Детская классика как хранилище расистских стереотипов

Почему Микки-Маус и Багз Банни носят белые перчатки и какое отношение это имеет к расизму? Что не так с племенем пиканини в «Питере Пэне»? Почему Памеле Трэверс пришлось переписать «Мэри Поппинс», а компании Warner Bros. выпустить комментарий к «Тому и Джерри»? Скандал с «Унесенными ветром», изъятыми из каталога HBO Max, запустил новую волну ревизии классических произведений, но от проявлений расизма не избавлена и детская классика. «Пеппи Длинныйчулок», «Король Лев», «Приключения Гекльберри Финна» и даже «Незнайка на Луне» хранят расистские приметы и намеки, а иногда и буквально навязывают расистские стереотипы. Weekend рассказывает, как расизм окружает нас с детства и как его распознать

Текст: Ульяна Волохова

«Приключения Гекльберри Финна»

Вообще Джим страшно гордился своим знакомством с нечистою силою и смотрел на других негров свысока. Чтобы послушать историю Джима, негры приходили к нему за несколько миль. Он сделался самым уважаемым негром во всем околотке, и чужие негры смотрели на него, разинув рты, как на диковинку. По вечерам, собравшись у кухонного очага, негры вообще охотно ведут беседы о ведьмах и чертях, но как только кто-нибудь начинал щеголять своим близким знакомством с чертями, вмешивался Джим и говорил: «Ну что вы знаете про нечистую силу!» И оттеснял рассказчика на задний план.«Приключения Гекльберри Финна» (перевод Корнея Чуковского)

Книга Марка Твена о дружбе сбежавшего из дома подростка и сбежавшего от хозяйки раба была впервые опубликована спустя два года после отмены рабства в США и считается классикой аболиционистской литературы. Однако последние 30 лет роман регулярно упоминается в связи с расизмом и попадает в новости из-за очередного изъятия из школьных программ и библиотек США. Причина — в слове «nigger»: в современной Америке оно признано оскорбительным и практически исчезло из публичной речи (в Нью-Йорке его употребление официально запрещено), а для его обозначения используется эвфемизм «n-word» («слово на „н”»). В «Приключениях Гекльберри Финна» слово «nigger» встречается 219 раз, что делает проблематичным обсуждение романа в школе. В 2011 году было даже выпущено новое издание романа, в котором проблемное слово заменили на «раба» и другие нейтральные синонимы, но предприятие вызвало неоднозначную реакцию: одни обвиняли авторов в цензуре и порче классики, другие критиковали за «отбеливание» истории, третьи поддерживали замену, а некоторые предлагали не останавливаться на этом и идти дальше — в 2013 году, на волне популярности мэшапов, группа энтузиастов издала свою версию романа, заменив злополучное слово на слово «робот». Русские переводы полемика не затронула: в классических советских переводах Корнея Чуковского (1942 год) и Нины Дарузес (1955 год) использовалось слово «негр», не считающееся в русском языке пейоративным, оно же осталось и в новом переводе Сергея Ильина, вышедшем в том же 2011 году, когда в США издали скорректированный вариант романа. Это, впрочем, не значит, что русский перевод можно считать безупречным: фрагменты с описанием примитивных нравов американских рабов и изображением их как людей недалеких, склонных к суевериям и искренне верящих в чертей и прочую потустороннюю нечисть, никуда не делись.

 

Фото: Edward Winsor Kemble

«Мэри Поппинс с Вишневой улицы»

Под пальмами сидели мужчина и женщина, оба черные и почти нагие, зато сплошь увешанные бусами, а на головах — уборы из страусовых перьев. Бусы многими рядами свисали с шеи, оттягивали уши и даже нос. Даже пояс был сплетен из тысячи бусин. На одном колене негритянки сидел крошечный черный, весь голый карапуз и улыбался невесть откуда появившимся детям.
— Мы так давно ожидаем тебя, Мэри Поппинс,— засмеялась негритянка.— Ты привела с собой детей угоститься сладкими арбузами? Они совсем малютки. Не мешало бы немножечко почистить их ваксой. Милости просим, мы всегда очень рады тебя видеть.«Мэри Поппинс с Вишневой улицы» (перевод Марины Литвиновой)

