Якира, считая его неспособным командовать фронтом (впрочем, противостояние Якира и начальника Конева Уборевича было достаточно жарким, и отзыв может быть субъективным). Блюхера называли отсталым ещё в 30-е годы сами репрессированные. Августа Корка сняли с командования Московским военным округом после серии скандальных провалов на учениях. Маршал Егоров также довольно критически воспринимался именно в среде репрессированных. И Уборевич, и Тухачевский активно критиковали его по вопросам армейского строительства и военного планирования.
Критика эта в основе имела сильно завышенные данные о численности войск противника: получалось, что количество войск недостаточно, а планы — нереалистичны. Но нереалистичными они были по иной причине — из-за совершенно неверного определения политической обстановки и сил противника.
Тухачевский, Будённый, Ворошилов, Блюхер и Егоров. Позже останутся только Будённый и Ворошилов
Например, в 1932 году Уборевич выпрашивал усиление войск его округа из-за опасности войны с Польшей — притом, что в тот год Европе, охваченной тяжёлым финансовым кризисом, было не до дорогостоящих авантюр (да и войск для них банально не имелось). Число самолётов в Германии на 1936 год было завышено в несколько раз. Количество дивизий — не менее чем вдвое. Да и сам Уборевич признавал, что агентура в Польше разгромлена и точных данных не имеется. Всё это говорит о крайне слабой работе разведки. Если мы откроем труды наиболее известного из расстрелянных — Тухачевского, — то наряду с разумными идеями найдём и немало весьма сомнительных. Например, он выводил грядущее торжество линейной тактики из оснащения пехоты автоматическими винтовками. Его планы расширения Красной армии тоже оказались излишне оптимистичными, почти нереализуемым было и предложение производить танки на тракторных заводах. И тем более неудачной стала идея переделки самих тракторов в танки! Конечно, это не значит, что все репрессированные были неграмотными фантазёрами, но насколько неверно очернять попавших в «ежовые рукавицы», настолько же неверно и идеализировать их.
5. Расстреляли 40 тысяч командиров
Тут как в известном анекдоте: не «Волгу», а пять рублей; и не в лотерею, а в преферанс; и не выиграл, а проиграл. Цифра 40 тысяч происходит из суммирования уволенных из Красной армии и Красного флота в 1937–1938 годах. Но причины увольнения были разными. Могли уволить и по старости, и за пьянство, и за уголовные преступления. Сколько именно уволили по политическим причинам — вопрос сложный.
Во-первых, не всегда можно вычленить, кто по какой причине был уволен. Например, известен случай, когда одного дирижёра военного оркестра уволили одновременно из-за преклонного возраста, службы в Белой армии и связи с родственниками за границей.
Во-вторых, не всегда ясно, как учитывались в статистике люди, которые были сначала уволены из армии, а потом в неё вернулись.
В-третьих, вызывает вопросы и точность статистики, поскольку часть арестованных могла быть не включена в неё, а другая, наоборот, добавлена по ошибке. Имелись случаи, когда приказ об увольнении так и не реализовывался на практике.
В общем, слухи о порядке в сталинскую эпоху сильно преувеличены. Кроме того, как мы уже сказали, значительное число уволенных вернулось в армию. Как правило, это были относительно невысокоранговые командиры, но в качестве исключения можно вспомнить будущего героя боёв на Днепре в 1941 году Петровского (по-видимому, его не арестовали, а только уволили из армии, что ещё больше усложняет подсчёты). Помимо этого, реально арестованные были частично освобождены и влились в армию. Наиболее яркий пример — Рокоссовский.
Но он был не один. Кущева, бывшего начальника штаба у Жукова на Халхин-Голе, в 1939 году объявили японским шпионом. Он сидел до 1943 года, а уже в 1945-м, будучи начальником штаба 5-й Ударной армии, брал Берлин и получил звезду Героя Советского Союза. Так сколько же всего пострадало? Увы, каждый исследователь даёт свои цифры.
По оценке известного историка Сувенирова, по политическим мотивам уволили в 1937–1939 годах примерно 33 тысячи командиров, а по оценке историка Гуляева, в 1940 году — порядка ста. В 1939 году явно арестов было не очень много, и они не могли радикально повлиять на статистику. В 1941-м арестовали немногих — хотя можно вспомнить таких генералов, как Штерн, Локтионов, Рычагов, Птухин, Проскуров, Смушкевич…
Тем не менее, вряд ли все годы, кроме 1937-1938-го дадут крупный вклад в общее число уволенных. С общим количеством арестованных дело совсем сложно. По данным записки Щаденко, с 1 марта 1937-го по 1 марта 1938-го арестовали и осудили 5329 чел. Но неясно, как именно составили эту записку: вошли ли сюда те, кого арестовали уже после увольнения из армии?
Самый тяжёлый удар пришёлся на высший командный состав, от комбрига и выше. Эта группа являлась элитой Красной армии, заменить относительно небольшое количество репрессированных там было особенно сложно, а их процент оказался наиболее велик. Много это или мало? Вот что сказали пленум ЦК ВКП (б) и лично товарищ Сталин:
«Исключить из партии тысячи и десятки тысяч они считают пустяковым делом, утешая себя тем, что партия у нас большая, и десятки тысяч исключённых не могут что-либо изменить в положении партии. Но так могут подходить к членам партии лишь люди, по сути дела глубоко антипартийные… Для рядовых членов партии пребывание в партии или исключение из партии — вопрос жизни и смерти».
Причём исключённый из партии в теории ещё мог плодотворно работать на благо страны. А вот выброшенный из армии уже не мог трудиться по наиболее важной «специальности».
6. Репрессии не оказали отрицательного влияния на Красную армию
Данной точки зрения придерживаются некоторые серьёзные историки — например, Гуляев.
В обоснование этого приводят соображение, что, во-первых, и в 1936 году было всё плохо; во-вторых, процент арестованных командиров невелик относительно общей численности «офицерского» корпуса; а в-третьих, некомплект вызвали не только репрессии, но и расширение армии. Но подготовленных кадров не хватало даже на армию 1936 года.
Армейское расширение лишь усилило проблему, а выбивание имеющегося командного состава отнюдь не помогало найти решение. Репрессии вырывали клочья из «тришкиного кафтана». Кроме того, процент арестованных кажется небольшим, пока мы смотрим на общую численность армии. Но подготовка отдельно взятого младшего лейтенанта несколько проще и быстрее, нежели подготовка комдива или тем более маршала.
Комсостав РККА после Гражданской войны
А вот высший комсостав был выкошен страшным образом. Современным генеральским званиям соответствовали тогда звания от комбрига и выше (их ввели в 1935 году). Количество получивших такие звания и количество репрессированных выглядит следующим образом (взято из книги известного историка Сувенирова):
Всего состояло на службе в РККА в 1936 году: пять маршалов, 15 командармов 1-го и 2-го ранга, четыре флагмана флота 1-го и 2-го ранга, 62 комкора, шесть флагманов 1-го ранга, 201 комдив, 474 комбрига; в целом по высшему комсоставу РККА — 767 человек.
Расстреляли: двух маршалов, 19 командармов 1-го и 2-го ранга, пять флагмана флота 1-го и 2-го ранга, 58 комкоров, пять флагманов 1-го ранга, 122 комдива, 201 комбрига; в целом по высшему комсоставу РККА — 412 человек.
Умерли под стражей: один маршал, четыре комкора, девять комдивов, 15 комбригов; в целом по высшему комсоставу РККА — 29 человек.
Покончили с собой: два комкора (здесь посчитан покончившим жизнь самоубийством Горячев, что, судя по всему, неверно: он умер своей смертью. — Прим. авт.), один комбриг; в целом по высшему комсоставу РККА — три человека.
Вернулись из тюрьмы живыми: один командарм, пять комкоров, один флагман 1-го ранга, 22 комдива, 30 комбригов; в целом по высшему комсоставу РККА — 59 человек.
Общее количество жертв: три маршала, 20 командармов 1-го и 2-го ранга, пять флагманов флота 1-го и 2-го ранга, 69 комкоров, шесть флагманов 1-го ранга, 153 комдива, 247 комбригов; в целом по высшему комсоставу РККА — 503 человека.
Процент истребления по отношению к численному составу 1936 года: маршалы — 60,0%, командармы 1-го и 2-го ранга — 133,0%, флагманы флота 1-го и 2-го ранга — 125,0%, комкоры — 112,6%, флагманы 1-го ранга — 100,0%, комдивы — 76,05%, комбриги — 52,1%; в целом высший комсостав РККА — 65,6%.
Проценты более ста фигурируют в связи с тем, что происходили и повышения в звании: только что получившие повышение тоже попадали под каток репрессий. В результате армию в 1941 году возглавили люди, зачастую очень талантливые, но выдвинувшиеся слишком внезапно. Кому-то повезло успеть научиться воевать — как Жукову или Коневу.
Кому-то, как Павлову и Кирпоносу, не повезло. Поэтому Ставке в войну нередко приходилось контролировать операции в «ручном режиме», до мелочей. По этой причине в 1942 году товарищ Сталин сказал: «Нет у нас в резерве Гинденбургов», после чего генералов перестали расстреливать даже за крупные поражения. Вместо этого их начали спасать любой ценой, вывозя на самолётах и подводных лодках.
7. Главная причина поражений 1941 года - репрессии
Легко списать все беды на одну причину. Проблема в том, что репрессиями сложности не ограничивались.
Большинство бед Красной армии восходят ещё к армии старого режима. Тут и низкая грамотность личного состава, и уровень взаимодействия с артиллерией на уровне «спасибо, что не стреляют по нашим войскам», и разведка скорбного качества. Репрессии никак не повлияли на ужасающую бедность страны и армии.
Вынужденное расширение лишь увеличило недостаток в полигонах, стрельбищах, боеприпасах, казармах, боксах, аэродромах, ремонтных мастерских и ещё тысячах мелочей, без которых боевая подготовка превращается в профанацию. Точно так же даже без репрессий пришлось бы где-то изыскивать новых командиров для новых соединений.
Никуда не делись и проблемы с матчастью — отсталость в авиации, трудности с производством боеприпасов и тягачей в артиллерии, катастрофическое отставание во всём, что связано с высокими технологиями — от шифрования до отсутствия подкалиберных бронебойных снарядов. Наконец, руководство СССР в 1941 году явно следовало в русле теории не репрессированного Шапошникова о начале войны, которая, мол, «невозможно без дипломатических препирательств». Но эта точка зрения, изложенная в третьем томе «Мозга армии», безнадёжно устарела в реалиях начала 40‑х.
8. Заговор был
Многие до сих пор уверены в существовании заговора. Проблема в том, что с доказательствами всё плохо. Очень плохо. Как уже говорилось, по имеющимся сведениям, кроме показаний одних арестованных на других никаких доказательств в 1937-м просто не имелось. Да и сам Сталин летом 1937 года упоминал «ядро военно-политического заговора в СССР, состоящее из десяти патентованных шпиков и трёх патентованных подстрекателей шпионов» — и не более.
Пройдёт один-два года, и многих из работавших в 37-м по всей стране деятелей органов безопасности самих осудят за «липование» — фальсификацию протоколов, избиения арестованных и так далее. А вот дела расстрелянных не пересмотрят. Если бы Тухачевский и прочие были немецкими, японскими, польскими, латышскими шпионами, то это было бы отражено в документах, которые в значительной мере достались СССР с занятием территории этих государств. Но из трофейных бумаг не удалось узнать ничего.
Казалось бы, вербовка маршала или «просто генерала» — выдающийся успех разведки. Но ни немцы, ни иные мемуаристы ничего об этих успехах не говорят, хотя готовы приврать насчёт успехов собственной работы в других случаях. Скажем, в 1937 году кого-то арестовывают за подготовку покушения, например, на Блюхера — а уже в 1938-м арестовывают самого Блюхера.
Как же тогда велось следствие? Или одни шпионы покушались на других? «Шпионами» и «вредителями» оказались практически все высшие командиры Красной армии. Остаётся лишь удивляться: как же такой заговор не завершился даже попыткой переворота?
Кроме того, встречается мнение, что это немцы «подставили» Тухачевского и Ко. Идёт она из довольно сомнительных мемуаров Шелленберга. Якобы через чехословацкого политика Бенеша были вброшены поддельные документы, из которых следовало, что Тухачевский готовит заговор с немецкими генералами. Однако эти доказательства не всплыли ни на процессе над Тухачевским, ни во время совещания Военного совета при наркоме обороны. А ведь всех его участников под роспись знакомили с показаниями обвиняемых! Почему тогда не познакомили с куда более убедительными документами?
9. Плохо, что мало расстреляли
Иногда приходится слышать, что примеры Власова, Жиленкова и прочих предателей доказывают: мало стреляли, надо стрелять больше. Проблема в том, что положительная корреляция расстрелянных с лояльностью оставшихся, мягко говоря, не очевидна.
Предательство нельзя простить, но необходимо объяснить немалое количество генералов, пошедших на сотрудничество с самым ужасным из существовавших режимов. Частично это произошло из-за отношения к советским пленным в целом. Но не только в этом дело.
Из протоколов допросов попавших в плен военачальников, даже не ставших предателями, можно понять, что к репрессиям они относились негативно. Если уж репрессировали такое количество соратников — где гарантия, что тебя не заберут завтра? И какое будет отношение к стране, которая сама расстреливает своих военачальников?
Кроме того, безжалостность к тем, кто служил верой и правдой, ставила ещё один вопрос: как отнесутся к вернувшемуся из плена генералу? Например, неизвестно ещё, стал ли бы предателем Власов, если бы не репрессии. Ведь в 1941 году он вышел из окружения, хотя имел полную возможность сдаться. Почему же, попав в плен, он пошёл на сотрудничество с гитлеровцами?
Сам Власов на судебном процессе не скрывал, что лишь спасал свою шкуру. Массовые расстрелы порождают страх и множество обиженных. У расстрелянного остаются семья, друзья, сослуживцы. Если они не уверены в том, что их близкий виноват, то как такие репрессии влияют на отношение к стране?