Книга про безупречную и невозмутимую няню абсолютно невинна, если читать ее в переводе Бориса Заходера и в недавних изданиях на английском. Но довольно расистская, если в переводах Марины Литвиновой (1996 год) и Игоря Родина (1992 год) или в оригинальных изданиях до 1981 года. Дело в том, что, работая в 1960-х над первым русским переводом книги, Борис Заходер по каким-то причинам пропустил четыре главы повести, в том числе и шестую главу «Плохой вторник», в которой Мэри Поппинс с помощью волшебного компаса путешествует с детьми по сторонам света и знакомится с их жителями — эскимосами, китайцами, индейцами и африканцами. Литвинова и Родин эту главу перевели, сохранив расистские стереотипы и клише в описании африканцев. Речь не только о внешнем виде (они ходят голыми, наряжаясь в бусы и страусиные перья), но и о многочисленных случаях менее очевидных расистских подтекстов. Предложение угостить детей арбузом отсылает к уничижительному стереотипу о невероятной любви афроамериканцев к бахчевым культурам — в начале XX века в США были популярны открытки с изображением чернокожих, поедающих арбузы, к одной из них даже прилагался издевательский стишок: «В пожираньи арбуза свинью обгоню, потому что Арбуз — это имя мою». Шутка про то, что детей следует почистить ваксой, обыгрывает излюбленный ход с рекламных плакатов американских мыловаренных компаний, заявлявших, что чернокожие — это просто немытые белые. Еще одно расистское клише переводчики передать все-таки не смогли — нарочито безграмотный и ломаный английский, на котором чернокожие разговаривают с Мэри Поппинс. Спустя почти 50 лет после первого издания повести Памеле Трэверс пришлось самостоятельно отцензурировать эту главу, чтобы избавиться от обвинений в расизме: с 1981 года в англоязычных изданиях с героями встречаются дельфин, панда, попугай и белый медведь, но на русский язык эта редакция пока не переведена.

Карикатура «Кто сказал „арбуз”?», 1909

Фото: wikipedia.org

1911 год

Фото: wikipedia.org

1900–1915 годы

Фото: wikipedia.org

Рекламный постер «Почему твоя мама не моет тебя мылом Fairy?», 1875

Фото: wikipedia.org

Рекламный постер мыла Lautz Bro’s & Co, 1877

Фото: Boston Public Library

«Оказывается, мыло Pears не только отмывает руки, но и меняет цвет лица». Иллюстрация из рождественского рекламного каталога, 1884

Фото: wikipedia.org

Рекламный постер «Cook’s Lightning Soap делает черное белым», 1905

Фото: wikipedia.org

«Пеппи Длинныйчулок»

— Усомбусор-мусор-филибусор,— сказал капитан и грозно нахмурил брови.
— Ой, он говорит по-негритянски! — восторженно воскликнул Томми.— Что это значит, дядя Эфроим!
— Это значит: «Дрожите, мои враги!» — Скажи, папа, а негры не удивились, когда ты вышел к ним на берег? — спросила Пеппи.
— Ну конечно, они сперва немного удивились,— ответил капитан,— и собирались взять меня в плен, но, когда я голыми руками вырвал из земли пальму, они передумали и тут же выбрали меня королем. Так я и стал жить: по утрам правил островом, а после обеда мастерил лодку, ушло много времени, потому что мне все приходилось делать самому.«Пеппи Длинныйчулок» (перевод Лилианны Лунгиной)