10. «А вот во Франции, Англии и США не было репрессий — а поражения были»
Да, репрессий в этих странах не было — а поражения были. Однако Британия уже летом-осенью 1940 года выиграла битву имени себя — и тем кардинально изменила ход Второй мировой войны, да и вообще судьбы мира. О захвате Англии немцы могли только мечтать. Дальше — неприступная Мальта.
США тоже оправились довольно быстро — и внедряли тактические новинки тоже быстро.
А вот Франции не повезло — Париж в эпоху манёвренных войн при хорошей дорожной сети оказался слишком близко к границе. Представим Москву на месте Минска? Тем более мы не знаем, как сложилась бы Вторая мировая, если бы Франция, США или Великобритания расстреливали своих офицеров.
С другой стороны, в реальности Великобритании и США точно пригодились опытные кадры. Их самые знаменитые военачальники — Эйзенхауэр, Паттон, Макартур, Маршалл, Арнольд, Монтгомери, Александер, Окинлек и другие — все воевали офицерами ещё в Первую мировую, как и Де Голль.
Войны с участием СССР до Великой Отечественной крайне специфичны — и обычно в них воевали специально отобранные люди, причём в малом числе. Опыт сравнительно массовых сражений — после 1937 года: бои на Хасане, Халхин-Голе и в Финской войне. И опыт этот весьма печален — особенно бои на Хасане, где плохо было практически всё, кроме боевого духа.
Справедливости ради отметим, что Брест от Москвы находится не сильно дальше, чем Ла-Манш от Седана. К тому же меньшая длина фронта на Западе серьёзно упрощала оборону для французов, да и мощная дорожная сеть способствовала манёвру, который мог бы помочь парировать начальный немецкий успех… но нет. В сущности, рассуждения насчёт того, что репрессий не было, а поражения были, ничего не доказывают — мы просто не знаем, как бы сложилась ситуация, если бы французы начали расстреливать своих генералов.
Ценную информацию можно было бы получить, если бы Красная армия участвовала в каком-нибудь масштабном конфликте перед 1937 годом и после него. Относительно крупные бои имелись — в 1929-м против китайцев. Но РККА 1929-го отличалась от РККА 1937-го едва ли не больше, чем последняя — от РККА 1945-го.
Перед 1937 годом были бои в Испании и Китае, но туда посылали далеко не всех, а лишь специально отобранных людей. Так что судить об РККА в целом по этим сражениям стоит очень осторожно. Так что нет никаких данных, которые бы говорили, что французам, британцам или американцам помогли бы массовые репрессии. Как, впрочем, и РККА.
Другое дело, что проблемы Красной армии не исчерпывались одними лишь репрессиями…
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.
Комментарии
У них пруфы на архивы.
Это очень хорошо.
У Прудниковой в книге хорошо описан заговор генералитета перед войной. Фактически Тухачевский поддерживал связь с троцкистами и готовился к саботажу и подрывной деятельности ведущей к дезорганизации РККА во время вражеского нападения. А насчет Англии и сшашки - почему- то автор забыл упомянуть о том, какую роль эти государства сыграли в организации ВОВ и как их банковская верхушка помогала Гитлеру во время войны.
Почему здесь многие критики (именно критики) называют авторов Евгения Белаша и Никиту Баринова в единственном числе - автором? С чем проблемы-то?
Нет ли в этом скрытого онтесиметизьму? :)
Согласен. Автор полностью игнорирует существования троцкизма на тот момент, а ведь масса большевиков просто бредили мировой революцией. Тот же Макар Нагульнов у Шолохова, как литературный пример.
Дело Тухачевского никакого отношения к троцкизму не имеет. Его арестовали на основании записки, которую немцы подбросили Бенешу - о том, что Тухачевский якобы работает на них.
В общем в Красной армии наблюдался классический пример принципа Питера : «В иерархической системе каждый индивидуум имеет тенденцию подняться до уровня своей некомпетентности». Тот же Тухачевский. Его уровень край командарм. В Гражданскую даже фронт с трудом тянул. А судя по его работам и требованиям к новому вооружению, так и не поднялся. Особенно уровень некомпетентности сказался после 39 года, когда численность армии резко увеличилась, а командный состав ...ну откуда ему взяться.
Собственно говоря репрессии сделали одно благое дело - резко подняли дисциплину в командном составе. Понятие "приказ начальника - закон для подчиненного" стал таки непреложным законам. И в 41-м это сыграло свою положительную роль. И одновременно отрицательную. Потому что поднимая дисциплину это одновременно убивает инициативу. К тому же дисциплину все равно пришлось еще раз подстегивать в 42-м (приказ 227).
Прошло значительное время, когда наконец появились/воспитались инициативные командиры, в рамках поступившего приказа. Например, Катуков, этот еще в 41-м себя проявил. А того же Покрышкина за малым даже 43-м чуть не отправили под трибунал, за те самые "инициативы не соответствующие боевому уставу", но там ситуацию быстро разрулило вышестоящее начальство (по моему Савицкий), которое уже само понимало "за грамотную инициативу".
Выполнение боевого приказа и инициатива в его рамках - это и есть военное искусство, которое воспитывается в командирах и в процессе обучения, и в бою. Но и того, и другого в Красной армии к 41-му году явно не хватало. Хотя были и Испания, и Финская.
Так что "репрессии" это мелочи, на фоне общей ситуации в армии, как на уровне техники, так и на уровне людей.
Вот как-то так.
Автор сначала попытался отмазать Блюхера, а потом признал бездарность его руководства боями у озера Хасан. Да в Гражданскую от был на высоте, но к концу 30х сдал и не соответствовал занимаемой должности.
Прожектерство Тухачевского в 30х, дорого обошлось СССР.
Авторы, авторЫ! :)
И во сколько дОрого обошлось, кто считал конкретно? При этом определенный ущерб, разумеется, наличествовал. Так и другие, вкл. ИВС, тоже не всегда были правы. Но никто не собирается обвинять их в сознательном предательстве и нанесении некого глобального ущерба. Не ошибаются только ничего не делающие. :)
если забыли, то это Тухачевский предлагал по 100500 танков каждый год делать. прожектёрство и есть, в чистом виде.
хотя другую его (точнее даже не его а ГШ РИ) -использовали - про подготовку выпуска военного на чисто гражданском производстве
Что заставляет приходить к выводу, что я что-то забыл?
Помню и Т., и других ошибки. Но вот считать, что именно его имели чуть ли не катастрофические последствия, не вижу оснований.
А крайние формы демонизации "Красного Бонапарта", начиная с поражения в польско-советской войне, никак не могут быть объяснены масштабом его личности и возможностями должностей, им занимаемых.
Натуральные гевалт и шабаш (особенно, например, на Дзене), никакого отношения к истории не имеющие.
Поневоле возникает впечатление, что они направлены на микширование ошибок других людей.
> Помню и Т., и других ошибки.
я лишь прокомментировал "прожектёрство" Т. к тому же подчеркнул его заслугу в подготовке к войне, что он настойчиво ратовал за двойное назначение в промышленности. ошибок все наделали. мехкорпуса одни чего стоят. тут уж Т. точно не причём уже был.
в войну с белополяками он сильно наполеонством своим подкузьмил, это качество у него знакомые отмечали ещё до войны 1914 года.
но конечно он был не единственной причиной, к тому же граница от Березины таки отодвинули.
Перспективный чат детектед! Сим повелеваю - внести запись в реестр самых обсуждаемых за последние 4 часа.
Предлагаю загадку на тему репрессий. Был такой комкор Туровский. Существует его письмо, где он пытается оправдаться. Прочитав это оправдание, я с удивлением осознал, что если бы он не оправдывался, может быть его и не расстреляли!
Итак, на сколько наговорил комкор?
Что тут поделаешь: "Моя дочь не всегда говорит, как вождь в совете" (с) :)
Вот еще один доверчивый наивняк: http://www.golubinski.ru/russia/haustov/16.html
Чистейшая манипуляция. Маркова расстреляли за неправильно указанный год рождения. Ага.
Ссылка, которую я дал, совершенно наглядно показывает, что рассматривать те или иные решения в отрыве от материалов конкретного дела - дичь.
Сам комкор себя и сдал. Как он это сделал?
А "упущение" прямо на голубом глазу фактов по линии партийного стажа и уголовного прошлого - не манипуляция. :)
Нужно понимать, что еще на момент Первой мировой войны (ПМВ) на оперативном и тактическом уровне управления немцы (которые из Германии, а не из Австрии) умели воевать лучше, чем кадровая Русская императорская армия. В годы ПМВ были высокие потери кадрового младшего и среднего командных составов, которые заменялись менее подготовленными (по причине меньше образованности) кадрами. При этом характер "окопной войны" ПМВ был достаточно специфическим, так что ветераны ПМВ не смогли обрести боевой опыт "маневренной войны".
Вследствие двух революций 1917 года и краха германского фронта, в России так толком и не смогли осмыслить опыт ПМВ, в ее маневренных фазах, т.к. было уже не до того. В Германии, наоборот, опыт ПМВ был изучен очень хорошо и глубоко, тем более, что Германия в полной мере участвовала в маневренных фазах ПВМ в 1914 и 1918 годах.
В результате Гражданской войны, и последующей эмиграции, в Советской России был утрачен боевой опыт ПМВ тех офицеров, кто в ГВ воевали за белых, кто попал "под раздачу" в революционные и постреволюционные годы. А "бывшие", что были в Красной армии и военных училищах, тоже были под некоторым политическим (революционным) прессингом. Так, что далеко не весь российский военный опыт был сохранен в СССР. А опыт ГВ тоже был специфическим, т.к. интенсивность самих боев была намного меньше, чем в ПМВ.
В результате к 1941 году оперативный и тактический уровень советских командиров младшего и среднего уровня был достаточно низок, а это отсутствие комплексного понимания задачи управления войсками (подразделений разного уровня), в т.ч. слабое понимание логистических задач в боевых условиях, слабое знание оперативных и тактических приемов в разведке, обороне и наступлении. И если при наличии связи с вышестоящими штабами все более менее работало, то при потери такой связи, многие командиры оказывались "в тупике", т.к. не особо знали, что конкретно нужно делать.
Поэтому как оборонительные операции, так и контратаки Красной армии в 1941 году были далеки от эффективности, в целом многое правильно, но все с массой ошибок, которые в итоге приводили к поражению. Тут фланг не прикрыли, тут разведку не провели, тут техника оторвалась "от обоза", тут пехота, танки и артиллерия действуют в разнобой, тут без должной разведки механизированная колонна попала в непроходимую местность. А немцы такого рода ошибки не прощали ни в ПМВ, ни тем более в Великую Отечественную.
Репрессии 1937-38 годов не особо повлияли на ситуацию, т.к. нужный опыт был утрачен по целому ряду обстоятельств уже раньше, и полноценно разобрать ПМВ тоже не получилось. Высшее командование, при этом, недооценивало слабость оперативно-тактического уровня младшего и среднего командных составов, т.к. вероятно и само не особо владело этими вопросами на должном уровне.
Авторы и не называют репрессии главной причиной поражений 1941г. Одной из основных - да.
А я бы сказал, что репрессии вообще не оказали значимого влияния. Численность командного состава с середины 30х к 1941 выросла почти в 10 раз, т.е. доля репрессированных в общей численности командного состава на начало ВОВ составляет буквально отдельные проценты. Первые дни войны нанесли урона на порядок больше, чем все репрессии вместе взятые.
Проблемы Красной армии не на уровне высшего командного состава, как пытаются выдать многие. Проблемы именно на нижнем и среднем уровне. Причем само правильное умение командовать на нижнем и среднем уровне просто отсутствовало в стране, в т.ч. этим не владели репрессированные в 1937-38 годах.
Это умение не смогли получить в СССР по итогам ПМВ, т.к. слишком рано из нее вышли (по сути с началом Февральской революции). Кроме того, политическая ангажированность (классовый уклон, попытки всю вину свалить на самодержавие и т.п.) не позволила сделать правильные выводы из сохраненного опыта.
Поэтому, немцы научились воевать на своем собственном опыте ПМВ (который и на тот момент был лучшим в мире), а нашим пришлось этот опыт восполнять уже в ходе ВОВ. Например, тактика применения советских танков в 1945 и 1941 годы отличаются "как небо и земля".
В целом ваша мысль про отсутствие опыта (плюс отсутствие фундаментального военного образования, да и зачастую общего тоже) на всех уровнях командования верна. Повлияли ли репрессии -это большой и спорный вопрос.
Коснусь одного момента: страх инициативы на всех уровнях комсостава. Как косвенный фактор ухудшения системы командования тут репрессии Да повлияли. Видя аресты и расстрелы своих коллег и однополчан, командиры (даже не смотря на свои допустим знания и опыт) во время принятия важных и быстрых решений находились в ступоре из за боязни ответственности за свои действия либо не отстаивали свою правильную точку зрения и знания местной обстановки перед лицом решений высокого начальства не владеющего этой сиюминутной обстановкой или перед приказами политического руководства не разбирающимися в военном деле (типа того же Мехлиса и его роли в поражении в Крыму в 1942г. при превосходстве РККА над противником), а предпочитали тупо выполнять приказы что спустили сверху.
Так называемый "страх инициативы" - это скорее миф, а также "прием" самооправдания в мемуарных трудах. Это в условиях послезнания "удобно" говорить о необходимости инициативы, когда "задним числом" уже понятно, что же тогда нужно было сделать.
В реальных же условиях отсутствия требуемых знаний, умений и навыков, любые инициативы будут хаотичным метанием. Кому-то повезет, а большинству нет, т.к. речь не про абстрактную удачу, а про достаточно опытного и хорошо подготовленного противника. Успех мог быть достигнут только при выполнении строго выверенных действий на уровне начиная с рядового бойца, но если ни бойцы, ни их командиры не знают, что нужно делать, то инициатива тут не поможет.