Сильная, находчивая и самостоятельная Пеппи живет одна и всем, кто интересуется местонахождением ее родителей, отвечает, что ее мама — ангел, а папа — негритянский король. В качестве детской шутки вроде бы не страшно, но все становится плохо, когда папа наконец объявляется и действительно наряжается в негритянского короля: напяливает стереотипную набедренную повязку и бусы и начинает говорить на выдуманном Астрид Линдгрен африканском диалекте, представляющем собой бессвязное чередование слогов. Описание коронации африканцами первого увиденного белого человека и радость, с которой они отдаются ему в управление,— яркий пример романтизации колониальной политики и представлений о неспособности африканцев к собственной государственности. В начале книги Пеппи объясняет друзьям свое пристрастие к вранью тем, что долго жила в Бельгийском Конго, население которого, по ее словам, абсолютные лжецы, которые «врут с семи утра и до захода солнца», и в этом объяснении дает о себе знать распространенный стереотип о лживой природе африканцев. Помимо африканцев Пеппи в довольно уничижительной форме отзывается еще примерно о двух десятках рас и наций: в Египте люди ходят задом наперед, в Индии — на руках, в Китае есть люди с комически огромными ушами, а в Бразилии никто не выходит на улицу, не намазав голову яйцом, и так далее. Разумеется, не стоит воспринимать рассказы Пеппи как пропаганду расизма и ксенофобии, но можно на их примере обсудить проблему экзотизации и необходимость уважения к другим культурам.

«Питер Пэн»

Индейцы бродили вокруг дома даже днем, покуривая трубку мира; вид у них был такой, будто они не отказались бы закусить, если бы у мальчиков что-нибудь осталось от обеда.
Питера они звали не иначе как Большой Бледнолицый Отец и, разговаривая с ним, падали ниц — ему это безумно нравилось. Боюсь, что такое обращение его немного испортило.
— Большой Бледнолицый Отец рад, что воины племени Пиканини защищают его вигвам от пиратов,— говорил он важно, глядя, как они валяются у него в ногах.
А прекрасная индейская принцесса говорила:
— Тигловая Лилия длуг Питела Пэна. Пител спас мне жизнь. Я не позволю пилатам его обидеть.«Питер Пэн и Венди» (перевод Нины Демуровой)

Экранизации «Питера Пэна» традиционно ругают за стереотипное изображение коренных американцев — головные уборы из перьев, бесконечное курение трубок и непременные цветные полосы лицах. Однако в самой повести Джеймса Барри скрыты гораздо более изощренные расистские подтексты. Один из них сохранился и в первом советском переводе повести, выполненном Ниной Демуровой в 1968 году. Безжалостное индейское племя, описываемое в начале книги, носит название пиканини. Автор сравнивает его с делаварами и гуронами, но племени пиканини в реальности никогда не существовало. Зато в американском сленге было слово «pickaninny» — искаженное португальское «pequenino» (малыш), использовавшееся народами Вест-Индии,— закрепившееся в США и Канаде для уничижительного обозначения темнокожих детей. Их стереотипное изображение с торчащими во все стороны волосами, большими белыми глазами и глуповатой улыбкой можно найти на тысячах почтовых открыток — и откровенно издевательских, и вполне сентиментальных. В бродячих цирках всегда был свой «пиканини» — темнокожий ребенок, которого выпускали на сцену в перерыве между номерами, чтобы развлечь публику (развлечение по большей части состояло в том, чтобы запустить в него остатками еды или просто любым ненужным предметом). У Барри в племени пиканини собраны индейцы, латиноамериканцы, потомки чернокожих рабов и даже австралийцы — все они противопоставлены английским детям, из которых состоит племя Питера Пэна. Это мультикультурное сообщество преподносится как весьма примитивное — его члены любят есть и пить и в мирное время делают это так изобильно, что за неделю доходят до ожирения. Из-за многонациональности общаются они в основном междометиями, и лишь некоторые из них, как например Тигровая Лилия, говорят на ломаном английском. Еще одна скрытая примета расизма лучше заметна в переводе Ирины Токмаковой (1981). Спасший Тигровую Лилию Питер Пэн становится для индейцев Великим Белым Отцом (The Great White Father), и в этом имени сложно не заметить наследие тех времен, когда патернализм европейцев по отношению к представителям других рас считался не оскорбительным, а вполне естественным.