Более того, в 1937-38 годах репрессировали не за проявление инициативы. И не за отказы в исполнении приказов. Поэтому, "боязнь ответственности" - это тоже из серии мифов, а также "прием" самооправдания в мемуарных трудах.
В реальности, основной причиной "страха инициативы" и "боязни ответственности" является личный опыт, когда реальность не соответствует ожиданиям, теория (которой были научены) не подтверждается практикой.
Собственно в 1942 году у реальной РККА не было ни какого преимущества в Крыму, потому, что преимущество - это не число, а умение. Если умения нет, то и число не поможет.
Вы не учли мои слова:
Считаю всё же в определённых условиях численное и военно-техническое превосходство может помочь в отдельных случаях даже в отсутствии необходимого опыта (не игнорируйте опять мои "в определённых условиях и отдельных случаях").
Я не игнорирую Ваши слова, я просто говорю немного о другой стороне.
В технике (инженерии), чтобы, например, отремонтировать двигатель нужны не только рабочие руки и оборудование, но главное нужны знания и умения. При отсутствии знаний, умений и навыков определенные технологические операции выполнить невозможно, ну разве что какой-то очень рукастый и очень сообразительный человек сумеет самостоятельно разобраться и догадаться, как нужно делать, но это будут очень редкие исключения из правил.
С военной тактикой ничуть не проще. Не имея знаний, умений и навыков по сути невозможно догадаться, как правильно нужно расставить бойцов, расположить огневые средства, чтобы, например, с минимальными потерями взять вражеское укрепление. А специфика боевых действий в том, что у конкретного человека не будет возможности пробовать несколько раз, как это можно делать при решении технических задач.
Соответственно, когда требуемые знания и умения вообще отсутствовали среди советских военных, то наличие или отсутствие репрессий, наличие или отсутствие страха и неуверенности, не влияют на факт отсутствия требуемые знаний и умений.
Репрессии в целом могли повлиять на моральное состояние ряда командиров Красной армии, но связь между репрессиями и отсутствием инициативы и нежеланием ответственности минимальна, т.к. обвинения по репрессиям (озвучиваемые для других) не были связаны ни с избыточной инициативой, ни с чрезмерной ответственностью, скорее обвиняли в бездействии и неисполнении обязанностей. В единичных случаях могло быть как угодно (индивидуальные особенности психики конкретного человека), но в целом такое влияние необоснованно. Но уже в мемуарах, многие с целью самооправдания прибегали к разным способам, а тяга к самооправданию в таких случаях подсознательная, таково устройство человеческой психики.
По первому и второму абзацам соглашусь.
Очень своеобразное но категоричное заявление! То есть знания выдаваемые в военно-учебных заведениях 30х годов и различных курсах комсоставу вы Вообще игнорируете-от слова Совсем и Ноль? Чем же по вашим сведениям комсостав там занимался в военных ВУЗах и курсах, если по вашим словам знания и умения Вообще отсутствовали (наверно марксизмом-ленинизмом
)? Какой никакой опыт боевых действий и манёвров конца 30х годов тоже все резко забыли...
Вот это " отсутствием инициативы и нежеланием ответственности" в моём понимании и является вот этим " скорее обвиняли в бездействии и неисполнении обязанностей". Опасение репрессий имелось ввиду общее впечатление военных что карательная система не простит взятой на себя в чрезвычайных условиях ответственности или своевременного решения (по типу вовремя отойти чтобы не погибнуть в котле или выполнения приказа об наступлении при неготовности войск либо не соответствии обстановки, или нанесение ударов в обход вместо кровавых лобовых штурмов). Не имелось ввиду аналогия предъявляемых обвинений.
Про мемуары с вами тоже соглашусь, но замечу что мною читаемые ЖБД частей и другие документы часто содержат именно прямые указания на обстоятельства самоустранения от принятия решений и непосредственного руководства командиров всех уровней (тут и пьянство и отсутствие на месте событий по надуманным причинам и перекладывание своих обязанностей на подчинённых, намеренное искажение информации, ожидание у морепогоды и прочее) и из этих обстоятельств у меня сформировалось мнение именно о страхе вообще что то сделать самостоятельно что бы не угодить под карательные меры.
Отличие успешного и неуспешного действия боевого подразделения в нюансах. Это касается тактики уже на уровне отделения, взвода, роты, батальона, полка. Ключевая особенность той эпохи в том, что со своей передовой линии ты не знаешь, что там у врага (это мы задним числом знаем, как были расположены силы противника, а в реальном бою все это еще не было известно). Поэтому были "хитрые приемы", позволяющие действовать достаточно эффективно, причем в слепую.
Немцы эту тактику отрабатывали еще в ПМВ, особенно во второй ее фазе 1917-18 годов, наши этот опыт, в принципе, не получили. А потому и не смогли его осмыслить и развить. Военная наука не может развиваться на одной теории, ей нужна практика в качестве базы. Немецкая практическая база в виде ПМВ 1914-18 годов на двух фронтах (западный и восточный) была лучше, чем наша в виде только восточного фронта 1914-16 годов + опыт Гражданской войны. Во второй половине ПМВ на западном фронте уже очень активно и масштабно применялась механизированная техника и авиация, на нашем восточном фронте в таких масштабах не применяли даже немцы.
Поэтому проблемы Красной армии в 1941 годы не в общих решениях о наступлении, отступлении и направлении маневров. Проблемы в нюансах их реализации. Например, вот имеем нашу роту, напротив немцы у которых есть пулеметные точки и полевая артиллерия, на этом участке силы сторон сопоставимые. Чтобы в этой точке не проиграть немцам нужно вскрыть из пулеметные точки, полевую артиллерию и все это уничтожить с минимальными потерями с нашей стороны. Так, как это не компьютерная игра и не учебные сборы, то второй попытки не будет, все изначально нужно сделать правильно. Чтобы рота правильно решила эту боевую задачу нужна достаточно хитрая тактика разведки боем, управления своим огнем, сокрытия своих сил и т.п. Немцы такие локальные задачи решали намного успешнее наших (они этому научились во Франции еще в 1917-18 годах). А без умения решать такие первичные задачи не будут решаться и более масштабные задачи контрударов и оборонительных боев.
Наши "лобовые штурмы" не потому, что наши "были тупыми и вели бойцов на убой". Все не так. Проблема в том, что в начале атаки наши еще не знали, что они идут в лоб на немецкие позиции, наши, к примеру, думали, что совершают фланговый удар в обход обороны противника. Тут и нужна специальная хитрая тактика (комплексного действия отделений, взводов, роты, батальона и выше), чтобы избегать лобовых штурмов в условиях отсутствия информации о расположении противника.
Ну так это проблеммы начсостава разведки, управления и координации тех кто "ещё не знал что они идут в лоб" , тупее ли они тех кто всеми этими приёмами владеет (ну давайте назовём это не "тупее" а более скромнее "некомпетентнее")........
Вполне может быть и так. Но вполне может быть и по причине боязни ответственности за такие инициативные фланговые и обходные действия (лобовой штурм скажем так более прост и управляем-прямолинейное движение вперёд с обеспечением себя прикрытием справа-слева и своим тылом сзади нежели действие по обходу и удары во фланги-когда приходится углубляться и маневрировать в тылу врага с угрозами получить контрудар не только справа-слева но и с тыла, с гораздо более сложным управлением войск, обеспечения связи и координации, снабжения и эвакуации). Особенно в период 42-42г. когда немцы почти всегда успешно удерживали свои шверпункты на флангах прорыва своей обороны и далее их "пожарные команды" ударами во фланг востанавливали линии своей обороны с окружением и уничтожением тех противников кто успел в прорыв войти и не успел отойти.
Лобовой штурм это как правило только убитые и раненые потери, тогда как неудачные удары в обход это ещё и плюс безвести пропавшые (либо пленные, за которых могут и спросить гораздо строже), отсюда и боязнь таких действий из за последствий "типа чего сложности придумывать и так возьмём, а за ушедщых в обход и заблудившихся или пропавших и спросить могут" и из за неуверенности за свой опыт и умение провести такие более сложные действия по обходу и ударам во фланги и тыл противника.
Полагаю, статья, годный наброс. В итоге, простите мой французский: каша, мед, га..но и пчёлы. Умилили вброс про победу Великобритании, с учетом того, что с ней Гитлер не особо хотел воевать, так как англичан тоже относил к высшей расе.
То что армия образца 1933-39 годов и 1940-41 годов это две большие разницы и так понятно, тем кто интересуется. В 30х там дисциплина была еще та...... То, что в стране в 1937 году была борьба за власть в пиковой форме это тоже всем понятно, кто в теме.
Я, конечно могу ошибаться, но то как подана статья, как на теме не относящеся к статье делаются акценты, вызывает сомнения в том, что автор хотел сказать.
И у меня тоже сомнение, о котором уже сказал: каким образом авторы Евгений Белаш и Никита Баринов превращаются в автора? Причем неоднократно. Это от избытка внимания или еще что-то?
Да хоть авторки.
"Простите, сударь, это отговорка" почти (с) :)
Действительно, невнимательность......
Конечно авторы.....
Репрессии были сильнейшим минусом. И в силу, и в карму, и в ход войны, и даже в последующую стабильность СССР. Не исключено, что не будь репрессий 37-го - не было бы и катастрофы 90-го. Был бы выбран путь развития Китая. Патриотизм в этом вопросе - это не "оправдание", а максимальная точность в раскрытии причин, обстоятельств и масштабов данной ошибки прошлого.
Репрессии не только нанесли ущерб высшему командному составу (а многие ошибки 41-го - были ошибками по неопытности именно верхнего уровня), они еще задержали начало форсированной подготовки к войне. В результате, к июню 41-го армия объективно была в состоянии "минус два года" от готовности.
Вместе с тем, как тщательно показал историк Алексей Исаев, основная причина поражений 41-го года - это... противник. Сила самого удара. Ошибки же делали все, и в целом - многое делалось как раз правильно, с учетом возможностей и раскладов. Многое правильно было сделано и в подготовке - собственно то, что удалось устоять под Москвой, это результат тех интенсивных усилий, которые были предприняты с 39-го года и активного сопротивления, оказанного в 41-м.
Проблема 1941 года - это отсутствие в СССР правильного умения командовать подразделениями на низшем и среднем уровне (отделение, взвод, рота, батальон, полк). Этим не владели ни младшие командиры, ни генералы и маршалы, ни в 1936, ни в 1940 годах. Поэтому роль репрессий на ход событий 1941 года минимальная.
Если отсутствует умение на низовом уровне, то уже без разницы, как будут рисовать стрелки на картах высшее командование, все равно ход боя пойдет по другому сценарию.
Исаев говорит обратное. Что подразделения, наоборот, демонстрировали более высокую стойкость, чем должны были по формальным расчетам. И это, как раз, за счет хоть и не самого опытного - но очень мотивированного сержантско-лейтенантского состава, сохранявшего управление даже в отрыве от среднего и высшего командного звена.
То есть, разумеется, если бы можно было телепортировать низже-средний состав из 45-го года - то справились бы лучше. Но в целом - это была лишь одна из множества проблем, но далеко не основная. И да, на эту конкретную проблему репрессии повлияли не сильно. Но это не было единственной проблемой.
Исаев говорит тоже самое, только он делает акцент на другом.
Я не разу не сказал про низкую стойкость или низкую боевую мотивацию советских воинов. Я говорю про отсутствие у них должного знания, умения и навыков на оперативно-тактическом уровне.
Стратегический подход с уклоном на активную оборону (о чем собственно и говорит Исаев) - это вполне верный подход. Но когда тот же самый Исаев описывает детали контрударов, то он констатирует их в общем-то низкую эффективность, да они "снимали стружку" с вермахта. Но если бы уровень оперативно-тактической подготовки был бы высоким, то эти же самые контрудары бы имели бы куда более существенное значение.
Красная армия научилась воевать к 1943 году, а в 1944-45 годах довела это уже до совершенства. Проблема в том, что немцы этому научились еще до начала ВМВ, с помощью теоретического осмысления собственного опыта ПМВ, где немцы уже имели лучшую в мире тактику.
Такое вообще за пару лет не привить. А с учетом весьма нового характера войны, у невоевавших соединений такого в принципе не могло быть. Тут надо быть реалистами - и требовать только то, что можно вообще требовать в тех условиях. Например, в современной армии РФ такого достигли за 20 лет вначале ресурсного дооснащения, а потом - тренировок, проверок и массовых внезапных учений. И это начиная совсем не с нуля. А в то время ни о каких 20 годах подготовки речи не шло, а старт был из куда более низкой позиции.
Впрочем, про "отсутствие пружины" Исаев как раз говорит прямо - это как раз оно и есть. То самое, когда по списочному составу соединения, и даже по мотивации, все вроде в порядке, а по взаимодействию - "часовой механизм" просто не работает. Впрочем и здесь - не стоит заниматься критиканством, ибо еще издревле было известно, что отступление - есть самый сложный маневр. Студента первого курса разом с просонья вытолкнули на защиту кандидатской.
Я никого не виню из наших предков, воевавших в ВОВ. Я просто констатирую вполне себе объективный факт.
А факт таков, что к 1914 году прусская военная наука была лучшей в мире, и в ходе ПМВ это вполне проявилось в реальных как маневренных, так и позиционных сражениях. По ряду вполне объективных причин, в ходе ПМВ немцы свой опыт накопили и знания углубили, а наши скорее растеряли в период крови и хаоса революционных потрясений.
Начиная с того, что на нашем восточном фронте ПМВ просто много чего не происходило, что уже было на западном фронте ПМВ. Авиация и механизированные средства уже достаточно активно использовались в ходе ПМВ, но все это в подавляющем числе случаев было на западном фронте, а многое уже в 1917-18 годах, когда наши по сути уже выбыли из событий ПМВ. Немцы во всем этом активно участвовали. Последние месяцы ПМВ (в 1918 году) опять превратились в маневренную войну, но наши в этом уже по сути не участвовали, хотя немцы активно продвигались и на нашем фронте.