Мальчик-пиканини, 1900

Фото: Harmsworth Brothers

Почтовая открытка, 1909

Фото: wikipedia.org

Книга «Маленькие пиканини» Иды Чабб, 1929

Фото: Whitman Publishing

«Эндрю Джексон — Великий отец». Карикатура на президента США Эндрю Джексона, 1835

Фото: William L. Clements Library

«Дамбо»

Не обошлось без расизма и в мультфильме о летающем слоненке, выпущенном студией Disney в 1941 году. В минуту отчаяния Дамбо встречает стаю воронов: они шумные, наглые, одеты в причудливые жилеты и шляпы, курят и разговаривают с отчетливым афроамериканским акцентом. Их главаря зовут Джим, и за этим именем стоит целая расистская традиция. Джим Кроу («crow» — ворон), трикстер из фольклора рабов, стал персонажем, с которого фактически начался расцвет менестрель-шоу — эстрадного театра, в котором белые актеры, загримированные под чернокожих, разыгрывали издевательские сценки из их жизни. В 1828 году Томас Дартмут Райс, нарядившись в нелепые обноски из старого парчового жилета и бархатного пиджака и взяв за основу популярную песню черных рабов «Jump Jim Crow», представил публике Джима Кроу — так появился один из самых известных персонажей менестрель-шоу. В течение нескольких лет Райс выступал с этим номером в различных театрах и постепенно стал одним из самых известных актеров в жанре менестрель: спустя пять лет его уже называли Джим Кроу Райс, спустя десять имя Джим Кроу стало нарицательным — его использовали для уничижительного обозначения черных рабов. После отмены рабства сотни сегрегационных законов, ограничивающих доступ черных к образованию, медицинской помощи и другим социальным институтам и инфраструктурам, получили в народе общее название «законы Джима Кроу» — в честь персонажа, олицетворявшего ущербность афроамериканцев, из-за которой они не могут быть полноценными членами общества. Появление Джима Кроу в «Дамбо» сопровождалось еще одной немаловажной деталью — его озвучивал белый актер, так что традиция менестрель-шоу была воспроизведена в диснеевском мультфильме во всей полноте. В игровой ремейк «Дамбо», вышедший в прошлом году, режиссер Тим Бёртон сцену с воронами включать не стал.

Томас Дартмут Райс в роли Джима Кроу, 1833

Фото: wikipedia.org

Коробка от игры «Джим Кроу. Десять кеглей», 1890–1910

Фото: The Liman Collection at the New-York Historical Society

Комик Эгберт Уильямс, 1921

Фото: Photo by Samuel Lumiere/Library of Congress

Комик Эдди Кантор, 1942

Фото: AP

«Микки-Маус»

Микки-Маус, каким мы его знаем,— черный мышонок в белых перчатках — был таким не всегда. В перчатках он появился лишь в пятом мультфильме «The Opry House», который вышел в 1929 году. В нем Микки-Маус натянул их ненадолго — чтобы выступить в театральном номере и сыграть на фортепиано, но уже в следующем, «When The Cat’s Away», он проходил в перчатках весь выпуск и больше с ними не расставался, а спустя какое-то время перчатками обзавелись и другие герои серии. Впоследствии белые перчатки стали неотъемлемой частью образа всех антропоморфных анимационных персонажей — от Багза Банни до Вуди Вудпекера. Появление перчаток обычно объясняют техническими соображениями: прорисованные руки придавали героям человеческий облик, но в эпоху нечеткой черно-белой анимации черные руки было плохо различимы на фоне черных тел — белые перчатки решали эту проблему. Изящное решение, однако, породнило героев мультфильмов с самым расистским жанром американского эстрадного театра: белые перчатки были позаимствованы у артистов менестрель-шоу — они были таким же обязательным элементом их костюма, как и черный грим на лице. Ориентация на эстетику менестрелей не скрывалась: в одной из серий («Mickey’s Mellerdrammer», 1933) персонажи разыгрывали на сцене карикатурную версию «Хижины дяди Тома» и в процессе подготовки демонстрировали все атрибуты жанра — обмазывали лица сажей, наряжались в лохмотья, надевали парики с растопыренными черными косичками и выходили на сцену типичными героями менестрелей. Здесь же едва ли не впервые были разработаны анимационные аналоги блэкфейса: в одной из сцен Микки-Маус взрывал во рту петарду, приобретая необходимый для образа черный грим на лице, в другой — Гуфи получал в лицо шоколадным тортом с тем же эффектом. Характерный черный грим как результат взрыва или другого нелепого происшествия остался в анимации надолго — в «Томе и Джерри», например, он встречается около 10 раз.

«Безумный самолет». Режиссеры Уолт Дисней и Аб Айверкс, 1928

Фото: Walt Disney Productions

«Mickey’s Mellerdrammer». Режиссеры Уолт Дисней и Уилфред Джексон, 1933

Фото: Walt Disney Productions

«Mickey’s Mellerdrammer». Режиссеры Уолт Дисней и Уилфред Джексон, 1933

Фото: Walt Disney Productions

«Mickey’s Mellerdrammer». Режиссеры Уолт Дисней и Уилфред Джексон, 1933

Фото: Walt Disney Productions

«Том и Джерри»

Анимационные традиции, берущие начало из менестрель-шоу,— не единственная примета расизма в «Томе и Джерри». Гораздо большую проблему представляет хозяйка Тома — Мамушка Два Тапочка. Стереотипный образ Мамушки — чернокожей рабыни, живущей у зажиточных белых и выполняющей функции няни и домохозяйки,— вошел в американскую культуру еще до Гражданской войны: их изображали счастливыми и нашедшими свое призвание в уходе за чужим домом и чужими детьми женщинами, и с отменой рабства образ не сильно изменился. Мамушка стала работать по найму, но зато ее стали эксплуатировать в коммерческих целях. В 1889 году владелец мельницы из Миссури придумал использовать для рекламы своей блинной смеси тетушку Джемайму — придуманную им хозяйственную мамушку, пекущую самые вкусные оладьи. Через несколько лет похожие мамушки начали рекламировать товары, связанные с бытом,— острые соусы, душистое мыло, сладости, смеси для выпечки, средства для уборки и кухонную утварь. Часто в рекламе подчеркивалось, что все эти вещи нужны мамушке, чтобы с радостью прислуживать в доме, где она работает. В «Томе и Джерри» хозяйка кота наделена всеми стереотипными чертами: она носит длинное платье с фартуком, под ним скрывается карикатурное количество нижних юбок, она говорит с характерным акцентом и относится к Тому, как к хозяйскому ребенку. Мамушка Два Тапочка появлялась в мультфильмах 19 раз с 1940 по 1952 год, в 1954-м хозяйку сделали белокожей, а некоторые каналы стали перекрашивать ее в старых выпусках при трансляции. В 2014 году компания Warner Bros. выпустила коллекционное издание серии, сохранив оригинального персонажа, но сопроводив релиз комментарием в исполнении Вупи Голдберг. В небольшом трехминутном дисклеймере Голдберг объясняла, что мультфильм появился во времена, когда расовые различия было принято высмеивать в развлекательных целях, поэтому во многих сериях нашли отражение распространенные предрассудки в изображении черных людей. Несмотря на то что такое изображение неправильно, заявляла Голдберг, его лучше сохранить для памяти, чем делать вид, что его никогда не существовало.

Рекламный плакат блинной смеси от тетушки Джемаймы, 1900-е

Фото: Getty Images

Рекламный плакат фруктовой компании Mammy, 1930-е

Фото: historyonthenet.com

Рекламный плакат блинной смеси от тетушки Джемаймы, 1943

Фото: wikipedia.org

1950-е

Фото: historyonthenet.com

«Книга джунглей»