К середине 30х годов германская армия была мизерной, но на теоретическом уровне она уже была лучше в мире. К началу и польской и французской компаний вермахт уже обладал требуемыми знаниями и умениями, хотя опыта у них еще не было. За месяц активной фазы французской компаний опыта тоже невозможно передать ни рядовым, ни офицерам, но немцы победили французов (+ прочих) за месяц, значит они все это имели до того.
Оборона - это сложный маневр, но немцы в 1941-42 годах его успешно проявляли, да и в 1943 году тоже. При этом в ходе ВМВ вермахт получил первый опыт реальных оборонительных боев только на нашем фронте, а до того, у них просто не было противника, который бы вынуждал их обороняться в значительном виде. Но при отсутствии опыта, немцы к 1941 году умели обороняться, а наши еще не умели.
Что же касается современной российской армии, то сравнение тут некорректное. Во-первых, она является прямой преемницей советской армии, и о какой-то утрате знаний и умений речи вообще нет. А, во-вторых, после ВМВ наша армия вообще не участвовала в войнах с сильным противником, а потому и не следует на уровне "диванной теории" оценивать уровень нашей армии.
К вопросу о том, что имея хорошего теоретика на верхнем уровне - можно запустить учебный процесс и воспитать кучу практиков на нижнем. А без оного - никак. Германия своих теоретиков сохранила. Причем, теоретиков обиженных и разозленных - которые с шилом в заднице думали над исправлением своих ошибок Первой Мировой. А РИ-СССР за то же время - по разным причинам растерял. В том числе, и в 37-м.
Что касаемо армии РФ, то "диванная теория" - это то немногое, что мне доступно. Но даже в ее рамках я могу заметить разницу между проблемной армией 90-х, сырой, неуклюжей, но уже дееспособной армией 2008-го, и армией нынешней в Крыму и Сирии. Армию того же 98-го года я видел изнутри - та армия имела столько внутренних проблем и болезней, что ни о какой "Сирии" речи бы и близко не шло.
По первому аспекту два момента:
1. Германия имела лучшие военные знания и умения до ПМВ, и в ее ходе эти знания и умения значительно продвинули. Российские военные дл ПМВ имели более низкие военные знания и умения, чем немцы, и в ходе ПМВ не смогли обрести тех новых знаний и умений, что были доступны военным на западном фронте, особенно в 1917-18 годах.
2. Германия свои военные знания и умения, уже у них имевшиеся на конец 1918 года сохранили и впоследствии развили. В России (СССР) часть знаний и умений, имевшихся на 1917 год сохранить не удалось, а опыт ГВ скорее мешал, чем помогал в крупномасштабной войне (ВМВ). И 1937 в этом аспекте особой роли не сыграл, т.к. имевшиеся на тот момент знаний уже в большинстве случаев уже успели передать другим. Куда значимей была роль репрессий с 1917 года и до середины 20х годов (в этом участвовали все стороны ГВ).
Что же касается современной армии РФ, то и Красная армия имела весьма успешный опыт ГВ, а также опыт локальных конфликтов в 20х и 30х годах, и тот опыт Красной армии ничуть не менее значимый, чем опыт Сирии и Грузии для современной армии РФ. Но тут важно понимать, что война с сильным противником принципиально отличается от локальных конфликтов и гражданских воин.
Думается мне, еще куда значимее был просто раскол общества, в рамках которого куча высших и средних опытных кадров оказалась "не на той стороне". Как, например, из-за ошибок в начале ГВ был, по сути потерян весь казанский кадетский корпус - который из-за захвата Казани белогвардейцами просто в приказном порядке пошел служить им. А это те самые люди, которые были бы комбригами в 41-м.
Я уж и не говорю о кадрах с отделившихся в процессе территорий...
Да, и абсолютно не спорю с тем, что у немцев было не только больше опыта - но и более релевантный опыт. Хотя уверен, что опыт ГВ немало помог с партизанским движением.
Но, что даже важнее чисто военного опыта, у немцев элементарно был опыт слаженных действий. Их соединения были сформированы раньше - и их просто уже успели элементарно погонять/помуштровать. И это - именно то, на что я намекаю сравнением с современной армией РФ - после введения системы внезапных проверок. Внезапные учения они учат даже не сколько воевать - сколько элементарно вовремя выйти на позицию, занять свои места, распаковать технику, разложить припас, зарядить и пальнуть, причем не абы как - а в составе подразделения, и не абы когда - а в любой момент по получению приказа. А учения большие - делают то же для среднего и высшего звена. Ибо по карте кто угодно флажочки может подвигать - а сдвинуть реальную дивизию со всем обеспечением из пункта А в пункт Б, даже в условиях абсолютно мирного времени, тут у неопытного командира будет масса "сюрпризов". Вот, в 41-м все эти "сюрпризы" и сыграли.
Под репрессиями (силовыми акциями) с 1917 года и до середины 20х я как раз и понимаю саму гражданскую войну и ее последствия. Это не про поиск виноватых, а про констатацию факта. Многие просто не пережили ту эпоху (собственно и потери во время ГВ были немалыми со всех сторон), кто-то пережил, но в итоге эмигрировал. Кто-то пережил, но его отстранили от военных дел. Причин масса, но итог общий - потеря знаний и опыта.
Есть взять исторический опыт армий начиная с позднего средневековья, то подразделения того времени практически всегда умели действовать самостоятельно, т.к. электрических средств связи еще не существовало. У русской армии примеров самостоятельной героической деятельности подразделений большое количество. Наглядный пример - это Суворов, суть его тактики в правильном действии низовых подразделений. Весь 19 век шел взрывной рост численности армии, и к концу 19 века - началу 20го размеры армии стали колоссальными. Старая тактика перестала работать, а новая еще не выработалась. В этой фазе и пришел 1917 год.
P.S. Современные армии слишком высокотехнологичны, а потому имеют массу "узких мест", при поражении которых вся высокотехнологичная техника становится просто грудой металла. В военном деле (во все времена) под слаженностью понималась не абстрактная согласованность в любой момент времени, а согласованность действий в отношении самых критических точек (узких мест). Соответственно слаженность - это специальная система приоритетов, когда можно жертвовать второстепенным, сохраняя главное.
Например, с середины средних веков и до середины 19 века для пехоты критически важным была плотность боевого построения (плотный строй пехоты был неприступен для конницы). Поэтому строевая подготовка в те времена была не блажью ради парадов, а элементом выживаемости подразделения в бою. Соответственно под слаженностью в то время, в основном понималась способность быстрого построения, например, в боевое каре с артиллерией внутри каре (боевое каре 18 века были круче, чем танковые клинья в первой половине 20 века, ими вдребезги разбивали турков во время русско-турецких воин).
С появлением дальнобойного стрелкового оружия и дальнобойной артиллерии, под слаженностью стало пониматься совсем другое - а именно способность согласованных действий подразделений, которые визуально друг друга не видят. В современных условиях ни боевое построение, ни согласованность на расстоянии уже не являются критически важными аспектами слаженности.
Это только одна из компонент. В более широком смысле - это согласованность работы всех звеньев нужных специализаций, прикрывающих критические уязвимости. Примерно, как в поэме о гвозде и подкове. Собственно, про "узкие места" вы сами пишете и выше.