Мультипликационная экранизация сказки о ребенке, воспитанном зверями в джунглях, существенно отличалась от оригинала: Диснею текст Киплинга показался слишком мрачным — и он добавил дополнительных персонажей и сюжетные повороты. В частности, в мультфильме 1967 года появилась стая обезьян во главе с орангутаном Луи, которая похитила Маугли у медведя Балу. Расистский подтекст этих персонажей выдавал музыкальный номер, в котором орангутаны перевоплощались в джаз-банд, а Луи исполнял песню о том, что он хочет научиться быть «как люди» и для этого нужно, чтобы Маугли украл в человеческой деревне секрет добычи огня, который поможет обезьянам совершить цивилизационный рывок. В незамысловатой песне обыгрывался стереотип о лени и глупости черных людей, мечтающих воспользоваться достижениями белых, и наглядно воплощалось представление о том, что на эволюционной лестнице они занимают место между обезьяной и белым человеком. В середине 60-х, впрочем, демонстративных расистских выпадов студия себе позволить уже не могла, и в качестве компромисса озвучивать короля Луи позвали белого певца Луи Приму. Намеки, впрочем, остались вполне прозрачными: представление о музыке черных как о примитивной и будящей в людях животное начало со всей наглядностью проявилось в сцене, где загипнотизированный джазовым ритмом Балу напяливает на себя подобие соломенной повязки и с глупым выражением на лице начинает двигаться в такт музыке.

«Русалочка»

30 лет назад выходом «Русалочки» ознаменовалось начало нового расцвета студии Disney. Вольная экранизация сказки Андерсена о подводной принцессе, влюбившейся в земного принца, принесла киностудии первые за 13 лет «Оскары». Наградами киноакадемия отметила работу композитора мультфильма Алана Менкена и отдельно песню «Under The Sea» (ее Менкен написал совместно с Ховардом Эшманом). Песню, в которой описывается ужасная жизнь наверху и привольная жизнь в море, исполняет лучший друг Русалочки — краб Себастьян. Все бы ничего, если бы песня о том, что наверху надо работать, а под водой только пить и веселиться, не исполнялась в стиле регги, а сам Себастьян и аккомпанирующие ему рыбы своими ярко выраженными губами и неправдоподобной гибкостью не напоминали карикатурные изображения черных. Все вместе довольно недвусмысленно оживляло старый стереотип о ленивых афроамериканцах, стремящихся избегать ответственности и работы.

1907 год

Фото: historyonthenet.com

«Король Лев»

Единственный мультфильм студии Disney, действие которого происходит в Африке, лишен человеческих персонажей, за что не раз подвергался критике. Все герои диснеевской Африки — дикие звери, многие из которых носят говорящие имена. Симба на суахили — это лев, Пумба — быть тупым, слабоумным, а Муфаса — имя последнего короля племени багада, которое было уничтожено европейцами. Заигрывания с Африкой, впрочем, выглядят относительно невинно, ситуация становится хуже, когда на африканский континент переносят реалии американской жизни. В одной из сцен Симба и Нала случайно забредают на слоновье кладбище, где натыкаются на стаю гиен. Что под ними подразумевались обитатели черных гетто, ни у кого из зрителей в 1994 году сомнений не вызывало, тем более что гиены говорили с характерным акцентом, а озвучивать их позвали Вупи Голдберг и актера мексиканского происхождения Чича Марина (третью гиену озвучивал белый Джим Каммингс, но его персонаж издает лишь бессвязные звуки). В ремейке 2019 года, к слову, образ гетто, в котором обитают латиноамериканцы и афроамериканцы, поддерживать не стали: линию с гиенами сохранили, но от расовых примет избавились.

«Десять негритят»

Топили двое негритят
В ненастный день камин.
В огонь один свалился брат,
И уцелел один.«Десять негритят» (перевод Самуила Маршака)

Эта популярная детская песенка для тренировки памяти и счета появилась в 1868 году. Написал ее американский песенник Септимус Уиннер, и в первоначальном варианте она называлась «Ten Little Injuns» — «Десять маленьких индейцев». С расцветом менестрель-шоу куплеты были переписаны с заменой индейцев на негритят и стали настоящим хитом. Канонического текста у песенки нет, существуют десятки вариаций, но неизменным остается сюжет: чернокожие мальчики один за другим погибают при глупейших обстоятельствах — падают в подвал, случайно разряжают в себя револьвер, объедаются до смерти и т.д. По большей части в странных обстоятельствах смерти прослеживался стереотип о том, что чернокожие люди не отличаются большим умом и вряд ли способны выжить без присмотра. В начале XX века красочные книги с песенкой были популярны не только в США, но и в Европе: в Германии, например, «Десять негритят» выдержали 96 переизданий (а во времена нацизма детский стишок переделали в политическую сатиру: вместо негритят в ней действовали некие «ворчуны», один за другим исчезавшие в концлагере). К концу XX века песенку стали редактировать — неполиткорректных негритят заменяли солдатиками, плюшевыми мишками, проказниками и другими неоскорбительными существами. На русском языке мы знаем «Десять негритят» в переводе Самуила Маршака — впервые она появилась в его восьмитомном собрании сочинений 1968 года и до сих пор переиздается в сборниках стихов для самых маленьких и в антологии английской детской поэзии «Рифмы Матушки Гусыни». Перевод Маршака, впрочем, еще не так плох: в выпущенной в 2011 году книге Андрея Усачева «Считарь. Книга юных счетоводов всех времен и всех народов» к песенке прилагался подзаголовок «Народная африканская считалочка», а сама она получила новый перевод: «Один негритенок резвился на просторе. Но не пошел ко дну — завел себе жену… И вот вам результат — 10 негритят».

«Десять негритят», 1869

Фото: wikipedia.org

«Десять негритят», 1910

Фото: M. A. Donohue & Co

«Незнайка на Луне»

Он просунул голову в круглое отверстие, имевшееся посреди простыни, а стоявшие перед помостом зрители швыряли в него резиновыми мячами, целясь прямо в лицо. Коротышка смешно гримасничал и нелепо дергался в стороны, стараясь уберечь лицо от ударов, что очень веселило зрителей. Услыхав смех, Незнайка и Козлик подошли ближе и тоже принялись хохотать.«Незнайка на Луне»

Парадоксальным образом следы расизма можно найти и в советской антикапиталистической книге Николая Носова «Незнайка на Луне», вышедшей в 1965 году. Оказавшись в жестоком лунном мире, Незнайка обнаруживает странный аттракцион: посетители ярмарки лупят мячиками в лицо какого-то мужчины. Расовых обозначений в повести, конечно, нет, но аттракцион легко опознаваем: стремясь в разгар Холодной войны продемонстрировать бесчеловечную жизнь в капиталистическом мире, Носов обратился к одной из известных расистских практик — ярмарочной игре под названием «African Dodger» или «Hit The Nigger Baby». Игра существовала в разных модификациях, но суть была одна: бейсбольным мячом, яблоком, апельсином, яйцом или другим предметом необходимо было попасть в мишень, в центре которой помещали чернокожего мужчину. В момент своего появления в конце 1880-х эта забава не казалась чем-то из ряда вон выходящим — еще жива была память о рабстве, когда хозяева могли безнаказанно бить своих рабов. Живые мишени часто получали серьезные травмы, особенно когда сыграть в такую игру приходили настоящие бейсболисты. Со временем живых людей заменили на массивные деревянные головы или фанерные карикатуры, на которых, впрочем, по-прежнему изображали лица чернокожих. Для тех, кто хотел упражняться в меткости дома, продавались компактные наборы для индивидуального использования, а в журналах вроде «Популярной механики» публиковались инструкции, как сделать «African Dodger» из подручных материалов. Такие игры были популярны до середины 1950-х, когда с ростом движения за права чернокожих их постепенно убрали из ярмарочных программ. Напоминание о них, однако, сохранились не только в «Незнайке на Луне», но и в мультипликации: бесконечные побои и прочее физическое насилие, которым без видимого вреда для здоровья подвергаются почти все герои популярных американских мультфильмов, берут свое начало в тех самых ярмарочных издевательствах над чернокожими людьми.

Домашний вариант «African Dodger», 1890

Фото: McLoughlin Brothers

Павильон для игры в «Hit The Nigger Baby» в детском летнем лагере в Висконсине, 1942

Фото: YMCA brochure for Camp Minikani

Иллюстрация к повести Николая Носова «Незнайка на Луне». Художник Генрих Вальк, 1965

Фото: Генрих Вальк