Если проще - то чем дальше, тем больше современная армия напоминает часовой механизм, который полностью прекращает работать при отсутствии или даже просто неправильном расположении одной (любой) шестеренки. И количество "шестеренок" растет. Вот и в 41-м, по сравнению с армией средневековой, этих "шестеренок" уже было немало. И, опять же, сравнивая с часовым механизмом, большая часть соединений 41-го представляли собой просто коробку с шестеренками из набора "собери будильник сам". Собрать и планировалось - но за год-два...
С начала 20 века поле боя перестало быть визуально наблюдаемым. То, что видно с передовой позиции, не позволяет выстроить целостную картину. В ПМВ эту проблему пытались решить непрерывной линией оборонительных укреплений (позиционная окопная война), но это привело к позиционному тупику. Хотя к 1918 году уже научились прорывать окопную оборону, и с тех пор война опять стала маневренной.
Сегодня проблема решается за счет электронных средств разведки и летательных аппаратов разного уровня. Но во времена ВМВ этого еще не было, точнее только зарождалась. Поэтому в период ВМВ требовалось такое расположение войск и их действия в рамках маневра, чтобы не дать невидимому противнику сформировать выигрышную позицию. Своего рода теоретические шахматы.
Если в предыдущие эпохи выигрышными позициями были линии и каре, то к периоду ВМВ правильная позиция была куда сложнее. Поэтому согласованность заключалась не только в взаимодействии подразделений, но и в знании самих правильных выигрышных позиций и комбинаций (в СССР к началу ВОВ этого просто еще не знали).
В современном мире появились ударные средства большой мощности, но в очень малом количестве (как число рыцарей в раннем средневековье). Причем цикл из производства и ремонта слишком длинный. При войне со слабым противником проблем нет, т.к. сильная сторона просто имеет подавляющее преимущество. Но война с сильным противником приведет к невозможности ни ремонта, ни пополнения. Соответственно ключевой задачей будет сбережение имеющегося. А это достаточно специфическая тактика, не такая, как на внезапных проверках.
"Проблема 1941 года - это отсутствие в СССР правильного умения командовать подразделениями на низшем и среднем уровне (отделение, взвод, рота, батальон, полк). Этим не владели ни младшие командиры, ни генералы и маршалы, ни в 1936, ни в 1940 годах."
- серьезно? Никто-никто не умел? А почему немцы уже под Москвой, вдрух, воевать разучились, на уровне отделение, взвод, рота, батальон, полк ... Гудериан!!!
"Если отсутствует умение на низовом уровне, то уже без разницы, как будут рисовать стрелки на картах высшее командование, все равно ход боя пойдет по другому сценарию"
"начало сражения напоминает пожар в бардаке - все предварительные планы летят к черту" (Наполеон)
Если бы наши умели в 1941, то и немцев бы под Москвой бы не было, только пленные.
К зиме 1941 года немцы не разучились воевать, у них просто стали заканчиваться силы, и причин тут несколько:
1. Не ожидали такого упорного сопротивления Красной армии, поэтому не озаботились своевременной подготовкой резервов, т.к. думали, что они не потребуются.
2. Распыление сил, т.к. линия фронта и тыловые коммуникации у немцев были огромные, и на их поддержание требовалась масса сил, изъятых из ударной группы.
3. Попытка играть "ва-банк", т.к. ожидали скорого слома (капитуляции) Красной армии.
"Если бы наши умели в 1941, то и немцев бы под Москвой бы не было, только пленные."
- если бы у бабушки ..., а франко-англичане в 40-м тоже не умели воевать? Совсем-совсем? Причем у них то было преимущество в СИЛАХ, у них то были отмобилизованы и развернуты на фронте армии, у них было преимущество в мобильности - то чего не было в 41-м у РККА.
"К зиме 1941 года немцы не разучились воевать, у них просто стали заканчиваться силы, и причин тут несколько:"
- причина одна: силы немцев и РККА на фронте СРАВНЯЛИСЬ. И РККА сразу вдрух ... научилась воевать. Никаких чудес! "Побеждают большие батальоны" (Наполеон).
Пока немцы имели преимущество в силах на фронте - русские воевать не умели, как силы сравнялись - тут же, сразу, и научились.
"Распыление сил, т.к. линия фронта и тыловые коммуникации у немцев были огромные, и на их поддержание требовалась масса сил, изъятых из ударной группы."
- не подскажете - какие-такие силы были изъяты из ударной группы? Вот Вам карта ОКХ на 15 ноября 1941-го года: http://www.gutenberg-e.org/esk01/maps/LageOst15Nov41_lg.jpg - в тылу только дивизии по охране тыла (Sich) и части (Tle) 255-й дивизии - и Все-е! Ах да - кавалерийская бригада СС, ну как же тут без СС. Остальное - полевая жандармерия, военная полиция, СД и прочее гестапо . Кстати, 255-я ПД таки участвовала в операции "Тайфун", в составе 27 АК, с первых дней операции.
На французском фронте немцы реализовали то, что у них не получилось сделать в 1914 году. Моральный уровень французской армии в 1940 году был существенно ниже, чем в 1914. Да и немецкая тактика все же была выше, чем французская.
Численность немецкой армии под Москвой в 1941 году известная, к пику напряженности у немцев банальной кончились резервы. Потом они еще 3,5 года осуществляли пополнение своих армий, а в тот момент у них не было резервов, т.к. они их банально не подготовили.
РККА в зимнем наступлении 1941-42 годов воевали еще не очень хорошо, это факт. В 1941 году не получалось делать то, что получалось сделать в 1943-44 годах. Это тоже факт.
Общая численность немецких войск к ноябрю 1941 года была существенно больше, чем группировка наступавшая на Москву. Это факт. Это и есть распыление сил, т.к. немцы не озаботились подготовкой резервов, т.к. рассчитывали на легкую победу.
Думаю, что еще сработал фактор "стабильности победителя".
Впервые в истории Франции был период в 20 лет, когда Франция, как главный победитель Первой Мировой, считала, что у нее больше нет внешних угроз. 20 лет, вроде немного - но достаточно, чтобы "расслабиться" вплоть до существенной потери формы.
Напоминает посадку Руста на Красной Площади, поражение РИ в Крымской Войне или нынешние неудачи американцев. Все то же самое - формально сильнейшая армия мира в блеске своего величия - но при реальной проверка проявляется провал по ключевым компонентам военной машины. Шестеренки работают уже не все.
У французов был еще сильный травмирующий синдром ПМВ, когда масса людей поучаствовала в ужасах окопной войны, многие не вернулись или были покалечены. Масштаб боевых действий на западном французском фронте был существенно сильнее, чем на нашем восточном. При этом отсутствовала какая бы то ни была внятная идеология, которая бы оправдывала те потери.
У немцев была идеология реваншизма, не считая собственно нацистской идеологии. У нас была своя коммунистическая идеология, и у нас дистанцировались от империалистических целей ПМВ. А у французов осталась память о бессмысленной бойне в интересах непонятно кого и ради чего.
Страницы